Я оглянулся на дверь спальни Дэйва, которая все еще была чуть приоткрыта. подождал еще несколько секунд, чтобы обдумать то, что хотел бы сказать, а затем медленно шагнул вперед, настеж распахнув дверь. Я увидел Дэйва, который лежал на кровати с довольной улыбкой на лице и тяжело дышал. Он не слышал, как открылась дверь, и еще не видел меня. У меня был элемент неожиданности над ним. Я молча прошел дальше в комнату, увидел полотенце, висевшее на углу комода, схватил его и швырнул в него. Ткань приземлилась таким образом, чтобы покрыть большую часть его торса и почти совсем опавший член.
— Эй! — весело крикнул он, все еще думая, что они с сестрой одни в доме.
Он нащупал полотенце, готовый сорвать его. Вот тогда я и заговорил, прежде чем он успел меня увидеть.
— Тебе повезло, что я бросил в тебя полотенце, а пустил в дело свой кулак, — мрачно сказал я.
— Папа?
— А кто же еще, болван ты этакий?
Он медленно поднял голову и посмотрел на меня расширенными от испуга глазами. Я отстраненно отметил, что теперь его эрекция полностью сдулась. Прежде чем он успел заговорить, я поднял руку.
— Ты мне доверяешь? — Спросил я его.
— Папа, это не ….
— Если ты знаешь, что для тебя лучше, сынок, то ты сначала честно ответишь на вопрос, а потом заткнешься. Я вас еще раз спрашиваю: «Ты мне доверяешь?»
Дэйв прикрыл пах полотенцем и молча кивнул. Я пока не собирался давать ему ключ к разгадке своего поведения.
— Хорошо, — спокойно сказал я, — а теперь слушай очень внимательно. Сначала я поговорю с твоей сестрой. А пока мне бы очень хотелось, чтобы ты оделся и проветрил комнату. Так что жди, когда я вернусь войду и поговорю с тобой. Я не знаю, как долго буду говорить со Сью, поэтому прошу вас набраться терпения. Если тебя не будет здесь, когда я вернусь, я не буду слишком сильно удивлен, но я буду очень разочарован. Что бы ни случилось дальше, я хочу, чтобы ты знал и помнил, что ты мой сын и я никогда умышленно не причиню тебе вреда. Но мне нужно поговорить с каждым из вас наедине, прежде чем я решу, что делать дальше. Ты меня понимаешь?
Дэвид помолчал несколько секунд, а потом снова кивнул.
— Я хотел бы…
Я снова поднял руку.
— Придержи эту мысль. Обещаю, что мы скоро поговорим. Просто… доверься мне и жди. Делай, как я сказал. Открой окно и оденься.
Я не стал дожидаться ответа и, оставив его одного, закрыл за собой дверь. Когда защелка щелкнула, я испустил глубокий вздох облегчения. Так далеко все зашло. Хорошо, главное — никаких больше истерик с их стороны. Мне еще предстояло многое сделать в первую очередь.
Я подошел к двери Сью и остановился, чтобы сделать глубокий вдох. Надеюсь, что у нее хватило предусмотрительности одеться за это время. Видеть наготу другого мужчины, хотя это и не входило в мой список дел на сегодня, не было для меня чем-то чуждым. Повидав множество других парней в раздевалках и спортзалах, я вроде как привык мужскую наготу. Но видеть свою дочь полностью обнаженной дольше, чем на несколько секунд, было бы слишком для меня в тот момент. Вот почему я отправил ее сначала в ее комнату, в надежде, что она будет одета к тому времени, когда я приду поговорить с ней.
Я вспомнил совет моего школьного шахматного тренера: "Всегда обдумайте поле боя, прежде чем идти в атаку. Знайте, где находится ваш противник, как и всегда, и делайте все возможное, чтобы заставить его играть по вашим собственным правилам. Ваше лучшее оружие — не грубая сила, а мышление на три хода дальше вашего текущего хода. Когда злишься – ты проигрываешь. Так что почаще думайте, что это ваша игра, что вы создали ее, и никто не сможет отнять ее у вас. Не показывайте свой план, пока для противника не станет слишком поздно для него адекватно реагировать.
Я повернул ручку и открыл дверь. Как я и надеялся, Сьюзен сидела на краю кровати, завернувшись в махровый халат. Слезы уже катились по ее лицу. Она закрыла лицо руками и зарыдала от смущения, страха, ужаса и осознания своего поражения. Моя малышка сама прекрасно играет в шахматы. Она знала, что у меня уже есть план, и что она была беспомощна, чтобы остановить его, каким бы он не был.
Я тихо закрыл за собой дверь и сел рядом с ней, крепко сжав руки на коленях, в то время как она продолжала всхлипывать. Я изо всех сил старался не обращать внимания на запах пота и секса, который все еще исходил от ее тела, как странный аромат духов… и я старался не возбуждаться от мысли, что под этим халатом была моя обнаженная дочь. Тогда я играл роль отца, а не какого-то парня, который хочет получить удовольствие от молодой женщины. Я сосредоточился на мыслях о своей жене, красивой и сексуальной так, как никогда не видел ни в одной другой женщине, и крепко держался за свою верность и мораль. Я подождал, пока она успокоится, и, когда мне показалось, что ее эмоции наконец-то взяли себя в руки, заговорил.
— Как долго это у вас? -спросила я, надеясь, чтобы мой голос не выдает моей нервозности.
Я знал, что как только мы действительно начнем разговор, я смогу сосредоточиться на этом, и все будет двигаться вперед здоровым образом. Ее нижняя губа слегка задрожала, но она боролась за контроль над собой.
— Уже четыре недели, — сказала она, прерывисто дыша, — Не каждый день, конечно. Но это началось четыре недели назад. Всего было восемь раз, если считать с самого начала.
Я сопоставил время и вздохнул.
— Тот инцидент с клещом? Это ведь Дэвид был с тобой тогда, не так ли?
Она молча кивнула. Моя дочь, хоть и хитрая и умная, никогда не лгала ни о чем. Это было качество, которое мы с Кэти развивали в себе в меру наших способностей с тех пор, как она была ребенком. Она уже давно овладела искусством говорить полуправду, но не могла сказать откровенную ложь, чтобы спасти свою жизнь, и мы все это знали.
— Ты говорила о друзьях, которые были с вами тогда, — подсказал я, — ты можешь назвать их имена?
Она медленно подняла на меня глаза, поколебалась, а потом сказала:
— Не могу. Я обещала, чтобы защитить их.
Сьюзен уставилась на меня широко раскрытыми голубыми глазами, не уверенная, что это новое знание пойдет мне на пользу.
— Они знают о нас и обещали никому не говорить. И мы дали им такое же обещание.
Какое-то время я размышлял над этим и смотрел прямо перед собой. Я решил, что мое настаивание в этом вопросе породит сопротивление и, следовательно, окажется непродуктивным.
— Ладно, — сказал я, — не стану просить тебя нарушить обещание. Но можете ли вы ответить мне вот на что: похожи ли они на вас? Они тоже брат и сестра?
Она снова отвернулась от меня, машинально откинула с лица белокурую челку и провела ею по изящному левому уху, как у эльфа. Это движение напомнило мне, почему я дал ей прозвище "котенок"- в ее ушах был едва заметный намек на острие, что делало ее похожей либо на кошку, либо на эльфа-переростка с короткими ушами. На шестой Хеллоуин Кэти нарядила ее Котенком, и с тех пор это имя прижилось. Она кивнула тонкими губами в ответ на мой вопрос и больше ничего не сказала.
— Ты сильно злишься? — спросила она минуту спустя.
Я сделал еще один глубокий вдох, отчасти от удивления. Я не должен был удивляться тому, что она ожидала, что я буду расстроен.
— Пока не знаю, — честно ответил я, — полагаю, я смогу оценить это только, когда узнаю больше.
Я снова посмотрел на нее.
— Я сказал Дэвиду, чтобы он подождал меня в своей комнате, что я люблю его и что хочу получить ответы, прежде чем принимать какие-либо решения о том, что делать с всем этим. Я также спросил его, доверяет ли он мне. Он сказал, что доверяет. Я надеюсь, что он дождется сейчас меня и не убежит. Что бы ни случилось, ты можешь пообещать мне, что не убежишь? От нас, твоей мамы и меня? Прямо сейчас я не знаю, что с этим делать. Я не знаю, то ли я расстроен, то ли зол, то ли еще что. Но я знаю, что все еще люблю вас обоих и не хочу, чтобы вы боялись ни меня, ни своей матери.
Сьюзен сделала глубокий успокаивающий вдох, прежде чем ответить мне.
— Я не могу обещать, что мы не убежим, — честно сказала она, — но я обещаю, что никогда не забуду, что ты любишь меня.
Она помолчала, а потом добавила:
— Мы никогда не собирались причинять тебе боль.
Ее нижняя губа снова задрожала, чтобы подавить очередной всхлип, но она все еще не сводила с меня глаз.
— Я не хочу терять твою любовь, папа. Пожалуйста, не надо меня ненавидеть!
Мне потребовалось в этот момент все мое самообладание, но я как-то справился. Как бы мне ни было неприятно видеть свою дочь, которую я горячо любил, страдающей или боящейся, что я могу лишить ее своей любви, она сделала свой выбор — выбор, который должен был бы сделать взрослый человек, — и ей придется сделать его самостоятельно.
— Я не ненавижу тебя, котенок. Я всегда, всегда буду любить тебя, — сказала я сдержанным тоном, а сейчас… мне нужно кое-что узнать.
Она вздохнула с облегчением, услышав, что я не испытываю к ней ненависти. Сью внутренне собралась, а затем села, выпрямилась
— Хорошо. Я готова ответить на любые твои вопросы, — сказала она.
— Прежде всего, вы предохраняетесь?
— Да. Я не хочу забеременеть. Я уже год принимаю противозачаточные средства.
Она помолчала, увидев удивление на моем лице, а затем добавила:
— Разве мама тебе не сказала об этом?
Я отрицательно покачал головой.
— Нет, не говорила. Но я рад это слышать. Второй вопрос… изменились ли эмоциональные отношения между вами и вашим братом? Вы… влюблены друг в друга?
Я внутренне напрягся, боясь, что ответ будет утвердительным. Это сильно осложнило бы дело.
— Нет, этого нет, — ответила она решительно, с готовностью, и я почувствовал, как облегченно вздохнул. — Мы любим друг друга, конечно, но то, что мы делали, было… чисто физической стороной отношений. Просто секс, — кривая усмешка скользнула по ее губам, — мы все еще ссоримся, как брат и сестра. Потому что мой старший братик все еще иногда ведет себя как полный дурак. Мы не собираемся убегать и скрываться или что-то в этом роде. Дело не в этом.
— О`кей. Тогда в чем же дело?
Моя дочь задумалась на несколько долгих секунд, а затем, наконец, пожала плечами.
— Секс. Я думаю, Дейв не получал его с тех пор, как начал работать. Слишком занятый. И хотя я знаю, что у меня, вероятно, может быть любой парень в школе, большинство из них просто идиоты. Дэйв — мой брат. Мы знаем друг друга всю жизнь. С ним я чувствую себя в безопасности. Даже когда он ведет себя как придурок, я знаю, что он не причинит мне вреда. До тех пор, пока другие парни моего возраста не поумнеют, я бы предпочла просто не играть с ними. Дэйв, по крайней мере, держит свою голову прямо. И для меня он безопасен своей предсказуемостью…