Воскресное утро. Перевод с английского

Воскресное утро

Ветер завывал, когда я прятался за деревьями сбоку от дома. — Ненавижу холод, — пробормотал я, но ничего не оставалось, как терпеть. Это надо было сделать, невзирая на погоду.

Охранная система дома выглядела неплохо, но после многих лет работы на стройке я кое-что знал о том, как устанавливаются такие системы и как их взломать, не вызывая тревоги. Это заняло у меня всего пару минут работы. Открыв окно, я выбросил инструменты и вытащил автомат, купленный на оружейной выставке в Рино. Я глубоко вздохнул. Время пришло.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

— Эй, Энди, взгляни на это, — сказала жена, протягивая мне глянцевую брошюру.

Я увидел, что это рекламный ролик для "Парадизо", нового роскошного курорта, который должен был открыться через две недели на побережье Мексиканского залива.

— И что? — Я спросил:- Ну и что?

Она развернула брошюру, показывая приглашение на ближайшие выходные.

— Выглядит довольно дорого, — скептически заметил я.

— О, будь уверен, — сказала она со смехом. — Это будет очень дорого, как только заведение откроется. Но это приглашение предназначено для предварительного открытия, своего рода "проверочного круиза", чтобы разобраться с нестыковками до прибытия платных клиентов. Наше агентство занимается рекламой курорта, вот почему я получила приглашение. Нам будет хорошо и не будет стоить нам ни цента.

Я был готов возразить, потому что мой футбольный клуб должен был провести матч в ту субботу. Но последние слова Фелиции заставили меня остановиться. После восьми лет нашего брака наступила тяжелая полоса — ничего серьёзного, но достаточно неприятно, и мы оба это осознавали.

Частью проблемы, конечно, была моя строительная компания, которая отчаянно боролась за выживание с тех пор, как началась большая рецессия. У нас были трудные времена – нам даже пришлось продать дом, и переехать в небольшой кондоминиум, чтобы сократить наши ежемесячные расходы. Но мы выжили, и теперь бизнес начал подниматься, что стоило всех этих усилий.

Слава богу, что у Фелиции есть работа. Она была вице-президентом крупнейшей пиар-компании в Орландо, и способность беспрепятственно перемещаться между англо- и латиноамериканскими сообществами сделала её восходящей звездой. Её лицо и фигура демонстрировали лучшие кубинские черты. Я тоже кубинец, но я первый признаю, что Фелиция выглядит намного лучше меня. Во всяком случае, её доход помогал нам держаться на плаву во время глубокой рецессии, но её успех также предъявлял к ней всё более высокие требования: поздние ночи и долгие часы работы стали слишком частым явлением.

Всё это привело к тому, что мы потеряли часть того возбуждения, которое оживляло наш брак. Раньше мы проводили целые выходные в постели друг с другом; в последнее время хорошо, если мы находили силы для быстрого секса вечером. Мы договорились о необходимости перемен и даже обсудили способы оживить нашу личную жизнь, но пока ничего не сделали.

Поэтому, когда Фелиция предложила нам провести вместе долгий уик-энд на этом новом курорте, мне пришло в голову, что это может быть именно то, что нам нужно, чтобы освежить наш брак. Приятно, что именно она предложила это. Кроме того, в офисе действительно не было ничего срочного, да и мои Fútbol compañeros могли обойтись без своего centrocapista на одну игру.

Приняв приглашение, мы в среду вечером собрали чемоданы. Было очень приятно видеть, как Фелиция достает своё самое скудное бикини вместе с более горячим бельём. "Она и в самом деле из кожи вон лезет", — подумал я.

В четверг мы рано ушли с работы. Мы поехали на запад, пока не добрались до УИКи-Уачи, а затем поехали на север по Флориде мимо Кристал-Ривер, пока не увидели знаки поворота на курорт.

— Чёрт побери, — воскликнул я, — это место находится у чёрта на куличках! Зачем им понадобилось строить здесь курорт?

— Вот и ответ, — сказала Фелиция. — Разработчики считают, что в Гейнсвилле есть потенциально прибыльный, но не используемый рынок. Они надеются привлечь богатых выпускников Флоридского университета, приезжающих на домашние футбольные матчи. Трудно найти место, чтобы остановиться рядом с кампусом. Почему бы не отправиться на прекрасный морской курорт всего в часе езды на автобусе от стадиона? У курорта нет конкурентов: чтобы найти что-то сравнимое, придется проделать весь путь до Клируотера.

Я подмигнул ей.

— Ты очень хорошая пиарщица, — сказал я с улыбкой.

— Я могу быть очень убедительной, когда захочу.

Как только мы добрались до курорта, я был впечатлен. Помимо ряда пляжных коттеджей со всеми удобствами, курорт предлагал высотный отель. Наш номер был на восьмом этаже, и мне очень понравилось, что Фелисия сумела ухватить номер с видом на океан.

Мы распаковали наши сумки, затем я позвонил на стойку регистрации. К тому времени, как мы переоделись в купальники и уселись на веранде, улыбающийся молодой человек принес нам два мохито. Пока мы грелись в лучах заходящего солнца, наблюдая за набегающими волнами, я откинулся назад и сделал большой глоток своего напитка.

— Это была отличная идея, Корасон. Сколько бы всё это стоило, если бы мы платили за это? — Спросил я.

— Давай просто скажем, что тебе придется построить гораздо больше зданий, прежде чем мы сможем позволить себе остаться здесь за полную стоимость, — сказала она с усмешкой.

К тому времени, как мы покончили со вторым мохито, чувствуя себя совершенно расслабленным я перевел взгляд с пляжа на бикини жены и у меня начали появляться идеи… Но когда я придвинул свой стул поближе к ней и начал гладить шею, она прогнала меня с притворным раздражением.

— Держись, Тигре, — сказала она с улыбкой. -Нам пора собираться к ужину. Здесь, на курорте, есть два разных ресторана, и я хочу посмотреть, так ли они хороши, как говорят владельцы. — Затем она провела пальцами по моей груди. -Но если после ужина ты ещё будешь в форме…

Прежде чем я успел схватить её, она отскочила к душевой кабине, которая была достаточно большой для двоих. "Может быть, мы сможем опробовать это в эти выходные", — подумал я. Это уже было похоже на очень хорошее начало.

После душа переодевшись к ужину, я уселся перед огромным телевизором с плоским экраном, чтобы посмотреть мексиканский футбол, пока она делала макияж и одевалась.

— Ну как, одобряешь?

На ней было белое шёлковое платье, которое, казалось, струилось по телу, как вода, очерчивая изгибы. Черные как смоль волосы были подстрижены очень коротко, но при этом уложены совершенно по-женски. На шее висело ожерелье из обсидиана, а четырехдюймовые каблуки позволяли ей быть на дюйм выше меня.

— Magnifica, — это было всё, что я смог сказать.

Мы выбрали американский гриль для нашей первой трапезы, и он не разочаровал. Когда мы разделили кусочек чизкейка на десерт, Фелиция заметила:

— Я думаю, что это место очень хорошо сочетается с грилями, которые мы брали в Майами.- Я не мог с ней не согласиться.

Закончив, мы рука об руку направились в ночной клуб отеля, где латиноамериканский оркестр играл сальсу. Фелиция была танцовщицей лучше меня, но мне доставляло удовольствие просто следовать за ней, восхищаясь извилистыми движениями. Как кто-то мог танцевать на четырехдюймовых каблуках, было выше моего понимания, но танец Фелиции выглядел одновременно грациозным и чувственным. Я не мог не гордиться восторженными взглядами как мужчин, так и женщин.

Я утащил её с танцпола, притворяясь усталым.

— Если мы сейчас не остановимся, у меня не останется сил для тебя в комнате, — сказал я ей. Она быстро схватила меня за руку и потащила к двери.

— О нет, — сказала она, — у меня на сегодня большие планы.

Мы целовались и обнимались, пока поднимались в лифте, но когда вошли в номер, она остановила меня.

— Никаких огней, — скомандовала она, — только луна над океаном.

Я обернулся, она стояла в центре комнаты лицом ко мне. Она одарила меня знойной улыбкой, потом протянула руку и что-то сделала пальцами. Внезапно белое шелковое платье скользнуло вниз по телу и растеклось у ног, открывая тонкий бюстгальтер и крошечные стринги из такого же белого кружева. Она вышла из платья, всё ещё на каблуках, и шагнула ко мне, как модель на подиуме.

Я начал обнимать её, но она оттолкнула мои руки и начала раздевать меня, всё время терясь своим телом о моё с кошачьей чувственностью. Она развернула меня и толкнула к огромной кровати, пока я не опрокинулась навзничь. Потом сняла лифчик, опустилась на колени и стала ласкать мои ноги, пробегая грудью по моим бедрам, все ближе и ближе подбираясь к моему пульсирующему члену.

Я попытался притянуть её к себе, чтобы отплатить тем же, но она остановила меня.

— Нет, — сказала она, — это всё для тебя. — Ты сможешь выразить свою признательность позже. -Затем она продолжила свой путь, пока её рот не достиг своей цели и не поглотил меня. Мне ничего не оставалось, как откинуть голову на покрывало, пока она доводила меня до экстаза. Она была неумолима, и в мгновение ока я достиг своего пика и взорвался.

Вернувшись из ванной, она сняла стринги и принесла мне полотенце. Потом она прижалась ко мне и начала ласкать мою грудь. Мне потребовалась минута, чтобы восстановить дыхание, но затем я перевернулся и взял себя в руки, решив отплатить ей тем же. Используя свои губы и язык, я продолжал исследовать каждый дюйм ее тела. Задолго до того, как я добрался до дельты между бедер, они начали раскачиваться, и по тихим всхлипываниям я понял, как сильно она хотела. Я устроился между ног, поднял их на плечи и начал наслаждаться ароматной влагой, сочащейся из её киски.

Я решил, что хочу сделать это особенно запоминающимся для Фелиции, поэтому не торопился, неоднократно подводя её прямо к краю оргазма только для того, чтобы отступить и позволить ей расслабиться. После нескольких раз она умоляла меня помочь кончить, и наконец я начал поглаживать клитор всё быстрее и быстрее, пока она не вскрикнула три раза, а затем рухнула на кровать. На этот раз именно я протянул ей полотенце.

— Это было так мило, Андрес, — прошептала она, притягивая меня к себе. Некоторое время я держал её в объятиях, а потом начал легонько ласкать, но она остановила меня.

— Я так устала, Корасон. Давай подождем до завтра.- Я улыбнулся, натянул на нас одеяло, и вскоре мы заснули.

На следующее утро я отправился на пляж для пробежки, а когда вернулся и принял душ, мы с Фелицией спустились на завтрак. В тот же день мы осмотрели поместье, и то, что я увидел, произвело впечатление. Я всё ещё не был уверен, что это предприятие было жизнеспособным с финансовой точки зрения, но не было никаких сомнений в том, что руководство намеревалось угостить своих гостей первоклассным отдыхом.

Позже Фелиция попробовала массаж в спа-салоне, пока я плавал в бассейне. Она вернулась уставшей, поэтому мы оба вздремнули после обеда. Когда мы проснулись, было уже поздно, и к тому времени, как Фелиция надела свое маленькое чёрное платье, ресторан "Континенталь" был полон. Мы уже смирились с мыслью вернуться в "Американ гриль", когда мужчина, сидевший с женщиной за соседним столиком, помахал нам. Он встал и подошёл.

— Я не мог не заметить, что вы не нашли место. Я Дон Кавендиш, а это моя жена Мия. Если вы не возражаете пообедать с незнакомыми людьми, мы будем рады, если вы присоединитесь к нам.

Я вопросительно посмотрела на Фелицию, и она ободряюще кивнула, поэтому я пожал ему руку.

— Дон, я Энди Салазар, а это моя жена Фелиция. Мы будем рады принять ваше любезное приглашение.

Подходя к столику я взглянул на них. Они определенно были привлекательной парой. Он был англичанином примерно моего роста, может быть, на несколько лет старше нас с Фелицией. Мия не была трофейной женой, но она определенно была милфой. Её платье имело интригующее декольте, которое привлекало все взгляды к впечатляющей груди. Говоря откровенно, она была прекрасно сложена и гордилась этим.

Мы начали болтать о себе и о курорте. Дон и Мия только в этот день прибыли из Окалы, так что мы смогли немного рассказать им о том, что обнаружили. После этого разговор перешел на самые разнообразные темы, и к тому времени, когда принесли тирамису, я с удивлением понял, что ужин пролетел незаметно.

Дон настоял на том, чтобы после обеда угостить нас сердечным напитком, а когда бокалы были розданы, предложил тост "за то, чтобы завести новых друзей в неожиданных местах." Все мы от души присоединились к нему. Когда мы закончили, Дон не был готов к окончанию вечера.

— Я слышал, у них тут есть отличный маленький ночной клуб. Что скажете, если мы потанцуем пару раз? — Я посмотрел на Фелицию, и она улыбнулась мне.

— Звучит неплохо, Дон, — сказал я ему, и мы пошли.

Ночной клуб был переполнен, когда мы пришли туда, но Дон, должно быть, что-то подсунул кому-то, потому что волшебным образом появился стол для нас четверых. После того, как мы заказали выпивку, Дон встал и поклонился мне.

— Вы не возражаете, если я приглашу вашу красавицу жену на танец? — спросил он.

— Только если вы позволите мне сделать то же самое с вашей, — ответил я, и Мия ободряюще посмотрела на меня.

Сегодня вечером группа играла классический рок, и все четверо начали подпрыгивать и двигаться в такт. После первого танца мы поменялись партнерами и продолжили еще два танца, прежде чем вернуться к нашему столику, чтобы допить наши напитки. Я наклонился к Фелиции.

— Ты уже готова уйти? — Спросил я. -Насколько я помню, у нас в комнате остались незаконченные дела.

Она кивнула, мы извинились и приготовились уходить. Мы с Доном по-мужски обнялись, потом он обнял Фелицию, а я сделал то же самое с Мией. Мне показалось, что она обнялась немного крепче, чем требовала простая дружба, но не то чтобы я возражал. Затем, когда мы двинулись в путь, Дон снова заговорил:

— А не могли бы вы присоединиться к нам завтра в 11:00? Мы живём в одном из пляжных коттеджей и собираемся поесть во внутреннем дворике. Как насчёт этого?

Я повернулся к Фелиции.

— Мне очень нравятся Дон и Мия, — прошептала она, — и я хотела бы взглянуть на один из этих пляжных коттеджей.

— Если вы уверены, что мы вам не навязываемся, — сказал я, — мы с удовольствием придём.

Мы направились к лифту.

— Какой приятный сюрприз! — Воскликнула Фелиция. — Только что мы сидели с совершенно незнакомыми людьми, а в следующую минуту танцевали со старыми друзьями!

— Я почувствовал то же самое, — сказал я ей, открывая дверь своим ключом. -Что ты думаешь о Мие?

— Она показалась мне очень милой, — сказала Фелиция, начиная раздеваться, — но у меня не было возможности поговорить с ней подробно. — Затем она повернулась и одарила меня дерзкой улыбкой. -Но я точно знаю, что ты о ней думал. Ты не мог оторвать глаз от её сисек!

Я пыталась отрицать это, но Фелиция ничего не хотела слышать.

— Что ж, думаю, теперь тебе пора обратить внимание на эту парочку. Может быть, у меня они и не такие большие, как у Мии, но я думаю, что они очень мило ответят, если ты их поцелуешь.

Это был прекрасный предлог, чтобы подхватить мою похотливую жену на руки и уложить на большую кровать. Ни еда, ни танцы не помешали нам заняться очень приятной любовью.

Было уже позднее утро, когда мы добрались до коттеджа Дона и Мии. Поздний завтрак, который они приготовили, был действительно впечатляющим, да и обед на большой застеклённой веранде в задней части их коттеджа был восхитительным, особенно с ветерком от потолочных вентиляторов, помогающих охладиться.

К этому времени мы все чувствовали себя очень комфортно друг с другом, поэтому когда Фелиция и Мия захотели позагорать рядом с бесконечным бассейном, я не удивился. У Дона была другая идея, и он пригласил меня присоединиться к нему на их яхте для глубоководной рыбалки. Несмотря на то, что я прожил во Флориде всю свою жизнь, я очень мало занимался глубоководной рыбалкой, и мне не терпелось пойти с ним.

Мы направились к причалу, где стоял его 38-футовый крейсер "Крис крафт". Дон взял сундучок, полный пива и льда, и попросил меня взять пару канистр бензина.

— Когда ты в океане, тебе не хватает ни пива, ни бензина, — сказал он со смехом.

Когда мы прошли несколько миль по заливу, Дон вытащил удочки и наживил наши лески. Пиво и морской воздух сделали приятный день. Дон был интересным парнем, и если коттедж и яхта были недостаточны, его рассказы вскоре дали понять, что он с Мией были весьма обеспечены.

Внезапно моё удилище согнулось вдвое, и леска начала со свистом слетать с катушки.

— У тебя что-то есть! — Крикнул Дон и помог мне схватить удочку. Затем он сел за руль и начал управлять крейсером, чтобы помочь мне притянуть к себе удилище. Я думал, что нахожусь в довольно хорошей физической форме, но мне потребовались все силы, чтобы просто остаться в лодке. Вдруг Дон крикнул:

— Вот она! -и я увидел, как из воды выскочила бело-голубая торпеда.

— Что это такое? — Крикнул я, а Дон подошел и хлопнул меня по спине.

— Если я не ошибаюсь, ты поймал акулу мако, Энди!

Рыба еще несколько раз подпрыгнула, пытаясь освободиться, но я медленно подтягивал её к лодке. Когда она приблизилась, я был поражён тем, какая она большая. Я повернулся к Дону.

— Мы действительно собираемся попытаться посадить его? — Спросил я, но прежде чем Дон успел ответить, акула прокусила леску и уплыла.

Дон пытался утешить меня, потеряв "мою" акулу, но, честно говоря, я был рад, что не понадобилось приближаться к этому огрызающемуся монстру. Я был измотан и готов вернуться на берег.

Когда я вернулся в нашу комнату, мне не терпелось рассказать Фелиции о моем большом приключении, и она меня с удовольствием выслушала. Но я чувствовал, что у неё что-то на уме, и, когда я закончил свой рассказ "тот-кто-сбежал", она ухватилась за эту возможность.

— У меня сегодня тоже было небольшое приключение, — сказала она с выражением, которое я не совсем понял. — У нас с Мией был очень интересный разговор у бассейна. Она сказала, что они с Доном иногда любят меняться.

— Не понимаю, — растерянно сказал я. -А чем они любят меняться?

Фелиция посмотрела на меня, как на наивного ребенка. — Нет, Энди, это свингеры. Они любят менять партнеров для секса. -О-о!- сказал я, как только понял. — Ого, никогда бы не подумал.

— Но это еще не всё, — продолжала Фелиция с лёгкой улыбкой. — Мия спросила, не хотим ли мы сегодня с ними поменяться.

Я резко сел на кровать. Для начала это было слишком много. Мы только познакомились с ними, а теперь они предлагают нам заняться сексом? Мия, конечно, была достаточно привлекательна, но всё же я думал, что это был уик-энд для нас с Фелицией, чтобы воссоединиться.

— Не знаю, милая. Я имею в виду, что они мне действительно нравятся, но это как-то неожиданно. А ты как думаешь?

Теперь настала очередь Фелиции сесть рядом со мной.

— Я думаю, мы можем это сделать. Мы уже давно говорим о том, чтобы попробовать что-то подобное, и у нас никогда не будет лучшей возможности, чем сейчас. Мы не очень хорошо знаем этих людей и живём в разных городах. Мы же не собираемся всё время с ними сталкиваться. Кроме того, ты должен признать, что Мия довольно горячая штучка.

Когда она сказала это, я не мог не вспомнить, как Мия выглядела в бикини перед тем, как мы с Доном уехали на рыбалку. Мысль о том, чтобы после стольких лет быть с новой женщиной, вдруг показалась мне очень привлекательной. Тем не менее, я хотел быть уверенным в чувствах Фелиции.

— Корасон, ты уверена? Мы прекрасно проводим выходные вместе, и я был бы счастлив полностью сконцентрировать всё свое время и внимание на тебе, — сказал я, беря её руки в свои.

— Давай сделаем это, — сказала она, сжимая мои руки, чтобы подчеркнуть свои слова. -Это будет приключение, что-то, что оживит наши отношения и сблизит нас. Если окажется, что нам это не понравится, никто нас не заставит повторять.

Я видел, что она уже приняла решение, и, честно говоря, чем больше я думал о Мие, тем больше меня это привлекало. То, как она прижималась ко мне, когда мы танцевали, и некоторые вещи, которые она говорила, теперь приобрели новый свет. Тот факт, что такая сексуальная женщина заинтересовалась мной, несомненно, меня стимулировал.

Я старался скрыть растущее нетерпение.

— Ладно, если ты этого хочешь, я тоже.

Излишне говорить, что когда мы встретились с Доном и Мией за ужином, атмосфера была очень напряжённой. Сразу стало ясно, что обе женщины одеты так, чтобы произвести впечатление: Фелиция-в красное, а Мия-в черное. Оба платья не просто намекали на прелести, лежащие под ними. Когда нас проводили к нашему столику в ресторане, Фелиция села рядом с Доном, а Мия скользнула рядом со мной. В мгновение ока я почувствовал тонкие пальцы Мии на своем колене, и я был почти уверен, что Дон и Фелиция были так же активны. У всех нас слегка кружилась голова, и официант, должно быть, догадался, что что-то происходит, хотя мы и старались быть сдержанными. Но когда я скользнул рукой под юбку Мии, её вздох был слышен за соседним столиком. Влага, которую я обнаружил в трусиках, только усилила моё собственное возбуждение.

К концу ужина я был готов перейти на следующий уровень, но дамы хотели сначала потанцевать, и мы с Доном неохотно согласились. Оркестр в тот вечер играл в основном медленный джаз, и танцы превратились в прелюдию с музыкой. Когда мы прижались друг к другу, Мия раздвинула ноги, чтобы моё бедро скользнуло между ними; затем она продолжила тереться об меня в восхитительно похотливой манере. В какой-то момент я взглянул на Дона и Фелицию и увидел, что они заняты тем же.

В конце концов обе дамы решили вместе посетить дамскую комнату, и мы с Доном сели за наш столик, чтобы допить наши напитки. Он наклонился, протянул мне свой ключ и тихо сказал: — Почему бы вам с Мией не воспользоваться нашим коттеджем сегодня вечером, а мы с Фелицией пойдем в твою комнату. Завтра утром мы все можем встретиться за завтраком.

Я кивнул, отдал ему ключ и сделал последний глоток мохито. Как раз в это время вернулись обе дамы, смеясь и глядя на нас горящими глазами.

— Думаю, пора идти, — сказала Мия, беря меня за руку.

Я оглянулся, чтобы поймать взгляд Фелиции.

— Веселись, Корасон, — сказал я, и она улыбнулась мне. -И ты тоже, Энди.

Когда мы с Мией шли к её пляжному коттеджу, мы цеплялись друг за друга, как влюблённые подростки, перешептываясь и хихикая над намёками друг друга. Но когда мы вошли внутрь, Мия превратилась в тигрицу. Она буквально втащила меня в спальню, отчаянно дёргая за одежду, расстёгивая ремень и безрезультатно дёргая пуговицы рубашки.

Её похоть заразила меня, я заставил её повернуться, чтобы расстегнуть молнию на платье. Когда оно наконец исчезло, я повернул её лицом к себе и увидел, что она была в полном режиме соблазнительницы. На ней были бюстгальтер, трусики и пояс с подвязками кораллового цвета. Она даже носила чулки — немалая жертва в жаркой Флориде.

Я смотрел на неё, женственные изгибы и выступающие груди составляли восхитительный контраст со стройным, атлетическим телом моей жены, и я начал рвать на себе одежду в своем нетерпении исследовать эти новые прелести. Когда я добрался до своих боксерских трусов, Мия взяла инициативу в свои руки и обняла меня, одновременно развернув нас, а затем наклонилась ко мне так, что мы оба упали на кровать. Она стала неистово целовать и ласкать меня, подтягиваясь в позу верхом, отбиваясь от моих попыток снять с неё это чудесное белье, которое, казалось, блестело в лунном свете.

Она медленно спускалась вниз по моему лежащему телу, целуя и лаская каждый дюйм пути. Когда она опустилась достаточно низко, то натянула мои шорты и начала стягивать их с меня. Затем она опустилась на колени на пол, и сначала пальцы, а затем и губы нашли мой член и начали разжигать мою эрекцию, прежде чем полностью взять его в рот. За несколько секунд она полностью запихнула меня в свое горло, такого я никогда раньше не испытывал.

Ощущение её языка и горла сводило меня с ума, и как бы я ни был возбуждён, я знал, что долго не протяну. Я попытался дать ей знать, но она проигнорировала меня и даже усилила свои действия. Я плюхнулся обратно на кровать и закрыл глаза, позволяя ей вести меня к неизбежному взрывному экстатическому финалу. Когда я кончил, она взяла меня в рот и несколько раз сглотнула, что тоже было впервые для меня.

Немного придя в себя, я понял, что она забралась на кровать и лежит рядом со мной. Я обнял её и поцеловал.

— Это был, несомненно, лучший минет в моей жизни, — искренне сказал я ей.

— Хорошо, — сказала она с довольной улыбкой. –Ну а ты готов отплатить мне тем же?

Я шутливо отсалютовал ей и с радостью принялся за дело.

Если наступление Мии было прямым лобовым нападением, то я решил, что отплачу ей партизанской кампанией. Соответственно, я начал использовать самые легкие ласки и самые нежные поцелуи, намекая на то, что должно было произойти, но никогда полностью не раскрывая своих намерений.

Сначала я расслабил её тело, а затем начал заставлять напрягаться от предвкушения, дразня и облизывая чувствительные места. Сняв с нее лифчик, я долго поглаживал и ласкал грудь, ни разу не коснувшись сосков. Вскоре они были полностью возбуждены, почти умоляя о внимании, но я продолжал откладывать удовлетворение.

Я проделал то же самое вниз, стягивая крошечные трусики по ногам, затем провёл пальцами от пальцев ног до места соединения бёдер, но ни разу не коснулся её горячей точки. Вскоре киска сочилась смазкой и испускала мускусный запах чистого секса. Я оставил её на высоких каблуках, и она вонзила их в покрывало и приподняла бёдра, пытаясь заставить меня почесать зуд, нарастающий в киске. Вместо этого я подул на бритые нижние губы, заставив вскрикнуть от разочарования.

Время пришло, и я вернулся к груди, и начал тереть соски нежными круговыми движениями. Судя по её стонам, это подняло её возбуждение на новый, более высокий уровень.

Продолжая движение, я скользнул вниз по телу между коленями. Когда она почувствовала мой снова твёрдый член, скользнувший по её губам, она громко застонала. Затем я опустил рот и начал облизывать эти губы, сначала нежно лаская их, а затем углубляясь между ними к внутренним губкам и глубинам ещё ниже. Но всё это время я старался держаться подальше от клитора. Теперь она тяжело дышала, и я почувствовал, как её пальцы вплелись в мои волосы, когда она потянулась вниз, чтобы притянуть мой язык к самому чувствительному месту. Даже когда я поддавался, то прикасался языком и губами так легко, как только мог, и её возбуждение росло вместе с её разочарованием.

Внезапно я со всей силы провел языком по крошечному эрегированному клитору, и она взвыла. Я повторил движение в другую сторону, и мне показалось, что она собирается выдернуть клочья волос из моей головы. Затем я начал двигать языком взад и вперед так быстро, как только мог, одновременно засовывая два пальца глубоко в киску.

Она быстро приближалась к оргазму, когда неожиданно оттолкнула меня.

— Ещё нет, — сказала она отчаянно. — Подожди, подожди.

— О, ничего себе, — сказала она, поворачиваясь ко мне. -Ты действительно хорош. Я почти потерялась, но я не хочу кончать таким образом. Я хочу, чтобы ты вставил в меня свой прекрасный член и трахнул меня до потери сознания. — Затем она подняла тюбик смазки, который взяла с тумбочки. -Ты когда-нибудь трахал эту милую маленькую попку своей жены? — спросила она с усмешкой.

Немного смущённо я признался, что мы с Фелицией никогда этого не делали. Её улыбка стала еще шире.

— Тогда тебя ждет настоящее удовольствие. Мне просто нравится это, и я хочу, чтобы ты взял меня туда сейчас. Ты так взвинтил меня, что это будет действительно здорово. Она протянула мне тюбик и велела втирать смазку ей в зад двумя пальцами.

— Намажь свой прекрасный член толстым слоем, а потом возьми меня в попу. Сначала тебе нужно быть медленным и нежным, но как только я вытянусь, я хочу, чтобы ты хорошенько меня поколотил.

Я обнаружил, что моё возбуждение растет не по дням, а по часам. Думаю, что каждый мужчина хотя бы немного интересуется анальным сексом, и иметь такой шанс с опытной женщиной было настоящей мечтой.

Мия легла лицом вниз на кровать и подложила под бедра маленькую подушку.

— Ладно, большой мальчик, — сказала она с хрипотцой, — Иди трахни меня в задницу.

Её слова зажгли во мне огонь, но она просила меня сначала притормозиться. Я даже не думал, что смогу проникнуть сквозь маленькое кольцо мышц, но внезапно головка моего члена просунулась внутрь. Мия ахнула, и я замер.

Через минутку я услышал, как она сказала, — Задвинь ещё на дюйм или два. — Я так и сделал, и она издала низкий стон. Потом она повернула голову и посмотрела на меня. — Хорошо, вставь до конца и остановись.

На этот раз мы оба застонали. Мой член словно был зажат в бархатных тисках. Ощущение было восхитительным, и теперь я понял, почему Мия начала с того, что сделала мне этот фантастический минет. Если бы она этого не сделала, я бы уже был близок к своей кульминации.

— А теперь, — прошептала она, — начинай медленно накачивать, но не останавливайся. Затем, я скажу, когда захочу, чтобы ты трахнул меня, как похотливую шлюху. И не волнуйся – ты не причинишь мне вреда.

С этими словами я начал медленно скользить наружу, а затем снова внутрь, все время ощущая невероятное давление на свой член. Я услышал, как дыхание Мии снова участилось, и почувствовал, как она протянула руку и начала ласкать свой клитор. Импульс ускориться был почти непреодолимым, но я старался держать себя в руках, ожидая, когда она будет готова. Вскоре она стонала при каждом ударе, и я слышал, как её голос повышается. Инстинктивно я увеличил скорость и понял, что ей это очень нравится. Животный инстинкт овладел мной, я наклонился, схватил её за волосы и потянул назад. Её глаза были плотно зажмурены, а лицо выглядело так, словно она была в агонии. Но она закричала: — О Боже, да! Трахни меня просто так. Бей меня, ублюдок, бей!

В этот момент я потерял способность к рациональному мышлению. Теперь я был переполнен плотским инстинктом, решив вонзить своё семя в эту женщину так глубоко, так сильно и так быстро, как только можно. Я слышал, как она закричала в оргазме, но ничто не могло остановить меня, и я продолжал колотить в неё, пока тоже не кончил. Затем я рухнул на неё и откатился в сторону, чтобы не раздавить.

Я почувствовал, как она вылезла из постели, и через минуту вернулась с тёплой мочалкой, которой меня вытерла. Потом она опустилась рядом со мной и натянула на нас покрывало. Я заснул почти мгновенно.

Когда я проснулся, луна уже зашла, и единственный свет исходил от звезд, сиявших через окно в крыше. Сначала я удивился, что разбудило меня, но потом почувствовал, как женский язык облизывает мой поднимающийся член. — Ты убьёшь меня, Мия, — простонал я, но она только игриво усмехнулась. — Какая ужасная судьба: трахаться до смерти! — Затем она продолжила свои манипуляции, и вскоре мой член был полностью возбужден.

Довольная Мия осторожно опустилась на меня. Я чувствовал запах её возбуждения, и когда киска обхватила мой член, я обнаружил, что она была полна смазки. Опустившись, она вздохнула и начала мягкое покачивание, которое показалось мне чудесным. Затем положила руки мне на грудь и начала скакать на мне более энергично. Я слышал, как она напевает: "О, да, О, да, О, да", — в такт своим движениям.

Было чудесно лежать и наслаждаться тем, что она делала, но всё же я не мог не начать толкаться, пытаясь проникнуть глубже и глубже в этот горячий, цепляющийся туннель. Должно быть, я попал в нужное место внутри, потому что она ахнула и закричала: Так, так – это прекрасно – не останавливайся!

Внезапно она наклонилась, схватила мои руки и поднесла их к своей груди. — Сожми мои груди, ущипни мои соски, покрути их! — и когда я сделал это, она слегка вскрикнула. Я подумал, что, возможно, причинил ей боль, но она своими руками ещё крепче прижала к грудям.

Потом мы вместе поднимались по этой длинной лестнице, чтобы посмотреть, кто из нас первым доберется до вершины. На этот раз это была ничья, и мы оба торжествующе вскрикнули, падая обратно в полном изнеможении.

Следующее, что я помню, Миа трясла меня.

— Просыпайся, любимый, мы опоздаем к завтраку.

Я неуклюже скатился с кровати и начал натягивать свою несколько помятую одежду. Когда мы подошли к главному зданию, она взяла меня под руку. — Ты был великолепен вчера вечером, Энди. Когда-нибудь нам придется сделать это снова.

— Совершенно точно, Мия, — ответил я. Но правда была в том, что теперь, когда наша маленькая оргия закончилась, я начинал беспокоиться о Фелиции, как прошла её ночь. Секс с Мией был великолепен, но теперь мне нужно было узнать, что чувствует моя жена.

Когда мы вошли в ресторан, Фелиция и Дон уже сидели.

— Привет, соня, — сказала Фелиция с улыбкой, — мы уже начали сомневаться, что ты когда-нибудь встанешь. Я даже заказала для тебя завтрак.

Она наклонилась и быстро поцеловала меня. — У тебя вчера все прошло нормально? — Тихо спросил я. Она кивнула. — Все было прекрасно. А как насчёт тебя?

— Это было хорошо, — сказал я ей. — Может быть, мы поговорим об этом позже.

— Конечно, но сначала тебе лучше поесть. Ты выглядишь измученным.

Я смущенно улыбнулся и принялся за завтрак.

За едой мы обсуждали планы на день. Мия хотела взять нас с Фелицией на лодку. Дон не смог присоединиться к нам, потому что ему пришлось пойти в маленький офис, который его компания держала в Кристал-Ривер, чтобы принять участие в конференции. Но он убеждал нас пойти без него.

— Мия такой же хороший моряк, как и я. Она много раз ходила на яхте без меня, — сказал он.

Погода стояла прекрасная, так что еще одна прогулка на лодке показалась мне приятной, и наблюдать за двумя красивыми женщинами в бикини тоже было бы привлекательно. Поэтому мы с Фелицией отправились в нашу комнату переодеваться. Но пока мы поднимались в лифте, я чувствовал, что становлюсь всё более сонным. Когда я продолжал зевать, Фелиция рассмеялась.

— Мия, должно быть, очень утомила тебя ночью, — весело сказала она, и мне пришлось признаться, что я почти не спал.

— Почему бы тебе не прилечь и не вздремнуть немного? — Предложила Фелиция. — Похоже, тебе действительно нужен отдых. Мы с Мией можем обойтись и без тебя.

Мне очень хотелось пойти с ними, но я едва мог держать глаза открытыми. Я плюхнулся на кровать и закрыл глаза. Фелиция поцеловала меня в щёку и направилась к двери.

— Я вывешу табличку "Не беспокоить", — сказала она. — Спи спокойно, Андрес.

Следующее, что я услышал, был стук в дверь и голос, кричащий:

— Салазар, мистер Салазар, вы здесь?

Я попытался сесть, но стук продолжался.

— Минуту, — крикнул я, — я сейчас встану.

«Сколько сейчас времени?» — Спросил я себя и, взглянув на часы на прикроватном столике, был потрясён, увидев, что уже почти четыре часа дня.

Стук возобновился, вновь привлекая мое внимание. Тряхнув головой, чтобы прояснить её, я поднялся на ноги и нетвёрдой походкой направился к двери. Когда я открыл, то увидел служащего отеля с озабоченным выражением на лице.

— Мы искали вас повсюду, мистер Салазар. Мы звонили в номер, но никто не отвечал.

— Должно быть, я крепко спал, — сказал я. -В чем дело? Почему вы меня ищете?

Он потянул меня за рукав, почти таща к лифту.

— Произошел несчастный случай, — сказал он, задыхаясь. -Вы должны срочно прийти.

Его слова вызвали во мне всплеск адреналина, и я наконец начал полностью просыпаться. Но, несмотря на мои неоднократные расспросы, этот человек не сказал мне ничего, кроме того, что произошел несчастный случай и что я должен пойти с ним. Когда мы добрались до главного этажа, он вывел меня наружу, где стояла кучка людей в форме. — Я нашёл его! — закричал служащий. — Я нашёл мистера Салазара!

— Что случилось? — в отчаянии спросил я. -Что происходит?

Человек в форме береговой охраны указал в сторону залива. Поначалу, вглядываясь вдаль, я ничего не мог разглядеть, но потом заметил что-то похожее на вертолёт, кружащий вокруг слабого столба дыма.

— Я не понимаю, — выдавил я, когда страх сжал мое горло.

Другой офицер поднял айпад. Я не мог понять, на что смотрю, но, похоже, это было видео. — Это прямая трансляция с вертолета, — сказал мужчина, и я в ужасе уставился на картину горящих обломков, плавающих в море. — Похоже, произошёл взрыв и пожар.

— Что это была за лодка? — Испуганно спросил я.

— Насколько мы можем судить, это был тяжелый крейсер "Крис-Крафт", — сказал он, и у меня подкосились колени.

Я сглотнул и попытался тщательно сформулировать свой следующий вопрос. -А как насчет выживших? Спасли ли кого-нибудь?

Он грустно посмотрел на меня. — Вертолет не обнаружил никаких спасательных средств, а ныряльщик, которого они спустили, не обнаружил в воде никаких тел. — Затем, возможно, увидев выражение моего лица, он добавил: — Но мы сейчас пришлем лодку из Управления морской безопасности в Тампе, и они смогут провести более тщательный поиск.

Непрошеное воспоминание об акуле Мако промелькнуло у меня в голове. Я вздрогнул и попытался стереть этот образ из своего воображения.

— Что могло это сделать? — Спросил я, указывая на трансляцию из вертолета. — Похоже, взорвалась бомба.

Офицер покачал головой. — Мы видим, что подобные вещи происходят слишком часто. Что-то идет не так в моторном отсеке лодки, и он заполняется дымом. Затем, когда кто-то пытается запустить двигатель, происходит взрыв. Так погибают многие лодочники.

В этот момент его рация затрещала, и он остановился, чтобы поговорить. Закончив, он снова повернулся ко мне. — Наш крейсер сейчас на месте, чтобы продолжить поиски. Теперь вы ничего не можете сделать. Почему бы вам не вернуться и не подождать в своей комнате, чтобы мы могли найти вас, если у нас будут ещё новости.

Мне не хотелось уходить, но и оставаться там тоже не хотелось, поэтому я повернулся, чтобы вернуться в дом. За моей спиной кто-то тихо произнес: "бедные люди", и мое сердце упало еще ниже. Если профессионалы так пессимистичны, то на что я могу надеяться?

Остаток дня я провёл в ожидании, но так и не дождался звонка. Через некоторое время я начал звонить сам, сначала в свой офис, чтобы сообщить, что меня не будет в понедельник, потом сестре и, наконец, тому, кого я боялся больше всего: родителям Фелиции. Это было ужасно.

Позже раздался стук в дверь, и когда я с тревогой распахнул её, то увидел официанта с подносом еды. — Управляющий подумал, что вы не откажетесь перекусить, сэр, — сказал он мне. Я дал ему на чай и попросил поблагодарить управляющего за заботу.

Но хотя я ничего не ел с самого завтрака, у меня не было аппетита. Каждые несколько минут я вставал и выходил на балкон, чтобы посмотреть на залив. Хотя уже стемнело, я всё ещё надеялся увидеть огни вертолета или, возможно, спасательного катера, направляющегося в нашу сторону. Но увы, ничего не происходило.

Из-за беспокойства и долгого сна я никак не мог заснуть, поэтому, чтобы чем-то себя занять, я начал собирать наши вещи. Когда я наклонился, чтобы поднять что-то с пола, то заметила клочок кружева под кроватью. Это были трусики Фелиции, и когда я поднял их, то увидел, что промежность покрыта коркой.

Внезапно воспоминание о вчерашних сексуальных играх вернулось ко мне с полной силой, и меня захлестнул стыд. Вместо того чтобы быть со своей женой, я провел последнюю ночь её жизни с другой женщиной! Это, в свою очередь, заставило меня подумать о бедной, страстной Мие – она, вероятно, тоже умерла. Если бы только я был с ними, я мог бы что-то сделать, чтобы предотвратить несчастный случай или, возможно, спасти их. Затем меня захлестнула волна негодования: если бы Мия не вымотала меня, я бы был там с ними и, возможно, смог бы спасти Фелицию. Затем мои мысли обратились к Дону, и я понял, что он, должно быть, испытывает те же муки, что и я.

Я рухнул на кровать и заплакал, мои эмоции постоянно менялись от вины к горю, от гнева к отчаянию. Это была худшая ночь в моей жизни.

Лёжа там, я продолжал вспоминать подробности своей совместной жизни с Фелицией. Мы оба учились во Флоридском Атлантическом университете в Бока-Ратоне, и играли в футбол. Так мы и познакомились: однажды после тренировки она подошла ко мне и заговорила о тактике. Она действительно хорошо смотрелась в своих футбольных шортах и майке, и я не мог отвести от неё глаз. Мы встречались последние два года в колледже и поженились сразу после окончания.

Я стал лучше понимать Фелицию после знакомства с её семьей. Её родители, как я узнал, были ярыми антикоммунистами. Семья отца владела сахарной плантацией на Кубе, когда Батиста был у власти. Но после того, как в 1959 году к власти пришла революция Фиделя Кастро, землевладельцы в конце концов потеряли свои плантации и были вынуждены работать на своих собственных полях. В отчаянии её бабушка и дедушка покинули остров на маленькой лодке и прибыли в Майами без гроша в кармане.

Мать Фелиции родилась в Майами и выросла в крайней нищете. Она и её муж, отец Фелиции, оба работали на низких должностях, чтобы Фелиция могла поступить в колледж. В результате Фелисия была абсолютно одержима успехом; однажды, когда мы встречались, она сказала мне, что после того, как увидела, как её дедушка и родители были вынуждены жить, она поклялась, что никогда больше не будет бедной.

Это воспоминание заставило меня чувствовать себя ещё хуже из-за того, как сложилась наша совместная жизнь. Жилищный кризис 2008 года был особенно тяжёлым для Флориды, и моя процветающая строительная компания внезапно оказалась на грани банкротства. На какое-то время нам пришлось прекратить всё новое строительство, и пару лет мы боролись за выживание на ремонтных работах. Мы с Фелицией были вынуждены продать собственный дом и переехать в небольшой кондоминиум, просто чтобы выжить. Я чувствовал себя неудачником, но Фелиция никогда не жаловалась. Её поддержка, как эмоциональная, так и финансовая, имела решающее значение для нашего выживания и наша жизнь начала возрождаться. И теперь у меня, возможно, никогда не будет шанса по-настоящему выразить ей свою любовь и благодарность.

В колледже мы оба пренебрегали церковью, но теперь долгой ночью я повторял все Аве Мария и Патер Ностеры моего детства, прося о чуде. Это было всё, что у меня осталось.

Должно быть, к утру я задремал, потому что меня разбудил тихий стук в дверь. Когда я бросился открывать, там стоял ещё один офицер береговой охраны. На мгновение во мне вспыхнула надежда, но торжественное выражение его лица быстро подавило её.

— Мне очень жаль, мистер Салазар, но было принято решение прекратить поиски выживших, — сказал он бесстрастным голосом.

— Но вы не можете этого сделать! — крикнул я. -Сейчас светло, и найти их будет легче. -Вы должны продолжать искать.

Он терпеливо покачал головой. — Г-н Салазар, у наших лодок есть специальный радар для поиска на поверхности воды, а у наших вертолётов есть инфракрасные сканеры для поиска тепловых сигнатур. Мы прочёсывали местность всю ночь – если бы там было что-то или кто-то, мы бы уже нашли.

Должно быть, у меня было упрямое выражение лица, потому что он продолжал: — Сэр, я расследовал множество взрывов лодок, но этот был одним из худших, которые я видел. Крайне маловероятно, что кто-то из двух пассажиров пережил первый взрыв и пожар.

Затем, увидев пепельное выражение моего лица, он потянулся, чтобы схватить меня за плечо. — Также крайне маловероятно, что кто-то из них страдал. Взрыв был достаточно сильный, чтобы разнести лодку на куски – ну, скорее всего, они ничего не почувствовали.

Мне хотелось кричать. Я хотел заставить их вернуться на воду и найти мою Фелицию. Я сам хотел умереть. Но я только стоял и смотрел в пол. Наконец я поднял на него глаза. — Спасибо, офицер, что сделали всё, что могли, — сказал я. Он пожал мне руку, повернулся и торжественно удалился. Я закрыл дверь и опустился на пол.

Не знаю, сколько я так пролежал, но вздрогнул, услышав ещё один стук в дверь. Когда я открыл её, снаружи стояли двое мужчин в форме. -Салазар? — спросил один из них. Когда я кивнул, он снова спросил: — Андрес Салазар?

— Да, — сказал я, — это я. — Кто вы?

Он сунул руку в карман и вытащил удостоверение. — Мы из департамента шерифа округа Цитрус. Мы хотели бы поговорить с вами о том, что произошло вчера в заливе.

— Ладно, — сказал я покорно, — заходите. — это было последнее, что я хотел сделать прямо сейчас, но я подумал, что наверняка должно было быть какое-то официальное полицейское расследование.

Мы сели в гостиной, и помощник шерифа спросил: — Где вы были, когда произошел "несчастный случай"?

Вопрос показался мне странным, и мне не понравилось, как он подчеркнул слово "несчастный случай", но я сказал ему, что был в комнате между завтраком и четырьмя часами вечера.

— Это шесть часов, — сказал он. -Что вы делали в своей комнате все это время?

— Я вздремнул, — сказала я, мое раздражение росло.

— Вы, должно быть, здорово повеселились прошлой ночью, — сказал он с ухмылкой. Я просто уставился на него.

— Кто-нибудь видел вас, когда вы "дремали", — сардонически спросил помощник шерифа.

Держа себя в руках, я сумел ответить: — насколько мне известно, нет. Я все время спал.

— Значит, нет никого, кто мог бы подтвердить ваше местонахождение между 10: 00 утра и 4: 00 вечера, верно, Сал-а-зар? — сказал он, растягивая слоги насмешливым протяжным голосом.

Я резко встал. Я уже слышал этот снисходительный тон раньше. Этого не случалось уже давно, но он все ещё обладал способностью задевать за живое.

Южная Флорида в значительной степени латиноамериканская; на самом деле почти 60% населения округа Дейд-латиноамериканцы, причем почти половина из них — иностранцы. Но по мере продвижения на север этот процент резко падает, и, особенно в сельских районах, нередко приходится сталкиваться с некоторыми из старых предрассудков. Но это не означало, что я должен был принять это.

— Что все это значит? Моя жена только что погибла в ужасном несчастном случае, а вы задаете вопросы, как будто я подозреваемый в преступлении! — Сердито сказал я.

— Это вы использовали термин «подозреваемый» — сказал другой офицер.

Это было последней каплей, настолько я был взбешен. — Офицеры, я знаю свои права и не собираюсь больше отвечать на вопросы без адвоката, — твердо сказал я.

Двое мужчин посмотрели друг на друга. Первый закрыл блокнот. — Полагаю, вы знаете, на что это похоже, сеньор Салазар.

— Похоже на гражданина США, который знает свои конституционные права, — огрызнулся я.

Он пожал плечами, и оба направились к двери. — Хорошо, тогда мы ждем вас и вашего адвоката завтра в офисе шерифа округа Цитрус в Инвернессе, — сказал он и вышел.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, затем я схватил телефон и позвонил Хосе Паско, моему адвокату в Орландо. Когда я сказал его секретарше, кто звонит, она немедленно соединила меня. — Энди, — сказал он, подойдя к телефону, — мы все были потрясены, когда услышали эту новость. Примите мои глубочайшие соболезнования в связи с кончиной вашей прекрасной жены.

«Плохие новости не заставляют себя долго ждать», — подумал я.

— Именно поэтому я и звоню, Хосе. Я всё еще здесь, на курорте Парадизо, и только что два фанатика из местного управления шерифа допрашивали меня, как будто я подозреваемый в преступлении. Я нахожусь здесь, в англоязычной стране, и думаю, что мне срочно нужен адвокат.

— Послушай, я уверен, что все это просто недоразумение, но на всякий случай нам нужно найти вам кого-нибудь из местных, кого-нибудь, кто стоит в суде. Позвольте мне сделать несколько телефонных звонков, и я вам перезвоню.

Я поблагодарил его и плюхнулся в кресло. Я чувствовал, как в голове пульсирует боль — этот кошмар становился все хуже с каждой минутой.

Примерно через час зазвонил телефон, и я нетерпеливо ответил. Это был Хосе. -У меня есть хорошие и плохие новости. Позвольте мне начать с плохого. Насколько хорошо вы знали Дона и Мию Кавендиш? — спросил он меня.

— Мы познакомились с ними только в эти выходные.

— Ну, Мия Кавендиш-это бывшая Мия Рейнольдс. Ее отец — один из самых богатых и влиятельных людей в округе Марион. Он владеет самой большой чистокровной лошадиной фермой в Окале. Суть в том, что ни одна из крупных юридических фирм Центральной Флориды не будет касаться вашего дела. Они все зависят от мистера Рейнольдса, — сказал он мне.

— Чёрт! — Воскликнул я. -Так что же мне теперь делать?

— Ну, хорошая новость в том, что я нашел адвоката в Инвернессе, который будет представлять ваши интересы. Её зовут Джина Эллерби. Плохая новость в том, что она довольно молода и неопытна, но несколько человек в округе рекомендовали её, — объяснил он. — Я уверен, что она прекрасно справится с вашим делом.

— О'кей, — сказал я, — если вы думаете, что она сможет защитить меня от фанатиков, то для меня этого достаточно.

— Хорошо, — ответил он, — потому что я уже связался с её офисом. Она встретится с вами там, на курорте, утром, и вы вдвоём сможете поехать в Инвернесс, чтобы встретиться с управлением шерифа. Я уверен, что вы с ней всё уладите.

Он помолчал. — И еще раз, Энди, я очень сожалею о твоей потере. Пожалуйста, дайте мне знать, если я могу ещё чем-нибудь помочь.

— Спасибо, Хосе, — с трудом ответил я. Мои эмоции были необузданны; любое напоминание, казалось, могло привести их в действие.

Руководство курорта позвонило чуть позже, чтобы сказать мне, что я могу остаться еще на одну ночь, если мне это нужно, и я поблагодарил их за их щедрость. Затем я позвонил в свой офис, чтобы узнать, как идут дела. Даже в это скорбное время я знал, что не могу пренебречь своим делом.

Я провел остаток дня в мучительном процессе организации поминальной службы по Фелиции. Я чувствовал, что обязан этим её друзьям и семье, а также ей самой. Потом я провел ещё одну мучительную бессонную ночь, пытаясь разобраться в том, что же произошло.

На следующее утро после завтрака я ждал в комнате своего нового адвоката. Услышав робкий стук в дверь, я открыл и увидел молодую, свежую женщину. — Доброе утро, мистер Салазар, — сказала она, протягивая руку. — Я Джина Эллерби, ваш адвокат.

Когда она вошла в комнату, я невольно уставился на неё. Хосе предупреждал меня, что она молода, но эта женщина выглядела так, словно только что окончила среднюю школу! Она была достаточно привлекательна, но напомнила мне одну из тех полновозрастных звёздочек, которых канал Диснея, кажется, выпускает как часы.

Она обернулась и поймала мой пристальный взгляд. — Всё в порядке, мистер Салазар?-спросила она высоким, как у маленькой девочки, голосом.

— Извините, — сказал я, — но не могли бы вы сказать мне, сколько вам лет? — Я понимал, что это невежливо с моей стороны, но ничего не мог с собой поделать.

Её лицо покраснело, и она выпрямилась во весь рост, хотя это не очень помогло. -Я знаю, что выгляжу моложе своих лет и что у меня детский голос, мистер Салазар. Но мне 27 лет, я закончила юридическую школу, сдала экзамен на адвоката и была принята на юридическую практику в штате Флорида. А теперь, если вам этого недостаточно, я уйду, и вы найдёте другого адвоката, который будет представлять ваши интересы, — горячо сказала она.

Я поднял руки, одновременно останавливая её и извиняясь за свою грубость. — Простите, мисс Эллерби, просто вы застали меня врасплох. Слушайте, мы плохо начали – давайте попробуем ещё раз. Меня зовут Андрес Салазар, но друзья зовут меня Энди. Я бы хотел, чтобы вы представляли меня.

Она глубоко вздохнула и протянула руку, чтобы пожать мою. — Извинения приняты, — сказала она. -Я бы хотела называть вас Энди, а вы можете называть меня Джиной. Я с нетерпением жду возможности поработать с вами. Итак, мистер Паско вкратце изложил мне вашу ситуацию, но я хотела бы услышать подробности от вас.

— Ну, — начал я, — мы с Фелицией приехали сюда в четверг. ..

— О, Энди, — перебила она, — о чем я думаю? Мне так жаль вашу жену. Я хотела это сказать, когда вошла.

Я кивнул; в этот момент мне больше нечего было сказать, кроме как поблагодарить её за заботу. Затем я вкратце пересказал события уик-энда, хотя и не стал говорить о нашем маленьком обмене с Доном и Мией в субботу вечером. Почему-то мне казалось, что говорить об этом было бы предательством по отношению к памяти Фелиции.

Пока я читал, Джина делала заметки, а когда я закончил, пора было ехать. Джина вызвалась вести машину, и когда мы поехали на восток, она сказала, что не предвидит никаких проблем. -Я уже просмотрела отчёты береговой охраны, и они показывают, что это несчастный случай на лодке. Я полагаю, что наше сегодняшнее заседание-это просто рутина, чтобы закрыть вопрос по этому делу. Вы имели несчастье столкнуться с парой деревенщин, но не волнуйтесь: при мне они будут вести себя по другому.

Мне стало легче оттого, что моим адвокатом стала Джина. Она явно подготовилась, и мне нравился её настрой.

Когда мы приехали в Управление шерифа Инвернесса, с нами хотел поговорить сам шериф Макги. Вскоре стало ясно, что это не будет рутинным занятием. Он начал с того, что повторил те же вопросы, которые задавали его помощники о моём местонахождении в день аварии. Мне было очень неудобно признавать, что я никак не могу доказать, что был в комнате весь день.

— Вы говорите, что спали примерно с 10 утра до почти 4 часов дня. Вы, должно быть, очень устали с прошлой ночи, – заметил Шериф, поднимая брови.

Я неловко поёрзал на стуле; это было место, которого я хотел избежать. — Ну, мы довольно долго танцевали в ночном клубе, — сказал я.

Он сделал пометку в блокноте. -Итак, как бы вы охарактеризовали ваши отношения с покойной женой, мистер Салазар? — спросил он, застав меня врасплох.

— Хорошо, Шериф, очень хорошо, — быстро сказал я. -Я имею в виду, что у нас были разногласия, как у любой пары, но у нас был отличный брак.

Джина бросила на меня острый взгляд, и я поняла, что ей не понравился мой ответ.

Шериф глубокомысленно кивнул. — Значит, вы были счастливым и верным мужем? — спросил он, и я быстро кивнул в знак согласия. -Тогда почему, мистер Салазар, сотрудники курорта видели, как вы выходили из ночного клуба в компании Мии Кавендиш, а не вашей жены? Почему вы с ней удалились в её пляжный коттедж и не появлялись оттуда до следующего утра?

Пока я хмыкал и хмыкал, краем глаза я видел потрясённое выражение лица Джины. Я запоздало осознал, как подозрительно звучат мои попытки защитить репутацию Фелиции. Единственное, что я мог сейчас сделать, — это признаться во всей этой размашистой стычке. — Послушайте, Шериф, мы с Фелицией обсуждали попытку немного оживить нашу любовную жизнь, и когда появилась такая возможность с Доном и Мией, мы решили попробовать.

Когда я закончил, то добавил: — надеюсь, вы будете осторожны. Родителям Фелиции было бы очень обидно узнать об этом, особенно сейчас. Я уверен, вы понимаете.

Он не ответил, но сделал еще одну пометку в блокноте. Затем он переключил передачу.

— У вас с миссис Салазар были страховые полисы? — спросил он.

Я отрицательно покачал головой. — Нет, мы их никогда не покупали. Я всегда думал, что это плохая инвестиция.

— Значит, вы ничего не выиграете в финансовом плане, если ваша жена неожиданно скончается?

— Нет, ни в коем случае! — Сердито сказал я.

— Даже страховка от несчастного случая и расчленения тела, которую предоставил работодатель вашей жены? — спросил он.

— О, — растерянно произнёс я, — я совсем забыл об этом. — я увидел, что Джина смотрит на меня с ужасом.

— Полагаю, вы забыли о том, что ваша жена только в прошлом месяце увеличила страховую выплату по этому полису до 1 миллиона долларов, -деловито продолжал Шериф.

— Фелиция говорила что-то об этом, но я понятия не имел, что она так сильно увеличила полис, — поспешно сказал я. — Еще не договорив, я понял, как неубедительно это прозвучало.

Шериф снова перешел к другой теме. — Давайте на минутку вернемся к Мие Кавендиш. Как долго вы были знакомы?

— В эти выходные я впервые с ней познакомился, — быстро сказал я.

— Вы можете это доказать, Мистер Салазар? он выстрелил в ответ.

Прежде чем я успел что-то сказать, в разговор вмешалась Джина. — Да ладно вам, Шериф, вы же знаете, что отрицательный результат доказать невозможно.

Шериф был в ударе и явно раздражён вмешательством Джины. — Послушай, девочка. .. — начал он, но при этих словах лицо Джины вспыхнуло, и она вскочила. Шериф тоже встал, и Джина подошла к нему и встала прямо перед ним.

— Шериф Макги, я член коллегии адвокатов и служу в суде. Либо вы будете относиться ко мне с должным уважением, либо я предъявлю вам обвинение!

Пока она говорила, Шериф невольно попятился от разъяренной молодой женщины, но она продолжала двигаться вперед, пока он не прижался спиной к стене. Она подошла к нему так близко, как только могла, не прикасаясь к нему, и 250-фунтовый мужчина на самом деле казался напуганным крошечной женщиной, которая, возможно, была вдвое меньше него.

— Я думаю, что на сегодня с моего клиента хватит ваших назойливых и нелогичных вопросов, — продолжала она. — Так что, если вы не собираетесь арестовать его и обвинить в преступлении, мы уйдем. Если вы захотите поговорить с ним ещё раз, то знаете, где меня найти.

Шериф посмотрел на меня с хитрым выражением. — Нет, вы свободны, мистер Салазар. Вы даже можете вернуться в Орландо, но даже не думайте о том, чтобы попытаться покинуть штат Флорида.

С этими словами Джина повернулась, схватила меня за руку и почти выволокла из кабинета шерифа. Когда мы снова выехали на шоссе, я повернулся и посмотрел на нее.

— Ух ты! Напомни мне никогда не расстраивать тебя. То, как ты обошлась с Шерифом. .

— Послушайте! — рявкнула она. — я так близка к тому, чтобы отказаться от вашего дела. Никогда больше не надо мне лгать ни о чем. Я не смогу эффективно представлять вас, когда вы лжёте!

— Джина, мне очень жаль, — сказал я смиренно. -Я не намеренно лгал тебе. Мне было неловко из-за того, что мы поменялись жёнами, и я не хотел портить репутацию Фелиции — или Мии, если уж на то пошло. И я, честно говоря, не знал, что Фелиция повысила свою страховку на работе до миллиона долларов. Пожалуйста, ты должна мне поверить.

Некоторое время она молча смотрела на дорогу. — Хорошо, — сказала она наконец, — я вам верю. Но больше не скрывайте от меня ничего подобного. Затем она слегка улыбнулась. — Кроме того, тот факт, что вы с женой хотели поиграть, вряд ли делает вас убийцей. Я до сих пор убеждена, что это была ужасная случайность.

К тому времени мы уже подъехали к курорту, и она заехала на стоянку, чтобы выпустить меня. — Я знаю, что вам нужно вернуться в Орландо. Я позабочусь обо всём здесь, и если будут какие-то изменения, я сразу же свяжусь с вами.

После того, как я выписался из отеля и поехал обратно в Орландо, мои мысли вернулись к предстоящим печальным дням. Первой обязанностью, с которой мне предстояло столкнуться, была поминальная служба, и я знал, как трудно это будет для меня.

Два дня спустя, когда я был в своем офисе, зазвонил телефон. Это был Хосе. — Вы видели интернет-новости? — спросил он. Когда я сказал ему, что нет, он сказал: — Ну, вам лучше заглянуть в местный отдел. Но предупреждаю: вам не понравится то, что вы увидите. Похоже, кто-то проделал с вами грубую шутку!

Я поблагодарил Хосе за "предупреждение " и пошёл проверить интернет-издание. Когда я нажал на местные последние новости, первый заголовок, который я увидел, был "человек Орландо назвал лицо, заинтересованное в смерти жены". История не только содержала подробности взрыва, но и касалась многих деталей, о которых Шериф рассказывал во время нашей встречи. Репортер широко использовал такие термины, как "необъяснимое отсутствие", "возможный мотив" и "сексуальные игры". «Вот чёрт» — Возмутился я.

В ярости я позвонил Джине и набросился на неё. — Должно быть, Шериф передал всё это в газету, чтобы оказать на меня давление. Как он может сделать что-то подобное? — Потребовал я ответа. — Кроме того, история полна намёков и домыслов. Она читается как что-то из "Нэшнл Инкуайрер", а не как респектабельная газета.

— Если уж на то пошло, — продолжал я, — если Шериф считает, что взрыв не был несчастным случаем, почему Дон Кавендиш не находится под подозрением? Он мог получить больше, чем я.

— Забудь о Кавендише, — сказала мне Джина. -Он вне подозрений. Шериф сказал мне, что у него железное алиби с шестью свидетелями. Все это время он был на длинном селекторном совещании, — объяснила Джина, — и все остальные люди на этом совещании сказали шерифу, что Дон участвовал всё время.

Я не был удовлетворен. — Это ничего не значит. Кавендиш мог говорить по мобильному — он мог быть где угодно.

Джина вздохнула. — Но он был там, Энди. В здании, откуда он звонил, в коридорах установлены камеры видеонаблюдения. Записи показали, что Дон вошел в здание до начала звонка и не выходил оттуда до его окончания. И прежде чем вы спросите, окна в здании исправны.

Услышав моё разочарованное ворчание, Джина продолжила: — Энди, я абсолютно уверена, что это был ужасный несчастный случай. Я думаю, что Шериф копается вокруг, потому что он пытается сделать тщательную работу, или, может быть, он просто смотрел слишком много детективных шоу по телевизору. Как бы то ни было, я уверена, что всё это дело скоро будет закрыто, и вы будете полностью оправданы.

— Может быть, — проворчал я, — но пока меня выставляют убийцей жены.

В следующие несколько дней в новостях больше ничего не было, но теперь я действительно боялся идти на поминальную службу. Мало того, что мне придется смириться со своей болью и потерей, так еще и появились все эти слухи и подозрения. Мне хотелось спрятаться, но от этого я выглядел бы еще хуже. Кроме того, сказал я себе, я в долгу перед Фелицией.

Служба была так плоха, как я и опасался. Проповедь священника мало утешала меня, а панегирики были мучительны. Когда подошла моя очередь, я не выдержал и был вынужден прерваться на полуслове. Когда я попытался рассказать о некоторых наших счастливых временах вместе, я задохнулся, и всё, что я мог сказать, было: — я скучаю по тебе, Фелиция, — прежде чем покинуть кафедру.

Несмотря на то, что на службу пришло много народу, я заметил, что после этого в приёмную пришло гораздо меньше людей. Вместо этого люди сбились в маленькие кучки, тихо переговариваясь между собой. Я мог только догадываться, о чем они говорили.

В какой-то момент я увидел, что семья Фелиции стоит в стороне. Её отец бросил на меня мрачный взгляд, и я пожалел, что не могу сказать ему что-нибудь, что убедило бы его в том, что я не причинил вреда его любимой дочери. Затем подошла её мать, быстро обняла меня. — Мы знаем, что ты любил её, Андрес. Как только всё это уляжется, ты должен прийти к нам. Это заставило меня почувствовать себя немного лучше, но я задавался вопросом, сколько времени пройдет, пока "всё это не уляжется."

Единственное, что я особенно запомнил об этой службе, — это то, что вся моя футбольная команда собралась там, что действительно много значило для меня. Последним из группы был Доминго, наш нападающий. Он был маленьким, но быстрым, как летняя молния. Он подошёл и обнял меня. — Эй, Андрес, держись, hombre. Мы все знаем, что ты ничего не сделал. Он широко улыбнулся. -Ты чертов бойскаут – во всех играх, в которые мы играли, ты ни разу не получил красной карточки!

Я не смог сдержать улыбки, когда поблагодарил его. Я только хотел, чтобы другие были так же уверены во мне.

Через неделю после поминальной службы я работал в своем кабинете, когда в дверь вошла Джина Эллерби. -Джина, что ты здесь делаешь? — Удивлённо спросил я.

— У меня есть кое-какая информация для вас, поэтому я решила прийти к вам, если вы не слишком заняты.

— Нет, нет, вовсе нет, — сказал я. -Я рад, что ты здесь, просто не хотел причинять тебе неудобства. Что ты выяснила?

Она сказала мне, что пошла к шерифу и спросила, как репортер узнал о расследовании шерифа. -Я спросила его, не устроился ли он на вторую работу в "Сентинел", — сказала она, но он отрицал свою причастность. — Но он признался, что записал интервью и что его мог прослушать кто-то другой, — сказала она.

Я подумал о двух помощниках шерифа и решил, что один из них — вероятный виновник. Мне это не нравилось, но я мало что мог сделать. Кот выпал из мешка, и всё, на что я мог надеяться, это на то, что моё имя будет очищено как можно скорее.

Но когда через неделю Джина снова появилась в моем офисе, мои надежды на быстрое оправдание рухнули. — Шериф дал мне знать, что они нашли какие-то новые улики, — сказала она, и по выражению её лица было ясно, что это не очень хорошо.

— Канистры с "Крис-крафта" выбросило на берег, — сказала она. — На них повсюду были твои отпечатки.

Я раздраженно покачал головой. — Конечно, это так. Это ничего не значит, — сказал я ей. — Когда в пятницу мы с Доном грузили лодку, чтобы отправиться на рыбалку, я принёс ему на борт дополнительное топливо. Конечно, мои отпечатки будут повсюду на этих банках.

Она кивнула. -Я верю вам, Энди. Просто это выглядит не очень хорошо. Если бы я была прокурором, выступающим перед присяжными, я бы сказала им, что есть три требования, чтобы доказать совершение преступления: мотив, средства и возможность. Страховка Фелиции даёт очевидный мотив, ваши отпечатки на этих банках указывают на то, что у вас были средства, и тот факт, что у вас нет алиби на те шесть часов в день, когда это произошло, предполагает возможность.

— Но я уже объяснил, что произошло во всех трёх случаях, — возразил я.

— Я знаю, — ответила она, — и, вероятно, поэтому они не выдвинули никаких обвинений. Но я встречала случаи, когда присяжные выносили приговор на основании доказательств, которые были не намного более надёжными, чем эти.

Я посмотрел на неё с тревогой и отчаянием. — Это превращается в кошмар! Что нужно сделать, чтобы убедить людей, что я не имею к этому никакого отношения?

Она на минуту задумалась. — Самое слабое звено в этом деле — вопрос о вашем местонахождении днём в воскресенье. Управляющий курортом сказал мне, что люди шерифа опросили всех сотрудников, чтобы узнать, не заметил ли кто-нибудь вас за это время. Но вас никто не видел.

— Потому что я спал в своей комнате! — Крикнул я. -Но этого никто не знает. Я застрял с необходимостью доказать отрицание.

Джина принялась расхаживать по комнате. -Должен же быть какой-то способ доказать, что вы не выходили из номера. — помолчав, она спросила: — Разве не все двери на курорте открываются карточным ключом? Разве на курорте не будет записываться каждый раз, когда кто-то входит в номер?

— Нет, — сказал я, — карточные ключи так не работают. Каждый дверной замок представляет собой автономный блок, запрограммированный на реагирование на определённый код на карте. Код действителен только для этой двери и только на время пребывания гостя. Но замки ни к чему не подключены; на самом деле, чтобы изменить коды на замке, нужно вставить в него специальное устройство.

Затем я сглотнул, когда меня осенила идея. -Но недавно я прочитал статью, в которой описывались некоторые новые системы, которые на самом деле взаимодействуют с центральным компьютером, так что в отеле есть запись всех приходов и уходов. "Парадизо" -это совершенно новый, первоклассный курорт. Интересно, возможно ли, что у него есть такая система?

Это была слабая надежда, но это было всё, что у меня было, поэтому я схватил телефон и позвонил на курорт. Менеджер вспомнил мое имя, и когда я объяснил свой вопрос, он начал понимать, почему я так взволнован. — "Парадизо" — это современное заведение во всех отношениях, — сказал он мне, — включая нашу карточную систему.

— Почему вы ничего не сказали раньше? — Потребовал я ответа.

— Честно говоря, я никогда раньше не работал в отеле с такой системой. А с предварительным просмотром и официальным открытием мы были так заняты, что я даже не подумал об этом. Но, по-видимому, система в действии — пойду проверю.

Через несколько минут он снова взял трубку. — Возможно, Вам ПОВЕЗЕТ, мистер Салазар. Система работает, и у нас есть данные на сервере по предыдущим выходным.

— Пожалуйста, берегите эти записи, они для меня жизненно важны! — Умолял я его. — Мы приедем к вам, как только сможем!

Мы с Джиной ехали на своих машинах к «Кристал-Ривер» как только могли быстро. Если бы в этом районе была полиция штата Флорида, я уверен, нас бы арестовали. К счастью, все они, должно быть, охраняли туристов, так что мы прибыли без происшествий.

Когда мы ворвались на курорт, управляющий уже ждал нас. Он повел нас к месту, где располагалась компьютерная система, и вытащил стопку распечаток, которые сделал для нас. Мы с Джиной смотрели на них в замешательстве и не могли понять, что происходит.

— Каждая страница представляет собой отдельную дату, — сказал нам менеджер. — Здесь, — продолжал он, указывая на заголовок колонки, — время. Номера комнат расположены на горизонтальной оси. Код в таблице указывает на состояние: открыто или закрыто и был ли использован ключ карты.

Джина растерянно посмотрела на него. -Как можно открыть дверь без ключа?

— Когда её открывают изнутри, — объяснил он.

Он перевернул несколько страниц и указал на ряд строк. — Вот запись номера, который был у мистера Салазара на нашем предварительном уик-энде. Вы можете видеть все приходы и уходы за каждый день. А вот, — сказал он, переворачивая очередную страницу, — отчёт за то воскресенье. Как вы можете видеть, дверь была открыта без ключа незадолго до 8.30 утра, предположительно, когда вы с женой спустились к завтраку.

Я бросил взгляд на Джину; мне не хотелось, чтобы она рассказала управляющему о том, что это Дон Кавендиш был в номере.

— Вот, — продолжал он, — вы видите, что дверь была открыта карточным ключом в 9.57 утра. Примерно через 30 минут дверь открылась без ключа, вероятно, когда ваша жена вышла из комнаты. После этого вы можете видеть, что дверь не открывалась снова до 3: 56 вечера.

Я повернулся к Джине. — Но это совсем не помогает нам. Я мог бы выйти из комнаты с Фелицией в 10: 30.

Но Джина радостно пританцовывала. — Но ведь если вы ушли тогда, как вы могли вернуться в комнату, когда посыльный нашёл вас там в четыре часа? Разве вы не понимаете? Вы должны были всё время находиться в комнате. Это доказывает, что вы говорили правду о своем местонахождении в воскресенье!

Я широко раскрыл глаза и обнял её. -Ты гений, Джина! — Затем я повернулся к управляющему. — Можно нам взять это? — он ответил, что распечатал их специально для нас.

С распечаткой в руках мы помчались в офис шерифа в Инвернессе. Шериф Макги как раз собирался уходить, когда мы въехали на стоянку. Джина открыла дверцу машины и подбежала, размахивая распечаткой в руке. — Шериф, Шериф, — закричала она, — у нас есть доказательства! — Он вышел из машины, и она разложила бумаги на капоте. Она охотно объяснила, что это такое и что на них изображено.

Шериф с подозрением посмотрел на распечатки, но, похоже, понял, что мы пытались объяснить о системе карт-ключей курорта. — Это доказывает, что Энди всё это время находился в своей комнате. Он никак не мог уйти, не оставив записи в системе. Разве вы не видите, что это доказывает, что взрыв был просто ужасной случайностью, не более.

Шериф несколько минут смотрел на распечатку, потом собрал страницы и сунул их в машину. — Мне придётся взглянуть на них повнимательнее, и я тоже хочу поговорить с управляющим курортом. Он сел за руль и включил зажигание. Затем он опустил стекло. -Если это подтвердится, — неохотно сказал он, — ты молодец, девочка. На этот раз Джина была так довольна, что даже не отреагировала.

Когда шериф отъехал, она обернулась и обняла меня. — Я думаю, мы сделали это! — сказала она. Я обнял её в ответ. — Ты гений, Джина, — повторил я. — Это требует праздника. Позвольте пригласить вас на ужин — вы сами назовете место.

Джина повела нас в бистро "Маклауд Хаус", 100-летний дом в Инвернессе, который был преобразован в ресторан. Мы неторопливо поужинали на палубе под навесом, и пока мы ели, я воспользовался возможностью побольше узнать о Джине. Я узнал, что она училась во второсортной юридической школе здесь, во Флориде. Если она и заслужила какие-то почести, такие как "обзор права" или "спорный суд", то не упоминала о них. Она прошла адвокатуру (со второй попытки, призналась она), но не смогла найти работу в юридической фирме. Но она не сдавалась, как я уже выяснил, поэтому она начала практиковать самостоятельно.

В течение первого года или около того это было настоящей борьбой. Но кто-то, должно быть, дал ей хорошую рекомендацию, потому что она начала брать на себя всю юридическую работу, связанную с развитием нового курорта за пределами «Кристал-Ривер». Она смущённо призналась, что это её первое уголовное дело.

Её личная жизнь была столь же не примечательна. Очевидно, у неё был парень, но она давно его не видела и не хотела о нём говорить. В то же время было ясно, что у неё не было большого дохода, поэтому она не часто выходила из дому. В округе у неё было не так уж много друзей, поэтому она вела довольно уединённую жизнь.

Слушая её, я пришёл к выводу, что она не самый проницательный адвокат из всех, кого я когда-либо встречал. Кроме того, я чувствовал, что девичья внешность и девичий голос были серьёзными препятствиями, из-за которых потенциальным клиентам было гораздо труднее воспринимать её всерьез. Но она была энергичной, честной и решительной, то-есть обладала теми добродетелями, которыми я восхищался. Что ещё более важно, похоже, её настойчивость помогла обнаружить улики, которые смогли вывести меня из-под прицела шерифа Макги. И я должен был признать, что она была действительно милой и весёлой, даже если она больше походила на первокурсницу колледжа, чем на практикующего адвоката. Она мне нравилась и в то же время я её немного жалел.

После ужина я сказал ей, что мне нужно возвращаться в Орландо, но она попросила меня пойти к ней на чашку кофе. -Это поможет вам не заснуть на обратном пути, — сказала она, и я уступил, потому что действительно чувствовал себя обязанным ей.

Когда мы вернулись к ней домой, она устроила мне небольшую экскурсию, которая закончилась в спальне. Я почти ожидал увидеть плакаты с Бойз-бэндами на её стенах — слава богу, их не было, — но у неё на кровати лежал плюшевый мишка.

Когда я повернулся, чтобы вернуться в гостиную, она схватила меня за руку и остановила. — Энди, — сказала она очень серьезно, — я хочу, чтобы вы меня уволили.

Я был потрясен. — Почему, Джина? Я не понимаю.

Она застенчиво улыбнулась мне. -Потому что, если вы этого не сделаете, это будет нарушением юридической этики. С этими словами она притянула меня к себе, встала на цыпочки и страстно поцеловала в губы.

Я не был с женщиной со времени Мии Кавендиш, и Джина определенно была желанной, но я заставил себя остановиться и слегка оттолкнуть её. -Джина, ты уверена? А как же твой парень? А как насчет. .. — но она приложила пальцы к моему рту, чтобы остановить меня.

— Всё в порядке, — сказала она, задыхаясь. -Я действительно хочу этого.

Потом она снова оказалась в моих объятиях, и я перестал сопротивляться. Она потянулась, чтобы выключить свет, затем потянула меня к кровати и начала лихорадочно раздевать. Увидев, что я пытаюсь помочь, она поспешно начала раздеваться, разбрасывая вещи во все стороны. Потом мы оказались на кровати, настойчиво целуясь и лаская друг друга. Когда мои пальцы достигли места соединения её бёдер, я с удивлением обнаружил, насколько она на самом деле возбуждена. Конечно, моя эрекция говорила ей то же самое обо мне.

Ни один из нас не нуждался в какой-либо прелюдии; вместо этого она притянула меня к себе и начала как можно быстрее затягивать меня в свою горячую влажную киску. Она была очень тугой, но я всё же смог без труда скользнуть в неё по самую рукоять. Ощущение было восхитительным. Я остановился на мгновение, чтобы убедиться, что ей удобно, но её движения ясно дали понять, насколько отчаянно она хотела, чтобы я начал.

И я начал входить и выходить, и каждый внутренний толчок вызывал у неё стонущее "о!". Сначала я подумал, не причиняю ли ей боль, но она схватила меня за ягодицы и попыталась втянуть еще глубже и быстрее. Вскоре я забыл обо всём, кроме собственного возбуждения, и начал безудержно входить в неё. Она ответила дико, жаждая всего, что я мог ей дать.

Её "ох" становилось всё громче и громче, и вдруг она завизжала, как ребенок во всю глотку, как раз в тот момент, когда я хрюкнул и достиг своего пика. Затем я рухнул на неё и перекатился на бок, прижимая к себе и поглаживая по спине.

Когда наше дыхание пришло в норму, меня вдруг охватило беспокойство. — Джина, мне так жаль, — прошептал я. -Я даже не подумал спросить тебя о защите.

— Всё в порядке, — ответила она. -Я принимаю противозачаточные таблетки, и так как никто из нас не был с кем-то долгое время, я думаю, что мы в безопасности. — Потом она поцеловала меня и закрыла глаза. Через минуту-другую я тоже закрыл глаза и вскоре заснул.

Через некоторое время я почувствовал, как она пошевелилась в моих руках, а когда оглянулся, то увидел, что она застенчиво смотрит на меня. Она прижалась губами к моему уху. -Как ты думаешь, мы сможем повторить?

Я провёл рукой по её дерзким грудям и вниз к бёдрам. — Да, — сказал я с улыбкой, — думаю, что сможем.

Она поцеловала меня и сказала голосом маленькой девочки: — но на этот раз, пожалуйста, будь со мной медлительный и нежный. Думаю, утром у меня всё будет болеть.

Я попытался сделать именно так, но прежде чем мы закончили, она дико прижалась ко мне, отчаянно пытаясь удовлетворить потребность, которая явно накопилась в ней после столь долгой засухи.

На следующее утро за завтраком она была явно счастлива, напевая себе под нос, даже остановилась, чтобы сделать небольшое танцевальное движение для меня. Я был рад, что она не чувствовала никакой вины за нашу ночь.

Она одарила меня самодовольной улыбкой. -Ну и каково это — быть вне подозрений в смерти жены? — Выражение моего лица, должно быть, заставило её понять, как это звучит, и она начала извиняться, но я остановил её.

— Всё в порядке, Джина, я понял, что ты имела в виду. Но дело в том, что я всё ещё беспокоюсь о том, что на самом деле там произошло. Шериф Макги казался таким убеждённым, что было совершено преступление, и я задаюсь вопросом, был ли он прав.

— О, Энди, ты не можешь позволить этому разъедать тебя. Это был просто трагический несчастный случай, как и говорилось в отчёте береговой охраны.

— Возможно, — сказал я, — но факт остается фактом: Дон Кавендиш получил много денег от смерти своей жены. И это кажется слишком нарочитым, что у него было такое идеальное алиби, созданное в нужное время со свидетелями, которые даже не были в том же самом месте.

— Ты хоть понимаешь, как параноидально это звучит? — Нетерпеливо спросила Джина. — Камеры в офисе Дона показали, как он прибыл в офис и оставался там до окончания конференц-связи, то есть после взрыва.

— Ты знаешь, где находится это офисное здание? — Спросил я. -Я хотел бы пойти взглянуть на него.

Джина закатила глаза, но согласилась отвезти меня туда.

Когда мы добрались до адреса, я увидел невзрачное двухэтажное коммерческое строение, предлагавшее в аренду ряд офисных "люксов". С Джиной на буксире я неохотно обошел здание. Здесь было всего два входа: один спереди, другой сзади. Их соединял длинный коридор. Неподвижные коммерческие окна давали свет; казалось, другого выхода не было.

Мы вернулись к главному входу и вошли в вестибюль. В этот момент из одного из номеров вышел охранник и подошел к нам. — Чем могу вам помочь, ребята? — спросил он.

Джина хотела что-то сказать, но я схватил её за руку. -Мы с коллегой ищем офисное помещение. Случайно, нет ли там свободного офиса, в который мы могли бы заглянуть, чтобы посмотреть, удовлетворят ли они наши потребности? Мы были бы вам очень признательны.

— Конечно, — сказал он, — в 115-м никого нет. Пойдём, я вас впущу.

Когда мы следовали за охранником по коридору, Джина бросила на меня острый взгляд, но я проигнорировал его.

Дружелюбный сторож отпер дверь и придержал её для нас. — Не стесняйтесь, осмотритесь. Когда вы уйдете, дверь автоматически закроется. Затем он продолжил свой обход.

Офис был ничем не примечателен, и Джина спросила:

— Что ты ищешь? — Я не знаю, — сказал я. -Узнаю, когда увижу.

Мы прошли через небольшую приёмную в один из кабинетов. В нём было окно от пола до потолка с жалюзи, вставленными между стеклами. Я подошел к окну и наклонился, чтобы рассмотреть его поближе.

Когда я прочитал логотип на маленькой наклейке в правом нижнем углу оконной рамы, я подпрыгнул от волнения и повернулся к Джине. — Я знаю этого производителя, — сказал я. -Я использовал их окна в одном из своих проектов.

— Ну и что? — спросила она. -Какое это имеет значение?

Я указал на её сумочку. -У тебя случайно нет пилочки для ногтей?

Когда она протянула мне пилочку, я подошел к окну и указал на небольшое отверстие в левом нижнем углу. — У управляющего зданием есть специальный ключ для этого, но представитель производителя показал мне, как это сделать, если потеряется ключ.

С этими словами я наклонился, вставил в прорезь пилочку для ногтей и закрутил. Услышав щелчок, я встал, положил руку на край окна и толкнул. Окно быстро распахнулось, один край повернулся снаружи здания, другой — внутрь офиса.

Джина ахнула.

Я торжествующе улыбнулся. -Это называется центральным поворотным окном. Это позволяет уборщикам мыть обе стороны окна, не выходя на улицу, что является серьёзным преимуществом для верхних этажей. Но это также даёт возможность кому-то на первом этаже выскользнуть из здания, не используя коридор.

Я закрыл окно и снова запер его. Вернув ей пилочку, я взял её за руку. — Пошли, мы должны попытаться найти шерифа!

— Подожди! — Крикнула Джина так резко, что я замер. — Энди, подумай о том, что ты делаешь. Что ты собираешься сказать шерифу: что Дон Кавендиш физически мог покинуть это здание незамеченным? Хорошо, но у нас нет доказательств, что он действительно это сделал. И нет никаких доказательств, что он каким-то образом добрался до лодки и устроил взрыв. На самом деле нет никаких доказательств, что что-то произошло, кроме ужасной аварии, о которой свидетельствует отчёт береговой охраны.

— Послушай, — продолжала она, — Шериф не арестовал тебя потому, что косвенные улики были недостаточно вескими. Он, конечно, не собирается арестовывать видного бизнесмена из Окалы по еще более слабым уликам.

Она взяла меня за руку. — Энди, я знаю, что ты расстроен из-за своей жены и возмущён обвинениями в свой адрес. Но ты будешь выглядеть ещё хуже, если начнёшь говорить об убийстве без серьёзных оснований. Это был несчастный случай – просто отпусти его.

Я знал, что в её словах было много правды, но интуиция подсказывала мне, что я не ошибся. Я посмотрел на Джину. — Хорошо, пока я буду держаться подальше от Шерифа Макги, но я хочу поговорить с Кавендишем и услышать, что он скажет.

Джина уставилась в пол. — Ты не сможешь этого сделать, Энди, — тихо сказала она.

— А почему бы и нет? — Потребовал я ответа. — Потому что он уехал из города, — сказала она. -Я пыталась связаться с ним, чтобы получить кое-какую информацию, — и в его офисе мне сказали, что он покинул Окалу и уехал на неопределённый срок.

— Видишь, — закричал я, значит ему есть что скрывать!

Она грустно посмотрела на меня. — Энди, возвращайся в Орландо. Позаботься о своем бизнесе, попробуй начать новую жизнь. Если ты просто примешь тот факт, что Фелиция погибла в результате трагического несчастного случая, то будешь намного счастливее. Потом она подошла ко мне и нежно поцеловала. — Пожалуйста, Энди. Я действительно забочусь о тебе. Я не хочу видеть, как ты тратишь свою жизнь на теории заговора.

Когда я ехал обратно в Орландо, в голове у меня всё бурлило. Несмотря на то, что сказала Джина, мне казалось, что было слишком много совпадений, чтобы это могло быть случайностью. У Кавендиша как раз было совещание, которое помешало ему выйти на яхту. Но звонили коллеги из другого города, которые могли только подтвердить, что он был на связи, а не то, что он был в своём офисе. Да еще были эти канистры с бензином. Дон просто случайно взял холодильник с пивом, так что мне пришлось нести банки и оставить на них отпечатки пальцев. А Мия просто не давала мне спать всю ночь, так что на следующий день я был совершенно измотан. Нет, подожди, это не может быть правдой – это означало бы, что Мия была причастна к собственной смерти.

Я устало покачал головой. Я просто не мог сложить все кусочки вместе. Может быть, Джина была права, может быть, мне просто нужно отпустить это.

На следующей неделе я с головой ушел в работу. В любом случае у меня было много дел, но я также надеялся, что, сосредоточившись на своем бизнесе, смогу отвлечься. В какой-то степени это сработало, но по ночам я ловил себя на том, что рисую диаграммы и строю графики, пытаясь придумать разумный сценарий.

В четверг я как раз заканчивал работу над проектом, когда услышал, как кто-то вошел в мой кабинет. Подняв глаза, я с удивлением увидел, что Джина стоит там в красивом платье, держа что-то за спиной. — Джина, — сказал я, — что ты здесь делаешь?

Она вытянула руку перед собой, чтобы показать бутылку шампанского. — Я здесь, чтобы отпраздновать с тобой, — сказала она с улыбкой. — Шериф официально закрыл расследование взрыва. Официально это считается несчастным случаем на море. Ты сорвался с крючка, Энди.

Я обошёл вокруг стола, чтобы встать рядом с ней. — Это хорошая новость, Джина. Я действительно ценю всё, что ты для меня сделала.

Потом взял у неё из рук бутылку шампанского и поставил на стол. Взяв её руки в свои, я внимательно посмотрел на неё. — Что происходит, Джина? Почему ты на самом деле здесь?

Слишком весёлая улыбка исчезла с её лица, сменившись более серьёзным выражением. — Я хотела снова увидеть тебя, Энди. Не волнуйся – я тебя не люблю. Но у нас с тобой много общего. Мы одиноки, мы оба потеряли близких, — она посмотрела на меня с застенчивой улыбкой, — и мы оба возбуждены. Я уйду, если ты хочешь, но я подумала, что мы могли бы помочь друг другу, хотя бы на одну ночь.

Она была права. Я не собирался влюбляться в неё, особенно так скоро после потери Фелиции. Но у меня действительно не было никого, кто помог бы мне пережить одиночество, и, если быть честным с самим собой, я был возбуждён.

Я улыбнулся ей. — У меня есть идея. Почему бы тебе не пойти ко мне, и я приготовлю ужин для нас двоих.

Её счастливая улыбка заставила меня порадоваться.

Пока Джина бродила по моей квартире, потягивая шампанское, я занялся приготовлением ужина. Я не очень хороший шеф-повар, но я делаю креветки в чесночном соусе с черной фасолью и рисом. В холодильнике у меня были очищенные креветки, которые я смазывал маслом, пока разогревался гриль. Джина помогла мне, размяв чеснок в пасту для Моджо. Я сжульничал с черными бобами, открыв банку из магазина, но со специями, луком и перцем они всё ещё были прекрасны на вкус.

К тому времени, когда всё было готово, мы оба очень проголодались и быстро управились с едой. Я намеренно отвёл разговор от событий, которые свели нас вместе, особенно избегая упоминания о своих подозрениях относительно Дона Кавендиша. Это только спровоцировало бы ссору, а я не хотел никаких конфликтов.

Казалось, всё шло хорошо, пока после ужина я не сделал ошибку, спросив Джину, как продвигается её юридическая практика. Её лицо вытянулось, и я запоздало сообразил, что, вероятно, одной из причин, по которой она приехала в Орландо, было то, что она сбежала из офиса. Она со слезами на глазах рассказала мне, что работа, которую она получала на курорте, иссякла и что ей трудно сводить концы с концами. Я также подозревал, что она ничего не слышала от своего парня, и их отношения — или их отсутствие — сказывались на ней.

Я мало что мог сказать, чтобы подбодрить, но я обнимал её и пытался поддержать. Через некоторое время она подняла голову и поцеловала меня в знак благодарности. Мгновение спустя я увидел, как в её глазах вспыхнуло новое чувство, и она снова поцеловала меня, на этот раз с настоящей страстью. Затем она повернулась, чтобы оседлать мои колени, отчаянно целуя меня, пока не начала задыхаться.

Её возбуждение было заразительным, и я поймал себя на том, что реагирую точно так же. Я взял её на руки и отнёс в свою спальню, где мы оба принялись стаскивать друг с друга одежду. Как и в прошлый раз, секс между нами был поспешным, но в конечном счёте очень хорошим, нужным и своевременным.

Мы оба задремали и проснулись только ранним утром. Она снова притянула меня к себе, и я с радостью подчинился. Может, я и не влюблен в неё, но она была милой и сексуальной женщиной. Я не мог не восхищаться ею.

Когда мы потом лежали в постели, она села и посерьёзнела. -Я должна тебе кое-что сказать, — и я напрягся, гадая, что будет дальше. Она выглядела почти смущённой.

— Кажется, я знаю, где Дон Кавендиш, — сказала она.

— Откуда? — Спросил я, садясь в постели, мое сердце забилось быстрее.

— Я поехала на курорт, чтобы узнать, нет ли у них для меня работы, и в офисе заметила в исходящей почте посылку с именем Дона. Адрес был в Лейк-Тахо. Я записала это для тебя.

Я начал вставать с кровати, но она схватила меня за руку. -Есть ещё кое-что, — сказала она, — но я не уверена, что это значит. Я узнал, что бизнес Дона — крупный инвестор в "Парадизо".

Я начал одеваться. — Я тоже не знаю, что это значит, но я точно знаю, что еду в Тахо. Я должен добраться до Кавендиша и выяснить, что произошло на самом деле.

— Подожди, — сказала Джина, — я хочу поехать с тобой.

— Нет! — Резко сказал я. — Это моя забота, а не твоя. Кроме того, если мои подозрения верны, это может стать опасным. Тебе нужно вернуться в Инвернесс. Я дам знать, что узнаю.

Она неохотно согласилась и вскоре ушла. Я позвонил в свой офис, чтобы сообщить им, что меня не будет, а затем начал проверять рейсы на озеро Тахо. Лучше всего было лететь в Рино, рейс вылетал в середине утра. Я поспешил в аэропорт, чтобы успеть вовремя.

Когда мой самолёт наконец прибыл в Международный аэропорт Рено-Тахо, я обнаружил, что совершил одну стратегическую оплошность: не проверил погоду. Ранняя метель окутала всю округу. Для парня, который всю жизнь прожил в солнечной Флориде, это было настоящей проблемой. Тем не менее я поклялся, что меня не запугают. Многие другие люди приспособились к снегу, и мне тоже придётся это сделать.

К счастью, я смог взять напрокат полноприводный автомобиль в аэропорту и доплатил за комплект цепей. Затем я отправился за покупками в Рино. Когда я закончил свои дела, было уже довольно поздно, поэтому я нашел недорогой мотель и устроился там с едой на вынос. Я решил, что будет разумнее отправиться на озеро Тахо при утреннем свете.

После завтрака я направился на юг по шоссе I 580, затем повернул на запад по Неваде 431. Дороги были распаханы, и движение растопило большую часть оставшегося снега, так что я довольно быстро двигался. Подъехав к парку Галена-крик, я остановился и надел цепи на шины, потому что снег на дороге становился всё гуще по мере подъёма.

Шоссе Маунт-Роуз было кошмаром: сильный снегопад, крутые повороты и постоянный подъём. Я задумался о высоких красных столбах вдоль шоссе, пока не понял, что они были там, чтобы направлять снегоочистители. «Боже мой, — подумал я, — неужели снег такой глубокий?»

Наконец я начал спускаться к озеру Тахо. В некотором смысле спуск по склону был еще страшнее, потому что я знал, что если потеряю сцепление с дорогой, то вполне могу оказаться в ледяном озере. Но в конце концов я благополучно въехал в Саут-Лейк-Тахо в начале дня. Мне потребовалось три часа, чтобы проехать 40 миль! Я был измотан, поэтому заехал в "Монблеу", один из первых встретившихся мне по дороге крупных отелей-казино.

Зарегистрировавшись в номере и немного отдохнув, я взял напрокат внедорожник и поехал искать адрес Кавендиша, который дала мне Джина. Система GPS вела меня вверх по склону холма, пока я не приблизился к шале в швейцарском стиле с захватывающим видом на озеро. Мой глаз строителя сказал мне, что это место должно быть почти 10 000 квадратных футов, что делало его самым большим шале, которое я когда-либо видел.

Но поскольку снег падал все сильнее и быстро темнело, я не хотел рисковать ошибиться в темноте и быть обнаруженным – или ещё хуже – поэтому направился обратно в Монблу. Оказавшись там, я отправился в номер и съел гамбургер с пивом, наблюдая за футболом по телевизору с большим экраном. Они показывали игру "Майами", и мне было приятно видеть, как "Харрикейны" набрасываются на соперника.

После игры я решил проверить казино, прежде чем подниматься в свой номер. Несмотря на погоду, там было много народу. Проходя по залу, я бросил взгляд на стол для игры в блэкджек и чуть не ахнул вслух. Там был Дон Кавендиш, и, судя по размеру стопки фишек перед ним, дела у него шли неплохо. Если уж на то пошло, судя по высокой длинноволосой блондинке, стоявшей позади него, он неплохо справлялся и в этой области. Она была достаточно сексуальна, чтобы быть проституткой, но никогда не знаешь наверняка: парни с такими деньгами притягивают привлекательных женщин, как сахар привлекает муравьёв.

Я пока не хотел встречаться с ним, поэтому встал позади группы людей и стал наблюдать. Через некоторое время он собрал свой выигрыш и вместе со своей спутницей направился к окошку кассы. «Придерживайся плана, — сказал я себе. — Подожди до завтра.»

С этими словами я направился наверх, в свою комнату, но заснуть было нелегко. На самом деле встреча с Кавендишем снова вызвала у меня целый рой болезненных воспоминаний. В то же время я не переставал думать о том, что может принести завтрашний день. Не знаю, когда я заснул, но знаю, что было уже поздно.

На следующее утро, быстро позавтракав, я вернулся в свою комнату, чтобы подготовиться к встрече. В Рино я зашел в магазин спортивных товаров и купил комбинацию лыжного и альпинистского снаряжения, которое, как клялся продавец, согреет меня. Я решил, что это мне понадобится.

Кроме того, в Рино я посетил оружейную выставку, о которой узнал из интернета. Когда он узнал, что я из Флориды, мелкий торговец оружием, с которым я познакомился на выставке, сказал, что мне придется сделать заказ и подождать, пока я получу автомат, который хочу купить. Но я ответил, что мне не терпится пострелять по мишеням в эти выходные, и дополнительные 100 долларов убедили его проигнорировать это требование. Он даже бросил туда коробку с патронами.

С автоматом в кармане я собрал чемоданы и вышел из номера. Я решил, что так или иначе не вернусь в казино.

Я был в мрачном настроении, когда готовился. Увидев, сколько снега выпало за ночь, мое настроение стало еще мрачнее.

Я осторожно подъехал к гнезду Кавендиша, радуясь цепям на шинах. Я решил припарковаться за поворотом дороги, чтобы он не заметил мой внедорожник. Следов шин на дороге я не заметил; если предположить, что Кавендиш вчера вечером уехал домой, он всё ещё должен быть там. Дым, поднимающийся из его трубы, придал мне ещё больше уверенности в том, что я правильно рассчитал время.

Несмотря на то, что до его дома было всего сто ярдов, подъем на холм был трудным из-за снега. Я задыхался, когда добрался до его дома и спрятался за деревьями.

Охранная система дома выглядела неплохо, но после работы на стройке я кое-что знал о том, как она установлена и как взломать её, не вызывая тревоги. Это заняло у меня всего пару минут работы с монтировкой и отвёрткой, которые я захватил с собой. Затем я глубоко вздохнул. Время пришло.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Окно, которое я взломал, открылось в незанятую гостевую спальню. Ещё лучше было то, что ковёр на полу заглушал мои шаги. Я осторожно приоткрыл дверь и выглянул в длинный коридор. Свет шёл с одного конца, и я направился в ту сторону.

Дойдя до конца устланного ковром коридора, я заметил Кавендиша, который сидел за обеденным столом и просматривал какие-то бумаги. Но когда я вошёл в гостиную, половица скрипнула, и он вскинул голову. Он вскочил на ноги, но я направил на него пистолет и приказал оставаться на месте.

Когда я подошёл достаточно близко, чтобы он мог меня разглядеть, его лицо расплылось в дерзкой ухмылке. — Ну-ну, Энди Салазар. Ты последний человек, которого я ожидал здесь увидеть.

— Брось, Кавендиш, — прорычал я. -Я знаю, что ты взорвал лодку, и знаю, как ты это сделал.

Он просто уставился на меня, и я продолжил, пытаясь поколебать его уверенность.

— Конференц-связь была простой: с мобильным телефоном ты мог ответить на этот звонок из любого места, и твои коллеги никогда бы не узнали.

— Выяснить, как ты подделал видео из офисного здания, было сложнее, пока я не пошел туда и не увидел центральные поворотные окна. Не многие люди понимают, как легко их открыть, если знать трюк.

Я увидел, как в его глазах мелькнул огонёк, и подумал, что, возможно, добрался до него. — Добраться до яхты, должно быть, было проще простого. Вероятно, тебя ждала моторная лодка.

— Нет, -сказал он высокомерно, – это был скутер — ещё быстрее и легче спрятаться. А поскольку на мне был гидрокостюм, меня никто не узнал.

— Но зачем ты это сделал? У тебя уже было состояние – сколько же нужно?

Теперь настала его очередь сердито нахмуриться. -Вот тут ты ошибаешься, Салазар. Все деньги были на имя Мии. Она настояла на брачном контракте, когда мы поженились, и использовала его, чтобы держать меня на коротком поводке. Я хотел её смерти почти так же сильно, как её денег.

Затем его улыбка вернулась и стала ещё шире, чем раньше. — Конечно, деньги были не единственной вещью, которую я хотел.

В этот момент я почувствовал, как дуло пистолета упёрлось мне в шею. -Ты проживёшь намного дольше, если положишь пистолет на пол, — прошептал голос позади меня. В отчаянии я наклонился и положил автомат на пол. — Пни его, — последовала команда, и я ногой отодвинул его от Кавендиша. По крайней мере, он не будет иметь его под рукой.

Бандит попятился от меня и начал кружить по комнате, оказавшись рядом с Кавендишем. Увидев длинные светлые волосы, я выругался на собственную глупость. — Чёрт! Я никак не думал, что она всё ещё может быть здесь.

Кавендиш ухмылялся от уха до уха. — Ты всё ещё не понимаешь, Энди?

Он подтолкнул блондинку локтем, и она потянулась к голове другой рукой и начала теребить волосы. Через минуту она схватила свои золотистые локоны и полностью стянула их с головы, обнажив короткие черные волосы в пикси-стрижке.

— О Боже. .. Фелиция! — Ахнул я, едва не пошатнувшись от этого зрелища.

Она улыбнулась Кавендишу. — Видишь, Дон, я же говорила тебе, что это хорошая маскировка.

Я был в шоке. — Ты всё время была частью этого? — Недоверчиво спросил я.

Она торжествующе посмотрела на меня. -Как ты думаешь, кто подсыпал тебе двойную дозу Амбиена в завтрак в воскресенье утром? Кто, по-твоему, увеличил мою страховку, чтобы создать для тебя мотив? Как ты думаешь, кто добавил ещё больше Амбиена в коктейль, который я приготовила для этой сучки Мии, чтобы она не доставляла нам никаких хлопот, когда Дон выйдет к лодке?

Теперь Кавендиш хвастался. — Это было так просто. К тому времени, как я добрался до яхты, Мия уже заснула, так что мне не составило труда взвалить её на борт и сбросить. Потом я установил бомбу в моторный отсек, и мы с Фелицией убрались оттуда к чёртовой матери. Я высадил её в бухте, где нас ждала машина, потом вернулся в Кристал-Ривер и проскользнул в здание так, что никто ничего не заметил. Взрыв объяснил исчезновение женщин, а улики против тебя сняли с меня подозрения.

Пытаясь понять, о чем они говорят, я пробормотал: — но это значит, что всё это так и должно было случиться. ..

— О да, мой дорогой муж, — прервала меня Фелиция. — Мы полюбили друг друга вскоре после того, как я начал заниматься пиаром для "Парадизо". Когда Дон рассказал мне о своей проблеме с Мией, мы начали искать способы справиться с ней. Мы решили, что несчастный случай в море — идеальный способ избавиться от неё и позволить одновременно мне исчезнуть, — самодовольно сказала она. — О, — добавила она, — и предварительный просмотр был моей идеей. Это здорово сработало, чтобы затащить тебя на курорт, где мы смогли всё провернуть.

Я был ошеломлен. — Но почему, Фелиция, почему ты так поступила? Я думал, что мы счастливы вместе. Ты так любила меня на курорте. Как ты могла это сделать?

Её лицо вспыхнуло, а в глазах появилось дикое выражение. Почти маниакальным голосом она закричала: — Ты знаешь, почему. Я уже говорила тебе: я никогда больше не буду бедной!

Я отшатнулся от её горячности. Я никогда не понимал, насколько глубоко детство исказило её характер.

К Фелиции, казалось, вернулось самообладание, она подошла и обняла Кавендиша. — Теперь, когда Мия убралась с дороги и все думают, что я мертва, нам больше никогда не придется беспокоиться о деньгах. Я люблю его, и мы можем быть вместе вечно.

— Нет! — крикнул голос из коридора, и я с удивлением оглянулся, увидев стоящую там Джину. В розовом комбинезоне она выглядела очень молодо, но пистолет, который она держала в руке, был настоящим.

Пистолет Фелиции метался между мной и девушкой, как будто она не могла решить, кто представляет большую угрозу.

По лицу Джины текли слезы. -Это неправда, — крикнула она Фелиции. — Дон любит меня. Он обещал мне, что разведётся с Мией и мы сможем быть вместе.

Я изумлённо уставился на неё. — Дон был твоим парнем?

Но её внимание было сосредоточено исключительно на Кавендише. -Ты сказал, что любишь меня, ты обещал…

Усмешка Кавендиша вернулась. — Разве я говорил, что люблю тебя, Джина? Боюсь, я использовал небольшую поэтическую вольность.

— Но ты же был со мной, ты давал обещания, — запротестовала Джина, уже всхлипывая.

— О, моя дорогая, ты уже должна знать, что мужчины готовы на всё, лишь бы соблазнить молодую женщину. В то время как я наслаждался нашим флиртом, то, что я действительно хотел, было твоими навыками – или отсутствием таковых – в качестве адвоката. Я держал тебя в бизнесе с юридической работой для "Парадизо", чтобы ты была рядом, чтобы представлять старого доброго Энди после того, как я убедился, что ни один другой адвокат не будет этим заниматься. Я полагал, что после того, как ты провалила работу в "Парадизо", наш мальчик будет осуждён на основании косвенных улик. Но ты даже это не смогла сделать правильно, не так ли? Нет, ты просто глупая, незрелая маленькая девочка.

При этих словах боль Джины сменилась яростью, и она закричала: — Не называй меня маленькой девочкой! — Наверное, она нечаянно нажала на курок, потому что раздался оглушительный грохот, и в центре груди Дона Кавендиша распустился красный цветок. Он дотронулся до крови и с удивлением посмотрел на неё, затем опустился на колени и упал лицом вниз.

Фелиция закричала и выстрелила, попав Джине в плечо, заставив её развернуться. Вторая пуля вонзилась Джине в спину и сбила её с ног. Вряд ли она сможет встать после этого.

Фелиция повернулась и опустилась на колени рядом с Доном, плача и тряся его. Я решил, что это мой единственный шанс, и побежал к ней. Фелиция, должно быть, услышала мои шаги, потому что встала, развернулась и выстрелила в меня. Но она опоздала: я уже скользил по полу в футбольном прыжке. Когда я скользнул в неё, мои тяжёлые ботинки ударили её по колену. Её лицо приняло испуганное выражение, когда она подпрыгнула в воздухе, тяжело опустившись на плечо, голова ударилась о пол достаточно сильно, чтобы оглушить её.

Я вскочил на ноги и отшвырнул от неё пистолет. Когда она пришла в себя, боль от разбитого колена, должно быть, поразила её, потому что она взвыла в агонии и схватилась за ногу. Я увидел неудобный угол, под которым согнута нога, и решил, что самое лучшее, на что она могла надеяться, — это порванные связки. Я знал, что она не сможет ходить в ближайшее время.

Я бросился к Джине, чтобы посмотреть, могу ли я помочь, но пульса на её шее или запястье не было, поэтому я позволил её скрюченному телу упасть обратно на пол. «Бедная маленькая Джина, какая жалость», — с грустью подумал я.

Я вернулся к Фелиции и остановился, глядя на неё сверху вниз. Сквозь слёзы она протянула руку, чтобы схватить меня за штанину. — Помоги мне, Энди, — взмолилась она. — Помоги мне, Корасон.

Я выдернул штаны из её рук. — Слишком поздно, Фута, — сказал я с усмешкой. Потом достал мобильник и набрал 9-1-1. Дав телефонистке адрес, я сказал, что ей лучше послать не только "скорую", но и полицию. — Произошло двойное убийство, — сказал я и заверил её, что буду ждать, чтобы впустить их в дом.

Потом я сел перед окном и стал смотреть на большие хлопья мокрого снега, мягко падающие на озеро. Пейзаж был прекрасен, но я предпочитаю песок и океан.

Я сунул руку в другой карман и вытащил миниатюрное записывающее устройство, которое купил в Рино. Потребовалось всего несколько щелчков кнопок, чтобы убедиться, что на нём запечатлено всё, что произошло. Я положил его на стол, чтобы отдать полиции.

Рыдания Фелиции отвлекли меня, и я посмотрела на неё. Если бы это случилось на одном из матчей нашей лиги, мы бы завернули её колено в лёд, чтобы попытаться уменьшить опухоль. «Нет, — подумал я про себя, — оставлю это профессионалам.»

При мысли о футболе ко мне вернулось воспоминание, и я чуть не рассмеялся вслух. «Доминго, — подумал я, — ты ошибался насчёт того, что я бойскаут. Этот удар наверняка принёс бы мне полноценную красную карточку.»