«Плоскоголовый»

Рассказ " Flathead " англоязычного автора PAPATOAD

Всем героям рассказа больше 18 лет

С 1920 по 1969 год "Плоскоголовые" и "Харлеи" были главной силой американского мотоспорта.

До тех пор, пока я не встретил Кэнди, в моей жизни были только две ценные вещи: "Плоскоголовый" 1946 года выпуска, подаренный мне отцом, и военно-морской "Люгер" 1917 года выпуска, который мой дед привез после Второй мировой войны.

Я не был тем, кого можно назвать амбициозным парнем. Обычно я плыл по течению и всегда выбирал легкий путь. Так вот, не поймите меня превратно, я не был слабаком ни в каком смысле этого слова, но и не был откровенным хулиганом.

За последние несколько лет я общался со многими дружелюбными молодыми леди, и мне обычно удавалось уговорить одну из них, которая была получше, уйти из бара до закрытия. Это означает, что в итоге я не оставался с остатками "койота". Однако ни одна из них не была мне настолько интересна, чтобы я захотел завязать какие-либо отношения, пока не отправился в Вегас.

Когда я не подцеплял девушек в барах, я насмерть отбивал себе почки на крышке какого-то землеройного оборудования. Мне не потребовалось много времени, чтобы ознакомиться с продукцией Caterpillar или их конкурентов. У меня была вся работа, с которой я мог справиться, и деньги были хорошие.

В кратчайшие сроки я смог купить небольшой домик с гаражом для моего драгоценного "Плоскоголового". Пикап Ford F150 остался на улице под дождем, но мой малыш остался внутри совсем один. Дедушкин "Люгер" был надежно заперт в оружейном шкафу в спальне вместе с небольшой коллекцией разных винтовок, дробовиков и кусочков черного пороха. Это был милый маленький коттедж, и я всегда приводил туда свои трофеи, чтобы завершить свои ночные отношения.

Мой крах произошел в середине января. Работа продвигалась медленно, поэтому мы с несколькими приятелями специально вылетели из Филадельфии в Вегас рейсом в казино. Я забыл правило: "Что происходит в Вегасе, остается в Вегасе".

Кэнди была родом откуда-то к югу от Хантсвилла, но к северу от Бирмингема. Я так и не смог вспомнить название этого места. Не знаю, из-за ее светлых волос или красивой пластиковой груди, но я влюбился в нее с первого взгляда. Главное, что она заставила меня почувствовать себя самым важным человеком в мире. Когда я был с Кэнди, я чувствовал себя красивым, умным и сильным. Внезапно я стал лучшим любовником в мире. Не знаю, из-за выпивки или неоновых огней, но мне нужна была эта женщина. Без нее моя коллекция была бы неполной. Я вернулся домой с новой женой и новой татуировкой.

Следующие несколько месяцев все было замечательно. Наступила теплая погода, и мы с Кэнди начали ездить верхом каждые выходные. Конечно, я больше времени уделял обслуживанию "Плоскоголового", чем езде на нем, но в этом и была радость. Я только начал чувствовать себя комфортно со своим новым приобретением, как все пошло наперекосяк.

"Свинарник" был не лучшим местом для такой женщины, как Кэнди, но я был уверен в своей способности позаботиться о ней. Я бывал в этой крысиной норе несколько раз и прекрасно представлял, чего ожидать. Я чувствовал, что мы могли бы хорошо провести время, если бы я сохранял хладнокровие и был готов уйти, когда дела пойдут совсем плохо. Первые два часа все было хорошо, а потом появилась проблема в виде волосатого великана по имени Баттер. Кэнди несколько раз станцевала с Баттером, и мне показалось, что она стала вести себя чересчур дружелюбно. Кэнди любила пофлиртовать, но здесь было неподходящее место для этого. Я пытался сдерживать свое пьянство и был все еще достаточно трезв, чтобы понимать, что ни за что на свете не смогу справиться с этим чудовищем, если ситуация выйдет из-под контроля. Пришло время уходить.

Кэнди хорошо проводила время и не хотела возвращаться домой. В конце концов, мне пришлось взять ее за руку и осторожно вывести из заведения. Конечно, моя любящая жена все время жаловалась, причем достаточно громко, чтобы ее слышал весь бар. Мы как раз добрались до грузовика, когда кто-то схватил меня за руку. Это был Баттер, и он не улыбался. По какой-то дурацкой причине я замахнулся на него, и это было все, что я запомнил.

Ладно, я знаю все эти клише. Первое, на что я обратил внимание, были искаженные голоса из динамиков и постоянные звуки "динь-динь", предупреждающие людей о том или ином происшествии. Все это было на месте. Блевотно-зеленые стены и лампы дневного света. Я был один в этой проклятой комнате, и мне было больно. Солнечный свет, проникавший через окно, подсказал мне, что сейчас день. Проблема была в том, что я мог видеть свет только правым глазом. Мой левый глаз заплыл и был закрыт. Я обнаружил, что провожу инвентаризацию. У меня болела губа, и мне казалось, что у меня не хватает одного или двух зубов. Я быстро понял, что глубоко дышать — не самая лучшая идея. Все мое тело было скручено, как у мумии. Что-то было не так с моей правой рукой, и когда я поднял ее, то обнаружил, что четыре пальца скованы стальными скобами. Вот тогда-то я все и вспомнил. Я вспомнил, как этой рукой ударил по лицу большого уродливого парня. В довершение всего, на моей левой ноге было что-то вроде гипса. Я предположил, что у меня повреждена лодыжка, когда все остальное произошло.

Иногда я сам поражаюсь своей сообразительности. Я быстро пришел к выводу, что совершил глупость, и в итоге получил по морде. А еще мне захотелось в туалет. Используя свои превосходные дедуктивные способности, я нашел кнопку вызова у изголовья кровати.

— О, я вижу, вы уже очнулись, мистер Тайрелл. Приятно, что вы вернулись в реальный мир. Как вы себя чувствуете? — Медсестра Глисон выглядела как типичный больничный работник, только что сошедший с экрана телевизионного ситкома. Она не была старомодной, но и не слишком старалась идти другим путем.

— Я чувствую, что вы очень, очень разозлитесь на меня, если я как можно скорее не получу утку.

Было чертовски больно, но, по крайней мере, я смог облегчиться с небольшой помощью. Мой ангел милосердия справился со своей задачей так, словно делала это тысячу раз до этого, и я уверен, что так оно и было.

— Где, черт возьми, моя жена?

— Она и ее друг-джентльмен ушли домой несколько часов назад. Мы не ожидали, что вы очнетесь раньше, чем сегодня.

— Что за друг-джентльмен?

Она бросила на меня слегка любопытный взгляд. — Крупный парень, похожий на байкера.

Друг-джентльмен? Это тот сукин сын, который избил меня до полусмерти. Он должен быть в тюрьме. Какого черта Кенди ходит с ним домой или куда-то еще? Мое кратковременное обострение не помогло унять боль, отдающую в область груди.

— Кто-нибудь может точно объяснить, что, черт возьми, со мной не так, и достать мне какие-нибудь чертовы обезболивающие таблетки.

Я терпеть не мог принимать обезболивающие таблетки, потому что от них меня ужасно тошнило. В данный момент тошнота была предпочтительной альтернативой. Врач, которого я нашел, выглядел так, будто он приехал из Бомбея, но он прекрасно говорил по-английски и, казалось, знал, о чем говорит. Он рассказал мне обо всем примерно за двадцать минут и пообещал, что я смогу вернуться домой, как только смогу пользоваться туалетом без посторонней помощи. Дома у меня не было туалета, но была ванная. Час спустя медсестра Глисон сняла капельницу с моей руки и принесла мне ходунки. Я подождал, пока она уйдет, а потом сообразил, как мне выбраться из кровати и добраться до туалета, где я, к своему великому сожалению, справил столь необходимую нужду. Сжимать кишечник с тремя сломанными ребрами — это не весело.

Три часа спустя появилась моя любящая жена в сопровождении своего кавалера.

Баттер тихо стоял в дверях, пока я почти пять минут терпел излияния моей жены. Я действительно не слышал ни слова из того, что она говорила. Наконец, она остановилась, чтобы перевести дыхание. — Какого черта он здесь делает? Почему этот сукин сын до сих пор не в тюрьме? И что ты с ним делаешь?

Именно тогда я понял, что мозг Кэнди был далеко не так развит, как ее тело. Три вопроса подряд — это было больше, чем она могла выдержать. Она была так поглощена извинениями за то, что создала проблему, что не подумала ни о чем другом. Она стояла расстроенная.

— Давай начнем все сначала. Почему он не в тюрьме? — Баттер избегал смотреть мне в глаза.

Кэнди наконец смогла связать несколько слов воедино. — Полиция сказала, что не может арестовать его, пока мы не выдвинем обвинения. Они сказали, что это ты начал драку, потому что нанес первый удар.

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду? Он схватил меня, когда я защищал свою жену.

— Да, но он не знал, что я твоя жена. Баттер подумал, что ты вытащил меня из "Свинарника" против моей воли. Он пытался защитить меня от тебя. Когда он попытался остановить тебя, ты ударил его.

— Это то, что ты сказала полиции?

— Ну да. Это была правда, и я не могла им солгать.

— Ты хочешь сказать, что он может выбить из меня все дерьмо и это сойдет ему с рук? Неужели ты не могла хотя бы предъявить ему обвинение в применении чрезмерной силы?

Кэнди просто посмотрела на меня с озадаченным выражением на лице и кивнула.

— Мне жаль, чувак. Я не знал, что она твоя жена. Я заглажу свою вину, обещаю. — Баттер, казалось, чувствовал себя обязанным объяснить свои действия.

— Как, черт возьми, ты собираешься загладить свою вину передо мной?

— Я собираюсь позаботиться о тебе, пока ты поправляешься. Ты сможешь расслабиться и прийти в себя, потому что я буду рядом с тобой.

Это было похоже на адский кошмар. — Я не хочу, чтобы ты заботился обо мне или о чем-то еще. Пожалуйста, просто убирайся к черту из моей жизни.

— Джон, не принимай таких поспешных решений. Баттер уже начал помогать. Он привез твой грузовик обратно к дому и позвонил тебе на работу, чтобы объяснить, что ты не сможешь прийти на работу в течение примерно шести недель.

— Он был в моем доме? — спросил я.

— Да. На самом деле он собирается пожить там, пока ты не поправишься. Разве это не предусмотрительно?

— Нет, это не так. Я хочу, чтобы он убрался из моего дома и из моей жизни.

Ну, с этого момента все, казалось, пошло под откос. Из больницы меня выписали, но я был прикован к постели по меньшей мере две недели и месяц провел дома. Кэнди получила лист с инструкциями по смене повязок и несколько рецептов, в основном на обезболивающие.

Первые пару дней Кэнди накачивала меня обезболивающими и снотворными таблетками. Все это было как в тумане, но я помню, что мы много смеялись. Через некоторое время я понял, что мне нужно начать отвыкать от наркотиков и привести мысли в порядок. Я мог видеть, но все еще было немного расплывчато. Я потерял зуб, а другой был сломан. Этот зуб ужасно болел, и я боялся, что в него может попасть инфекция. Я собирался в ближайшее время обратиться к стоматологу. Моя правая рука была бесполезна, и я едва мог передвигаться с раздробленной лодыжкой. Самой большой проблемой, с которой я столкнулся, было то, что я не мог ни дышать, ни двигаться из-за сломанных ребер.

Кенди постоянно приходила и кормила меня супом и таблетками. Баттер просто стоял в дверях и улыбался. Я начал откладывать все таблетки, которые не проглотил, и начал принимать высокие дозы тайленола, которые были у меня в аптечке, потому что побочных эффектов практически не было. По пузырькам с таблетками, стоявшим у кровати, я понял, что Кэнди дала мне более чем двойную дозу обезболивающего и снотворного.

Большую часть дня и каждый вечер не было ни Кэнди, ни Баттера. Они возвращались, пошатываясь, после полуночи и громко шептали друг на друга, чтобы не разбудить меня. Конечно, к этому времени мои чувства пришли в норму, хотя тело еще не пришло. Их вечер всегда заканчивался примерно сорока пятью минутами зажигательного секса. По какой-то странной причине, возвращаясь домой, они вели себя очень тихо, а когда впадали в сексуальное неистовство, то начинали шуметь как черти.

Целыми днями я прокручивал в голове всевозможные сценарии. Нужно было что-то делать, но я понятия не имел, что именно. Когда дома были Кэнди и Баттер, я вел себя так, словно все еще находился под воздействием наркотиков. Они продолжали давать их мне, но позже я выплевывал их. Мой глаз зажил, но сломанный зуб достиг такой степени, что его пришлось удалять. Зубная боль от инфекции корня была сильнее, чем когда он был просто поврежден. Моя рука затекла, и мне было больно двигать ею. Я сам снял бинты и металлические шины, и, казалось, никто этого не заметил. Они все еще были непригодны для использования. Ребра, казалось, срастались, но я все еще был ограничен в движениях. Гипс на моей ноге был просто невыносимым раздражителем. Я достиг того уровня, когда мог передвигаться без помощи ходунков. Кенди и Баттер понятия не имели, что я вообще могу функционировать.

Было около полудня, когда Баттер вошел в комнату с миской супа. Меня подташнивало от того, что я все время ел суп, но я не считал, что это хороший повод для недовольства. Я притворился дураком и увидел, как он слегка ухмыльнулся.

— Где Кэнди?

— Она делает прическу и маникюр. — Он поставил суп на прикроватный столик.

— Ты скоро собираешься уходить, Баттер?

— С какой стати, черт возьми, мне хотеть уходить?

— Ну, я собираюсь поправиться и подумал, что ты, возможно, захочешь продолжить свою жизнь.

Баттера это рассмешило. — Это моя жизнь, братан. Почему я должен хотеть оставить такую идеальную обстановку? Это отличный маленький дом, а твоя жена великолепна в постели. Лимит на твоих кредитных карточках просто невероятный. Я могу каждый вечер гулять с красивой сучкой, а ты за все это платишь. Если ты думаешь, что я откажусь от этого, то ты не в своем уме.

— Что ты собираешься делать, когда мне станет лучше?

— Кто сказал, что тебе станет лучше? Ешь свой чертов суп, слабак. Да, кстати, мы с Кэнди собираемся завтра в "Херши" на байк-шоу. Мы будем кататься на этом милом маленьком "Плоскоголовом", который ты хранишь в гараже. Не волнуйся, я буду обращаться с ним как следует. — Он хихикал про себя, когда выходил из комнаты.

Это окончательно определило мое решение. Пришло время что-то предпринять. Некоторое время спустя я услышал, как его огромный дизельный грузовик с двойными колесами отъезжает, как я предположил, чтобы забрать мою любящую жену.

Я, пошатываясь, выбрался из постели и взял ключ от оружейного шкафа. Это были напрасные усилия, потому что замок на шкафу был сломан. Положение становилось все хуже. Оружие исчезло. Даже пороховые ружья. Самым ужасным было отсутствие моего драгоценного "Люгера". Все, что у меня осталось, — это несколько коробок с патронами и две банки черного пороха. Они прятали их от меня или продали?

Мои брюки висели на спинке стула. Прошло больше недели с тех пор, как я выписался из больницы, а эта сука все еще не постирала их. Я достал бумажник и начал искать свои кредитные карточки. Конечно, все они пропали, как и мои водительские права. Сегодня все шло наперекосяк.

Я вернулась в постель, доел суп и принял пару таблеток Тайленола.

Я подождал, пока Кэнди принесет мне ужин.

— Ты неважно выглядишь, дорогой. Что случилось?

— Не думаю, что мне становится лучше. Я все время чувствую усталость и тошноту.

— Не волнуйся, Джон. Все будет хорошо. Просто продолжай принимать свои лекарства. — На подносе с едой лежали четыре таблетки.

— Ты прекрасно выглядишь. Ты сделала прическу?

— Да, я рада, что ты заметил. Баттер отвезет меня сегодня вечером в "Свинарник", а завтра мы поедем в "Херши". Тебе принести что-нибудь?

— Нет. Ничего не надо. — Мы посидели молча несколько минут, пока я ел.

— Кэнди?

— Да, Джон?

— Что случилось с моим оружием?

— О, ты заметил. Прости, дорогой, но у нас возникли проблемы, и нам пришлось их продать.

— Что за проблемы?

— В грузовике Баттера отказала коробка передач, и механик согласился взять только наличные. Я знаю, что ты не одобряешь получение авансов наличными по кредитным картам, поэтому мы подумали, что лучше всего продать оружие. Ты все равно им не пользовался.

— Черт возьми, Кэнди. Этот "Люгер" стоил больше, чем весь грузовик Баттера. Только не говори мне, что ты его продала.

— Он стоил не так много, как ты думал, Джон. Мы отнесли его парню по имени Тин Фут, который знает все об оружии и прочем. Он сказал, что оно такое старое, что к нему даже патронов не найдешь. Нам повезло, что мы получили двести долларов.

— Двести долларов? Он стоил по меньшей мере в десять раз больше.

— О, Джон, повзрослей. Это был просто старый пистолет. Я куплю тебе другой.

— Почему мы платим за ремонт его грузовика?

— Потому что он изо всех сил старается помочь тебе. Он не виноват, что ты пострадал.

— Что ты имеешь в виду? Он тот, кто это сделал.

— Ты ударил его первым, Джон. Помни это.

Она, казалось, была немного расстроена из-за меня. — Прими свои таблетки. Мы с Баттером, возможно, задержимся сегодня вечером. По пятницам обычно весело.

Кэнди вернулась через пару часов, чтобы забрать поднос с ужином. Я не пошевелился. Насколько она могла понять, я уснул на ночь. Она нарочно вела себя тихо, чтобы не разбудить меня. Через десять минут дизель уехал в сторону "Свинарника".

Я прикинул, что у меня в запасе около шести часов. Было бы тяжело работать только с одной рукой, одной ногой и в плохом настроении. Возможно, последняя часть компенсировала бы первые две. Я поддерживал уровень тайленола на высоком уровне, так что дискомфорт в значительной степени контролировался. К тому времени я уже знал, в какую сторону мне следует двигаться и какое давление я смогу выдержать, оставаясь при этом работоспособным. Это не имело значения, потому что, то, что нужно было сделать, должно было быть сделано. Я положил две банки "черного пороха" в наволочку, чтобы с помощью ходунков добраться до гаража. Конечно, по дороге мне пришлось заскочить на кухню и прихватить несколько банок пива.

Первые тридцать минут я потратил на то, чтобы собрать все необходимые инструменты и детали. Прежде чем приступить к своему подлому делу, я прикончил банку пива. Два года назад я смастерил совершенно новый жгут проводов для "Плоскоголового". Я знал каждый провод и разъем на этом мотоцикле как свои пять пальцев. На то, чтобы снять чертово сиденье, ушло в два раза больше времени, чем следовало бы. Моя левая рука, казалось, работала не так хорошо, как бесполезная правая. Ночь обещала быть долгой.

Установить четыре секции трубок под сиденьем оказалось довольно просто. Сложнее всего было разбить стекло на запасных лампочках задних фонарей, чтобы остались только нити накала. К счастью, у меня был небольшой запас шестивольтовых лампочек, которые я купил на eBay. Как только я разобрался, как правильно установить тиски, дело пошло довольно быстро, но мне все равно пришлось сломать по три штуки, чтобы получить каждую подходящую. Я вставил по две лампочки в каждую секцию трубы и подключил их параллельно. Если бы нить накала порвалась в одном из них, вторая все равно функционировала бы. Умножьте это на четыре, и я был вполне уверен, что все пройдет по плану.

Переключатель зажигания на "Плоскоголовом" имел четыре настройки. Первым значком было "выкл.", а последним — "габаритные огни". Для нормальной работы в дневное время Баттер использовал второе положение: "вкл. и зажигание". По дороге домой из "Херши" ему нужно будет включить фары, а это было третье положение. Если бы этот идиот не включил свет дома, все было бы в порядке. Если бы он это сделал, я бы лишился своего гаража. Я должен был рискнуть.

Засыпать черный порох в трубки было утомительно. Мне приходилось быть особенно осторожным, чтобы не сломать нити накаливания, да и ловкость у меня была не ахти. После этого, чтобы отпраздновать свой успех, я прикончил вторую банку пива. Прежде чем закончить монтаж, я соорудил небольшую тестовую схему, которая сработала идеально.

На то, чтобы снова надеть сиденье, у меня ушло гораздо больше времени, чем на то, чтобы снять его. Дополнительные крепежные детали, прикрепленные к днищу, затрудняли закрепление крепежных болтов. Я все убрал, а затем отступил назад, чтобы полюбоваться своей работой. Это было прекрасно и незаметно, хотя я и знал, что оно там есть. Пришло время допить последнюю банку пива, прежде чем отправиться в кровать.

К тому времени, как я вернулся в спальню, я был совершенно измотан. Пиво помогло немного успокоиться, но я все еще был взвинчен. Мне не хотелось слушать, как моя жена и ее новый друг удовлетворяют свои животные инстинкты, поэтому я принял пару таблеток снотворного и задремал.

Таблетки, как и пиво, отлично подействовали. Я проснулся от знакомого звука заводящегося мотора и солнечных лучей, заглядывающих в окно. Я вздохнул с облегчением. Баттер не включил фары "Плоскоголового". Доковыляв до окна и понаблюдав, как мой драгоценный "Плоскоголовый" уносит мою жену и противника, надеюсь, в последний раз, я решил справить нужду.

По какой-то странной причине я чувствовал себя намного лучше, чем раньше. Моей первой реакцией было принять душ, избавиться от всех этих проклятых бинтов и завалиться в кресло в гостиной. Я прошел на кухню, взял еще пива и решил, что еще слишком рано восстанавливать силы. Заказав пиццу, я аннулировал все свои кредитные карты, что немедленно вступило в силу. Кенди и Баттер испытывали неприятные ощущения, когда останавливались пообедать или заправиться, хотя я уверен, что у них было достаточно карманных денег, чтобы прокормиться. За двадцатидолларовые чаевые разносчик пиццы принес мне еще шесть банок холодного пива. Похоже, ко мне вернулся аппетит, потому что мне не потребовалось много времени, чтобы расправиться с "Лакомством для любителей мяса".

Остаток дня я провел перед телевизором. До захода солнца ничего не происходило. Пиво у меня закончилось довольно быстро, но в любом случае самое время было перейти на кофе. Моя правая рука начала чувствовать себя немного лучше, и я даже использовала ее, чтобы приготовить кофе. В приступе скуки я снял бинты с талии. Обнажившаяся кожа была бледной и припухшей, но мне было приятно, когда я ее освободил. Дискомфорта стало меньше, чем было раньше. Мне было интересно, полезно ли движение после работы на мотоцикле. В конце концов, я просто не мог больше этого выносить, поэтому завернул загипсованную ногу в пластиковый пакет и долго стоял под горячим душем. Я надел спортивные штаны и заказал китайский завтрак. Я пообещал курьеру двадцать долларов чаевых, если он принесет с собой упаковку из шести бутылок холодного пива.

Было уже около полуночи, когда я, кажется, заснул во время киномарафона Стивена Сигала. Кенди и Баттер так и не вернулись, и весь день мне никто не звонил и не приходил.

На следующее утро меня разбудил непрерывный стук в дверь со стороны двух сотрудников полиции штата.

— Мистер Тайрелл?

— Да.

— Вы муж Кэндис Тайрелл? — спросил он.

— Да. Кэнди, тут кое-кто хочет тебя видеть. — Ответа не последовало.

— Вчера она ездила в "Херши" на байк-шоу. Я ожидал, что она вернется вчера вечером. Я думаю, она не приехала. Что-то случилось?

Двое полицейских на мгновение переглянулись. Они оба напомнили мне сержантов морской пехоты по строевой подготовке. — Боюсь, ваша жена получила серьезные травмы в результате происшествия на парковке "Херши".

— Насколько сильно ушиблась? Это был несчастный случай? Вы сказали "происшествие".

— На самом деле, сэр, это был несчастный случай. Ваша жена каталась на мотоцикле с другим мужчиной, и он взорвался на парковке. Джентльмен, с которым была ваша жена, погиб. Ваша жена получила серьезные травмы и находится в ожоговом центре "Херши". К счастью, больше никто не пострадал.

— Насколько серьезно она ранена? С ней все будет в порядке, не так ли?

Патрульный номер один только покачал головой.

— Это был мой мотоцикл. Вчера утром, когда они уезжали, он работал нормально. Что могло привести к взрыву мотоцикла, находящегося в хорошем состоянии?

— Мы поручили нескольким людям разобраться в этом. Насколько хорошо вы знали мистера Баттеруорта?

— Кого?

— Майкл Баттеруорт. Это тот человек, который был убит. Он был вместе с вашей женой.

— Мы познакомились с ним всего несколько недель назад. Я даже не знал его настоящего имени. Я знал его просто как Баттера.

— Похоже, у мистера Баттеруорта была длинная череда врагов. Было много людей, которые имели на него зуб. Потребуется некоторое время, чтобы все выяснить.

— Я все еще хотел бы знать, в каком состоянии находится моя жена. Насколько серьезна она больна?

— На данный момент они не уверены, выживет она или нет.

— Ее можно перевезти? Как я смогу увидеть ее в моем состоянии? — Я показал им свою ногу.

— Лучшее, что мы можем сделать, это попросить кого-нибудь связаться с вами.

Патрульный номер один был занят тем, что что-то записывал в блокнот.

— Кто-нибудь из вас был на месте взрыва?

— Да, сэр. Мы оба были там.

— Мне просто интересно, в каком состоянии мотоцикл?

Патрульный номер один оторвал взгляд от своего блокнота. — Двигатель и трансмиссия были целы, но все остальное было разбросано повсюду.

— Не могли бы вы вернуть мне обломки? По сентиментальным соображениям, конечно.

— Я думаю, это можно устроить. Кстати, что у вас с ногой? — Второй полицейский вручил мне визитку со своим именем и номером телефона.

— Неприятный маленький перерыв. Я уже три недели прикован к дому. Если бы я не сломал свою чертову лодыжку, я бы катался на этом мотоцикле.

Двух государственных служащих, казалось, удовлетворили все ответы, и они встали, чтобы уйти. Я не думаю, что они что-то расследовали, а просто уведомили меня об инциденте.

— Просто любопытно, джентльмены, знает ли кто-нибудь из вас торговца оружием по имени Тин Фут?

— Да. У него магазин недалеко от Эфраты. В прошлом году мы задержали его за продажу незаконно модифицированных автоматов АК-47. Есть какие-то особые причины?

— Нет. мистер Баттеруорт как-то упоминал его имя. Спасибо, что заглянули.

В глубине морозилки был спрятан старый обед. Я сунул его в микроволновку и приготовил новый кофе. Завтра первым делом мне нужно было записаться на прием к стоматологу. После этого мне нужно было пройти обследование, чтобы снять гипс с ноги.

Следующие несколько месяцев я собирался быть очень занятым. Поиск деталей, которые мне понадобятся для восстановления "Плоскоголового", был бы задачей номер один. Как только я буду в лучшей форме, я отправлюсь в Эфрату, чтобы поговорить с мистером Тином Футом о моем "Люгере". Он не будет рад меня видеть. Однако завтра я должен был сесть в грузовик и поехать в "Херши", чтобы повидаться со своей "любящей женой".

После нескольких телефонных звонков грузовик Баттера уехал, а у меня в кармане лежали четыре тысячи. Это было не так уж много для грузовика стоимостью в двадцать тысяч долларов, но сделка прошла без проблем и без лишних вопросов.

Я поужинал в ресторане главным образом потому, что хотел убедиться, что смогу сесть за руль в гипсе. Я был рад, что выбрал автоматическую коробку передач. Самой большой проблемой было просто сесть в чертов грузовик и выйти из него.

Это был первый раз, когда я самостоятельно приготовил целую порцию ребрышек. Здоровый аппетит, должно быть, хороший признак.

Мне пришлось ждать до девяти часов следующего утра, чтобы начать записываться на прием. Я назначил двойной прием у стоматолога на следующее утро и договорился о снятии гипса в тот же день после обеда. Целый час ушел на то, чтобы перешить пару хороших джинсов, чтобы я мог надеть их поверх гипса. Я ни за что не собирался ехать в "Херши" в спортивных штанах.

Кэнди больше не выглядела хорошо. Увидев ее под пластиковым тентом, я начал испытывать угрызения совести из-за принятых мною решительных мер, но это быстро прошло, когда я вспомнил, как Баттер избил меня. Медсестра объяснила, что ее накачали сильнодействующими лекарствами, чтобы заглушить боль. Она лишилась правой ступни, а кожа на передней части тела была обожжена вместе с одеждой. Могло бы быть и хуже, если бы сила взрыва не сбросила ее с мотоцикла. Эта сука заслужила все, что получила, за предательство и свои последующие действия. Было трудно испытывать к ней какие-либо угрызения совести. Я хотел причинить Баттеру как можно больше вреда, и ей пришлось поделиться с ним этим. Это было справедливо, потому что они делились всем остальным. Я немного утешился, вспомнив, что они были одной командой. Конечно, с их стороны не было никакого заговора, но они определенно воспользовались ситуацией.

— Мистер Тайрелл? Я доктор Долотт. Я сожалею о несчастном случае с вашей женой. — Я просто стоял, как идиот, и ничего не говорил.

— У вас есть какие-нибудь вопросы, мистер Тайрелл?

— Думаю, нет. Она вообще сможет со мной разговаривать? Как скоро она придет в себя?

Врач взял меня за руку и усадил. — Сейчас она в сознании, но ей дают сильное успокоительное. Мне жаль говорить вам это, но у нас нет никаких надежд на ее выздоровление. Травма от взрыва повредила большинство ее внутренних органов. Мы можем поддерживать ее жизнедеятельность с помощью системы жизнеобеспечения, но это означает, что ей придется терпеть боль от ожогов. Мы не видим никаких шансов на то, что она когда-нибудь покинет больницу. Мы не знаем, как долго она пробудет в сознании, поэтому, если вы хотите поговорить с ней, вам лучше сделать это сейчас.

— Я не глупый доктор. Вы рекомендуете мне отключить ее от аппарата жизнеобеспечения, не так ли?

— Да. Это самый гуманный поступок, но я не могу принять такое решение. Только вы можете.

— Не могли бы вы оставить меня с ней наедине на несколько минут?

— Конечно.

Доктор Долотт ушел, и я остался наедине со своей женой. Я медленно отодвинул пластик, чтобы увидеть ее. Зрелище было не из приятных. Я мог бы сказать, что она почувствовала, что там кто-то есть.

— Баттер? Это ты, Баттер? Скажи что-нибудь, детка.

Это были не те слова, которые я надеялся услышать. Сучка все еще цеплялась за эту чертову волосатую обезьяну. У меня возникло непреодолимое желание сказать ей это в лицо и позлорадствовать по поводу сложившейся ситуации, но я сдержался. Я почувствовал себя отвратительно, когда наклонился к ней и, слегка изменив голос, сказал. — Я всего лишь пришел сказать, что мистер Баттерворт, покинул больницу около часа назад с одной из медсестер.

Ее тело слегка дернулось от моих слов. После нескольких вздохов и сдавленных звуков Кэнди сказала. — Нет. Нет. Баттер не бросил бы меня. Баттер любит меня.

— Мне жаль, миссис Тайрелл, но вы должны понять, она была очень симпатичной медсестрой. — Больше никаких комментариев от нее не последовало. Ее дыхание было затрудненным и неровным. Казалось, она как-то странно подергивалась. Примерно в это время вошла одна из медсестер и с тревогой посмотрела на мониторы. Доктор Долотт вернулся и попросил меня покинуть палату.

Ну, я хотел, чтобы эта сучка умерла, но я действительно не хотел, чтобы она лежала на больничной койке и страдала. Думаю, многие парни увидели бы в этом какую-то справедливость, но для меня это было просто жестоко. Если бы она погибла при взрыве, как предполагалось, у меня не было бы этого конфликта. Это была моя вина. Поскольку я облажался, я думаю, что это мое дело — исправить проблему.

Через несколько мгновений доктор вышел и покачал головой.

— Мне очень жаль, мистер Тайрелл, но надежды больше нет.

Так вот, они отключили систему жизнеобеспечения моей жены, и к тому времени, когда я закончил со всей бумажной работой, она умерла. Больница договорилась о ее кремации. Три дня спустя я получил свидетельство о смерти и маленькую картонную коробку с ее прахом.

К тому времени гипс с моей ноги сняли, и у меня была новая коронка с мостовидным протезом, что бы это ни было. Раньше на изготовление коронки уходила неделя, но теперь это делают прямо на приеме, пока вы ждете. Конечно, раньше это было намного дешевле.

Я все еще получал компенсацию от работников. Они не хотели, чтобы я возвращался на работу, пока полностью не поправлюсь. Ребра беспокоили меня только тогда, когда я смеялся или чихал. Раньше я думал, что это шутка.

К счастью, я застраховал "Плоскоголового" как классическую модель. Страховая компания отказалась предоставить мне что-либо, пока не будет завершено расследование взрыва. Тем не менее, они доставили мне оставшиеся детали. Конечно, это обошлось мне более чем в тысячу долларов. Я избавился от всех улик, которые мог оставить в гараже. Думаю, хороший следователь мог бы что-нибудь раскопать, но, похоже, их это не заинтересовало. Не было никаких сомнений, что мотоцикл был взорван бомбой. Поскольку они не смогли повесить это на меня, я, наконец, смог забрать деньги.

Все детали мотоцикла были разложены на полу гаража, как на фотографиях FAA, которые можно увидеть после авиакатастрофы. Потребовалось некоторое время, чтобы провести инвентаризацию и оценку. Примерно двадцати процентов деталей не хватало, а примерно пятьдесят процентов того, что у меня было, было повреждено слишком сильно, чтобы их можно было использовать. Я должен был считать, что двигатель и трансмиссия были невредимы, но я скрестил пальцы. Очистка паром и проверка показали, что все прошло удовлетворительно. Рама была полностью сломана.

С каждым днем лодыжке становилось лучше, и я начал ходить как обычно. Через две недели мне предстояло вернуться на работу.

Все вещи Кэнди были собраны и переданы в Благотворительный фонд. По какой-то причине она оставила свою сумочку дома, когда отправилась на байк-шоу. В ее водительских правах в штате Алабама указано, что она жила в местечке под названием Боаз. Поиск по карте показал, что это примерно в часе езды к югу от Хантсвилла.

К счастью, новая рама, которая мне была нужна, находилась в Чаттануге. Было бы проще просто отправить ее по почте, но я быстро решил, что мне нужно совершить автомобильную поездку. Я решил забрать раму в Теннесси, а затем отправиться в Боаз, чтобы доставить прах Кэнди ее семье. Не спрашивайте меня, почему я хотел это сделать, потому что у меня нет хорошего ответа. Так или иначе, это просто показалось мне правильным.

На следующее утро все приняло странный оборот. Прежде чем я собрался уходить, снова появились двое дружелюбных полицейских.

— Вы собираетесь в путешествие, мистер Тайрелл?

Это не было хорошим предзнаменованием. — Мне нужно купить новую раму для мотоцикла в Теннесси. Меня не будет всего несколько дней. Это важно?

— Нет, не совсем. Мы просто оказались поблизости и решили сообщить вам последние новости.

— О чем?

— Об инциденте, в результате которого погибла ваша жена. Взрыв был вызван взрывчаткой С4, которая была приведена в действие дистанционным устройством. Федеральные власти смогли довольно хорошо разобраться во всем, но у них до сих пор нет подозреваемого.

— Где, черт возьми, кто-то раздобыл взрывчатку С4?

Они оба только пожали плечами. Я поблагодарил их за то, что они заглянули ко мне. Через десять минут я был уже в пути. Примерно через десять часов у меня будет новая рама. Завтра, рано утром, я отправлюсь в Боаз на встречу с родственниками жены. Всю дорогу я мог думать только о том, кто, черт возьми, взорвал мою жену и почему. Что случилось с моими четырьмя идеальными маленькими самодельными бомбами? Я чертовски хорошо знал, что федералы не перепутают взрыв черного пороха с взрывчаткой класса С4. Должно быть, кто-то действительно имел зуб на Старину Баттера. Я пытался мысленно сменить тему, но все время возвращался к одному и тому же. В конце концов я убедил себя, что тот, кто это сделал, охотился за Баттером, а Кэнди была сопутствующим ущербом.

Это было слишком большое совпадение, чтобы произойти случайно. Должно быть, кто-то это спланировал.

Это была долгая поездка. Поездка по Вирджинии по шоссе 81, казалось, заняла целую вечность. Ситуация начала проясняться, когда я заметил рекламные щиты Krystal. На самом деле в Вирджинии нет рекламных щитов, но на них указаны заведения общественного питания на съездах с шоссе между штатами. Думаю, именно поэтому я и решил отправиться в путешествие. Мне было интересно, сколько слайдеров может съесть мужчина за три дня. Может быть, я узнаю.

Рама "Плоскоголового" обошлась мне почти в восемьсот долларов, но к ней прилагался хороший VIN-номер. Трудно получить новый техпаспорт без хорошего идентификационного номера. Это значительно упростило бы ремонт. Я выехал из Чаттануги, как только стемнело, и не останавливался, пока не пересек границу штата Алабама. Я взял раму с собой в комнату. Я проделал весь этот путь не для того, чтобы потерять ее на парковке мотеля.

Я позавтракал к югу от Хантсвилла. Навигатор точно определил адрес, указанный в водительских правах Кэнди. По какой-то странной причине я хранил ее прах на сиденье рядом с собой. Я даже поймал себя на том, что несколько раз разговаривал с ней. У меня не было никаких планов, и я понятия не имел, что собираюсь делать.

Я напевал "Милый дом в Алабаме", когда в поле зрения появился дом. Я надеялся на дом, но ожидал увидеть передвижной дом.

Вылезая из грузовика, я подобрал Кэнди. Вокруг никого не было, но входная дверь была открыта, а на подъездной дорожке стоял красный "Джип". По крайней мере, на крыльце не было питбуля. Дверь никто не открыл, и я обошел дом сзади. Она увидела меня раньше, чем я ее.

— Чем я могу вам помочь, мистер?

Такого я не ожидал. Я оказался лицом к лицу с высокой, очень беременной, рыжеволосой женщиной. Волосы у нее были не рыжие, а какого-то каштанового оттенка, и спускались ниже плеч. Она была босиком, в футболке и полукомбинезоне. Она перестала развешивать белье и стала ждать ответа.

— Это дом Кэнди Селман?

— Да, но ее здесь нет. Я могу вам чем-нибудь помочь?

Я не знал, как подступиться к теме ее кончины. Я стоял как идиот и держал перед собой коробку с прахом.

Она не двигалась, а просто стояла, уперев руку в бедро. По выражению ее лица я не мог понять, была ли она недовольна или испытала облегчение. Было очевидно, что она узнала, что это за картонная коробка. Пока она смотрела на нее, мои мысли начали блуждать. Я продолжал прокручивать в голове видеоклип на песню "Redneck Woman". Это было так, как будто музыкальное видео ожило. Я ожидал, что в любую минуту из-за холма позади дома на колесах покажется квадроцикл. Мои размышления прервал голос хозяйки.

— Чему вы улыбаетесь, мистер? Это не смешно.

— Мне жаль. Я не хотел относиться к ситуации легкомысленно. Просто, увидев вас, я вспомнил видео с Гретхен Уилсон.

Рыжеволосая красавица бросила быстрый взгляд на себя. Я увидел легкую улыбку на ее лице, когда она ответила. — Простите. Если бы я знала, что вы придете, я бы надела лифчик.

Несколько секунд мы стояли молча. Думаю, мы оба были немного смущены. Она была первой, кто решил растопить лед.

— Не хотите зайти выпить кофе или еще чего-нибудь?

Я просто кивнул и последовал за ней в дом.

— Положите ее на кофейный столик. Я не хочу, чтобы эта коробка стояла на столе, с которого мы едим. — Так или иначе, она догадалась, что в коробке был пепел Кэнди. Я никогда не говорил ей об этом, а она никогда не спрашивала.

Она поставила передо мной кружку с кофе, но не предложила ни сливок, ни сахара. Это не имело значения, потому что я все равно ими не пользуюсь.

— Как вас зовут, мистер, и как к вам попали остатки Кэнди?

— Джон. Джон Тирелл. В крематории не знали, что делать с ее прахом, и в итоге я забрал его.

— Что ж, Рэнди будет рад, что вы привезли его. Кстати, откуда вы взялись?

— Пенсильвания. Кэнди попала в аварию недалеко от Херши. Это место, где делают шоколадные батончики. — Я отхлебнул кофе. Это был почти эспрессо, но вкусный. — Кто такой Рэнди?

— Рэнди — мой брат, и он также муж Кэнди.

Кашель, который я внезапно издал при этом заявлении, выдал меня с головой.

— Вы ведь не знали, что она была замужем, не так ли?

— Ни в коем случае.

Последовал еще один момент неловкого молчания. После этой новой информации мне нечего было сказать. В свидетельстве о смерти ее звали Кэнди Тайрелл. Мне было трудно это объяснить.

— Где сейчас Рэнди? Как мне с ним связаться?

— Он будет здесь примерно через час. Вы можете устраиваться поудобнее. Кстати, меня зовут Рэйчел. Рэйчел Эванс. Хотите еще кофе или чего-нибудь покрепче?

— Есть что-нибудь покрепче? — Это вызвало у меня смешок.

— Вы что, смеетесь над моим кофе?

— Может быть, чуть-чуть. Думаю, со временем он мне понравится.

— Ого. Вы планируете остаться?

— Не думаю, что мистер Эванс одобрил бы это.

Что ж, это прозвучало как дерьмо в чаше для пунша. Рейчел внезапно замолчала. Она налила мне еще кофе и вышла из комнаты, ничего не сказав. Было легко понять, что любое упоминание о муже не будет воспринято благосклонно. Я молча сидел за чашкой свежего кофе. Я посмотрел на Кэнди и мысленно спросил, что я сделал не так. Конечно, ответа я не получил.

Через несколько минут Рейчел вернулась. На ней была просторная фланелевая рубашка и черные брюки для беременных. Ее волосы были собраны на затылке в конский хвост, а прямая челка была зачесана спереди, чуть выше глаз. Я заметил, что на ней было совсем немного макияжа, которого раньше не было. Это было уже лучше, но на самом деле в этом не было необходимости.

— Поскольку вы собираетесь пробыть здесь какое-то время, я подумала, что мне лучше надеть лифчик. Я не хотела, чтобы вы чувствовали себя некомфортно.

— Черт возьми. Вы просто пытаетесь заставить меня чувствовать себя плохо. Я думал, вы хорошо выглядели до того, как переоделись.

Рейчел налила себе еще кофе и подсела ко мне. — Не могли бы вы рассказать мне, как познакомились с моей своенравной невесткой?

— Я бы предпочел этого не делать. Мне сейчас немного не по себе от всей этой ситуации.

— Это потому, что вы не знали, что она замужем, верно?

— Возможно, так и есть. Если бы я знал, меня бы здесь сегодня не было.

Рейчел печально вздохнула. — Если бы это были не вы, это был бы кто-то другой. Эта девушка была на пути к разрушению.

— Я так понимаю, она вам не понравилась.

— О, черт возьми, нет. Я любила Кэнди. Мы выросли вместе. Я была в восторге, когда она вышла замуж за моего брата. Я была ее подружкой невесты. Мы с Кэнди были лучшими подругами. К сожалению, она не могла держать ноги вместе.

— Каким был их брак?

— Тяжелым. Ей потребовалось меньше года, чтобы начать изменять Рэнди. Проблема была в том, что он всегда узнавал об этом и избивал до полусмерти любого парня, у которого хватало смелости переспать с ней. Через некоторое время все свободные парни стали избегать ее как чумы.

— Так вот почему она ушла?

— Почти так. Где вы с ней познакомились?

— В Вегасе.

— Вот дерьмо. Звучит не очень хорошо.

Я обдумал всю ситуацию и решил, что мне не стоит здесь задерживаться.

— Рейчел, я ценю ваше гостеприимство, но мне предстоит долгая поездка, чтобы вернуться домой. Мне жаль, что мне не удалось встретиться с Рэнди, но я уверен, что вы сможете все объяснить ему вместо меня. — Когда я начал вставать, я услышал голос настоящего мужа Кэнди.

— Что мне объяснить? — Я и не заметил, как он вошел в дверь.

Рэнди Эванс был ненамного выше меня, но он был действительно жилистым. Сразу было видно, что это брат Рейчел. Мне не хотелось злить этого человека.

— Рэнди, это мистер Тайрелл. Он зашел отнести остатки Кэнди. — Она кивнула в сторону коробки на кофейном столике.

— У тебя есть свежий кофе? — Это было все, что она услышала от своего брата, когда он проходил мимо нас обоих.

У меня было такое чувство, будто я попал в плохой фильм. Я не знал, сесть мне или остаться стоять. Чего мне действительно хотелось, так это выйти за дверь. Наполнив свой стакан, Рэнди опустился в кожаное глубокое кресло, занимавшее центральное место в комнате.

— Извини за твой мотоцикл, чувак.

Рейчел поставила свою чашку на кухонный стол. — Если вы, ребята, извините меня, мне нужно развесить кое-что постиранное. — Она смогла разобраться в ситуации и решила, что лучше оставить нас одних.

Как только он сделал свое заявление, я понял, что происходит много такого, о чем я ничего не знал. Откуда он узнал о моем мотоцикле? Я чувствовал, что он ждет ответа, но у меня его не было.

— Я думал, что "Плоскоголовый" принадлежал тому верзиле, который был с моей женой. Я только позже понял, что это была за история на самом деле.

— Ты знаешь, кто я?

— Теперь знаю, но месяц назад не знал.

Я сидел, упершись локтями в колени и глядя в пол. — У тебя есть пиво?

Рэнди тихонько хихикнул и выбрался из кресла. Через несколько мгновений у меня в руке был холодный "Бад". — Это была не твоя вина, чувак. Я понял, что ты не знал. Я также навел справки и выяснил, как она тебя подставила. Она была злобной сукой, но я любил ее.

— Что значит "подставила меня"?

— Ну, я не думаю, что она планировала это или что-то в этом роде, но она воспользовалась подвернувшейся возможностью. У нее это хорошо получалось.

Я допил пиво и откинулся на спинку дивана. — Черт возьми, я чувствую себя таким ничтожеством. Я никогда не думал, что так получится.

— Никто из них этого не делал.

Рейчел вернулась с корзиной для белья на бедре. Через пару месяцев это будет ребенок. Я поймал себя на том, что немного завидую счастливчику, который будет делить с ней постель.

— Рейчел, дорогая. Ты не могла бы сделать нам пару бутербродов с сыром на гриле? Я не завтракал.

Для ланча было рановато, но я не мог отказаться.

— Откуда у тебя эта рама в кузове грузовика?

— Чаттануга. Мне посчастливилось найти раму с хорошим номером.

— Тебе нужны еще какие-нибудь запчасти? Что-нибудь конкретное?

— Зачем ты спрашиваешь? У тебя есть что-нибудь припрятанное на заднем дворе?

— Не на заднем дворе, но примерно в 15 километрах отсюда у меня есть хороший друг с парой бездомных байков, которые ищут новый дом. Мы можем съездить туда, если хочешь. Я чувствую, что я в долгу перед тобой за все те неприятности, которые я доставил.

— Ты мне ни хрена не должен, Рэнди. Это я тебя подставил. Я вовсе не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным мне. Я ценю твое предложение, но не делай этого, потому что тебе кажется, что ты сделал что-то не так.

— Я разбил твой мотоцикл, парень. Он был прекрасен, и теперь я знаю, что ты этого не заслуживал.

— Ты не злишься на меня за то, что я был с твоей женой?

— Я расстроен тем, что произошло, но ты ни в чем не виноват. Ты не знал, что тебя обманывают. Если бы ты знал, что она замужем, ты бы переспал с ней?

Я просто покачал головой в знак "нет", когда Рэйчел объявила, что ланч готов.

Рэнди заметил, что я смотрю на его сестру, пока мы обедаем. Я не пялился на нее, но воспользовался возможностью, чтобы полюбоваться на все это. За столом мы перешли с пива на сладкий чай. Я предпочитаю несладкий, но пил то, что подавали, чтобы быть гостеприимным.

После обеда мы с Рэнди поехали в Гадсден. Учитывая сложившуюся ситуацию, я почувствовал облегчение от того, что у нас все прошло так хорошо, как и было. В итоге я получил целый грузовик запчастей, на поиск которых в Интернете у меня ушли бы месяцы. Я понятия не имел, сколько они стоят, потому что счет оплатил Рэнди.

Прежде чем мы вернулись домой, Рэнди начал допрос третьей степени. — Джон, ты, кажется, очень внимательно следил за моей сестрой. Что с тобой происходит?

— Думаю, это твоя вина, Рэнди. Кажется, к тебе стекаются красивые женщины. Я не хотел проявить неуважение.

— Она беременна, Джон. Ты заметил это?

— Это первое, что я увидел. Ее муж, несомненно, счастливчик.

Рэнди смотрел в окно, и я его почти не слышал. — Он мертв. Погиб при крушении армейского вертолета около полугода назад.

— Вот дерьмо. Прошу прощения. Это был Ирак или Афганистан?

— Ни то, ни другое. Форт-Кэмпбелл, Кентукки. Он даже за границу не выезжал.

По крайней мере, я понял, почему она казалась расстроенной, когда я упомянул о муже ранее. — Что она собирается делать?

— Ну, она останется со мной, пока не родится ребенок. Дальше я понятия не имею. Мне нужен был кто-то, кто вел бы хозяйство с тех пор, как Кэнди уехала, так что у нас обоих все получилось.

Прежде чем мы вернулись в дом, я остановился и взял брезент, чтобы привязать к нему свои подарки. С глаз долой, из сердца вон.

Я не мог не думать о Рейчел и ее проблеме.

Остаток дня мы с Рэнди провели, попивая пиво.

Он узнал о моей ситуации, когда впервые зашел в "Свинарник". Я не знаю, как он там оказался. Кэнди и Баттер очень веселились в баре, шутя о том, что мне наставляют рога и что я ничего не могу с этим поделать. Им казалось забавным заниматься сексом достаточно близко, чтобы я мог их слышать. Я никогда не спрашивал его, что он делал, чтобы его не узнали, когда он был там.

Первоначальным планом Рэнди было взорвать грузовик Баттера у дома, но когда он узнал о байк-шоу в Херши, план изменился. Он понятия не имел, что у меня была похожая идея. Он убрал мои жалкие самодельные бомбочки, как он их называл, и заменил их на С4. Вот тогда-то он и понял, что я не сижу сложа руки, как слабак. Я понятия не имею, как он выследил Кэнди, а спрашивать не хотел. Я понятия не имею, где и как он раздобыл C4, и не хотел спрашивать. Чем меньше я знал, тем лучше.

Рейчел несколько раз выходила, чтобы принести свежее пиво и забрать пустые бутылки. Она была просто в восторге, когда я пригласил их поужинать. Когда мы вернулись, было уже поздно, и в итоге я остался у Рэнди. На самом деле, следующие три ночи я провел у Рэнди.

Обратная дорога в Пенсильванию была намного веселее, чем поездка ранее. Самой большой проблемой было останавливаться во всех местах отдыха по пути, чтобы Рейчел могла пописать. Я понятия не имел, что у беременных женщин такие маленькие мочевые пузыри.

Менее чем через два месяца у Рейчел родилась очаровательная малышка. Не спрашивайте меня почему, но мы назвали ее Кэнди. Надеюсь, я приведу в порядок "Плоскоголового" до того, как у нее состоится ее первый день рождения. Я пытался уговорить Рэнди приехать и навестить меня, но он только смеялся. Думаю, он по какой-то причине избегает Пенсильванию. На следующей неделе я собираюсь поговорить с мистером Тином Футом о моем "Люгере".

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да — пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.