После кончины мужа, Серафима Дмитриевна осталась совершенно одна. Она вышла замуж, когда ее мужу, бывшему тогда директором крупного металлургического комбината, минуло шестьдесят лет и детей у них, естественно, не было. Прожив еще двадцать три года, он умер оставив ей хорошее состояние, огромную прекрасно обставленную квартиру и две машины. Машины она вскоре продала, потому что технику боялась и не любила.
Прожив с мужем долгую жизнь, она сохранила мнение, что физическая близость с мужчиной, не более, чем неприятная и досаждающая женщине супружеская обязанность. Она совершенно не понимала тех женщин, которые будучи замужем, заводят любовников. Правда порой, она ощущала сильное физическое томление, и даже болела от этого, но никак не связывала его с половым желанием.
Кран отломился в ванной в самый неожиданный момент и ее начали заливать потоки горячей воды. Быстро набрав номер живущего в соседнем доме сантехника, она попросила его отключить воду, обещая хорошо заплатить, если он, сегодня же устранит поломку.
Зная щедрую натуру Серафимы Дмитриевны, он радостно согласился и, предвкушая почти месячный заработок, а также вожделенное угощение с доброй порцией крепкой водки домашнего приготовления, он, с космической скоростью явился к ней. Зная расположение ее квартиры, он попутно спустился в подвал и отключив подачу горячей воды, поднялся к двери ее квартиры. Поломка была устранена моментально.
Пока донельзя довольная этим обстоятельством Серафима Дмитриевна суетилась собирая на стол угощение, Михаил спустился в подвал и снова пустил горячую воду. Поднимаясь назад, он задумался. С женой у него нелады. Она обзавелась любовником и как он понял из разборок с ней, собирается подать на развод. В неладности семейных отношений, Михаил, честно говоря, был виновен сам. Ни одна женщина не будет терпеть вечно пьяного мужа. Вот он и доигрался. Он, сразу же непроизвольно подумал о Серафиме. Еще молодая, красивая, а главное, одинокая баба. Такую женщину, если крепко прибрать к рукам, будешь жить не тужить. И денежки у нее после покойного мужа неплохие водятся, иначе бы не платила ему по-глупому, не считаясь. Назвал сумму, отсчитала, даже, не нахмурилась. Значит, водятся еще у нее деньги. Да деньги что. Сама то гладкая, да аппетитная. Задница сдобная, так и тянет потискать булки. С трудом в двери протискивается. Разъелась бедная, без мужика маючись. Вот, бы…
Эта мысль еще более укрепилась, когда сидя против него, разрумянившись от стопки водки, очень похорошевшая Серафима Дмитриевна, не замечала, что халат на ее груди разошелся, открывая жадному мужскому взгляду пышные молочно-белые шары соблазнительно пышной груди. Он начал ломать голову, как к ней подступиться. Не на кухне же.
Она помогла ему сама. Михаил насторожился услышав ее жалобы на жарко греющие батареи в спальне. Это, как раз то, что ему надобно.
— А ну, давайте посмотрим, что у Вас там с батареями, стараясь не выдать голосом свое волнение, вставая решительно предложил он. Ни о чем таком не подозревая, она обрадовано заулыбалась и повела его в спальню дразняще колыхая огромными ягодицами зада. Поедая их взглядом, Михаил шел за ней, прилагая усилия, чтобы не схватить ее, как следует за задницу. Уж больно хороша она у нее.
В завешенной тяжелыми шторами спальне, стоял приятный полумрак. Плотно задернутые шторы, почти не пропускали в нее дневной свет. Серафима даже не поняла, какая бешеная сила подхватила ее, после чего она внезапно очутилась лежащей навзничь, на своей кровати. Зажимая ладонью, ее раскрывшийся рот, Михаил ловко освободил ее от одежды, потом сноровисто действуя одной рукой, ловко расстегнул и сбросил свои брюки. Без одежды, она была сумасшедше прекрасна. Пышная, сдобная, вся из соблазнительных округлостей и, при этом, ни одной жирной складки. Ее тело туго налито здоровой плотью. А под пышным слоем спутанных волос, выпуклый, мягкий лобок с убегающей книзу неимоверно манящей его половой щелью. Раздвигая членом ее половые губы, Михаил воткнул в нее член и, даже громко застонал от неописуемого наслаждения. Судорога прошла волной по его бедрам.
— Что Вы, делаете?! Как, Вы смеете?!
Она не кричала, лишь пыталась его упросить, не трогать ее. Не обращая на это внимания, Михаил резко вогнал в нее член до упора и, она мгновенно захлебнулась криком, затем стремительно закачалась под ним, отрывисто выдыхая воздух в унисон его грубым толчкам.
С ней происходило, нечто совершенно непонятное для нее самой. Ошеломленная его дерзким нападением, поначалу она была испугана, возмущена его бесцеремонностью, но когда он внезапно овладел ее телом, а потом, начал совершать над ним сексуальное надругательство, она с изумлением осознала, что лежа под ним, испытывает уже забытое ею телесное наслаждение. Его грубые, резкие толчки, вызывали в ее теле импульсы возбуждения, которое она ни разу не испытывала, исполняя свои супружеские обязанности с мужем. В постели с ним, она постоянно была спокойна и равнодушна, чувственно холодна. Нет, она, разумеется, ощущала его член в своем теле, но это не вызывало у нее тех приятных ощущений, которые она испытывает сейчас, лежа под этим молодым мужчиной. Кончив пару раз, Михаил встал и ожидая, что она мгновенно схватится за свою одежду, начнет кричать и упрекать его за насилие, приготовился к самому худшему, что может сейчас произойти. Но, она продолжала лежать, даже не сдвинув развернутые в стороны колени. Помочившись в туалете, он вернулся и снова застал ее в прежней позе. Она лишь смотрела на него. В ее широко открытых глазах застыл вопрос. Но, что она хочет от него. Переведя взгляд на большие шары ее упруго возвышающихся грудей, размеренно колышущихся в такт дыханию, он забыл обо всем. Опустившись рядом с ней, он налег на нее и взволнованно выдохнув, втянул губами теплый, розовый сосок ее груди.
Его член нечаянно попал между ее губами. Сося и целуя ее грудь, он почувствовал, как мелко вздрагивает ее тело, мокнет под членом. Она хочет. Она, хочет так же, как хочу я, — понял он и, поэтому, она не будет кричать и возмущаться. Она ведь очень давно без мужчины. Наталья потеряла мужа. Он не пришел ночевать, затем не появился на следующее утро. Не появился днем, потом ночью, еще раз днем и она позвонила ему в контору. Но, там тоже не знали, где он.