От автора: Приношу свои извинения, за рваную подачу рассказа («1ЧАСТИ «Герои нашего романа»»), Как говорится «1 блин не совсем, но КОМОМ!», «на ошибках (особенно своих) — учимся». ВТОРАЯ ЧАСТЬ — к вашему просмотру.
Знакомство с новым местом жительства и «друзьями».
В 15—20 км от небольшого, но бурно развивающегося из — за наличия в недрах нефти и газа, города Усть — Краснодольск, находилось старинное село под названием Охотничье. На окраине, которого развёрнулся рабочий посёлок, прозванный его жителями «Малый Китай». Здесь предстояло нам трудиться с Александрой целый год. Почему Малый Китай спросите вы? Всё очень просто. Население рабочего посёлка росло по численности стремительно из-за увеличения строительных объёмов на объектах стройки. Строительство деревоперерабатывающего комбината, ТЭЦ и еще целого ряда объектов набирало обороты. Мужское население было в разы больше, чем женское, это вторая причина прозвища рабочего посёлка. Поэтому нескромные предложения от мужского пола со всех сторон слышали не только красавицы.
Из отдела кадров, до профессионального распределения на работу, нас с Сашей отправили в госпиталь на мед осмотр и освидетельствование — обязательная, процедура для всех вновь прибывших. Сопровождал нас парень, 16—17 лет по имени Кирилл, житель п. Охотничье, который подрабатывал, до призыва в армию. Двигаясь в нужном нам направлении, Кирилл знакомил нас с объектами жизнедеятельности рабочего посёлка. Административное одноэтажное здание управления строительством состояло как из кирпичных, саманных построек так и деревянных пристроек различного назначения, где располагались все структуры для управления всей стройкой, включая склады вещевые и продовольственные.
Довольно большой полевой госпиталь, практически больница на 400 коек мест. Огромная столовая, в которой питались практически все жители рабочего посёлка. Вместо гаражей для рабочей техники, были оборудованы крытые стоянки, огороженные колючей проволокой. Велось строительство шести жилых бараков, ещё одной столовой. Мы вошли в приёмную здания госпиталя. Буквально перед нами, туда втащили мужчину с окровавленным боком, уложив на топчан. К пострадавшему подскочили две медсестры с расспросами, что случилось. Одна с криками: — Боже мой, я за доктором! — выскочила в другое помещение. Медсестре, что произошло, объяснял товарищ пострадавшего, последний был без сознания или очень слаб от потери крови. Александра, подойдя к топчану, по пути взяв со стола ножницы, отодвинула всех от пострадавшего. Разрезав рабочую куртку, рубашку. Осмотрев рану, плотно прижала её, бинтовым тампоном, останавливая кровь, мужик дёрнулся. Все её действия уложились в минуту, если не меньше.
— Держись Хром! Тебя такая красавица спасает, закачаешься! — залился соловьём товарищ пострадавшего, прекратив все свои объяснения медсестре приёмного отделения.
— Жизненно важные органы, вроде не задеты, но рана очень глубокая! Ему желательно сделать, обезболивающие, у него болевой шок, — сказала Саша, мне и окружающим. Рядом с ней, появились медработники, один из них вероятно доктор. — Вы кто такая и откуда, девушка?
— Больному помогите сначала, кто мы объясним позже! — передавая больного спецам, резко прервала, вопрошающего Александра.
— Вы, наверное, мед работник прекрасная незнакомка?! Послышался сзади нас, приятный мужской баритон. Мы обернулись. Кирилл, стоял с солидным мужиком лет 45—50ти в белом халате, рассматривающий листы бумаги, которые только что получил от Кирилла.
— Нет. В принципе, да. А вы кто? — парировала вопрос Саша.
— Я, начальник госпиталя, Ляховский Пётр Васильевич. В прочем, пройдёмте ко мне в кабинет, там и поговорим. Маша вызовите, ко мне срочно начальника хирургического отделения, — обратился он к одной из медсёстер. Выяснив, кто мы и с какой целью прибыли в госпиталь, параллельно ставя задачи входящим докторам, Александре сразу была предложена работа по специальности фельдшера-лаборанта.
— Александра Николаевна, у нас в этой области не хватает дипломированных специалистов, да и как хирургическая медсестра вы справляетесь не плохо, сам тому свидетель — с интересом разглядывая Сашу, делал предложение Пётр Васильевич.
— Нет, извините, я прибыла для освоения иной и основной своей профессии, приобретённой в строительном институте — прервала поступающие предложения Саша.
— Как знать! При распределении на работу всё может быть, поэтому моё предложение остаётся в силе, всегда вас будем рады видеть! — завершил ознакомительную беседу нач. госпиталя. В кабинет вошёл начальник лаборатории госпиталя. Он получил задачу о проведении необходимых обследований, заодно познакомить нас с лабораторией госпиталя. Решив все вопросы в пределах получаса, с отчётными бумагами для отдела кадров мы вышли из госпиталя, на крыльце которого нас ждал Кирилл.
— Пока вы проверялись, я все поручения выполнил и свободен. В отделе кадров вам нужно быть после обеда. Поэтому предлагаю познакомиться со столовой.
— Отобедать! — улыбнулся Кирюха. Мы согласились. В 10 метрах от нас, стояли четверо, в рабочей форме, о чём то напряжённо беседуя и поглядывая в нашу сторону. Один из них подошёл к нам. Это был товарищ порезанного мужика.
— Братан, я так понял, это твоя тёлочка?… — Жена! — жёстко прервал его я.
— Да брат, извиняюсь… жена! — исправляясь, он протянул мне руку.
— Свисток, т. е. Стас, Станислав! — представился он, стоявшие в стороне заржали как кони. Я подал ему руку. Хват у него был железный, при росте около 170 см, жилистый крепкий, такой. Повернувшись к Саше, резко схватил её руку и поцеловал, — а, Вам, особое спасибо! Если бы не вы, костоправы наверное, до сих пор разбирались бы что, как, где, кто?
— Не за что! Нам нужно идти! — прервала его Саша, освободив свою руку, взяв меня за ладонь. На Кирилле лица не было, он стоял, слушая нас, как мумия. Мы начали движение, вслед услышав,
— А вас как зовут, девушка? Эх… , сорвалась! — иронизировал заигрывая, назвавшийся Свистком, заглушаемый хохотом своих дружков. В громкоговорителях звучала полюбившаяся нам с Сашей песня:
Песенка дождя катится ручьём,
Шелестят зелёные ветра.
Ревность без причин, споры ни о чём-
Это было будто бы вчера.
Первая любовь. Звонкие года.
В лужах голубых — стекляшки льда…
Не повторяется, не повторяется,
Не повторяется такое никогда.
Кирилл продолжил рассказывать о тайнах рабочего посёлка, возвращая нас в реальность, так как мы начали подпевать, вспомнив вчерашние студенческие годы.
Народ на стройке был разный, наёмные рабочие, рабочие и специалисты по трудовому договору в том числе и негатив, вернувшиеся с зоны, отсидевший свой срок, так сказать исправившиеся.
— С одними из них, вы уже познакомились! — сказал, вздыхая Кирюха, — с этой категорией, связываться никто не хочет, себе дороже, — продолжал он.
— Они, а их здесь две группировки, поделили строительный поселок с моим селом на сферы влияния. Одной группировкой управляют два брата. Старший по кличке Козырь, младший Джокер. Эта группировка самая отвязная, по беспределу. У ментов с ними больше всего проблем. Вторую группировку возглавляет, отсидевший в тюрьме вроде бы как за убийство, по кличке Аркан.
— Зовут его Аркадий. Мой отец обращался к нему за помощью, на этих беспредельщиков, — пояснил Кирилл. — И как помог? А милиция куда смотрит? — спросил я.
— Да!!! И ничего не взял взамен! — воскликнул Кирилл, про милицию промолчал. — А мы с кем из них, так сказать, познакомились? — спросила Саша. Свисток и того, что порезали по кличке Хромой, люди Аркана, очень близкие люди. Я их часто вместе вижу.
В столовой нас очень вкусно накормили. Несколько огромных залов для приёма пищи. Организация обслуживания на высоте.
— Рабочих несколько тысяч, но работники столовой успевают всё, срывов в приёме пище на моей памяти не было, ни разу! — заметил Кирилл. Перед выходом из зала нас задержала работник столовой, передавая какие-то бумаги Кириллу для отдела кадров, меня, расспрашивая, откуда мы и на долго ли, приглашая в столовую ещё. Саша вышла в вестибюль раньше нас буквально на 30—40 секунд. Выйдя за ней, я увидел, что её схватил за руки, прижав, к стене какой-то мужик, — Ух ты какая!!? Раньше чо-то не видел тебя!? Давай познакомимся! — предлагал он. Схватив за рукав, я резко оторвал его от Саши. Отпихнул его в сторону.
— А ты, чё ещё за чудо?!!! — крикнул он, наскакивая на меня. Я не выдержал. Удар в челюсть его свалил и он отключился. Тут же попытку ударить меня ногой, я заблокировал, нанеся удар в область горла, второму. Толпа его друзей, налетела на меня. Несколько рук схватило меня спереди, правую руку и правого бока, не давая мне пошевельнуться.
— Отпустите, твари моего мужа!!! — услышал я с боку крик Саши. Она кинулась на державшего меня за правую руку, царапая ему лицо когтями. Он, отмахиваясь, толкнул её. Она, отлетев от него, ударилась спиной о стену и упала на бок, сбив дыхание. Я в истерике заработал руками и ногами, избавляясь от вцепившихся в меня рук. Нас рассоединило влетевшее, между нами тело, со словами песни «Раскинулось море широко». Это был Свисток, сгусток злости и ненависти. Он вскочил на ноги. Ударами ног и рук уложил сразу троих на пол, лишая двоих, зубов. Видно было, что занимался рукопашным боем. — Свисток, ты чё охуел, совсем что ли!!! — заревели стоявшие, перед ним, но боявшиеся дёрнуться на него.
— Ну да, братаны!!! А вы и не поняли да? А когда узнаю, кто на перо Хрому посадил. Яйца с хуем оторву и в жопу засуну!!! Так и передайте ему, если отсутствует здесь. Отзовись, крутой! Который, бьёт сзади в спину! Ты тута аааа? — начал дурковать Свисток. Я блокировал подход к нему справа, стена здания слева. В это время к Саше подошёл, и помог ей подняться громила. Рост около 1м 90 см, косая сажень в плечах. Атлет — монолит. С короткой стрижкой тёмно русых волос, с густой щетиной на лице. Светло голубые глаза. Лицо если выбрить, ну точный Гойко Митич, из фильмов про индейцев. Взгляд у него был, даже не знаю, как точнее описать, стеклянной, каменный. Может, затуманенный, как у наркомана, после принятия дозы. Я слышал, что он говорил Александре. — Зая,… это… ты? Всё нормально? — прерывисто выдавливал он из себя слова. Как будто увидел не чистую силу. Продолжая придерживать её за кисть руки. Саша не реагировала на его вопросы. Она растирала ушибленный бок.
— Это же я Зайка, твой Аркаша!!! — продолжал он, выдавливая из себя слова.
— Да отпустите же, меня! — придя в себя, Саша, вырвала руку из ладони Аркадия.
— Спасибо! У меня всё нормально, но я не Зоя, я Александра. Вы обознались! — отстраняясь от него, Саша бросилась ко мне вновь на помощь. Аркадий сделал два шага назад. Его передёрнуло, как будто ударило током. Глаза как бы озарились, приняв нормальное состояние, но в них оставалось что-то стеклянное, не приятное, отталкивающие. Он перевёл взгляд, на беснующую бранью толпу. Все сразу стихли. В это время подняли пришедшего в себя, первого, которого я уложил на пол.
— Пошли все на хер, отсюда!!! А ты Джокер, передай Козырю что нам нужно поговорить! И лучше если он придет, с тем, кто пырнул Хромого. Ты меня понял? — спросил Аркан.
— Да! — послышался ответ, от того который пришёл в себя после моего удара. Всё это он произносил Джокеру, к толпе, которая не сдвинулась с места, он стоял боком. Повернувшись ко всем, прозвучал рёв Аркана: — Меня, кто-то не понял? Я не Свисток!!! Зал опустел в мгновение. Остались только мы. Свисток подошёл к Аркану.
— У вас всё нормально, милая миледи? — поинтересовался он у Александры. Та кивнула ему головой. С костяшек его, сочилась кровь от ударов.
— Аркан, это супружеская пара, я про них, тебе только, что толковал. Девушка, извиняюсь как вас зовут, — Алексанра — представилась Саша, — ах, да простите, запамятовал, можно сказать спасла Хромого! Рот у Свистка, наверное, не закрывался и во сне. Аркан перевёл взгляд на нас. Кратковременная искра в глазах при осмотре Саши, затем опять холод и стекло.
— Я понял тебя Свисток. Я сегодня же проведаю Хрома. За одно и Ляха, он, по моему, стал плохо меня понимать — зло произнёс Аркан.
— Зая… , если, что обращайтесь!!! — обратился он к Саше — а вы? — он протянул мне руку, — Валентин! — представился я, мы пожали друг другу руку. Мы пошли к выходу из столовой. У дверей я оглянулся. Этот змеиный, холодный взгляд продолжал, как бы сканировать Александру.
— Ну и типы!!! — воскликнула Саша, выйдя из столовой, — да это же и есть Аркан! — воскликнул Кирилл, — Ну вам повезло, сегодня!
— Да, поняли мы! — отмахнулся я.
В отделе кадров меня, уже ждал начальник участка, который объяснил дальнейшие наши действия на завтра. По мне вопрос был закрыт полностью. С Александрой, всё было сложнее. Вакансий по специальности на данный момент не было. Женщина, которая занималась нами, успокаивала: — Не переживайте, у нас огромная текучка, так же как и прибыль работников. Чуть подождать и всё станет на свои места. А пока мы можем подыскать вам работу, по желанию, чтоб в деньгах не терять.
— Да нам уже поступило, предложение от начальника госпиталя, — ляпнул, я.
— Это самый лучший вариант! Поверьте, тем более, у вас есть диплом! — обратилась кадровичка, к Саше, — поймите, через, несколько дней, снег, холод, зима. Будите сидеть в тепле, то, что женщине и нужно! А как только освободится место, согласно, вашего трудового договора, мы вас сразу же уведомим, долго вам не придется ждать, поверьте мне! Саша дала своё согласие. Тут же звонок в госпиталь, который подтвердил ожидание её на завтра. Осталось завершить вопрос с жильём.
— Ну, Ольга! Как в воду смотрела, тётушка! Как же мне к её советам не прислушиваться, а? — воскликнула Саша, подняв глаза к небесам, когда мы выходили на улицу.
Жить нас поселили в бараке для семейных, таких бараков в посёлке было пять. Женских — четыре, мужских — двадцать пять. Жилые помещения состояли в основном из кирпичных бараков, с утеплёнными стенами из-за холодов зимой, внутренние перегородки, так называемых, квартир были деревянными, которые не только не глушили звук, а как бы усиливали его, слышно было соседей слева, справа и напротив. Многие женщины симулируют оргазм, чтобы доставить мужу удовольствие. В бараке это делают еще и из-за соседок, чтобы не прослыть фригидной, бесчувственным бревном. Мы вскоре по крикам, стонам и возгласам узнавали своих соседей. Убеждаясь всё больше и больше что секса в СССР — НЕТ!!! Женщины, собравшись вместе на кухне, весело обсуждали, подшучивая друг над другом, это звуковое оформление жизни барака. А сегодня уставшие от первого дня пребывания на новом месте, со всеми приключениями и событиями мы забрались в постель и уснули.
Бригада моя, состояла в основном из вольно-наёмных рабочих заключивших контракт, окончивших профтехучилища, а также самородков-умельцев. Были среди моих подопечных и представители, которые побывали в местах не столь отдалённых. На всю бригаду из 35 человек их было четверо. С первого дня они пытались установить в бригаде свои порядки. С первого дня, принялись объяснять мне молодому прорабу, как нужно закрывать наряды и за счет кого они должны получать большую зарплату. Поэтому пришлось работать не только умом, но и кулаками. Внушение и объяснения кто в доме хозяин, при помощи небольшой части бригады, охладили их амбиции, расставив почти всё на свои места. Но было понятно, они просто затаились. У Александры в госпитале в принципе, всё было нормально. Работа ей нравилась с каждым днём всё больше, ей было интересно. Сильно сожалела, что не может работать по основной специальности. Отдел кадров пока молчал. Напрягала её, через мерное внимание мужского пола, которое её бесило всё сильнее и сильнее. Её всё и все бесили. Очень частыми заигрываниями увлекались не только коллеги, но больные. Настойчивость начальника лаборатории пришлось успокаивать мне, с помощью удара в челюсть. Не отставал от всех с предложениями познакомиться поближе и начальник госпиталя, который становился навязчивей с каждым днём. Но он успокоился другим способом.
Частыми гостями госпиталя были наши старые «друзья», как одной, так и второй группировок, проведывающих своих корешей-приятелей, которых лечили от ножевых ранений, переломов и сильных ушибов. Хвала небесам, смертельных исходов не было! Дополнительно на полторы ставки Сашу оформили в приёмное отделение. В сумме денег получалось, немного, но больше, чем, если бы она работала по основной специальности. Холодом обдавало, когда в приёмном отделении при встрече, Саша ловила на себе взгляд Аркана. Она начинала его бояться. Но он, за все встречи ни разу с ней даже не заговорил. Кивок головой в приветствии и продолжительный, вводящий в ступор Сашу, пронизывающий насквозь долгий взгляд, затуманенных глаз. Саша оказывала помощь больному в процедурном помещении приёмного отделения. «Случайно» вошедший нач. госпиталя, начал хвалить Сашу словесно и поглаживанием спины до постницы. В момент возмущённого вскрика и отстранения от начальника, она в проёме дверей увидела Аркана, наблюдавшего всю эту сцену. После чего они проследовали с начальником госпиталя к нему в кабинет. Итог неизвестного разговора проявился сразу же. К Саше, начальник госпиталя стал обращаться только по имени, отчеству, мило улыбаясь, но, не приближаясь ближе вытянутой руки. Через два дня водителем дежурной машины, она же выполняла и функции скорой помощи, вышел работать Крюков Сан Саныч, он же Хром, Хромой. Напряжение на работе по «данному вопросу» у Саши начало сходить к нулю.
— Для чего он всё это делает? Что он хочет? — задавалась вопросом Александра имея в виду Аркана, рассказывая мне вечером, новости на работе, с испуганным видом.
— Ну, во первых, он благодарит тебя за Хромого! Во-вторых, ты не знаешь, чего он ХОЧЕТ!!! — иронизировал я.
— Дурак!!! — получил я награду за шутку, с частыми ударами по груди, от Саши.
— Скорее всего, всё это случайность, или стечения обстоятельств! — исправился я. Как не странно, женщины нашего барака частенько заигрывали со мной словесно, строили глазки, что приводило в бешенство Александру, которую они донимали за самостоятельность и не участие, в их сплетнях. Все такие случаи обращались в шутку и к серьезным конфликтам не приводили. В бараке, из моей бригады, жили с жёнами пятеро, четверо, в соседнем бараке. Свисток, в последнее время, тоже очень часто попадался, в поле зрения, нам с Сашей. Один из женатых второго звена бригады, рассказывал, что Свисток частый гость их шестого барака. Приударяющий, за одной из соседских жён.
В этих краях уже была поздняя осень. Очень резко похолодало. Перед первой получкой со мной снова завели старый разговор четверо, практически угрожая. Я их требования проигнорировал, пообещав в ближайшее время убрать их из бригады. В день получки два звена задерживались на рабочих местах на трое суток, в связи с выполнением спец работ, не терпящих остановки. Заранее оговорив вопрос с кассиром, попросив меня получить деньги и отнести их жёнам. Когда я шел домой, уже смеркалось, на меня напали пятеро неизвестных. Сбив с ног, нанесли, несколько ударов ногами. Прижали к земле, приставив нож к горлу, сделали небольшой порез устрашения. Забрали все деньги.
— Тебя предупреждали, падла! Ты не услышал! В следующий раз, если не сделаешь, что тебе скажут, будет ещё хуже! Предупреждений больше не будет, сука! — резкий удар в челюсть и я отключился. В отключке, я был минуту — две. Пришел домой и рассказал все Александре. Я проклинал себя за то, что случилось! Как выбираться из этого положения, не было ни одной мысли. Отдавать долг, получится 11 месяцев, то есть, весь свой рабочий контракт отдавать долги. Всё это при условии, если все мои работники согласятся на такие условия. А если нет? Уголовное дело, расследование! Позор перед всеми!!! Куда оно вырулит и с какими последствиями? Мы долгое время сидели молча. Думали.
— Валюш, у нас только один выход из этого положения, не предавая его огласки. В запасе у нас трое суток!!! — Александра подскочила на кровати от пришедшей к ней идеи.
— Валить отсюда, да побыстрей? — с горечью усмехнулся я.
— АРКАН… — шепотом протянула Александра. Теперь на кровати подскочил я. Взлетев от этой мысли жены, сантиметров на десять.
— Я завтра же, с утра, попрошу Сан Саныча, что бы устроил нам встречу. Мне кажется это единственный выход из сложившегося положения! — у Саши загорелись глаза. Я был согласен на все 100%, с женой, не просто красавицей, но ещё и умницей. Мы не спали всю ночь. Рассветало. Выдвигаясь к госпиталю, у шестого барака, мы столкнулись со Свистком, который прощался с какой-то молодой женщиной. Увидев нас, она заскочила в барак. Свисток от неожиданности встрепенулся.
— По вашим фейсам вижу, что желать доброго утра не стоит? Что случилось, озабоченные? — приветствовал нас Свисток.
— Слав, Стас… — просто Свисссс-тоооок! — перебил он меня.
— Мне нужен Аркан. Как мне найти его? Где он живёт? — почему-то с трудом выдавил я.
— Так припекло, что горит? — спросил Свисток, глядя на дверь барака, улыбаясь о чём то, думая. Я кивнул головой.
— Пошли, прямо сейчас! — он резко остановился, — но без вас, милая леди! — он смотрел с напряжением на Александру, которая начала движение вместе с нами.
— Я с вами! Без разговоров! — резанула Саша.
— В таком случае вы подставитесь и подставите… Нельзя вам, быть там, у него! — Свисток закрутился на месте, произнося мысли в слух, думая, ища решение.
— Так идите в госпиталь, Хромой водитель больнички. В его машине ждите, до на-чала рабочего дня. Если его не будет, ждите вестей. Я постараюсь всё сделать! — окончив свои размышления, повернувшись в сторону бараков для холостяков, Свисток ускорил движение. Мы ждали уже 1 час 20 минут. Через 10 минут в грузовом отсеке машины появился Аркан в зимнем тулупе. Отчего показался нам еще более мощным, похожим, на медведя. Я рассказал, что со мной случилось. Аркан расспросил, с кем у меня были трения в бригаде.
— Суки… !!! , — сам себе, под нос прошипел Аркан. Глаза его налились злобой и яростью.
— Мы готовы оплатить вашу помощь сразу, но это нужно решить не позднее послезавтрашнего дня, — прервала молчание Саша.
— Мне не нужны ваши деньги, тем более, сразу! — думая о своём, произнёс Аркан, — решение, этой проблемы, мы оговорим позднее, — Аркан продолжал, что — то обдумывать.
— Ваши условия! Мы готовы выслушать, готовы на всё! — не унималась Саша, чувствуя, что разговор уходит в какую то неопределённость.
— Не волнуйтесь! — он сказал, обращаясь почему-то к Александре, — никто вас больше не тронет, а деньги вам вернут завтра утром. Аркан завершил разговор и вышел из машины. Всё время разговора Хромой курил на улице. Аркан, прикурив у Хромого, обмолвился с ним парой фраз. Тот кивнул в ответ головой.
— Александра Николаевна, вас может с супругом отвести, куда… ? — нет Сан Саныч, спасибо! — прервала его Александра, — я уже на работе, мужу не далеко, сам дойдёт. Мы вышли из машины. Весь субботний день до обеда, прошёл для нас в муках. Произошедшее, не выходило, не отпускало не на секунду. Вечером мы с Александрой, чуть не поругались из-за разговора в машине. Мне не понравилась фраза — «Мы готовы выслушать ваши условия, готовы на всё!», которая могла толковаться двояко.
— Валя! Разговор шёл, о денежном вознаграждении, за его услуги и всё! — это тебе так кажется, или хочется думать! — не унимался я. Во второй половине ночи мы, наконец уснули.
Рано утром, в воскресенье, мы, да наверное и соседи, проснулись от стука в нашу дверь. Наскоро одевшись, я открыл. На пороге стояли двое мужиков из тех, что беседовали со мной с ножом у горла. Один с заплывшим глазом и с опухшей челюстью, второй с забинтованной головой и загипсованной правой рукой. Передав мне, пакет, в котором находились деньги, прошептали, — Вы нас извините, мы ошиблись! Вот деньги, пересчитайте, пожалуйста! Александра пересчитала деньги. Их оказалось больше, чем у меня забрали на четыре зарплаты рабочего.
— Это штраф, денежная компенсация за моральный ущерб. Вы скажите Аркану, что мы сделали все, как он сказал. И больше никакого базара. Прощайте! Саша, оповестила соседок, те в свою очередь подруг из соседнего барака кого касалось и на кухне под роспись каждой, выдала зарплату мужей. Вечером был накрыт общий стол, за которым девчонки, отметили первую зарплату своих мужчин. Заодно, решив продолжить данное мероприятие совместно по их возвращению. Заводилой всего, к удивлению всем, была Саша.
Груз упал с плеч. Мы вздохнули с облегчением, не представляя, что нас ждёт впереди!
Семейная проблема
Завершив срочные не отлагательные работы, бригаде дав сутки на отдых, нарезали очередной объём работ. Мне необходимо было срочно, рассчитать, подготовить и подать заявки в управление, на строй материалы и необходимые инструменты, для проведения последующих работ. Я задержался до 22:30 на работе. Войдя в нашу с Сашей комнату, меня будто током ударило. На время я лишился речи. На кровати сидела жена, поджав под себя ноги, коленки разведены в стороны. Всегда соблазнительные половые губки, были опухшими и похожи на два вареника. Вход в влагалище был красным, похож на кусок мяса. Саша сидела, не реагируя на окружающее, уставившись смотрела в одну точку. Рядом с кроватью в углу, валялось скомканное постельное бельё купленное нами в воскресенье. Сняв верхнюю одежду, подскочив, сев рядом с ней, я обнял её за плечи, — Сашенька, что случилось?… Она вздрогнула, как будто проснувшись от кошмара. Волосы её были влажными, говорили, что недавно принимала душ. Она резко опустила ноги на пол, прикрыв коленки пледом, прижав ладони к лицу, зарыдала. Минут пять, не могла успокоиться. Я выжидал.
— Он был здесь! Он, Аркан! — прошептала она. Но для меня каждое её слово было ударом колокола.
— Эта скотина тебя изнасиловала? Блядь! Сука! Я убью его, тварь поганую!!! — кричал я, пелена застелила мне глаза, от покатившихся слёз.
— Валь, соседи! Тише! Умоляю тебя, не кричи! Позор! — прохрипела Саша, снова зарыдав. Я обнял, целуя её. Она от меня отстранилась.
— Валюш это не было изн… , это было… я не знаю, как тебе объяснить… , он просто принудил меня — ты хочешь сказать, что ты сама дала ему? Бред! Бред! Брееееед! Что ты несёшь, Саша! — перебил её я.
— Да нет, конечно же! НЕЕЕЕТ! Это ты несёшь… ! Эта мразь, плату за услугу решил взять таким способом! — Саша поперхнулась, закашляв, замолчала. Я стоял посреди комнаты как железобетонный столб, убитый тем, что сейчас я слышал от жены. Молчание продлилось минут пять. Саша начала рассказ, не во всех подробностях как мне показалась, но происшедшее с ней, вновь, пронеслось в её голове.
******
Искупавшись в душевой за компанию с соседкой Людой, Саша приготовила лёгкий ужин к приходу мужа. Постелила постельное бельё на кровать, которое купили в автолавке в воскресенье. Стук в дверь, Саша приняла за баловство Валентина или приход соседки Людмилы.
— Открыто! — не оборачиваясь, раскладывая вещи, на полке шкафа, ответила Саша. Дверь захлопнулась, щёлкнув замком за входящим. Через, несколько секунд Саша обернулась. В проёме дверей из прихожей в комнату стоял, снимая с себя короткий тулуп Аркан. Его взгляд впервые за всё время, которое его видела Александра, излучал восхищение и нежность. Теплая рубашка, спортивные штаны, тёплые носки, разулся он в прихожей, весь его наряд. Александра вздрогнула от неожиданности.
— Вы! — изумлённо вскрикнула Саша. Он кивнул головой.
— С деньгами вопрос решён? Они возвращены, утром двое суток назад? — спросил Аркан, подходя ближе к Александре.
— Да, всё вернули, даже больше! Спасибо Вам огромное, Вы нас очень выручили! Сейчас! — Саша метнулась к шкафу достала пакет, с деньгами подойдя к гостью, протянула ему пакет, — если ещё… , скажите сколько? Взяв пакет, положив на тумбочку у кровати, он подошёл вплотную к Александре. Поднеся кисти её рук, к своему лицу, втягивая её запах, тихо произнёс, — Мне не нужны твои деньги Зая. ДЕНЬГИ — это ЗЛО, но зло для слабого душой, дурного головой и примитивностью мозгов, такой голове только корысть и выгода только для себя. У того, у кого ДУША и здоровая голова, со светлыми мыслями, ДЕНЬГИ — это ВЛАСТЬ, СЧАСТЬЕ, ВОЗМОЖНОСТИ, ПЕРСПЕКТИВА но всё это не заменит ДУШУ человека. Душу я потерял, и вот чудо!!! … потеряв… я нашёл тебя. Душа… возвращается. Глаза его снова за стекленели, затуманились. Саше стало страшно. Она пыталась понять, о чём он говорит, что он несёт! Понятно было одно, деньги ему не нужны.
— Я не понимаю, о чём вы? — вскрикнула Саша, глядя в его глаза. Прикрыв глаза, он прикоснулся губами к кистям её рук, начал их целовать. Саша попыталась оторвать от него руки. Получилось наоборот. Глыба притянула её, её же силой. Саша испугалась ещё сильней, вспомнив, что на ней кроме халата ничего нет. Он обнял её за талию. Руки прошлись по ней, опускаясь на ягодицы, прижимая к себе всё сильнее.
— Убери от меня, свои, поганые руки! — крикнула она. Руки, нежно и с жадностью лапали все ее тело. Она пыталась увернуться, не получалось. Предательски расстегнулась верхняя пуговица на халате, оголив частично грудь. Он сильнее прижал её к себе, поочерёдно облизывая груди и втягивая соски в рот.
— Я сказала, убери от меня свои руки! Куда ты лезешь подонок! — закричала Саша, и тут же осеклась. Соседи подумала она, помочь не смогут ещё на работе, барак пуст. Людмила собиралась принять снотворное из-за мигрени, да и находилась её комната в конце барака. Дверь на замке. Сопротивляться она, этому громиле долго не сможет, если вообще сможет! «Валюша, где же ты?» — пронеслось у неё в голове. Он её не слышал, как будто находясь в сонном состоянии, продолжал ласкать её. Рука протиснулась между ее ног, вторая его рука, удерживала заведённые её руки за спину. Она была зафиксирована так, что не могла пошевелиться. Паника Саши усилилась, от чувства того, что он делал с ней, а делалось всё аккуратно и нежно, не причиняя ей боли. Она начала возбуждаться. Он расстегнул халат на ней полностью. С усилием, посадив на край кровати, обняв огромными своими ручищами за бёдра и талию, начал ласки ног, от коленок до начала промежности. Любое сопротивление ему, его только раззадоривало, передаваясь ей ещё большим возбуждением. Влагалище Александры, предательски начало увлажняться. Только щетина, доставляла дискомфорт. Наклонив, положа её на кровать спиною. Ноги согнуты в коленях, упирались в пол. Он проник к влагалищу, разводя, медленно её ноги в стороны за коленки, ласкал их, орально переходя на промежность. Саша была, в каком то ступоре, как под гипнозом. Тело от лас расслаблялось, отказываясь сопротивляться. Ласки, которые она получала, мало того, что возбудили её, они ей нравились всё больше и больше. Её половые губки влагалища ласкали ртом впервые. Халат, когда он посадил, вдавливая её в кровать спал с неё и лежал под ней. Она была перед ним полностью голая. Он приник к её половым губкам влагалища поцелуем. Саша от такого вздрогнула и напряглась. Его огромный язык, как и его хозяин, прошёлся по всему входу влагалища несколько раз. Такое удовольствие она получала впервые в жизни.
— Аааааааа, умммммм, аааахххххххх, — сладко застонала Александра. Природа брала, своё. Он втягивал все её выделения, в себя, наслаждаясь. Сдавил губами клитор, втянул, его в рот посасывая. Александра кончила, дрожь пробежала по её телу волной оргазма. Он был такой продолжительный и яркий, что пока её трясло. Аркан успел снять не только рубашку со штанами, но и свои семейные как парашют трусы, бросив их в угол комнаты. Он, приподнялся на ноги, продолжая оставаться между её ног. Приоткрыв глаза, Александру повергло в шок и испуг, то, что она увидела. ЧЛЕН! Между ног Аркана торчал членище, не реальных размеров более 20 см. По толщине почти такой же как у мужа, может быть чуть толще, но длинна и сама головка не реальных размеров. Придя в себя от увиденного. Александра быстро заговорила умоляющим, дрожащим голосом, еще на что-то надеясь…
— Не надо! отпусти… , ты, наверное, всегда с женщинами так, а я… у меня муж… я люблю его… , а он любит меня… , пожалуйста, прошу тебя, не надо,… Он, став коленями на край кровати, взяв её за талию протянул вдоль кровати. И вот, она уже полностью на кровати, успев сомкнуть ноги. Он был у её плотно сомкнутых ног. Уже совсем негромко, она просила, прерывающимся голосом, — Пожалуйста! Ну, пожалуйста, не надо! Прошу тебя, не делайте этого! Ну не надо-о-о-о! Александра сделала роковую ошибку, — она попытаться лягнуть Аркана, и для того, чтобы ударить его ногами, она согнула свои ноги в коленях, чтобы нанести удар. Опытный Аркан, тут же, уперся одной рукой в ее согнутое колено, и, не давая разогнуться ее ноге, он использовал ее как рычаг, отведя без труда в сторону, и сразу навалившись на нее всем своим телом. Все! Он лежал на одной из ее ноге, а после этого, ему уже не составляло труда отвести в сторону ее вторую ногу. Он оказался между ее ног, которые, уже легко было развести, широко в стороны, что он и сделал, взявшись за ее щиколотки и навалившись на них всем телом. Теперь ее ноги были максимально разведены в стороны, после чего, он пододвинул ближе к ней свой таз.
— Ты моя, Зая! Я, уже не надеялся, что найду тебя! — прозвучал его приговор. Всё! Пронеслось в голове у Александры. Впервые за сегодняшний вечер потекли слёзы от бессилия сопротивляться.
Член его, был нацеленным на её, открытое и совсем беззащитное влагалище, пухленькие, длинные губки чуть разомкнутые в стороны, из-за оральных ласк и от того, что он так сильно развел её ноги. Аркан приблизил свой таз, с направленным на ее щелочку огромным членом, головка которого, закрыла собой половину ее влагалища. Саша, взвизгнула, она в отчаяние завертела своим тазом, пытаясь убирать свою щелку с линии давления нацеленного на нее члена, стояла тишина, раздавалось лишь его сопение и её повизгивания от сопротивления.
Аркан начал медленное давление на влагалище, но каким — то чудом, Саше удавалось уклонить свой таз в сторону, убирая с линии атаки свою письку, член Аркана проскакивал между ее губок кверху, и на ее лобок вылетала огромная багровая залупа.
Он, тут же, подавал свой таз вперед… шептав на ухо, — Перестань! Впусти его в себя, Зая!! Не сопротивляйся, а то будет больно, я всё равно сейчас войду в тебя! Головка упёрлась, вминая, половые губки чуть вовнутрь.
Он сделал сильное, мощное, поступательное движение своим тазом. Саша пронзительно вскрикнула, ее ноги дернулись еще больше в стороны, она вся выгнулась, а потом, как-то сразу вся обмякла, перестав сопротивляться. Член вошёл, но не полностью. Боли не было. Аркан замер прерывисто дыша.
Его член начал медленно погружаться все глубже и глубже в нее, ее маленькие губки оттопырились, и широко разошлись в стороны, все влагалище так сильно растянулось, что ее клитор касался ствола его члена.
Когда его член делал движение назад, то ее маленькие губки, плотно обтягивая его ствол, тянулись за ним, а когда он заходил вглубь, то они распахивались в стороны. В ней уже было около 17—18 см, размер члена её мужа. Он заходил в нее, с чавкающим звуком, как поршень, настолько плотно он был в ней. Всё это длилось минут 10—15ть.
Снаружи оставалось около пяти сантиметров, Александра громко застонала от боли.
— Все, маточка! Не пускает дальше! Я, немного, и потихоньку, там подвигаюсь, чтобы твое влагалище попривыкло. Раскачаю, постепенно растяну его тебе, а потом, и под маточку зайду! Ты моя, самая сладкая женщина! Чуть, чуть потерпи и всё будет хорошо, — шептал на ухо Александре Аркан, вводя член ещё глубже.
Еще минут десять, двадцать он трахал ее, не заходя до конца, трахал не спеша, смакуя, иногда останавливался, сдерживаясь, ласкал ее клитор. По всему чувствовался опыт и желание не навредить, той, которая принадлежала сейчас только ему.
Саша, постепенно успокоилась, расслабилась. Её влагалище, на самом деле, подрастянулось, под размеры его члена, ей, уже было даже приятно. Наконец, он стал делать короткие, поступательные движения своим тазом, почти без замаха, — не вынимая член назад, он вдавливал его в нее всем своим весом.
Александра закричала, нет, она просто орала от боли впервые за сегодняшний вечер. Аркан успокаивал ее — ну все, все! Расслабься! Еще немного! Сейчас я ноги чуть повыше подниму тебе, и он обязательно зайдет! Он немного приподнимал её ноги, то слегка опускал, регулируя угол входа своего члена, нащупывая им правильное направление.
— Расслабься! Да расслабься же! Не будет так больно, и он сразу зайдет! Ты же сама, напрягаешься, не пускаешь его, и делаешь себе же больно! Расслабься, и все! Александра, послушав его первый раз, сегодня, слегка обмякла, он уже с легкостью двигал ее тазом, и напирал на нее своим. Вот! Вот, умница! Вот так! Все!… Саша перестала вскрикивать, а член Аркана полностью погрузился в нее, — лобок упирался в лобок, яйца его хлопнули по анусу Александры. Второй оргазм прокатился по телу Александры. Её трясло так, что она чуть не лишилась чувств. Видимо, чтобы не кончить самому, Аркан замер, член его был полностью в ней. Оргазм продолжался минуты полторы-две. По завершению оргазма Александры, в таком положении они пролежали минут пять. Дальнейшее, что сделал Аркан, шокировало Сашу.
******
— Валяяя!, — кричала Саша в истерике, — «ЗАПРЕТНЫЙ ПРИЁМ»! Откуда он узнал о нём! Об этой моей слабости, только знали мы с тобой! Это было нашей тайной! Её трясло! Я был просто убит её словами и всем тем, что только что услышал в её рассказе. Я не знал, что мне делать, просто подняв на руки, прижал её к себе, как маленького ребёнка, ходил по комнате. Она вроде немножко успокоилась.
— Поставь меня! — прервала она молчание, — скажи что-нибудь, по этому поводу!!! Как… он… узнал… о… нашей… тайне? — повторила она вопрос, глядя со злостью на меня и вытирая вновь накатившиеся слёзы. Тут меня взорвало!!!
— Неужели ты подумала, что я рассказал ему или кому-то… Ты ёбнулась совсем что ли?!!! Как тебе могло такое в голову прийти!!! ? Я убью эту тварь!!! Что он с нами сделал? — в истерике орал, теперь уже я. Саша отвернулась от меня, пошла вразвалочку к кровати, как будто ей кол вбили между ног. Присев, легла на бок, продолжила рассказ.
******
«Запретный приём» который Аркан проделал, точно так, как это делал Валентин. Взорвал Александру. Прокатились подряд два оргазма. Аркан не выдержал он начал частые ускоренные фрикции и кончил в неё всё, что в нем было, не вынимая члена. Александра, почувствовав обжигающие удары спермы внутри себя вцепилась в короткую его стрижку пальцами, отстраняя его от себя. Член Аркана, не опал, а стал ещё твёрже.
— Подонок, чё замер!!! — заорала Саша, плюнув ему в лицо. Слюни повисли на его бороде. Она начала его лупить по щекам ослабевшими руками.
— Скотина!!! Тварь, гнусная!!! — рычала с обезумившими глазами Александра. Аркан, такого не ожидал. Он начал просто бешенные фрикции не полностью вводя свой член в неё, в течении 2—3 минут и в конце глубокий ввод виде удара по самые яйца, заходящий под матку, после чего замирание. Влагалище в этот момент спазматически сжималось, не желая ни впускать, ни выпускать член из себя. Саша громко и протяжно стонала, подавая тазом вперед, навстречу его члену, по ее телу пробегали конвульсии. Влагалище так же конвульсировало волнообразно, от матки до клитора. Аркан выл от удовольствия. Он на половину вывел член из неё. Она подалась тазом автоматически ему на встречу. Теперь она, желала его, не осознавая этого.
— Нет, это ещё не всё! — негромко говорил Аркан. Аркан кончил во второй раз, так же обильно как и в первый. Когда он вынул из нее свой член, поток спермы хлынул из ее влагалища. Приподняв, широко держа ее ноги, он любовался переполненным до краев, его спермой, влагалищем Саши.
— Полностью тебя залил… так получилось, — виновато произнёс Аркан. Саша, до этого лежавшая спокойно, после такой ебли, услышав эти слова, стала пытаться избавиться от спермы, сжимая свое влагалище, так что сперма, с каждым таким сжатием выплескивалась из него, почти фонтанируя.
— Скотина! Обязательно в меня надо было!!! , — зашипела змеёй на него Александра.
— У тебя же спираль, чё боишься, я об нее всю залупу исколол, пока под маточку заходил, они, — усики эти, всю головку искололи. Член его начал уменьшаться в размерах.
— Насмерть лучше бы они тебя закололи! Пошёл вон тварь! — закричала Александра зарыдав. Слёзы ручьями полились из глаз. К ней начало возвращаться сознание и понимание происшедшего. Аркан тоже растерялся, приходя в себя выглядел обеспокоенным. Вытерев с себя простынею сперму, оделся быстро. Глаза его сияли удовлетворением и виною одновременно. Уходя, он заявил: — Шура (он первый раз назвал её по имени), ты, всё — таки не… ! Я клянусь тебе, об этом никто никогда не узнает! С мужем твоим я поговорю, завтра! Это ещё не конец!
— Не трогай его тварь! Не прощу тебя скотина, никогда! — в след кричала она ему. Дверь захлопнулась, комната погрузилась в тишину. Через 5—10 минут Александра еле поднялась, ноги были ватные, не слушались, из влагалища, по ногам, продолжала вытекать сперма. Внутри всё болело. Скомкав, вытерев ноги от спермы постельным бельём. Надев халат, Саша выглянула в коридор. Никого! На её удачу, пока её имел Аркан, все жители барака были ещё на работе, кроме Людмилы, которую, так же как и её отпустили, для подготовки к ночной смене, следующих суток. Саша заглянула в её комнату, Людмила спала. Слава богу! Вроде не засветилась! А то, хоть в петлю от позора! — подумала Александра, зашагав быстрее в душевую. Опять слёзы из глаз, по ногам сперма ручьями. В душевой она провела почти час, отмывая всю грязь. Вернувшись в свою комнату, она впала в забытье. Из которого, её вывел пришедший с работы муж.
******
Рассказ окончен, в комнате, царила, гробовая тишина. Каждый думал о своём.
— Валя! — прервала Саша молчание, положив, голову на плечо, прижавшись ко мне.
— Если это было бы изнасилованием, я бы, наверное, не выжила. Он бы меня просто покалечил, у него просто огромный член! Он просто взял, как он посчитал своё, плату за долг. Всё время… , он был осторожен ко мне. Ему помог «запретный приём» — чёрт бы его побрал. После него у меня крышу сорвало, я думала, что нахожусь с тобой… — Саша замолчала.
— Это изнасилование!!! И не что, другое! Ты, что защищаешь его? — кричал я возмущённо, от всего услышанного.
— Чёрт, чёрт, чёёёёрт!!! В этом и моя вина, тоже, не взял бы я тогда деньги и всего бы… !. — теперь замолк я, — этим он и меня изнасиловал… — через некоторое время добавил я. Свою вину, случившегося, я чувствовал всё больше и больше. В голове у нас с Сашей был полный винегрет.
— Если бы, да кобы!… Имеем то, что имеем! И что с этим делать, не знаем оба. Мы два ублюдка, в полной заднице, — рассуждала вслух Саша.
— Уходя, он обещал, что об этом никто не узнает, благодетель! Мать его! Что, всему этому, ещё не конец! Что с тобой он будет говорить завтра. Валюш, я боюсь за тебя, за себя! — Саша замолкла и заплакала. Она с трудом приподнялась и пошла к выходу.
— Ты куда? — вскочил я, — в туалет, — равнодушно ответила она.
— Я с тобой! — Валь забери, новое пастельное в мусорку, аккуратней оно всё в… сперме. Свет из коридора, в проёме двери, осветил Александру полумраком. По её правой ноге, небольшой струйкой стекала вязкая жидкость — сперма Аркана. У меня навернулись слёзы. Что делать? Как поступить? — звенело в голове.
В ту ночь, мы так и не пришли к какому-то решению. Обращаться в милицию — маразм! Мы сами подставились, обратившись к Аркану за помощью.
— Милиция не поможет, у него всё схвачено! Мы только опозоримся с тобой! — сказала Саша. Из рабочего коллектива против него никто не пойдёт, каждый побоится за свою жизнь.
— А если найдутся, кто даст согласие? — зацепилась Саша за мысль.
— Саш придется объяснять причину, что он… ПОЗОР!!! Я этого не допущу… !!! — рычал я.
— Тише, тише Валя!!! Конечно же, НЕЕЕЕТ!!! — успокаивала меня Саша, которую саму нужно было успокаивать.
— О том чтобы бежать! Даже и думать не будем! — ляпнул я, — результат на выходе тот же, будет только хуже, ещё позорней! — поддержала меня Александра. У обоих в голове опять звучал вопрос — Что делать?
— Как мы будем смотреть друг другу в глаза, после всего случившегося? Как мы будем жить дальше с этим? — задалась вопросом Саша и вновь заплакала.
— Я люблю, люблю, люблю тебя, и всегда буду любить! И ничто не повлияет на моё отношение к тебе, кроме ИЗМЕНЫ! А это всё… ! Санёк любимая ПРОСТИ меня! Всё это моя вина, по глупости и неосторожности! Твоей вины во всём этом нет! — слёзы навернулись от бессилия и возможности всё это исправить. Я зарыдал как малое дитя, успокаиваемый своей женой. Под утро мы впали в забытьё с элементами страха и кошмаров. Наступала самая тяжёлая пора в нашей семейной жизни. Следующий день пролетел как обычно, кроме того, что всё валилось из рук. Голова думала только об одном. Отношение ко мне, окружающих не поменялось, но было ощущение, что все на меня смотрят. Аркан не появился. Ночная смена Александры, которая длилась до полу ночи, заканчивалась. Я выдвинулся в госпиталь, её встретить, забрать домой. Её на месте не оказалось. Срочный выезд с 20: 30, к какой-то старушке преклонных лет из с. Охотничье, затягивался. Я прождал час. Запросили по радиостанции о состоянии дел у дежурного водителя.
— Всё нормально! Скоро будем! Бабушке 95 лет, практически ничего не слышит и плохо видит, общаемся практически на пальцах. Супругу Николаевны, скажите завезу прямо домой, — был ответ дежурного водителя. Саша до утра так и не появилась. Уснул я под утро и поэтому чуть не проспал и не опоздал на работу. Выбегая из-за строящегося объекта, в направлении здания «управления стройкой», где собирались бригады для убытия на объект, я столкнулся с Арканом.
— ТЫ!!! Пидарас! Ты что сделал? Сука! — от неожиданности вылетело из меня. Кулаки сжались, я сделал шаг вперёд, хотя шансов один на один справиться с ним у меня не было вообще. Тот кивнул головой. Ясный взгляд, без тумана и стекла, на чисто выбритом лице, поразил меня, своей остротой. Я замешкался, оцепенел как под гипнозом.
— Это просто было помутнение рассудка, из-за прошлого в моей жизни. Я готов ко всему ноооо! Дружище постарайся не наломать, дров. Всё это временно. Когда ВСЁ — я скажу! Если только сама ОНА не внесёт коррективы. Будь осторожен, во всём! Думай что делаешь, что бы не опозориться и не опозорить её! — он развернулся, собираясь уйти.
— Ты ёбнулся, дебил!!! Какое помутнение, ты о чём балаболишь? Стой!!! — взорвался я, готовый накинуться на него. Но он спокойно удалился от меня, скрывшись за постройкой. Я ничего не понял из его речи, стоял в полном оцепенении. Точнее было ясно одно, что окончание «платы» и остановка всего, что происходит с нами, ОН завершит когда соизволит. Перевес сил, средств во всём был на стороне Аркана. Я осознавал, если бы он захотел меня в любой момент отправили бы, в мир иной, а что было бы с Сашей? Скорее всего, из Саши сделали бы высококлассную подстилку. Придя в себя, матерясь, и проклиная всё и всех, я побежал к бригаде. Объект работ находился на достаточном удалении от посёлка. Обедать пришлось на рабочем месте. Вечером после работы я не шёл, я бежал домой. Влетел в нашу комнату. Саша наводила порядок моя полы. Вид у неё был подавленный и безразличный ко всему.
— Господи, Саня! Всё норм… ? Я вчера, ждал тебя… Сказали выезд к старухе… Утром… — я замолк. Саша смотрела на меня пустым, подавленным горем взглядом. — Валя, нужно, что то делать! Я так больше не могу и не хочу! — Александра заплакала. — Чтооооо? — закричал я.
— Бабушка… , он снял у неё квартиру! Он имел меня там… ! Я не могу ему сопротивляться! Откуда, он знает все мои слабости? — плача, шепотом, произнесла Саша. Она замолчала. Я попытался обнять её, чтобы успокоить, она резко отстранилась от меня. Я сел на край кровати, рядом с ней.
— Мне остаётся только одно! — я не договорил «Убить его!», что-бы не заводить Сашу ещё больше, — есть только одна мысль… одна идея…
— Он говорил с тобой? — прервала меня Саша.
— Не вчера, сегодня утром. Разговор ни о чём… , я плохо понимаю его, а то, что понял, приводит только к одному выводу — убить его, эту тварь! — не выдержал я. Саша вновь заплакала. Я обнял её. У самого полились слёзы.
Следующие два дня прошли без потрясений, достаточно было старых. Между нами с Сашей наметился невидимый разрыв, может мне, так казалось? Мы практически не разговаривали. Я всё больше винил себя, в случившемся. Определившись со способом устранения проблемы — просто убить, гадину! Я начал подготовку.
За эти два дня я подготовил 6 металлических дисков, заточенных под лезвие, для метания. Такое оружие было у японских ниндзя. В армии мы баловались, такими вещами, на тренировках по рукопашному бою. Ротный был помешан на этом, поведав мне некоторые хитрости в изготовке дисков и их метании, в роте я был лучший в этом «виде спорта». Подготовил десяток, поэтому убить или серьёзно ранить я мог десять человек. Заточенную арматуру, в виде короткой пики с рукоятью, для надёжности удара, что бы раскроить черепушку или проткнуть насквозь. Арматура пряталась под рабочим бушлатом над позвоночником, извлекалась из под воротника.
Приближалась пятница, ночное дежурство Александры с выездной группой мед помощи от госпиталя. Время шло. Валентин что-то задумал, но что, жене не говорил. Волнение за него переполняло её. Он, единственный из мужчин, кого она любит по настоящему, который умрёт за неё, а она готова умереть за него, и если с ним что-то случится, она этого не переживёт. Пугала фраза «я убью эту тварь», это заявление было уже серьёзным знаком. Вспомнился случай с подонками, в кафе, по сути, начало их любви. Слова, звенящие в голове — «Я и Александра, мы одно целое». Слеза пробежала по щеке Саши.
«Завтра, дежурство!» — пронеслось в голове Александры, её передёрнуло от воспоминаний двух встреч с Арканом, хотя всему этому подходила более точное определение — «изнасилование или принуждение к сексу». Валентин настаивал на первом варианте, правда, сути дело это не меняло. Саша размышляла — «Своим членом Аркан изорвал бы моё влагалище. А он готовил её для секса. Оральные ласки половых губ и клитора, оказались очень приятны, возбуждали. Оргазм случился, когда он делал это. Первый раз в её жизни! Ни один из мужчин не делал ей такое. А у неё их уже трое, за не долгую половую жизнь. Точнее мужчина то один — муж! А эти два — УБЛЮДКИ!»
— Это что я сравниваю? — вслух для себя произнесла Саша.
«Аркан не мучил меня физически, какая то осторожность, внимательность исходила от него. Постоянно представлял что-то или кого то, называя — Зайкой, Зайчиком, а может он обращался ко мне» — думала Александра. Вопросов о его поведении было много. Он очень коварный, изобретательный. Выдумка с больной бабушкой, верх цинизма! Всему этому было одно оправдание — он скрывал от всех, половой контакт с ней, как и обещал. Хромой его близкий друг, ожидая в машине 1.5— 2 часа, так как его не пускала войти в хату придурковатая на голову дочь, больной бабушки, держа в руках для устрашения косу. Возвращаясь в госпиталь, Хромой орал благим матом. bеstwеаpоn Проклинал старых дур, бес какой то наигранности. По приезду заявил дежурному врачу, что больше не поедет туда, даже если те ведьмы «будут сдыхать». Александра не успела оказать существенного сопротивления Аркану, во второй раз вообще. Он завалил её на кровать, в миг, сорвав колготки с трусиками.
Начал ласкать, сопротивлявшуюся между ног, всасывая, в рот половые губки и клитор. Когда она, отбиваясь от него, поцарапала шею и нижнюю часть подбородка, он распахнул халат в районе шеи. Сразу две порции ласки «запретный приём» и она возбудилась, потеряв рассудок. Дальше он просто наслаждался ей. В порыве страсти она даже чуть не поцеловала его в засос, но он отстранился он неё, прошептал: — Нет! Ты не Зая! Но можешь стать ей! Он не целовал её в губы вообще. Его огромный член, вновь полностью побывал в ней, первый ввод был такой же болезненный, как в первый раз. Но потом удовольствие получал не только он. Его член добирался до точки, как он говорил «под маточкой», которая возбуждала, даря почти такое же наслаждение, как и «запретный приём». Когда Александра начина-ла приходить в себя «запретный приём» снова вводил её в нереальность, подчиняя Аркану. Не смотря на воспоминания и поток мыслей, она пришла к выводу и определилась для себя как избавиться от данной проблемы. Александра, осознавая безвыходность положения, в котором они оказались с мужем. Приняла для себя решение. Валентину решила ничего не говорить,» Всё равно запретит мне на это пойти и сделать!» — подумала она.
Рассказ бабы Кати
… Я задержался на работе до 23: 30. Открыв дверь ключом, я просто охренел! — АААААААААххххххххх хо-ро-шо! — стонала Саша. По комнате разбросаны вещи. Саша с Арканом на полу. Медленные телодвижения супруги на члене своего насильника, который входит во влагалище на всю длину и выходит. Саша, сидя на члене, массирует свои груди. Они меня не видят. Саша спиной ко мне, заслоняет видимость Аркану.
— Тебе хорошо? — спрашивает Аркан.
— Да да да даааааа ах Аркаша, аха ах! — отвечает моя любимая жена. Я в полном ступоре. «Как ты могла?» — проносится у меня в голове. Через пару минут Аркан берёт её руками за ягодицы и встаёт вместе с ней, не вынимая члена. Заметив меня, говорит: — Она прекрасна! Отличная, давалка, по отдаванию долгов! Саша заливается смехом. Пройдя мимо меня, к кровати он бросая, а она соскальзывая с его члена плюхается на кровать, расставив ноги в разные стороны. Раздается её пронзительный смех.
— Сашаааа, что с тобой? — ору я. Аркан полез на неё снова, член как полено нанизывает её по самые яйца, она нанизывается на него, как масло на нож.
— Аххххх… ууууууу, — стон жены, член Аркана в её влагалище, которое уже всё истекает соками.
— Чвяк,… чвяк,… чвяк, — раздается в комнате. Огромный член Аркана медленно то появляется над влагалищем, то полностью исчезает в нём, проникая на всю глубину. От таких движений между ног супруги всё покраснело и опухло. Он поднял её ноги ещё выше, увеличил скорость фрикций.
— Кончаююююууу!!! , — заревел Аркан и, глубоко вдавливая член в мою жену, начал выливать в неё сперму. Опустошив свои яйца, он вынул член, с которого остатки спермы капали на кровать.
— Хорошооооооо! — протянул он, — тебе понравилось? — спросил он.
— Да, очень Аркашка!, — ответила жена, улыбнувшись, обняв его за шею.
— Я вижу ты тоже хочешь свою давалку? — обратился Аркан ко мне.
— Что? Ты «разрешаешь» мне… мою жену… ?
— Да, — прервал мой вопрос он, — я сегодня очень добрый, — сказал он.
— Неееет, ему нельзя!!! Я уже твоя Аркаша! Только твоя!!! Неееееееее-ееееееееееееетттттт! — сиреной, завыла моя любимая.
— Что значит нет? — я снимал штаны, член стоял колом, — что значит, НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТТТТТТТ!!! …
Я вскочил с кровати, на середину комнаты. Холодный пот, ручьями, стекал с меня. Находясь в полусонном состоянии, я продолжал повторять — нет, нет, нет! Трусы и майка на мне были, хоть выжимай. Саша, подскочив ко мне с полотенцем, вытирая мне голову, лицо, шею, целуя в губы, щёки успокаивала меня: — Тише, тише, милый, хороший мой!!! Это сон, плохой сон, сейчас уйдёт и не вернётся, успокойся… Туман перед глазами рассеялся, я пришёл в себя. Саша обнимала меня, прижавшись щекой к щеке, что то ласково, но неразборчиво шепча на ухо. Мой член стоял колом, подёргиваясь, упирался Саше в живот. Секса у нас последнее время не было, из-за происходящих с нами событий. До всего этого, как и полагается у всех молодожёнов утром и вечером, в выходные дни 3—4 раза в сутки. Я снял промокшее бельё. Намочив полотенце водой, при помощи жены обтёр всё тело. Своё состояние член не изменил. Глубоко поцеловав, Саша потянула меня на кровать. Положив меня на спину, приняла позу наездницы. Не возбудившись до конца, она ввела в полу сухое влагалище член и начала медленно на него насаживаться. У меня в голове промелькнули сцены моего же сна. В меня вселился бес. Я покрыл поцелуями всё, на теле Саши, до чего мог дотянуться в таком положении. Влагалище увлажнилось. Перевернувшись и оказавшись сверху, я ударом ввёл член на всю глубину, упёрся в матку. Саша вскрикнула от боли, зашептала на ухо: — Валюша, аккуратней, не спеши, мне больно! Что с тобой? — прости, прости, прости! — я прекратил все движения, целуя прекрасное лицо жены.
— Санёк я люблю, и буду любить тебя всегда! Я говорил тебе это, надо повторю сто тысяч раз! Ты моя и для меня! Я не отдам тебя никому на свете… , если… Не решишь сама… меня… , я уничтожу всех! Не произвольно я сделал « запретный приём»! Секс длился у нас с небольшими остановками около часа. Уснуть мы естественно, до подъёма на работу, уже не смогли. Обнявшись, думали каждый о своём. Мои мысли — «Если пойдёт, что-то то не так возможно это, последняя совместная наша ночь. Но я остановлю всю эту грязь, всё это! Саша меня поймёт. Я не позволю рушить нашу, семью насилуя нас!». Александра размышляя, решила для себя — « Достаточно пользоваться мной как вещью! Ожидать решения проблемы со стороны и что Аркан отступится, глупо и не возможно. Валя, что-то задумал? Что, озвучил пару суток назад, — УБИТЬ, ТВАРЬ! Он это сделает! Ради её и себя! Никто не остановит его, даже она! А если нет… она его потеряет. Нет у него шансов, против этой банды и помощи тоже нет, кроме её самой! А чем она может помочь ему, только, тем, что умереть вместе с ним! Жить без него, смысл?». Александра в хирургии позаимствовала скальпель. Уложив в чехол, из-под, старого ножа, носила постоянно с собой. Отрежу, Аркану всё к чертям собачим! Пусть лучше убьет! Но, шалаву, из себя делать и позорить нас обоих — НЕ ПОЗВОЛЮ! С такими мыслями и думами мы собирались уходить на работу, позавтракать по дороге в столовой. Саша, пытаясь снять свой полушубок, зацепила мой рабочий бушлат, тот с грохотом упал на пол, из которого выскочили железные, круглые диски. Один подскочив от удара, врезался в ножку стола прихожей, пробив и застряв в нём, что говорило об уникальной остроте. На вопросительно — обеспокоенный взгляд Саши, я збойчиво пояснил: — Для работы Саш… точнее на работе, трениируюсь… вспоминаю службу… иногда. Саша сделала вид, что ничего не поняла.
— Сегодня дежурство? Тебя встретить? — спросил я, отвлекая от темы дисков.
— Да, дежурство… встречать… не знаю, смотри как у тебя с работой, ты говорил у тебя же аврал с подготовкой заявок, — сбивчиво отвечала Саша, — может сама приду пораньше, попробую отпроситься. Месячные начинаются Валь…
— Как? Мы же только 2 часа назад… — прервал я Сашу.
— В туалет пошла, а там… — завершила разговор Александра. Разговор не клеился как перед расставанием на долгое время. Усиливалась тревога. Дежурство — значит, пакостник, что-то задумал или придумает насчёт Александры. Мне с работы уйти, что бы проследить, нет никакой возможности. Настроение, у обоих, было ужасным. У меня рабочий день прошёл как обычно. На обед у меня появилась возможность сбегать в столовую. Я заскочил в госпиталь за Сашей. На месте её не оказалось.
— На выезде! — заявил диспетчер. Сердце моё сжалось, в предчувствии чего-то не хорошего.
— В Охооотничччьем, опять? — заикаясь, продолжил я пытку диспетчера.
— Да нет брат! На одном из строй объектов! А в Охотничье, Хромой с утра отказался ехать, — засмеялся диспетчер, — устроил здесь, такой концерт! Заявив, что к ведьмам больше не поедет, ни за какие деньги! Его, поддержала твоя жена. Пришлось отправлять других. Выговорешник получат, точно! «Выговорешник, это не самое страшное» — подумал я. Удивлял тот факт, что Аркан на самом деле держал слово молчать. Если Хромой ломает планы своего кореша, значит он ни сном, ни духом в этих делах. Вечером на ужин за мной зашла Саша, удивив этим меня, приехав на машине скорой. Ужинали втроём, компанию составил Хромой. Пока он ходил за добавкой второго. Саша вкратце, нервничая, рассказала утреннее происшествие с участием Хромого. Посетовала, что не отпускают домой, не смотря на то что, все кому нужно было знать, знали, что у неё начинается женская проблема. Поужинав, Саша с Хромым укатили в госпиталь.
В комплексе «Управления строительством» на каждую бригаду, выделялось помещение для рабочих, где хранились личные вещи и рабочая спецодежда, и спец инструменты. Там же находился кабинет прораба. За каждой бригадой была закреплена уборщица, в обязанности которой входили не только уборка помещения, но и своевременный сбор, сдача и приём спецодежды как на ремонт, так и в прачечную. В хозяйственной группе, работали женщины в основном от 30 до 35 лет, жительницы села Охотничье. Была среди женщин пожилая Екатерина Ивановна, по простому — баба Катя, около 70 лет. Которую гоняли, переводя из бригады в бригаду из-за всяких придирок к ней, основной претензией, о которой ни кто не говорил в слух, был возраст. Всем бригадам естественно хотелось видеть молодую женщину, а не старуху. У начальника АХО стал даже вопрос о её увольнении. По советовавшись с ребятами в бригаде, мы забрали её к себе, о чём ни разу не пожалели. Она успевала всё! А утром перед убытием на объект работы — каждому по блинчику! Зависть начала мучить остальные бригады, за это. По окончанию работ, отправив ребят по домам. Я уселся в кабинете за бумаги. Екатерина Ивановна занималась своим делом, редко перебрасываясь со мной репликами на разные темы. — Вот же сучка! Чуть ли не при детях, а? Как так можно, не понимаю! И на всех ей наплевать! — громко бормотала себе под нос б. Катя, моя полы не далеко от меня. Отложив бумаги, половина была готова, я решил передохнуть. — Извините баб Кать, я из-за работы, что-то прослушал! Вы о чём? — обратился я к ней. Она зашла в кабинет, присела на стул — я тоже чуть отдохну, Вы не против, Палыч? — Конечно же, нет! Это первое! Второе, сколько я Вам говорил? Валя, Валентин, вы же мне в матери годитесь, Екатерина Ивановна! — хорошо, хорошо исправлюсь Валентин… Палыч, — мы оба рассмеялись, — Вы не исправимы! — добавил я. — Вы спрашиваете о чём я? Да про Лизку я, с пятой бригадой она работает. Стыд потеряла баба, с половиной бригады перетаскалась и всё не уймётся. Баба Катя Начала свой рассказ.
******
Муж у неё был наш с Охотничьего. Отличный, хозяйственный мужик, он её из горда привёз, потаскуху. Поженились, вроде всё хорошо, прожили лет пять, без детишек. Говорили на ноги надо встать. Тут стройка начала справляться. Для всех счастье! Работа появилась, деньги платят не плохие, по сравнению с нашим не доделанным колхозом. Лизка устроилась на работу с началом стройки, когда ударными темпами строились бараки для строителей, ну в которых вы сейчас живёте. Бригадир Миша, начал за ней приударять. Лизка смазливая, всегда ухоженная, да видели Вы её. У бригадира Миши, извините, член тоже был бригадирский. Недолго Лизонька хвостиком виляла, хвалясь бабам, какой он у него огромный, упирается в неё при поцелуйчиках и что не плохо было бы его попробовать. Попробовала! Я её предупреждала, что мужчина, который правильно пользуется своим хреном, таких размеров, навсегда привязывает к себе женщину, которая до конца своих дней, если по каким то причинам, не будет с ним встречаться или жить, то не забудет ни когда, точно! Забеременела она сразу, родила девочку. Муж был на десятом небе от счастья. Декретный, она не досидела. Дитё, оставляя на свекровь, вышла на работу. Миша заждался её, прикипев к ней. Других мужиков и собственного мужа она просто не видела в упор. Как она не понесла в течение очередного года, просто загадка. За год он так подстроил её под себя, что при любом его прикосновении готова была раздвигать ножки в любое время, и в любом месте.
******
— Да если она шалава! Там хоть какой длины, толщены! Шалаву-потаскуху, не остановить! А если женщина порядочная, любящая своего мужчину то размер ни имеет, ни какого значения. Или я не прав? — прервал я, б. Катю, задавая провокационный вопрос. Внутри меня всё напряглось. Тема меня начала заводить, тем более в ней что-то касалось и меня. — Не совсем правы, Палыч! — продолжала моя собеседница, — если вам интерес-но узнать об этом, я как мать сыну Вам поведаю. Как складывалась моя личная жизнь в этом отношении, на своём примере. Хотя мать с сыном, нормальная мать, ни когда не будет говорить на эти темы.
— б. Кать, у меня водочка есть, может по 100 грамм?
— А у меняяя, пирожки с картошкой остались! Я щас, мигом! — б. Катя рванула за пирожками. Выпив по 20 грамм, закусив пирожком, б. Катя продолжила свой рассказ.
******
Лизка докувыркалась с Михаилом, до второй беременности на втором году после родов дочки. Рожая сына, что-то пошло не так. Родила нормально, богатыря! Но с дитём начались проблемы. При обследовании кровь показала что мальчик, в последующем и девочка не являются детьми Фёдора, мужа Лизки. Был грандиозный скандал с мордобоем, если бы не Михаил, Фёдор Лизку убил бы! Фёдор выкинул её, вместе с детьми без грамма сожаления в тот же день как всё выяснилось. Развелись! Михаил забрал их, поселившись в семейном бараке. Не долго музыка играла, закончился контракт Михаила. Нужно было возвращаться домой к законной жене, у которой как ни странно, тоже было двое детей, мальчики. Лизка была в шоке! Михаил, правда, поступил по, мужски, в данном вопросе. У нас в селе купил дом для своей Елизаветы, сделал капитальный ремонт. Прожив с ней месяца два, скрылся в неизвестном направлении. Лизка баба справная, красивая, но после Михаила остановиться, на каком то мужике у неё не получается. Подыскать член размером Михаила не выходит. Она становится и будет просто ШЛЮХА!
******
Мы выпили ещё по 50 гр., закусили. — б. Кать ааааа… ? — да, да помню, что обещала! — не дав задать мне вопрос, сразу ответила она. Понимаете Валя… когда большие члены, 20 см и более, женщине заходят под матку, если его до самого конца, вводят…
— А это больно, или приятно? — перебил я её. Она улыбнулась, — и больно и приятно, но больно только сначала, а потом, когда он ее отодвигает кверху, и входит под нее, растягивая влагалище в длину, тогда становится приятно, да что там приятно, это сравнимо с раем! Женщина просто летит, постоянно кончает, и как говорят мужики, баба становится безумной. Если постоянно встречаться с такими мужчинами, у которых большой член, или иметь мужа, то постепенно привыкаешь, связки что матку держат, растягиваются, и тогда член уже быстрее заходит, и менее болезненно, как к себе домой, улыбнулась б. Катя. Но это касается тех мужиков, которые умеют пользоваться правильно своим хозяйством. Которые, уважают женщину относятся к ней с заботой и лаской. А те, которые как сейчас у молодёжи принято говорить «дерут тёлочку», хотят получить удовольствие только для себя, не задумываясь о той с которой получают удовольствие, могут покалечить, травмировать женщину, сделать из неё холодную калеку, чувствующую дискомфорт, а иногда и отвращение и страх к этому делу.
— б. Катя, а как долго идёт привыкание женщины к такому… члену? — не унимался я с вопросами. Информация, получаемая от женщины, прожившей практически жизнь, меня озадачивала, настораживала и начинала тревожить. Её рассказ я начал примерять к нашей ситуации с Сашей. Мы выпили по 30 гр. в третий раз, за здоровье, после чего б. Катя продолжила. — Очень быстрое и сильное, привыкание у молодой не рожавшей женщины. Если даже она и не привыкнет к нему, да нужно время, я думаю около месяца не больше до полного привыкания. Даже если, изолировать её от такого самца, ощущения такого члена в себе, ей не забыть до самой смерти. Меня, от этих слов передёрнуло. Я встал, налил нам в кружки холодной воды.
— Рожавшая, у которой произошли изменения организма в ходе вынашивания ребёнка и родов, привыкает дольше, но это не обратимо и для неё. В любом случае большой член мужчины привязывает к себе женщину навсегда! Всё что меньше того, что её приручило, женщина уже не воспринимает. Пример рядом — Лизка! Я был ошарашен выводом б. Кати и напуган. Колокол в голове звенел — «Ты можешь потерять, жену, любовь, уважение к себе и…»
— Потерять жизнь! На хрена, она нужна такая! — негромко, но вслух, от волнения произнёс я. б. Катя после последних своих слов призадумалась. Моих слов она не разобрала, очнувшись от раздумий, спросила: — Палыч, я не поняла, вы про мою жизнь что-то спросили?
— Да по 100 гр. и дальше, — да без проблем! — поддержала она меня. Мы выпили, доев пирожки.
— А теперь про мою жизню! Эх Палыч, в ней всё было и полное дерьмо и хорошее. Концовка мне противна, я как та бабка у разбитого корыта, да ничего не поделаешь. Екатерина Ивановна, не смотря на возраст, немного захмелев начала свой рассказ.
******
Рожала меня мама, долго мучаясь. Роды были сложными. Родив меня здоровенькой, мама умерла. До года мной занималась бабушка, мать отца. К сожалению, её я тоже не помню. Мне было год и несколько месяцев, когда умерла бабушка. За два месяца до смерти бабушки, отец женился вторично. Мачеха моя, женщиной была не плохой, воспитывала меня, как могла, не обижала. Отец был очень любвеобильный, поэтому к 16-ти моим годам, у меня было три брата и три сестры. Свой дом, хозяйство. Мы жили в хорошем посёлке не далеко от города Зеленогорск. Чтобы семья держалась, как говорится на плаву, отец купил 3 коровы, десяток поросят и другой мелко рогатый скот. В год, когда случился падёж, практически всей живности, семья узнала, что отец должен очень крупную сумму денег, которую нужно было отдать в течение полугода. К отцу стал наведываться, странный тип по имени Борис, мне он с первого взгляда не понравился. Привозил для продажи вещи, обувь, всякие безделушки. Отец с мачехой продавали товар, имея не большой доход. Мне исполнилось 17 лет. Я была развитой девочкой. Стройные ноги, осиная талия, широкие бёдра, тугая коса в пояс, грудь почти третьего размера всё это унаследованное от мамы. Папа у меня был высоким, поэтому рост у меня 1 м 75см. Красавица! Борис стал оказывать мне знаки внимание, дарить всякие подарки. Не спросив моего желания, посватался ко мне. Отец немного поколебался, дал согласие, так как зять обещал покрыть все долги семьи, что и сделал. Расписавшись в загсе города с мужем, который был на десять лет старше меня и на пол головы ниже. Погуляв на вечеринке заменявшей свадьбу, в доме, который Борис снимал в нашем селе. Проводив гостей, потянул меня на кровать. Слышать слышала что такое брачная ночь и как это бывает тоже слышала от старших под-руг, но что делать мне 17-ти летней девочке, которая занималась только братьями, сёстрами и живностью, с мужем? Как его ублажать? Борис был хорошо выпивший. С меня слетело свадебное белое платье, красивые белоснежные трусики и бюстгальтер. Когда я увидела впервые в жизни у своего лица возбуждённый, стоячий мужской хер, я испугалась! Вскочила с кровати и инстинктивно начала сопротивляться. Удар в солнечное сплетение свалил меня снова на кровать. Пока хватала, задыхаясь от удара, ртом воздух, тварь муж, с силой развёл мне ноги в разные стороны, одарил двумя увесистыми оплеухами, прокричав — « Я научу тебя любить мужа, я воспитаю тебя как надо!», воткнул в меня член рвя плеву и начал вводить в глубину. Боль была ужасная, я кричала, рыдала, просила прекратить. Слава богу, у Бориса член был не большой 13—14 см. Через 10—15 минут, из-за крови или выделения смазки, боль начала слабеть. Боря — тварь, урчал от наслаждения, ещё бы, узкое влагалище которое не хотело впускать в себя никого и ничего. Продолжалось это минут десять. Он кончал и кричал: — Вот тебе сыночки и дочечки!!! Спермы было очень много. Когда он через две минуты захрапел. Я встала, смыла с себя кровь, сев на ведро сцедила сперму, подмылась. Ушла в другую комнату, прорыдав до утра, прощаясь с детством, юностью, встречая новую счастливую, самостоятельную жизнь. Утром мой муж, вошёл ко мне в комнату.
— Был пьян, понимаешь, извини, сладкая моя? Взял на руки и отнёс на брачное ложе, которое было в крови и разводах от спермы. Имел меня до обеда с небольшими перерывами. Прекратил, когда появилась кровь от вчерашних разрывов. Выслушав мою жалобу, отец сказал: — Он твой муж, дочка! Слушай, уважай и люби всё будет хорошо!
— Пап, зачем ты меня ему продал за долг! Зачем! — плача спросила я.
— Дура, ты дочка, дура!!!
Больше своего отца я не видела. Мы через неделю, переехав в г. Красноярск, Борис сказал по работе. Он занимался, какими то тёмными делами. Заядлый игрок на деньги во все игры, карты были его вторым я. Фарцовщик, спекулянт, интриган, короче говоря, аферист универсал — это мой любимый муж, которому досталась 17 летняя девочка. Он в чём-то прокололся, на него началась охота Красноярскими бандитами. Сменив паспорта, а в них фамилию Ивановы на Кузьмины, мы оказались в селе Охотничье. Он купил хату, где мы зажили, как он говорил, счастливой жизнью. Он продолжал моё половое воспитание. Дома я должна была ходить без нижнего белья. Имел он меня, когда хотел и где хотел. За день у нас было до пяти половых актов. Любое неповиновение, на колени в угол. Часто прикладывался рукой, поэтому всё моё тело было покрыто не только засосами, но и синяками от побоев.
— Катюш, не глупи, даже не думай от меня сбежать! Всё равно найду и убью, за это!!! Я люблю тебя, сладкая моя! Забеременеешь, родишь, и всё будет нормально, — раздвигая мне ноги, всаживая свой огрызок, предупреждал и признавался мне в любви, мой «нежный» муж. Я отдыхала, когда Борис уезжал на 2—3 дня в Усть-Краснодольск, по «работе». Практически всё село было у него в должниках. Проигравшие отдавали долги кто, чем мог: домашней птицей — куры, гуси, утки; солениями, вареньем, всевозможными продуктами питания. У нас появилось небольшое подворье. Вообще, мы не бедствовали. Из города он мне привозил подарки: платья, обувь, бижутерию. Нарядившись во всё новое и красивое, мы выходили в сельский клуб на танцы. Там из-за меня часто случались потасовки и драки между парнями и мужчинами. Я, не смотря на все выходки мужа — твари, из-за обилия половой жизни, наверное, становилась всё краше и привлекательней. Моей красотой, Борис, завлекал к нам в гости, новых жертв. Когда, они играли в карты на деньги, я должна была, обязательно, что-то делать в комнате, отвлекая внимание играющих, на себя. Такой жизнью мы прожили 2 года. Я не беременела. Заливая меня, очередной раз своим семенем, он угрожал мне, — Катюша, ты кажись бесплодна, радость моя! Если не забеременеешь, найду тебе другое применение. Денег заработаем… !!! Я не понимала о чём он говорит, потом со временем до меня дошло, что он имел ввиду. Мы жили по соседству с семьёй Савельевых. Пётр глава семьи 35 лет, 1м 85 см ростом, его тёща баба Маша за 70 лет, его жена Клавдия. У Клавы, из-за какой то болезни спины были парализованы ноги, вся нижняя часть туловища. Пётр хозяйственный мужчина. На его плечах держалось всё. Две дойные коровы, несколько свиней, около десятка овечек, домашняя птица. Он умудрялся держать пять улей пчёл и работать в колхозе кузнецом. Баба Маша тоже не промах, носилась по дому как заведённая, на руках имея парализованную дочь. Мужики к Петру, почему-то относились холодно, женщины наоборот всегда были рады его видеть, заигрывали с ним. В мой 19й день рождения, хорошо набравшись спиртного, выпроводив своих городских друзей. Боря устроил мне поздравление, с помощью рук и ног, из-за того, что я на кого-то из его друзей, посмотрела не так. Я выскочила во двор, но он догнал меня, схватил за волосы, поволок к бревну, где обычно, рубили курей, крича, — Зарублю суку! Около бревна, он неожиданно отлетел от меня метра на три, рухнув на спину. Меня перепуганную, дрожащую от шока, поднял с земли Пётр.
— Бедная девочка, ну и счастье досталось тебе, — прошептал он. Взгляд был ласковый, но какой то безжизненный. Мой любимый муж — тварь, начал приходить в себя. Пётр подошел к нему присев на корточки у изголовья.
— Ты чё, у меня здесь делаешь сука не доделанная? — вращая глазами, пытаясь приподняться, дерзко промямлил, мой ненаглядный. Резкая, сильная пощёчина, присмирила буяна в миг.
— Сосед! Недоделанный, это ты! Ещё раз тронешь свою бабу, дело будешь иметь со мной. Понял? — спокойно, немного повысив тон в конце, спросил Пётр. — Иди ты на хрен, козёл! Мояяяя, чё хочу то и… — резкий, сильный удар ладони Петра прервал его, — Ещё раз, ты меня понял? Недоделанный! — Петр, встал перед ним во весь рост.
— Всё, хватит, понял я, понял! Иди на хрен с моего двора! — визжал Борис, почти поднявшись на ноги. Пётр отвесил ему такой пендель, что мой Боря, совершил кувырок в воздухе, опять оказался на земле, охая и кряхтя.
— Соседка, если это чудо… ещё раз… Если, что не молчи сразу к нам — Пётр пошел к себе домой, — Катенька, доченька сразу беги к нам!!! — крикнула под-твердив, предложение Петра его тёща, стоявшая у изгороди между дворами и наблюдавшая весь этот концерт. Пыл в рукоприкладстве, мой ненаглядный поубавил почти в ноль. Состояние Клавдии, начало резко ухудшаться, через два месяца она в муках умерла. В организации и проведение похорон, участвовало всё село. Смерть дочери, ввела в полную отрешённость бабу Машу. Пётр, осунулся, выглядел подавленным, появилась первая седина. Борису было на всё наплевать. Я все дни до похорон, и следующую неделю находилась рядом с бабой Машей. Уходила домой, только переночевать. Где меня пол ночи оплодотворял муж, вторую половину, храпя не давал мне уснуть до утра. Прошло полтора месяца. Борис решил отомстить Петру. Сочувствуя смерти жены, не с того не сего, Борис пригласил Петра к нам в гости. Познакомиться по ближе, наладить отношения, естественно под водочку. Там где водочка там и игра в карты на деньги, просто так не интересно. Три овцы Петра, оказались в нашем дворе на следующий день. Затем две взрослые свиньи. Десяток курей, гусей и уток. Дойная корова Зорька с полугодовалым бычком. Уговоры бабы Маши, мои попытки опомниться, Петром отклонялись в грубой форме. Настал день, когда Борис на кон потребовал поставить оставшуюся корову, 3х коз и все пять улей с пчёлами имеющихся у Савельевых.
— Не хрена себе заявка, а ты что можешь поставить равноценное? У тебя же ни-чего нет! Кроме, выигранного у меня же! — воскликнул обалдевший Пётр.
— Почему нет? Есть! ЖЕНА! — взвизгнул в азарте Борис, — жена против всего, что я заказал! Как? А? Только с одним условием!
— Ну ты и хуйло, Боря! Ну ты и тварь! Ещё и условие? Какое, интересно? — спросил Пётр, ругавшись. Мне стало не по себе. Меня ставили на кон как корову, свинью, курицу. Ставил мой муж! Тварь, поганая!
— Ты выигрываешь Катюху, только на трое суток, через трое суток она возвращается домой… — а если ты выигрываешь, моя скотина… — начал говорить Пётр, — остается у меня — прервал Петра, Борис. Пётр засмеялся. Ну ты и сука, хорошо! По рукам!!! Раздавай!!! Началась игра. Я плакала от унижения в другой комнате. Я была убита своим мужем! Я его ненавидела каждой своей клеткой. Меня резану-ло сознание, что мы чужие друг другу люди. Я вообще для него вещь для развлечения. Игра продолжалась минут тридцать. Раздался приглушенный вопль Бориса: — Нет, нет, нет!!! — Да, да, да, да… ! — спокойный ответ Петра. Я застыла в проёме двери в комнату, пытаясь к ним зайти. Борис сидел и зло разрывал колоду карт на мелкие кусочки, раскидывая по сторонам.
— Скажи жене, то, что должен сказать, — Пётр с ненавистью смотрел на проигравшего. Проигравшего, свою жену!
— Катька, ты на трое суток в его полном распоряжении! ХАхахахагагагага, ой блядь, хахаха! — комнату заполнил смех истерика. Пётр взял меня за руку, — Катя пойдём со мной, даже если ты и против, я тебя с этим придурком, не оставлю. Ты моя на трое суток!, — громко сказал Пётр, что бы замолкнувшая истеричка его услышала. Боря был в шоке! Что б добить его совсем, Пётр нежно, глядя мне в глаза, обхватил меня за талию, притянул, прижал крепко к себе. Его язык ворвался ко мне в рот. Так меня ещё ни кто не целовал! От поцелуя я возбудилась. Упершийся мне в живот, полу возбуждённый член, меня удивил своим размером. Захватив с собой нательное бельё, зубную щётку, я была уведена Пётром. В дом мы не пошли. Из-за бабы Маши, чтобы не добивать её окончательно, происходящим. Зашли в летний сруб рядом с баней. Пётр натопил за два часа баню. Всё это время Пётр рассказывал о своей жизни, вспоминал жену. Сожалел, что у них не было детей, из-за болезней Клавдии. Расспросил откуда я, как я связалась с Борисом. Пришёл в бешенство от поступка моего отца. Зайдя в баню, он полностью разделся, посоветовав мне сделать тоже самое. Я подчинилась. Беспокойство и страх остался у меня дома, наверное, от счастья жрущий водку. Петра я не боялась, но стеснялась. Увидев меня обнажённой, его член встал колом. Мы оба засмущались, а мне стало тревожно, он был огромен, наверное 23 см точно и толстый. Я не представляла, как он во мне поместится, без ЭТОГО сегодня точно не обойдётся. Парились и мылись мы минут тридцать, сорок. В предбаннике, положив меня на лавку, Пётр долго и тщательно отмывал меня, как маленькую девочку. Его руки изучали моё молодое упругое тело ноги, бёдра, груди, шею. Он попросил, что бы я тщательно, вымыла влагалище. В завершении мы облили друг друга холодной водой. Обернув меня как дитё в простынь, подхватив на руки и понёс меня в сруб. Член его иногда опадал, но практически всё время был в стоячем состоянии. В срубе был огромный самодельный топчан, покрытый приятным на ощупь плотным одеялом. Выпив холодного квасу, мы пришли в норму после парилки. Пётр сказал, что я очень красива, и очень ему нравлюсь как женщина. Он целовал мои ноги, сексуальное девичье брюшко, груди, шею. Мне было так приятно впервые за всю мою супружескую жизнь. Меня ласкал мужчина, доставляя мне удовольствие! А не имел, просто для оплодотворения. Я возбудилась. Он резко опустился к влагалищу, втягивая, в рот мои половые губки и клитор, — впервые в жизни! У меня всё сжалось внутри, приятные конвульсии побежали внутри живота. Первый в жизни оргазм накрыл меня на несколько минут. Я была на седьмом небе от удовольствия. Я не представляла себе, что это только прелюдия к настоящему блаженству, правда, через боль. Он переместился выше. Мы слились в горячем поцелуе. Я сосала его язык, наслаждалась его сладкими губами. Он ввёл большой палец правой руки во влагалище. Убедившись, что я готова, начал медленно, осторожно вводить в меня член. Головка и 3 см вошли в меня, раздвигая вход во влагалище.
— Господи, у меня так давно не было женщины, желанной женщины, такой красавицы как ты!!! — говорил тихим голосом Пётр, усиливая давление. Но член не проходил дальше, влагалище не впускало такого великана, из-за того, что было узким для него. Осторожно, медленными движениями туда, сюда, через 25 минут он продвинулся на 10 сантиметров. Был не большой дискомфорт но сильной боли не было. Он очень медленно по миллиметру, погружался в меня. Он начал медленные фрикции, всё глубже и глубже натягивая меня на себя. До первой, очень резкой боли у меня, было 4 оргазма. Постоянно увеличивающихся, по времени. Чего ни разу не было с Борисом. Резкая, сильная боль, член начал упираться в матку. Я закричала от боли, и зарыдала на взрыв. Пётр остановился, начал медленно, вытягивать член из меня. Боль сразу ушла, её заменило чувство блаженства. Во мне оставалось 8—10 см. Член подёргивался во мне. Мы просто лежали и целовались.
— Почему мне стало так больно? — спросила я.
— В матку упёрся, прости меня за боль, — ответил Пётр.
— Это значит всё? — отстраняясь от его поцелуев, я посмотрела в его счастливые за последнее время глаза.
— Это значит, только начало! Если ты не против?, — прошептал мне, на ухо Пётр, целуя меня, начал снова вводить, в меня свой член.
— Я твоя на трое суток — напомнила я, ему приговор моего мужа. Промучился он со мной ещё часа два, делая перерывы, не мог войти под матку. Он очень осторожничал. Я подумала — «слава Богу, у моего придурка не такой хер!». Он бы меня, им давно убил. Меня сильно удивило, что Пётр ни разу не кончил, делая, наверное, для этого перерывы. Борис был очень вынослив в этом деле, но кончил бы раз десять за всё это время, если не больше. Внутри всё горело, пульсирующую слабую и тупую боль, с покалываниями ощущала я в себе. Наконец-то он вошел полностью. Его огромные яйца оказались, на дырочке моей попы. Стенки влагалища, плотно обволакивающий член, сокращались волнообразно к началу и назад. Пётр не двигался, мыча от удовольствия, минуты две. Он не выдержал. В меня ударил фонтан, обжигающий всё в нутрии, спермы. Мы были вместе с 19 часов до 21 часа.
— Катя о предохранении мы с тобой не подумали, — заметил Пётр.
— Не беспокойся, Борис заливает меня уже белее двух лет. С утра до вечера и ничего! Говорит, что я бесплодная! — успокаивала я Петра.
— Ты бесплодна? Это твой Борис бесплодный на всю голову! Тварь, поганая, а не мужик! — разозлился на мои слова Пётр. Сделав перерыв, где-то, на час. Пётр повторил со мной всё тоже-самое ещё два раза. В полночь, сжалившись надо мной, я полностью обессилила, смазав какой то, мазью опухший, чуть ли не вывернутый вход во влагалище, мы уснули. Утром я ели передвигалась. Пётр, покормив тёщу завтраком в доме, меня на месте нашего с ним развлечения, занялся домашними делами. Я была в состоянии дрёмы после ночи. Ближе к обеду Пётр пошел проведать моего суженого, из-за гробовой тишины воцарившейся после криков и непонятного шума в нашем доме.
— Свинья нажралась до беспамятства, перебила почти всё посуду, сломала стол, стулья, полностью голая спит у порога! — с горечью и усмешкой объявил Пётр. Я заплакала, что там заплакала, зарыдала на взрыв!
— Господи! — взмолилась я, — Как мне жить с эти существом! Что мне делать! Я так больше не могу! Покарай его, Господи! Что мне делать, как мне быть? Пётр прижал меня к себе, пытаясь успокоить, покрывая моё лицо частыми, нежными поцелуями. Я ответила ему. Когда через минут двадцать, он оказался полностью во мне и начал медленные аккуратные движения. Послышались тупые, но громкие удары в ворота. Пётр усилил движения и через пару минут обильно кончил. Облив себя холодной водой вышел во двор. Я приводила себя в порядок… Вернувшись Пётр рассказал, что, открыв дверь в воротах, он увидел корову Зорьку и бычка Хомку, которые вернувшись домой бились рогами в ворота, вызывая хозяев. Не выдержав без еды и воды, они вынесли, чахлые ворота сарая, в который Борис поместил коров с овцами, ударом рогами открыли входную дверь и выскочили на улицу. Соседи, смеясь рассказывали, что Боря пытался загнать их обратно, но Зорька во гневе чуть не проткнула его рогами, сбила на землю. Бычок Хомка взбесившись пытался ударить Бориса передними ногами, затем лягнуть. Не удалось, отогнали от горе-хозяина, соседи. Пётр открыл ворота. Коровы вбежали во двор радостно мыча, вслед за ними блея овцы. Хохот соседей разносился по улице. Любовью мы занимались до полуночи, приведя себя в порядок, уснули в объятиях друг друга как любящие муж и жена. На утро нас разбудила баба Маша, гремя и звеня, налетев на входе прихожей в сруб на бытовые предметы.
— Вставайте, бесовы дети! Айда в хату завтракать! Я всё уже справила! Не задерживайтесь всё остынет! — постучала в приоткрытую дверь она. К столу мы подо-шли как провинившиеся дети. Я не знала, куда себя деть, как себя вести.
— Пошто прячетесь, и от кого?… — Мама! — прервал, прикрикнув, на тёщу Пётр, — Ну, что мама Петя, что мама? Я почти не вижу, выплакав все глаза по Клаве, но слышу я, пока ещё, Слава Богу — хорошо! Прошу вас, за юродивую и убогую меня не считайте, хоть мне и не долго осталось! Кушай дочка, кушай, пирожки с картошкой, с капустой только с печки, — обратилась, она ко мне, подвигая чашку с пирожками.
******
Баба Катя расплакалась, закрыв лицо руками, а я так проникся её рассказом, что казалось я, нахожусь рядом с ней и Петром, с бабой Машей которых давно уже нет на этом свете. Пытался её успокоить. Да, какой там! Ни как!
— Понимаешь! — плача, всхлипывала б. Катя, — семья Савельевых, перевернула все мои понятия, и показала, наверное, с правильной стороны, отношения тёща-зять, свекровь-сноха, муж-жена, мать — дочь. Я не помнила родную мать, не знала что такое материнская любовь, а баба Маша показала мне, что это такое. Отец родной фактически продал меня, подонку, который издевался в своё удовольствие надо мной. Пётр показал, что такое настоящий мужчина, каким должен быть любящий, понимающий свою жену муж. Валя, для тебя, это просто мой рассказ, а это, моя жизнь! События, ощущения, которые уже не вернуть! Людей уже не вернуть! Для меня всё это было не много лет назад, а вчера!
— Я видела, приходила твоя, супруга к ужину. Очень красивая девочка! Как у нас говорится у стариков — породистая! Таких, за жизнь, немного встретишь. Люби и береги её. Будь с ней осторожен и внимателен. Тварей, соблазна сейчас, а по жизни будет ещё больше! Извини Палыч… , Валя говорю как есть. Сказать хочу то, что не сказала бы даже мать твоя тебе. Береги, постарайся уберечь свою любовь от любых кобелей, особенно, с большими херами. Попробует… Всё! Пропала! А если её понесёт… не держи, отпусти с Богом. Не дай Бог, такому, случится! — встав, она перекрестилась трижды, прочитав молитву.
— Не обижайся на мои откровенные разговоры, водочка наверное сказывается, старенькая я уже.
— Всё нормально б. Катя, какие обиды?! Вы наоборот на многое мне открываете глаза, за что я вам очень благодарен! — я обнял и поцеловал её в щёку.
— А что было дальше, баба Катя?
******
Баба Маша суетилась за столом, раскладывая и подавая нам еду. Я подскочила помочь, но баба Маша в резкой форме мне запретила. Пётр покачал головой, показывая, что этого делать, не стоит. Прошептал, — Приходит в норму, после смерти Клавы. Вздохнув, присев на своё место баба Маша, поникшим голосом, обратилась к Петру. — Я сказала вам, плохо вижу, но слышу отлично. Я от смерти моей Клавочки, не успокоюсь никогда! Петь, там, у шкафе в графине наливочка. Помянём! Пусть не обижается, глядя на нас, сверху! Мы выпили. Баба Маша усмехнулась, когда на столе появились две сваренные курицы.
— Вторую рубила несколько раз, не могла попасть, наверное, чужая. Куры, через забор, от соседа вернулись все! И в плен несколько штук привели — залилась старческим смехом баба Маша. Не выдержав, захохотали и мы с Петром.
— Мама, да как же вы отличили чужих курей от своих, если вы плохо видите? — заливаясь от хохота, спросил Пётр.
— Я, кормила давича их, а там несколько штук чёрных. У нас таких, отродясь не бывало! А чёрное и светлое, я пока ещё отличаю Петя, — парировала баба Маша, — А вот кое кому, в картишки играть, забыть во веки вечные нужно, — Мааамааа!!! — прервал, Пётр с шуточной интонацией тёщу, — не мамкай! — отмахнулась серьёзно она. До обеда мы с б. Машей справлялись по хозяйству, Пётр уехал на пасеку, которая находилась на краю села. К часу дня во дворе появились проигранные свиньи, радостно хрюкая подбежавшие к своей хозяйке. Загнав их в свинарник, мы накормили и напоили их, почти за двое суток первый раз.
— Катюша это знак! — обратилась ко мне б. Маша, — от этого упыря! — кивнув в сторону моего дома, — даже свиньи ушли. Дочка. Ты пойми, не будет тебе жизни с этой тварью! Уходи ты от него, беги куда глаза глядят и подальше! Я была бы рада, если бы у вас с Петей получилось, но он старше тебя намного, это тоже не нормально. Он мне как сын стал, как с Клавой поженились. Но подкосила болячка Клаву… и внуков я не увижу — заплакав, завершила свои рассуждения б. Маша.
— Да некуда мне бежать! Что делать не знаю! — полились слёзы у меня. Я рассказала, как поступил мой отец, и как складывалась моя жизнь в замужестве. б. Маша только охала и ахала, слушая меня. В доме у меня было тихо. Борис не появлялся во дворе дома ни разу, даже в туалет не выходил. Был пьян и спал, или куда-то ушёл. Когда приехал Пётр у нас получился совмещённый обед и ужин. Он растопил баню. После помывки, Пётр понёс тёщу на руках в дом, — Петя не валяйте дурака, помоетесь, идите в дом, я вам не помешаю. Неси меня, в летнюю, на веранду, — Пётр, что-то шепнул ей на ухо, — Да ну вас, как знаете! — последнее, что я услышала от удаляющихся в дом, с каждым часом становившихся всё ближе и ближе мне людей. После бани, я была на седьмом небе от счастья и удовольствия, которое мне дарил Пётр. Мне показалось, что я начинаю любить его по настоящему. Начинались третьисутки, моей продажи соседу, мужем. Мы уснули под утро. Ближе к обеду нас опять разбудила б. Маша. После обеда пока я наводила порядок на столе. Они долго и серьёзно разговаривали. Она внушала ему, что он должен помочь мне уйти, бежать от мужа, а если я соглашусь, то не упускать меня и жениться на мне. Вечером я должна быть уже дома. Мы находились в срубе. Начало смеркаться. Настроение у обоих, было очень поганым. Я сидела у него на коленях, в его объятиях.
— Кать, что-то нужно делать! Тёща, да и я, уверены, что тебе нужно уходить от него, пока не случилось непоправимое. Если он сам не придет за тобой, не уходи домой на ночь. За мной никто не пришёл. Мы так и просидели, обнявшись до утра, разговаривая обо всём. Заняться сексом, как не странно не было желания ни у меня ни у него. Ночь в разговорах пролетела не заметно. Рано утром я помогла покормить скотину. — В любом случае, мне нужно с ним поговорить, как нам быть? С ним я не останусь однозначно, после всего, что произошло! — прощаясь у калитки Савельевых, я озвучила свой план действий Петру. Войдя в свой дом, я сразу поняла, что разговора у нас Борисом, уже никогда не получится.
— Что, блядь, нагулялась? — поприветствовал, меня пьяный муж, не просыхавший третьи сутки. В комнате стояла, не вообразимая вонь!
— Я, очень соскучился, иди ко мне, — икая, он вцепился в мою руку и потянул на себя. Я отмахнулась, напомнив, что на «гуляния» он отправил меня сам, проиграв меня соседу в карты.
— Боря и после всего, этого, наша совместная жизнь с тобой закончилась! Я не буду с тобой жить, нам нужно развестись! Решить это как-то по человечески! Завершив свою речь, я начала собирать свои вещи, разбросанные по всей комнате. Он приподнялся с кровати.
— А чё тут решать! Тут всёёёё моёёёё! Даже тряпки которые я купил тебе, тоже мои!
— Да забирай, козёл! — швырнула я в него собранные вещи.
— А вот ты мне должна! — заорал он, схватив меня за волосы, швырнув на кровать. Разорвав платье до самого пупка, наваливаясь на меня. Увидев, моё опухшее, от «гуляния» влагалище, трусов на мне не было, он растерялся. В этот момент, я с прикроватной тумбы, схватила графин. Пыталась ударить по голове, получилось по челюсти. Выскочив из-под него, рванула к выходу. Схватив за волосы, он ударил меня в лицо, разбив обе губы и нос. Кровь хлынула, заливая шею, груди, глаза. Я вцепилась в его рожу, пытаясь выцарапать ему глаза, оставляя кровавые следы. Удар в солнечное сплетение, сбил мне дыхание и частично обездвижил. Следующий удар ногой, самый страшный, в область печени. Я от боли чуть не потеряла сознание. На меня обрушился град ударов ногами. Бил в основном по ягодицам, стараясь попасть в промежность.
— Я тебя, всё равно, сегодня выебу!!! — заорал он, и всё прекратилось. Послышался звук ломающихся досок, в углу комнаты, где стоял шкаф с вещами. Лежа на полу, обессиленная, от ударов ногами, с пеленою в глазах, я увидела Петра, подошедшего к бывшему шкафу, из которого пытался выкарабкаться Борис. Бил он его не долго, но очень жестоко. Не жалел. Доской разбил, правую ступню. Пётр взял правую кисть руки Бориса. Послышался хруст пальцев и страшный, вопль. Несколько ударов и физиономия Бори превратилась в кусок мяса. Затем Пётр открыл крышку погреба в прихожей и сбросил туда бывшего моего муженька, как мешок с дерьмом, закрыл крышу на щеколду. Подняв меня, аккуратно на руки, со слезами на глазах, прошептал, — Прости меня любимая! Мне нельзя было тебя отпускать! Я только сегодня утром понял, что люблю тебя! Я сделаю всё, так как ты решишь! Но обижать тебя, я никому не позволю! Эти слова звучали, когда Пётр нёс меня к себе домой. Я потеряла сознание. Когда очнулась, наверное, прошло около 30—40 минут, глаза мои от ударов в лицо опухли и не открывались, я ничего не видела. Я была полностью голая, меня, причитая и плача, обтирала мокрым полотенцем, баба Маша.
— Доченька, да что же это такое творится, а? Ты теперь в безопасности, ты у нас, у себя дома! Ты не уходи, не бросай нас с Петром, девочка моя! — поняв, что я очнулась, обращалась ко мне, целуя мне руки, плакала баба Маша. Приведя меня в порядок, она надела на меня, ночную рубаху. Очень сильно болел правый бок. Голова разламывалась от боли. Через какое то время появился Пётр с доктором. Доктор осмотрел меня, диагностировав, перелом ребра справа, очень сильные ушибы поясницы, бёдер и ягодиц. Лёгкое сотрясение головного мозга. По крикам проклятий в адрес милиции, как она нас бережет, бабы Маши, я поняла, что здесь находится и участковый. На вопрос участкового мне, что случилось? За меня рассказал Пётр такую версию, которую можно было озвучить, так как губы опухли, так, что я не могла членораздельно говорить. Я только кивком головы подтверждала версию событий, излагаемую Петром. В течение месяца, под контролем участкового, нас с Борисом развели. Подключившись к участковому, председатель колхоза, переоформил на меня дом, в которой мы жили с Борисом. Когда участковый начал копаться в делах Бориса, начали вскрываться его тёмные дела. Он сбежал в неизвестном направлении. Больше о нём никто, ничего не слышал и никогда его не видел. В течение месяца, баба Маша привела меня в порядок. От побоев и следа не осталось, изредка побаливало ребро. С Петром мы спали в одной кровати как муж и жена. Больше всех этому рада была баба Маша.
— Я рада, что наконец то ты и Петя будите счастливы! Дочка как я вас с Петей люблю! — целовала меня баба Маша. Через полтора месяца от последних событий, почувствовав с собой не ладное, вспомнив, что нет месячных, я поняла, что беременна. Радости у близких мне людей, не было предела. На пятом месяце беременности мы с Петром расписались, став официально мужем и женой. Я родила мальчика. Назвали Владимиром, бабушка нянькалась с ним, не выпуская из рук круглосуточно. Через три года после рождения Володи, не дожив месяц до моих вторых родов, во сне скончалась баба Маша. Родилась у меня доченька, назвали её Машенька. Мы с Петром были самой счастливой парой, в Охотничьем! Через два года я родила ещё девочку Клавдию. С Петром мы прожили десять лет душа в душу. Беда опять вернулась ко мне. Искали пропавших геологов всем районом. На участие в поиске, откликнулись почти все мужчины села. Результаты поиска были трагичны и лично для меня. Археологов 5 человек так и не нашли, пропали трое мужчин с нашего села, среди них мой Пётр. Я думала, что сойду с ума. Надеялась, ждала, что всё обойдется, но… Через год случайно охотники нашли останки, часть вещей наших мужчин. Говорили, что это был медведь. Так я стала вдовой в 30 лет. У меня конечно, в таком возрасте, возраст цветения женщины, были мужчины, отбоя от них не было. Ни один из них, не мог заменить мне Петра! Не было любви! Так переспали и прощай! Сын председателя колхоза, хороший человек, вдовец, прожил со мной 5 лет. Я даже ребёнка от него родила, девочку. Умер он из-за проблем с сердцем, дочь от него тоже от воспаления лёгких через 2 года, я потеряла. Сын вырос, возмужал. Встречался с девушкой Лидой, учились они вместе в городском техникуме. Лида забеременела, дело шло к свадьбе. Воспитала я сына, наверное, через, чур правильно. Ему бы пройти мимо пятерых подонков, которые пытались изнасиловать молодую женщину, а нет! Результат женщина цела, Володя от 15 ножевых ран скончался, не дождавшись скорой помощи, истёк кровью. Лида, родив мальчика, оставила его мне в полугодовалом возрасте и исчезла в неизвестном направлении. Растила внучка Петю, так назвали его в честь деда, вместе с тётушками. Маша вышла замуж, родила двух детей. Муж спился, зимой набрался так, что уснул в сугробе зимой и больше не проснулся. Клава была чертовски красива. Сразу по окончанию школы, увлеклась парнями и мужчинами, сучка, меняла их каждый месяц. Пока мы с Машей обещали прибить её, что бы не позорила нас, Клава уехала в Москву. Не знаю точно, училась она, или работала, но оказалась она в США. Вышла там замуж. Живёт в Калифорнии. В родительский дом так не разу и не приехала, проведать да навестить близких. Так и живём, с Машей, воспитываем детей. Жизнь подходит к окончанию, а ощущение поганое, как у разбитого корыта! Одна только радость, это внуки.
******
Рассказ окончился. Мы сидели, каждый, думая о своём, уставившись в одну точку. У меня гудела голова от полученной информации рассказа и сегодняшнего утреннего сна. Я принял окончательное решение. Я потеряю любимого человека, только в случае смерти. Аркан будет наказан, за всё, что натворил с нами! Выживу я или нет, в данной ситуации не имеет никакого значения для меня! Проводив Екатерину Ивановну к дежурному автобусу. Завершил отработку документов, в госпиталь я не шёл, летел в возбуждённом состоянии. Если только Саша на выезде, пойду, поеду, туда, где бы она, не была. Если получится, сегодня же, расставлю всё на свои места. Дежурный врач с испуганными глазами сказал, что её отпустили по состоянию здоровья, она давно дома. У дежурного автомобиля я увидел Хромого и Свистка, они о чём-то говорили. Я подошёл не замеченным ближе, слушая их разговор.
— Место встречи поменяли, они, что-то замышляют, — затягиваясь сигаретой, говорил Свисток.
— Аркан будет в двенадцатом. От туда, пойдёт в третий строящийся блок, там его будут ждать, где конкретно, дадут знать. Хромой покачал головой, — не нравится всё это мне! На какое время забили стрелку?
— На начало рабочего времени! Суки! Когда весь народ убудет на работах, — ответил, Свисток бычкуя сигарету. Я пришёл домой в начале первого часа ночи. Саша не спала, ждала меня. Была очень чем-то встревожена. Повисла у меня на шее, со слезами целуя меня.
— Валечка, слава Богу, всё нормально! Я очень переживала за тебя! А тебя всё нет и нет!
— Что с тобой, Саш? Что случилось? — спросил я. Её руки дрожали, она была чем-то напугана. Я обнял, поцеловал и попросил объяснить её беспокойство. Сегодняшние сутки у меня были, сутками снов — кошмаров и рассказов.
******
Сразу, как только мы приехали с Сан Санычем, с ужина, нас срочно вызвали на один из объектов ТЭЦ. Нас встретил рабочий с двумя коллегами, который сразу стал уговаривать Сан Саныча, перевести срочно какие то инструменты на соседний строй блок, мне указал место, где находится пострадавший, которому нужна помощь. Меня это насторожило. Пока я переваривала информацию, думая как мне поступить, они загрузили какую то аппаратуру, инструменты и уехали. В помещении оборудованной под подсобку для рабочих, где они ели и возможно при необходимости отдыхали, находился травмированный. Сильный, глубокий порез ладони и разрыв мягких тканей руки до локтя. Я остановила ему кровь, забинтовав руку, объясняя, что ему нужно срочно в госпиталь. Он возмутился, что уехала машина, убежал в соседнюю бригаду, надеясь, что его товарищ там с мотоциклом. Я осталась одна в здании, в котором ни души. Неожиданно, испугав меня, кто-то обнял сзади, прижимая к себе. Это был он — Аркан! Я была в оцепенении от неожиданности.
— Это я, Зая! Не бойся… — прошептал, мне на ухо Аркан, сев на топчан, усадив меня спиной к себе на колени, поглаживая руками мои ноги. Член его подо мной начал подъём. Я пыталась вырваться, но у меня ни чего не получалось. Когда он приподнялся, для освобождения меня от вещей, я оказалась к нему полу боком.
— У меня месячные, придурок! — вырываясь, крикнула я, ему. Он попытался сунул руку мне между ног, наверное что бы проверить. В этот момент я выхватила скальпель, отстраняясь от него коротким взмахом попыталась отсечь всё его хозяйство вместе с яйцами. Но не получилось. Он заблокировал удар. Скальпель насквозь пробил его правую ладонь, по самую рукоятку, хлынула кровь. Он оттолкнул меня от себя. Член стал опадать. Вытащив скальпель из руки, перемотав пер-вой попавшейся тряпкой со стола, руку. Он смотрел мне в глаза. Это был взгляд, нет, не ненависти, не злобы, это был взгляд ВОСХЕЩЕНИЯ!
— Шурочка, я удивлён тобой и восхищён! Такого я от тебя не ожидал! Умница! Ты, закрыла тему! Но знай, я тебя… , ты мне нравишься! А, это (показав скальпель), мне на долгую и вечную память, — медленно с расстановкой выговорил каждое слово Аркан. Он развернулся и просто ушёл.
******
Саша окончила рассказ, со всеми подробностями, какие промельк-нули ещё раз перед глазами. На лице выступил пот от пережитого и от волнения. — Ты представляешь, Валь! Я думала он меня сразу убьет, за то, что я задумала сделать с ним. А он ВОСХИЩЁН!!! — высказав мне, Саша обхватила свою голову руками.
— Ты решила скальпелем отрезать ему… !!! ? — я, взглядом показал на пах, — Да Валь, а что? — с недоумением вскрикнула Саша, посмотрев на меня.
— Ты оказалась, проворнее и решительнее, чем твой муж!!! Но поверь мне, я завтра же решу эту хэрню, раз и навсегда!!! Клянусь тебе!!! — прокричал я, с горечью в голосе.
— Валя, я не смогла сделать задуманное, я нас подставила ещё больше!!! Нам нужно быть ещё более осторожными, особенно тебе!!! — теперь на крик перешла Александра.
— Всё будет хорошо! Завтра всё… ! — последнее, что сказал я и замолчал. Дальше разговор не клеился. Легли спать. Я на одном краю кровати Саша на другом. Саша спала очень плохо, вздрагивая, просыпалась. Я до утра так и не уснул.
Утро прошло так же в молчанке. Саша чувствовала, догадывалась, что я на что-то решился. Расспрашивать, что, она не стала. Долго чистила сверху мой «снаряжённый» рабочий бушлат. Утро, было очень прохладное. Подойдя к госпиталю, мы остановились, глядя в глаза друг другу, молча, как бы прощаясь. Я поцеловал её в щёчку, повернулся начал движение. Сделав несколько шагов, я остановился, меня окликнула Саша. По её щекам текли слёзы.
— Валёк!!! — крикнула она мне. Я обернулся в пяти шагах от неё, — Я, не смогу без тебя! Но чтобы не случилось, знай! Я с тобой! Я не смогу жить без тебя! Если что-то пойдёт не так, как ты запланировал и всё рухнет! Я заберу их с нами как можно больше, чего бы мне всё это не стоило! Я никому, ничего не прощу! — она повернулась и пообжала к КПП госпиталя. Я стоял в замороженном состоянии. Она всё поняла! Всё могло закончится, не в мою, нашу пользу! Она с этим заранее уже не смирилась. В её голове уже родился план мести. Отправив меня на тот свет, Аркан не лишался проблемы, он выводил её на новый, не предсказуемый уровень для всех. Смерть Александры не входила в мои планы! Я должен быть жив ради моей Александры! А если… ? Такого поворота, я не ожидал и не предвидел! Что делать? Что будет, то будет!!! Решил я.
Я подошёл к третьему блоку. Выбрав хорошую точку обзора на втором этаже, я затаился. Через 20 минут у входа в здание появились пятеро человек. Оставив записку, под кирпичом на подоконнике, зашли в здание напротив. Поднялись на второй этаж, повернули в помещение налево. Аркан появился у порога в здание, с перебинтованной, окровавленной левой рукой, через 40 минут. Прочитав записку, пошёл в соседнее здание. Зная план строений я через запасной выход, выскочил и забежал в здание напротив, тоже с запасного входа, побежал к помещению где находились эти упыри. Я застыл не далеко, перед проёмом двери, не видя меня боком, передо мной стоял Аркан. Начало разговора я не слышал. Они передавали последний привет, от некоего Хозяина. Смеясь и матерясь, говорили, что Аркан приплыл, ему конец! Я решил действовать. Выхватив арматуру, я выскочил перед Арканом и со всей дури, ударил его. Он пытался увернуться, поэтому удар пришёлся не по середине, а в район печени, протыкая его. Я попытался вырвать из него арматуру и ударить ещё раз. Он крепко держал арматуру у основания раны. Не получилось. Тогда я ударом ноги в рукоятку, пробил Аркана насквозь! От неожиданности и боли Аркан присел упёршись на колено.
— Мужик, мужик, мужик!!! — прокричал, кряхтя от боли он, — как я вас обоих не до оценивал, а? Вы золотая парааааа!!! Я от вас обоих тащуууусссь!!! Вы, красавчики!!! — Аркан орал, глядя на меня, глаза его блестели, каким то азартом, от возбуждения, как будто это он меня проткнул, а не я его. Через обе пробоины, начала, проступать на одежде кровь.
— Кореша! Ни хуя себе помощничек, нарисовался!!! — услышал я у себя за спиной. Я обернулся. Передо мной стояли, двое с арматурами, один с цепью и двое, ножами назвать то, что было у них сложно, скорее секиры.
— Гавр, укатаем, обоих! Обставим, что они с друг другом… , для ментов и для местных братков — пацанов, в самый раз, типа мы тут не причём! — Точно, Сева!!! — подтвердил, некий Гавр. Я рванул, расстегивая бушлат. Первый диск попал точно в горло, который был с цепью, он, захлёбываясь от крови, повалился на пол. Второй диск угодил в пах, одному из двух с арматурой, он упал на спину, матерясь всеми словами русского мата. Третий диск прошёл над головой у второго с арматурой — промах! Четвёртый и пятый диски легли точно в цель, хотя я метился не совсем туда, попали, по коленям двоим с секирами, своей остротой перебивая коленные чашечки, которые при-остановили их движение. Шестой улетел в молоко. Седьмой попал в плечо второму с арматурой, и восьмой повалил его на пол, попав в солнечное сплетение. Все пятеро лежали, на полу истекая кровью, с различными увечьями, орали от боли и матерились. На всё это ушло не более 30—40 секунд. Я подошёл, к двоим орущим от боли, забрал секиры на всякий случай в целях безопасности для себя. Я подошёл к Аркану.
— Хорош!!! Я, не до оценил вас с Шурой!!! Какие вы… аххх!!! — улыбка на лице и взгляд восхищения только, что увиденного исходила от Аркана. Под ним уже была лужица крови, от пробоины насквозь. Он сидел на заднице, выпрямив ноги, держась двумя руками за арматуру. Было видно, он слабеет с каждой минутой. Моя рука сжала рукоять секиры.
— Давай брат! Я, наверное, заслужил это! От такого как ты не стыдно и смерть принять! Не то, что от этих пидарасов — он кивнул в сторону пятерых. Смотрел на меня ясным взглядом, с каким то удовлетворением и улыбался. Резкий удар сзади по затылку, бросил меня на пол, сразу за этим удар ногой по руке, секира улетела в сторону. Страшный удар ногой в печень и я почти в бессознательном состоянии, обездвиженный болью, в ожидании открытия счёта до восьми. Меня переворачивают на спину, передо мной бородатый, из фильма Будулай, выхватывает со звоном стали из ножен нож, замах…
— Неееееет! Сулико! Нееееет! Он свооооооооойййй! — вопль-рык остановил лезвие ножа в миллиметрах от моего горла, ещё пару секунд, и меня зарезали бы как барана.
— Какой свой, Аркаша! Он же… !!! — обернись назад, это его рук дело!!! — перебил его Аркан, — если бы не он, мой труп уже бы остывал! Не задавай много вопросов, Сулико, оттащи его в соседнее помещение, что-бы его никто не видел, даже наши, закрой его там. Быстро!!! Только он меня выволок, как раздались голоса толпы, в которой я чётко слышал голоса Свистка и Хромого.
— Хрома этих в расход, они пришлые по старым моим делам. Козыря и Джокера не трогайте они здесь не причём! Свисток, Сулико соберите всё, весь инструмент, сделайте так что бы их никто, никогда не нашёл особенно диски, если я не ошибаюсь их должно быть восемь штук. Уберите здесь всё так, как будто, ничего не было, — Аркан чётко ставил задачи, своим корешам. Его подняли 4 человека и аккуратно начали выносить на улицу. Кто-то внизу крикнул, что скорая будет через минут десять.
— Какие диски, Аркан ты о чём? Гоняешь что ли? — не унимался Свисток. Хром рассматривал пятерых покалеченных, в руках держал секиру.
— Свисток, иди, посмотри, на это! Один уже Богу душу отдал, остальные сейчас отдадут. А вот и диски твои, Свисток!!! Чёрт возьми, да что же здесь произошло! Надеюсь, Аркан потом расскажет! — осмысливал, увиденное, Хромой. Я пришёл более менее в норму, как мне показалось через, минут 20—30. Голова трещала от удара, печень гудела, во рту горечь с металлическим привкусом и тишина кругом. С трудом выбрался, из помещения в котором меня закрыл бородач — Сули-ко. В помещении, где произошло сражение, ни каких следов. Я посмотрел на часы, на удивление они показывали 14 часов17 минут. Я побрёл к управлению строительством. Меня на проходной встретил сторож, Кузьма, вечно выпивший, из «бывших» состоящий в группировке Аркана.
— Я думал ты целка, ни когда ни ни! А ты Палыч, где-то накидался, уважаю!!! — поприветствовал он меня, — да было, вчера! — ответил я. Представляя, какой у меня вид, что меня приняли за пьяного.
— Палыч, приехала какая то группа с проверкой, у тебя на объекте будут завтра или послезавтра. Сам слышал. Так что тебе лучше сегодня тут не появляться! Я уже сменился, пойдём со мной. Наши, в не заселённом бараке блат-хату сообрази-ли, бухнём, посидим, поговорим. Может девочки придут.
— Насчёт девочек не знаю, а бухнуть пойдём. Я думал прийти окончательно в себя до ужина и уйти домой. Забыться на некоторое время. Как ни как, а, я сегодня наверное убил человека, какой бы он не был. Но моя побитая печень решила по другому, после двух сот грамм я очень сильно опьянел. Голова работала чётко, а вот тело, отказывалось меня слушаться полностью. В блат-хате было всё, столы где собравшиеся выпивали, старые медицинские кушетки, топчаны для отдыха и не только, как я понял позже. Меня уложили в отдельную комнату на кушетку, отдохнуть. С комнаты просматривался почти весь, импровизированный зал и ещё одна примыкающая к нему комната. Все пришли в возбуждённое состояние, когда с каким-то мужиком пришла знаменитость Нона. До их прихода, без меня было семь человек. Нона пила водочку почти со всеми мужиками на ровне. Через некоторое время, когда с ней начали заигрывать, откровенно намекая, что от неё хотят. Она без всяких комплексов объявила, что её услуга с сегодняшнего дня возросла на червонец. Никто не был против. Кузьма сразу собрал со всех деньги отдал их Ноне.
— Тогда я пошлааа, мальчики, кто пеееервый не забудьте ведрооо!, — виляя бёдра-ми красавица прошла во вторую комнату, снимая с себя вещи. Трудовой народ ки-нул жребий очерёдности. Счастливчик пошёл к Ноне, остальные продолжили пить водочку играть в карты. Через минуту вскрикнула Нона.
— Во! Васёк всунул! Красавчик! — послышался чей то комментарий. Я видел только нижнюю половину совокупляющихся. Нона широко расставила ноги в стороны, Вася в начале вводил свой член медленно, а за тем добил её как кролик, через 10—15 секунд, сбавляя темп, затем снова наращивая. Через 10 минут, Вася с криком, — Хорошо! — кончил. Помыв член, ведро заняла Нона, сев на него, для слива спермы. Второй пошёл к Ноне, по дороге снимая штаны. Конвейер начал работу. Я лежал и пытался осмыслить всё, что сегодня произошло с Арканом. В голове перебирая, все слова, всё, что он сказал мне. Первый раз Саша, если бы у неё получилось, хотела его резануть так, что он не выжил бы. Я надеялся, что от моего удара арматурой он не оправится. Но он, Аркан, меня спас сегодня! Не дав зарезать как барана! Что это было! Для чего он это сделал?… Вопросы, вопросы, вопросы. Голова начала болеть от дум. Скрипнула входная дверь. На пороге появился Свисток. Кузьма подошёл к нему, они поздоровались, отойдя в сторону от толпы, к створу дверей комнаты, где находился я.
— Чё хмурной, такой? — спросил Кузьма.
— Аркана чуть не замочили, очень тяжёлый, в больничке он, — ответил Свисток, — кто Козыревские? — Да не ори ты! Нет, заказ, на, нашего Аркана с верху был по старым делам — продолжал Свисток, — но Аркан как Чапаев «врёшь не возьмешь», положил их всех! Завтра сходняк всех наших, на старом месте, кого увидишь, передай, как обычно без опозданий. Кузьма кивнул головой, — Нону будишь? Очередь подвину! — спросил Кузьма.
— Кузя, ты же знаешь, я с падалью не связываюсь… — кто Нона падаль? — перебил его Кузьма.
— Рот закрой Кузя, ты опять набухался, сука!!! — Свисток схватил его за рубаху у шеи, — я со своей биксой — красавицей не чета вашей, спермосборнице. Место есть, где я бы с ней… пообщался? — Свисток толкнул Кузьму ударив, его об косяк двери, от чего она сильней открылась.
— Свисток успокойся! Только эта комната, — Кузьма указал на комнату, где находился я. Они стояли в проёме двери. В комнате был глубокий полумрак, практически темно.
— Что за фрукт, чё нельзя выкинуть его от сюда? — спросил Свисток.
— Он не из «наших», но мировой мужик, прораб на стройке. Перебрал, в дрова! Вам не помешает, хоть с пушки стреляй, он спит, совсем бухой. А убрать его, нет, не по понятиям это, я его сюда, привёл… ! — начал, протестовать Кузьма.
— Ладно, затараторил, Кузя! На топчан плед чистый положи. Эту дверь закрой! Мы зайдём с этой,
— Свисток указал пальцем на вторую дверь в комнату у шкафа, которую, я не заметил.
— И чтоб не лез сюда ни кто! Понял Кузя? Свисток подошёл ко мне, пнул ногой, по ножкам кушетки несколько раз.
— Эй фраер!!! — крикнул Свисток, — в ответ тишина, только похрапывание. — Ладно, хрен с ним! Но если, моя краля, с которой я познакомился 2 недели назад, которую удалось уговорить на лубоввв, мне откажет… , я тебя раком поставлю, Кузя! Я пошёл за ней. Через 10 минут, в комнату Свисток завёл, молодую женщину. Объяснив, что тело, которое, храпит в углу, им не помешает. Та начала возмущаться, говорить, что при посторонних она не может и не хочет. Голос мне показался очень знакомым. Когда Свисток назвал её по имени, я узнал в ней нашу соседку по бараку. Это была Надежда, жена геолога Ивана, что они искали или изучали, я не знаю, но отсутствовал Иван неделю, столько же был дома. Надежде было около 30 лет, Ивану 35. Мы с ним познакомились на кухне, за кружкой чая. Надежда была симпатичной, фигуристой с длинными ниже плеч, светло русыми волосами. Саша говорила, что детей у них нет. Работу ей отдел кадров подыскал в швейной мастерской. По профессии она была модельер, редкая профессия в те времена. Но портнихой и швеёй она была отменная, женщины говорили «золотые руки». Они говорили полу шепотом, многое я не разбирал. Свисток, на её возмущения перешёл к активным действиям. Поцелуи посыпались на неё один за другим, по всему её телу. В секунды платье было задрано по самые груди, трусики с колготками слетели ещё быстрей. Он начал целовать и облизывать её бёдра и район промежности.
— Нет, Стааааас! Аххххх! Не при нёёёммм, аххх! — послышались стоны Надежды.
— Расслабься сладкая моя, иначе я его прибью, чтоб тебе не мешал! — успокаивал и уговаривал её Свисток. Он раздвинул её ноги и присосался к её половым губкам и клитору. Послышались причмокивания и плямканье.
— Аааааааа, оййййййййй, Стаааассссс! Что ты дееееелааешь!!! ? — заскулила от удовольствия Надежда. Свисток, на её звуки только усилил всасывания её добра. Её затрясло в оргазме. Я был потрясён такими половыми ласками, у нас с Сашей, такого не было ни разу. Наблюдая, за этим порно фильмом в живую, у меня встал член. Свисток снял с себя всю одежду. Его хрен, изогнутый вверх, чуть
меньше чем у меня, где то 15—16 см, но толстый и с большой, не стандартной в виде шляпки гриба, головкой, стоял колом после снятия трусов. Оргазм ещё не отпустил Надежду, а Свисток уже избавил её от платья и лифчика. Он протиснулся между её ног, своим тазом, целуя и сося поочерёдно её груди второго размера. Надежда вновь застонала, но уже не сопротивлялась, просто получала удовольствие от этого Дон Жуана-любовника. Она возбудилась, начала, целовать его лицо, глаза. Делать глубокие поцелуи, играя своим языком у него во рту. Он упёрся головкой в её влагалище, она подала тазом немного ему на встречу. Он резко ввёл на всю глубину, член во влагалище.
— Стаааасссс, ааааааххххххх! Мне бооооольно! Осторожней, ты как дикарь! — вскрикнула Надежда. Свисток замер, не вытаскивая члена.
— Уууууумммммм, аааааааахххххххмммм. Надежду накрыл второй оргазм. Свисток сделал ей глубокий поцелуй, заглушая её крик. Начал медленные фрикции. Через 2—3 минуты он стал усиливать темп. Хлёп, хлёп, хлёп — послышались учащающиеся удары о её ягодицы. Она обхватила его ногами за талию. Руками царапая ему спину. Свисток завыл от боли и удовольствия одновременно. Через минуту, положив её ноги на плечи, начал вдалбливать свой хер, в неё на всю глуби-ну, увеличивая скорость и силу ударов. Он мычал, стиснув зубы, она, схватив ртом свой лифчик орала через него издавая, приглушённые звуки. Так длилось минут 10—15. Почувствовав, что Свисток сейчас кончит, Надежда завопила, — Стасик не в меня! Стас, слышишь? Стаааасссс! Она резко надавила ногами ему на плечи, снимая себя с члена, поворачиваясь на бок. В этот момент Свисток начал кончать. Сперма струями полетела Надежде на живот и груди. Выделения были обильны-ми. Свисток замер, с умиротворённым лицом.
— Я же предупреждала, говорила в меня не кончать!!! Стас!!! — шепотом возмущалась Надежда, так как я, издал липовый храп, из-за увиденного. Я чуть не кончил себе в штаны. Свисток через пару минут встал. Взял в шкафу полотенца, одним полностью вытер сперму с Надежды и свой член, вторым полностью смоченным водой, вымыл, протирая Надежду, свой член и пах.
— Сладкая, чего ты боишься? Муж же в тебя кончает? Ты же предохраняешься?! А мне, почему нельзя? Это же полный облом!!! Разве я этого заслуживаю? — запустил провокацию, обиженным тоном Свисток.
— Стас, мы с мужем живём 7 лет, 5 лет в законном браке, я тебе уже говорила. Ни каких предохранений. Я даже не знаю, что это, такое! Детей нет!
— Так, ты бесплодна? — перебил её Свисток, — Дурак ты Стас!!! Я проверялась, у меня всё нормально!!! У Ивана тоже! Врачи говорят, так бывает. Беременность придет, нужно просто подождать. И я не хочу залететь! Не хочу, что бы Иван воспитывал чужого ребёнка! Я же не тварь, какая, его обманывать! — поясняла, Свистку Надежда. «Да ты не тварь, но шлюха, отменная, конкретная сука и Верная жена!» — подумал я.
— Понял, я Надь! Через неделю будут, тебе «колёса», импортные, немецкие противозачаточные, но через неделю!, — залился соловьём Свисток.
— Завтра Ваня будет дома, так, что… , — ни хрена себе, он будет тебя иметь целую неделю, а я буду ходить и облизываться со стороны? — снова начал дурковать, обиженным тоном Свисток.
— Стас!!! Он мой законный мужжжж!!! , — а я теперь, твой законный ёбарь — любовник, да!!! ? — прервал Свисток Надежду. Они рассмеялись, слились в поцелуе.
— Ты мне очень нравишься! Сладкая моя! Я тащусь от тебя! Самочка моя! — приз-навался в любви Свисток. Перевернув Надежду на живот. По хозяйски поставив подругу раком. Свисток резко ввёл член. Она опять вскрикнула, затем заохала-заахала от удовольствия. Он её драл минут двадцать, с двумя небольшими замедлениями фрикций, два оргазма получила она. Кончили они одновременно. Слив ей всё на спину, полностью удовлетворённый Свисток, завалился на бок рядом с ней. Приведя себя в порядок, предыдущим способом, они обнявшись, целовались и о чём то шептались. Свисток о чём-то уговаривал её, она отнекивалась, говорила, что ещё не готова. Потом, может быть, очень часто говорила она. От их перешептывания, опьянения спиртным, от которого, я начал отходить, я уснул на самом деле. Проснулся я от приятного ощущения в паху. Ширинка моя, была расстегнута, мой хуй в стоячем положении, был полностью во рту у Ноны!!! Она стояла, перед моими свешенными ногами на пол, на коленях и сосала мой член, насаживаясь на него по самое горло. Это было очень приятно, до безумства. Когда я начал кончать, я пытался вытащить его изо рта, но Нона не позволила мне это сделать, держа меня рукой за яйца. Я кончал очень обильно, а она заглатывала сперму, которую не успевала, стекала по её подбородку, капая на пол.
— Какой он у тебя здоровяк и вкусненький! — она прижалась лицом в мой пах, — я хочу, что бы ты меня им отъебал! Бесплатно! — пропела она, отпустив мои яйца. Я вскочил, ноги онемели и были ватные, — Ты сошла с ума! — прокричал я. Омыв член из графина, я выскочил в зал. — Тебе не понравилось? Красавчик! — крикнула, смеясь, мне вдогонку Нона. За столом, мертвецким сном от перебора спиртного спали трое, среди них был и Кузьма. Я вылетел из этой блат-хаты, и лёгкой трусцой понёсся домой.
