«Алии Драйв» / Alii Drive © Gumbo25

"Алии Драйв" / Alii Drive © Gumbo25

**************************

Я направил маленькую надувную лодку к берегу. Оглянувшись на горизонт, я полюбовался красивыми розовыми, пурпурными и оранжевыми цветами заката. Белый песок и черные скалы контрастировали на пляже Макалавена. На пляже никого не было, и я был рад этому: я никого не ожидал, в конце концов, это был четверг. Это только облегчало мою миссию. С заходом солнца темнота скроет мою высадку, и беспокоиться не о чем. У меня останутся горько-сладкие воспоминания об этом прекрасном пляже.

Как и восход солнца, завтра моя жизнь начнется заново, и я ни о чем не жалел.

— ———

За много месяцев до этого… ..

Мы могли бы оказаться в одном из тех реалити-шоу HGTV (телеканал о доме, интерьере, дизайне, ремонте и покупке недвижимости), где пара решает переехать в тропический регион и проходит через процесс оценки нескольких мест для проживания. В конце шоу они пьют фруктовый напиток с агентом по недвижимости, празднуя покупку нового дома.

В нашем случае мы бежали не от снегов Среднего Запада, а от 9 месяцев в году серого неба Тихоокеанского Северо-Запада. Мы с Хилари познакомились в Сиэтле и женаты уже 6 лет. Мы отдыхали на Гавайских островах и решили, что район Кона на Большом острове — подходящее место для нашего переезда. Серое небо Сиэтла было важной, но не единственной причиной переезда.

Мы выбирали между домом и кондоминиумом, и у обоих вариантов были свои плюсы и минусы. В конце концов, мы остановились на квартире. Отсутствие необходимости в обслуживании и возможность быстрее завести друзей стали основными причинами, по которым мы остановились на кондоминиуме.

"Алии Драйв" — это дорога на берегу океана, которая идет на юг от центра Коны в сторону залива Кеау (Ali'i, полинезийское слово, означающее, главным образом, статус). Она усыпана домами и кондоминиумами, и каждое утро бегуны, пешеходы и велосипедисты поднимаются и спускаются по ней, получая свою ежедневную порцию физических упражнений. Кондоминиум, на котором мы остановились, "Кона Палмс", находился, примерно, в миле к югу от города и был одним из больших комплексов. Здесь был красивый большой бассейн с гидромассажной ванной. Здесь была закрытая социальная зона под открытым небом с барбекю, а также очень хорошая тренировочная зона с тренажерами и свободными весами в кондиционированном помещении перед бассейном.

Наша квартира 508 находилась в переднем здании с видом на океан. В ней также было 3 спальни. Красивая главная спальня с видом на океан, приличного размера спальня для гостей и небольшая комната в задней части с видом на бассейн. Это будет мой кабинет. Риелтор сказала, что кондоминиумы с тремя спальнями и видом на океан — большая редкость, и мы должны ухватиться за это. Может, она и преувеличила срочность, но мы предложили полную цену и получили ее.

— О, Брайан, я так взволнована, — промурлыкала Хилари, когда мы закрыли сделку. — Мне кажется, что наша жизнь превратится в постоянный отпуск!

— Брайан, я люблю тебя. Это был правильный шаг для нас, — воскликнула она.

— Ну, я рад, что тебе нравится, и, пожалуй, мне это тоже нравится. Но что касается постоянного отпуска, то у меня более чем полная занятость, и у тебя тоже жесткий график.

— Мы все же должны поддерживать этот новый образ жизни, — сказал я.

— Я знаю, — сказала Хилари, — но пока позволь мне просто думать об отпуске.

Я улыбнулся ей и обнял. Это действительно была моя мечта, и я был рад, что Хилари тоже была счастлива здесь.

По правде говоря, мы были в неплохой форме. Дом, который я продал в Киркланде, позволил нам без труда оплатить квартиру и ежемесячные взносы. После покупки у нас остался неплохой капитал, а еще был мой "секретный" счет, о котором Хилари, на данный момент, не знала.

Хилари — медсестра скорой помощи, и с ее опытом она легко нашла работу в окружной больнице Коны. Она договорилась о сменном графике трех 10-часовых дневных смен. Я товарный брокер. Я могу жить где угодно. Первые 10 лет я работал в офисе в центре Сиэтла. Знания, которые я перенял от ветеранов в том офисе, позволяют мне теперь работать удаленно.

К тому времени, когда мы получили ключи и въехали в дом, мы пробыли на Большом острове около восьми недель. Мы приспосабливались к новому образу жизни. Мне приходилось следить за рынками и общаться с людьми на материке. Обычно я вставал в 4 утра, а к 5 уже был в офисе.

Хилари работала с понедельника по среду с 7 утра до 6 вечера. В четверг она расслаблялась, восстанавливала силы, а к пятнице переходила в режим "отпуск". Я знал, что ее работа была сложной и напряженной. Когда я мог, то заканчивал пораньше по четвергам и пятницам, и мы начинали наши выходные.

Мы переехали в среду и в процессе познакомились с несколькими новыми соседями. Все казались дружелюбными, и это были самые разные люди. Пожилые, молодые, одинокие, семейные пары и представители разных национальностей. Мы узнали, что в эту пятницу в кондоминиуме состоится вечер "Пау Хана" (счастливый час). Все собирались в зоне бассейна около 18:00. Там была еда, иногда музыка, и это было BYOB («Bring Your Own Booze» — англ. «приносите своё бухло»). Очевидно, это происходило пару раз в месяц, и были разные события или темы. Все планировалось через генерального менеджера кондоминиума.

Мы зашли сюда около 18:30 с охлажденной бутылкой белого вина и шестью упаковками пива в сумке со льдом. Мы нашли свободный столик и расположились. Мы познакомились со многими людьми, и все казались милыми, с разным уровнем дружелюбия. Определенно, были и свои характерные персонажи.

Одними из первых, кого мы встретили, были Кларенс и Линн. Они — гей-пара, переехавшая из Сан-Франциско. Они живут в "Палмс" на постоянной основе. Кларенс — крупный пожилой чернокожий мужчина, который преподавал экономику в Калифорнийском университете Беркли. Линн был биржевым брокером, который вышел на пенсию в возрасте около 50 лет. У меня сложилось впечатление, что деньги для них не проблема.

Затем мы познакомились с Бобом и Рамоной Платт. Платтам было за 50, они были родом из Техаса и жили здесь непостоянно. Боб был строителем, который зарабатывал на застройке земли в Хьюстоне и его окрестностях. Оба были немного грузноваты, одеты в яркие рубашки в цветочек, добродушны и, похоже, любили виски. Мне нравится все гавайское, но я терпеть не могу рубашки в цветочек.

Еще одной интересной парой были Бэнкс Редмонд и Хлоя Давенпорт. Они женаты. Мы узнали, что Хлоя — вице-президент крупного банка в Южной Калифорнии, а Бэнкс — психолог по образованию, но также считает себя разработчиком/инвестором. Было похоже, что Хлоя мотается туда-сюда между Гавайями и Лос-Анджелесом. Бэнкс сказал, что пока он живет в "Палмс" постоянно.

— У меня есть проект, над которым я работаю на местном уровне, на самом деле в районе "Хило". Если хотите, мы как-нибудь можем съездить туда и посмотреть, — объяснил Бэнкс.

Бэнкс выглядел лет на 5-6 старше меня, ему было под 40, а может, и все 40. Хлоя выглядела немного старше. Она была стройной и привлекательной женщиной с серьезным выражением лица. Блондинка со светлой кожей. Она выглядела состоятельной, что, как мы позже выяснили, так и было.

Бэнкс был смуглым, возможно, средиземноморского происхождения. Он был на несколько дюймов выше меня, около 6 футов 2 дюймов (188 см), очень загорелый и в хорошей форме. У него был холеный вид, но пока что он был приятным парнем.

В "Пау Хана" я познакомился со многими другими людьми, но с Бэнксом у меня завязалась долгая беседа. Он рассказал мне, что неофициально консультирует людей. Он называл себя специалистом по взаимоотношениям, что бы это ни значило. Он был интересным и обладал некоторой харизмой. Он расспрашивал о моем бизнесе и о том, почему мы выбрали Кону в качестве места для жизни.

Пока мы разговаривали, я понял, что Хилари уже некоторое время нет за нашим столиком, и случайно оглянулся, чтобы посмотреть, где она.

Она разговаривала с молодым худощавым серфером с глубоким загаром и вьющимися светлыми волосами. На вид ему было чуть за двадцать. Они смеялись и стояли довольно близко. Бэнкс заметил, что я наблюдаю за ними.

— Это Кори Уайт, — сказал он мне.

— Он постоянный охотник за кисками в "Палмсе", — пояснил Бэнкс.

— Что? — спросил я.

— Да, этот молодой симпатичный парень набрасывается на крошек-туристок и получает массу удовольствия, — продолжал Бэнкс.

Я встал, чтобы вмешаться. Я выполнил упражнение на успокоение: глубокий вдох… глубокий выдох… глубокий вдох… глубокий выдох. Я оглянулся на Бэнкса, и у него было такое выражение лица, как будто он мысленно анализировал ситуацию.

— Привет, Хил, — объявил я, обхватывая ее за талию и целуя в щеку.

— О, Брайан, — думаю, я удивил ее, и ей потребовалась минута, чтобы прийти в себя. — Это Кори, он морской биолог. Он рассказывал мне о том, что живет в океане.

— Брайан Риверс, — сказал я, протягивая руку.

— Приятно познакомиться, — ответил Кори.

Он взял меня за руку, и я сильно сжал ее. Его выражение лица сменилось с дружелюбного на "какого хрена ты делаешь?". Глубокий вдох… глубокий выдох.

Хилари продолжала рассказывать, какой он интересный, как он предложил нам покататься на его лодке, чтобы посмотреть на дельфинов и акул, и так далее, и тому подобное. Я просто стоял с глупой улыбкой на лице и кивал.

— Увидимся, — сказал я и направил Хилари обратно к нашему столику.

Когда я оглянулся, Уайт бросил на меня недоуменный взгляд.

Мы вернулись к нашему столику, и Хилари начала разговаривать с Хлоей и Рамоной. Я просто наблюдал за развитием событий. Мое внимание было постоянно приковано к Уайту.

— Не волнуйтесь, он никогда не охотится на замужних, — услышал я глубокий рокочущий баритон.

Это был Кларенс.

— Простите? — спросил я.

— Я видел, как вы наблюдали за молодым мистером Уайтом, — сказал Кларенс. — Приятный мужчина, да и на вид неплох. Но я бы не стал беспокоиться о нем и о любых замужних женщинах.

— Я… э-э… я ни о чем таком не беспокоюсь, — заикнулся я.

Мне было немного неловко, что Кларенс заметил мою ревность.

— В любом случае, мой мальчик, будьте уверены, Кори — молодой гетеросексуал с красной кровью, но у него есть свой свод правил. Замужние женщины для него определенно недоступны. У нас с ним было много этических дискуссий.

— Спасибо за эту информацию, но уверяю вас, меня это не беспокоит, — ответил я.

— Хорошо, хорошо, все хорошие отношения строятся на доверии, мистер Риверс, — заявил Кларенс и удалился, дружески похлопав меня по плечу.

Сидя за столом, я думал о словах Кларенса…

— —————

Это было почти ровно год назад. Нас пригласила на вечеринку одна из сотрудниц Хилари, когда мы жили в Киркланде, недалеко от Сиэтла. Такие вечеринки бывают веселыми, но иногда они сводятся к больничным сплетням и жалобам на работе, что может стать скучным для такого постороннего человека, как я.

Хилари была взволнована и выглядела великолепно. Ей чуть за 30, она на три года моложе меня. У нее густые светлые волосы темного оттенка длиной до плеч. У нее стройное тело, подчеркнутое упругой попкой. У нее привлекательная, но не слишком большая грудь, чашечка B.

Думаю, изначально мое внимание привлекла ее открытая улыбка и красивые глаза. По правде говоря, когда я впервые увидел ее, меня интересовало только то, чтобы затащить ее в свою постель, но потом я узнал ее получше. Эта история может подождать. Но ничего не поделаешь, от нее действительно исходит сексуальная энергия. Я привык к тому, что она привлекает мужское, а иногда и женское внимание. Я просто стараюсь сохранять спокойствие. Глубокий вдох… Глубокий выдох.

Так или иначе, мы попадаем на вечеринку в доме одной из ее подруг-медсестер и сотрудниц Карли. Это обычная толпа. Примерно, треть из них я знаю по именам, а еще треть я видел на некоторых подобных мероприятиях раньше.

Когда мы вошли, я увидел старого товарища по школьной футбольной команде, Джона Вашингтона. Его трудно не заметить, Джон огромный и выглядел так, будто стал еще больше со времен школы. Мы вместе играли в футбол в школе "Маунт-Тахома". Я был полузащитником, а Джон играл в линии нападения. Мы не были друзьями в старших классах, но были дружелюбны. Я был рад его видеть.

В итоге мы пили пиво, разговаривали и наверстывали упущенное. Оказалось, что его жена, Мэнди, работает акушеркой в больнице "Overlake", той самой, где работает Хилари. Мы с Джоном и еще парой человек сидели в одном углу, разговаривая о спорте, женщинах и на обычные темы.

Примерно, через полтора часа после начала вечеринки, энергетика немного меняется. Пара парней из группы, с которой я был, смотрят в сторону двери, и разговоры на минуту прекращаются, а затем раздаются громкие возгласы по поводу чего-то.

Я оглядываюсь, и тут на вечеринку входит высокий темноволосый парень. Я абсолютный натурал, но должен признать, что парень был хорош собой. Наблюдая за его входом, я смотрю через всю комнату на Хиллари. Она смотрит на парня, а потом я вижу, как Карли и еще одна подруга смотрят на Хилари, Карли что-то шепчет, а потом они все хихикают. Что это было?

Моя антенна поднята, но я стараюсь не подавать виду. Парни, с которыми я нахожусь, начинают говорить о нем, и я узнаю, что его зовут Грег Горчич. Оказывается, последние четыре-пять лет он работал в Бостоне, а теперь вернулся в Сиэтл. Он какой-то крутой врач.

Я перевожу взгляд на Хиллари и вижу, как она крепко обнимает его. Когда она начинает смотреть в мою сторону, я снова включаюсь в обсуждение, которым занималась моя группа. Я хочу продолжать тайно наблюдать за происходящим, чтобы посмотреть, что будет дальше. Признаюсь, я могу начать ревновать, но я стараюсь применять свои успокаивающие техники, чтобы оставаться спокойным.

На протяжении всего вечера, доктор Горчич и Хиллари не отходят друг от друга ни на шаг. В какой-то момент я замечаю, что они отделились от остальных и расположились в тихом уголке. Я могу оставаться спокойным, но в этот момент я извиняюсь и подхожу к ним.

Обняв Хилари, я смотрю на него и представляюсь.

— Брайан Риверс, — говорю я и пожимаю руку Горчичу.

— Грег Горчич, — отвечает он с харизматичной улыбкой.

— Грег, это мой муж Брайан, — говорит Хилари.

— Ты замужем!? — говорит он с немного шокированным выражением лица.

Хилари обычно не носит обручальное кольцо из-за своей работы в отделении скорой помощи.

— Эм, да, разве я не говорила об этом? — пробормотала Хилари.

Она попеременно смотрит то на меня, то на Горчича.

Горчич быстро подхватывает:

— О, возможно, ты говорила.

— В любом случае, Брайан, у вас прекрасная новобрачная, поздравляю вас обоих. Я не хочу отнимать ни у кого время. Есть и другие люди, с которыми мне нужно встретиться, — говорит Горчич.

Быстро поцеловав Хилари в щеку и сжав мое плечо, он удалился.

Между мной и Хилом повисло неловкое молчание.

— Так ты знаешь этого парня? — спросил я Хилари.

Она посмотрела на меня с некоторым оттенком вины на лице:

— Эм, да, он работал в "Swedish", когда я была там до того, как мы поженились.

— И? — спросил я.

— Он был частью молодежной компании, в которой иногда вместе тусовались, — сказала она с легкой неловкостью в голосе.

— Ну, сегодня вечером ты определенно провела с ним много времени, ты с ним встречалась? — усомнился я.

— Нет, не совсем, мы были просто друзьями. А теперь давай просто забудем об этом, — сказала она.

Что ж, я знаю, что до меня не дошла вся история, но я ревную, я признаю это. Но иногда она может дать мне повод для ревности. Она никогда ничего не делала, но она кокетлива, и у нее такой сексуальный взгляд, который привлекает мужчин. И я знаю, что у нее было немного дикое прошлое. Я не знал всех историй, но кое-что слышал. Я также должен признать, что ее сексуальность, которую она демонстрирует, мне нравится, и это была одна из причин, по которой я на ней женился.

Примерно, через три недели после вечеринки, мне неожиданно позвонил мой бывший школьный товарищ по команде Джон Вашингтон. Офис Джона находится недалеко от моего в центре Сиэтла, и он попросил меня встретиться с ним, чтобы выпить пива в одном из баров в центре города после работы.

— Конечно, Джон, с удовольствием.

Я говорю, что это немного странно, мне нравится Джон, но мы никогда не были настоящими близкими друзьями. Когда я спрашиваю его, в чем дело, он просто говорит, что мы поговорим вечером.

Я встретил Джона в "Пинеконе", элитном баре недалеко от Пионерской площади. Мы заказали пиво, и я спросил, в чем дело.

— Брайан, это не мое дело, но ты мой друг, и я обязан сообщить тебе, что происходит, — сказал он.

— "Происходит?" — Я был в замешательстве. — Что происходит?

Я начинал заводиться.

— Успокойся и позволь мне объяснить, — ответил Джон.

Глубокий вдох… глубокий выдох.

— Итак, Мэнди работает с твоей женой в "Overlake". Помнишь того парня, на которого все девчонки заглядывались на вечеринке у Карли несколько недель назад? — спросил он.

— Какого? — спросил я, но, кажется, уже знал.

— Ну, знаешь, мистер "Мыльная Опера GQ" (ежемесячный мужской журнал), который модно опаздывал, — пояснил он.

— Да, я знаю, кого ты имеешь в виду, какого-то Грега. Что насчет него?

Мне не нравилось, к чему все шло. Я начинал злиться, и Джон это почувствовал.

— Успокойся, Брайан. Позволь мне перейти к делу. — Джон спокойно продолжил: — Мэнди сказала, что этот парень сейчас в "Overlake". Судя по всему, твоя жена обедала с ним несколько раз, только вдвоем. Мэнди говорит, что они всегда сидят в кафетерии одни, вдали от всех остальных.

Пока все в порядке, не так уж плохо.

— И она говорит, что они выглядят немного слишком уютно, а у этого парня есть репутация.

— Что за репутация? — спросил я, хотя у меня была неплохая идея.

Я знаю его типаж. И высокие симпатичные мужчины-леди обычно получают любую киску, какую захотят.

— Мэнди также сказала, что слышала, будто в прежние времена у них были какие-то отношения.

— Что за отношения? — спросил я.

— Мэнди не знает, это все, что она слышала, — сказал Джон.

Так вот, мы с Хилари говорили о ее прежних парнях и моих прежних девушках, но я никогда не слышал о докторе Греге до этой вечеринки. Хм-м-м.

— Он игрок, — сказал Джон. — Мэнди держится от него подальше.

— Случилось ли что-нибудь с Хилари, что она видела? — спрашиваю я Джона.

— Мэнди так не думала, но в четверг на этой неделе группа из них собирается куда-нибудь пойти после работы. Твоя жена пыталась уговорить Мэнди пойти с ней, но та сказала "ни за что". А когда Мэнди попыталась что-то сказать твоей жене о мистере "Охотнике на кисок", твоя жена только рассмеялась и сказала, что он безобидный.

— Послушай, ты мой друг и товарищ по команде, и я лишь передаю то, что сказала мне Мэнди, но если бы это был я, я бы обязательно позаботился о том, чтобы все эти уютные дела прекратились, — воскликнул Джон.

Он выпил, и я сказал ему, что пиво за мой счет и что я собираюсь посидеть несколько минут. Мы попрощались, и он пожелал мне удачи.

Моей первоначальной реакцией было отправиться домой и изложить ей… но что сказать? Что я слышал — что она несколько раз обедала со старым другом? Она обвинила бы меня в ревности и незрелости. План Б заключался в том, чтобы посмотреть, что произойдет в четверг вечером. Пару дней я должен был сохранять спокойствие и вести себя как ни в чем не бывало.

В среду после работы она рассказала мне о встрече в четверг. По словам Хилари, группа медсестер собиралась пойти выпить и, возможно, что-нибудь перекусить. Она сказала, что в тот вечер я буду ужинать один. У меня был план. Я специально не стал спрашивать, куда они собираются. Интересно, что она не предложила мне эту информацию.

Позже тем же вечером я написал Джону и попросил его узнать у Мэнди, где будет проходить вечеринка после работы, и чтобы Мэнди не сообщала Хилари о моей просьбе. Он показал мне "большой палец вверх" и написал, что завтра пришлет сообщение о месте.

Сразу после полудня я получил сообщение от Джона: — "У Белинды" в Бельвью в 6 вечера".

"Спасибо", — ответил я.

В течение дня в четверг у меня не было ни звонков, ни сообщений от Хил. После работы я пошел в свой спортзал и позанимался. Я вышел из спортзала около семи и добрался до "Белинды" в 7:30. Я заказал еду на вынос. Еда у них на самом деле неплохая.

Место выглядело оживленным, и я увидел машину Хилари на парковке. Войдя, я сказал официантке, что у меня есть заказ. Мне сказали, чтобы я расплатился в баре и что все уже почти готово. Я заметил их группу за большим столом в баре.

Медленно подойдя, я увидел несколько медсестер, которых узнал, а в одном углу сидели Хилари и доктор Грег. Я не мог понять, обнимала ли его рука Хилари или просто лежала на спинке ее стула. В любом случае, он пытался заявить права на свою территорию. Они выглядели так, будто вели приватную беседу в стороне от остальных членов группы.

Я подошел и притворился удивленным:

— Хилари?! — воскликнул я, и наши глаза встретились.

— БРАЙАН! — она почти закричала. — Что ты здесь делаешь?

В этот момент происходило несколько вещей. Она отпрянула от доктора и выглядела довольно виноватой. Он выглядел разозленным тем, что я его прервал, а затем быстро напустил на себя дружелюбный, притворно-невинный вид. Он протянул руку для рукопожатия, но я его проигнорировал. Несколько других медсестер хихикали над ситуацией.

— Просто покупаю ужин, — сказал я. — Приятно провести время.

В этот момент я захватил свою еду и уехал. Отъезжая, я увидел, что дверь ресторана открыта. Хилари видела, как я уезжал.

К тому времени, как я добрался до дома, я действительно был довольно голоден. Пока я ел, я включил "Спорт-центр" и выпил пива. Мне было любопытно, сколько времени понадобится Хилари, чтобы добраться до дома. Если все было невинно, то она продолжила бы свой вечер и вернулась домой ближе к вечеру. Если же она чувствовала себя виноватой, то вернулась бы довольно быстро.

Ждать пришлось недолго. Она вошла как будто ничего не случилось, но не сводила с меня глаз, чтобы оценить мое настроение.

— Боже, ты удивил меня в "У Белинды", — сказала она. — Почему ты не остался и не побыл с нами? — добавила она.

— Ты выглядела так, будто хорошо проводишь время, и я не хотел тебе мешать. — Я сказал это с саркастической невинностью.

— Ну, ты мог бы хотя бы поздороваться с остальными, — сказала она.

— Ха, другие, — сказал я. — Я заметил только твоего давно потерянного друга-доктора.

Думаю, к этому времени она поняла, что я немного разозлился, но попыталась сделать это моей проблемой.

— Ну вот, опять эта ревность. Грег — мой друг, которого я давно не видела, и мы с ним просто общались. Почему ты всегда думаешь, что каждый парень пытается залезть ко мне в трусы? Кроме как на вечеринке, я не видела его много лет, и мы были хорошими друзьями, когда работали в "Swedish Hospital".

— О, понятно, — говорю я. — Кроме вечеринки, у тебя не было возможности встретиться с ним на работе, и именно этим ты занималась сегодня вечером? — спрашиваю я.

— Именно, — говорит она.

— Значит, в больнице у вас не было возможности наверстать упущенное? — повторяю я.

— Брайан Нет! Я занята на работе, — решительно заявляет она, ее голос звучит чуть громче.

— Ладно, значит, никаких совместных обедов. А не только вы вдвоем в углу кафетерия несколько раз за последние три недели. Итак, чтобы я окончательно понял, ты не проводила время один на один с парнем, которого называют "охотником за кисками"? — спрашиваю я с притворной невинностью.

— Ну, может быть… — кротко произносит она.

— Забудь об этом, Хилари, ты мне солгала. Ты это знаешь, и я это знаю, — тихо, но решительно говорю я ей.

— Что ты можешь сказать в свое оправдание? — спрашиваю я.

Она отводит взгляд, и тогда у нее наворачиваются слезы. Она знает, что это моя слабость, и мне кажется, что она хочет, чтобы я обнял ее и сказал, что все будет хорошо. Ни за что. Как я уже говорил, Хилари — своего рода сексуальная кокетка, но, по крайней мере, насколько мне известно, она никогда мне не лгала. Это привело к трещине в моем доверии к ней.

Когда я снова прошу у нее объяснений, она убегает наверх, плача. И снова я понимаю, что она хочет, чтобы я пришел и утешил ее, но этого просто не происходит. Когда я поднимаюсь, то вижу, что она находится в гостевой спальне.

С моей работой я встаю и выхожу из дома рано, задолго до того, как она встает. На работе я отвлекаюсь, но решаю кое-что в своей жизни. С Хилари или без нее, я уеду из унылой погоды штата Вашингтон. И я переезжаю на Гавайи.

Несколько ребят в моем офисе переехали и работают удаленно. Один из моих хороших приятелей, Рэнди, который начал работать, примерно, в то же время, что и я, живет в Северном Айдахо и обожает его. Он продолжает спрашивать меня, почему я все еще хожу в офис. Почему я не живу там, где хочу, ведь, в офисе в Сиэтле нет никаких преимуществ.

Я всегда любил пляжи, и Гавайи — мой любимый остров. Погода, океан, пляжи, люди. Мы отдыхали там каждый год, и я решил, что район Коны — мой любимый. Хотя Хилари тоже нравились Гавайи, она не была настроена на переезд. На этом все и зависло.

Я провел день, изучая недвижимость в районе Коны.

Обычно я возвращаюсь домой раньше Хилари, но когда я вернулся вечером в пятницу, она уже была там.

Это будет интересно, подумал я.

— Привет, милый, — позвала она, когда я вошел. — У меня лосось на гриле, хочешь пива? — спросила она.

Я вошел на кухню, а она вела себя так, словно четверга никогда не было. Я взял у нее пиво, но не поцеловал.

— Я взяла выходной, нужно было прибраться в доме, и мне захотелось поужинать сегодня дома, звучит хорошо? — спросила она.

Я сел и уставился на нее.

— Что? — спросила она.

— Я все еще жду объяснений после того, как ты вчера солгала мне, — заявил я.

— О, Брайан, я не лгала, а просто запуталась, я знала, что ты злишься, и не хотела расстраивать тебя еще больше.

Она попыталась спрятать все под ковер.

— Итак, ты хочешь соус терияки или сухую натирку для лосося? — спросила она.

— Мне плевать на гребаного лосося, я хочу знать, почему ты мне солгала, — сказал я.

Я редко использую ненормативную лексику, поэтому она поняла, что я в ярости.

— Что в этом такого? — возразила она. — Грег был в ресторане, и мы разговаривали! Мне разрешено иметь друзей, или ты слишком неуверен в себе для этого?

Она перешла в наступление. Я начинал по-настоящему злиться. Мой психотерапевт шептал мне на ухо… Мысленно глубокий вдох… глубокий выдох.

— Вот факты: ты провела один на один с этим парнем больше часа на вечеринке Карли, и он не знал, что мы женаты. В течение всего разговора, эта тема не поднималась. Факт второй: ты регулярно обедала с ним, И только вы вдвоем в кафетерии, и это вызывает сплетни на рабочем месте. Факт третий: ты общалась с ним в "Белинде" отдельно от остальных членов группы. И наконец, факт четвертый: ты солгала мне о том, что встречалась с ним — просто наверстывала упущенное. По моим подсчетам, у тебя было не менее 6 часов, чтобы встретиться с ним один на один, так в чем же дело?

Она просто сидела и смотрела вниз. Мысленно я готовился к возможному распаду моего брака и начал думать о новом старте на Гавайях. Я действительно любил Хилари и любил все то, что мы делали вместе. Секс был за гранью. Но я не терпел лжи. Я знал, что ревную, и если не добьюсь от нее правды — все будет кончено.

Она продолжала молчать.

Наконец:

— Мне очень жаль, я обманула тебя, но могу я объяснить? — сказала она.

Я сидел и ждал.

— Как ты знаешь, мой отец ушел, когда мне было 10 лет. Я всегда искала признания у мужчин. Я знаю, что ты знаешь об этом. В старших классах мне всегда нравились плохие мальчики-качки. У меня была определенная репутация. Когда я закончила школу медсестер, все эти "плохие мальчики-качки" были пересажены на врачей. Признаюсь, меня тогда заводили уверенные в себе альфа-самцы.

Я знал кое-что из этого — но не все.

— Когда после школы медсестер я устроилась на работу в "Swedish Hospital", там было много молодых людей, и у нас образовалась своеобразная клика. В ней была Карли и некоторые врачи, включая Грега. Я встречалась с несколькими, но продолжительного ничего не было. Казалось, им нужен был только секс.

Я не знал, хочу ли я услышать такие подробности.

— Всех женщин привлекал Грег, и он был немного игроком. Наверное, я тоже была влюблена в него. Я начала встречаться с одним из его друзей, Ником Гардинером, врачом-рентгенологом. Вскоре я поняла, что это несерьезно, но мы продолжали встречаться еще несколько месяцев. Я также узнала, что Ник и Грег были соседями по комнате и хорошими друзьями. Однажды вечером мы были на вечеринке, Ник и я, и Грег тоже был там. Я не знаю точно, чей это был дом. Было много выпивки, и, видимо, Ник немного возбудился и уговорил меня пойти в одну из спален наверху. Я тоже немного выпила.

Это определенно было слишком много информации, но мне нужно было услышать, как все произошло.

— Мы занимались сексом в какой-то комнате, а после того, как мы просто лежали там, в комнату заглянул Грег. Он сказал, что по ошибке. Наверное, он тоже много выпил. Он сел на кровать и начал с нами разговаривать. Я лежу обнаженная, лишь тонкая простыня прикрывала часть меня. Ник сказал, что ему нужно в туалет и он сейчас вернется. Я ожидала, что Грег уйдет, но он не ушел. Ну, я как бы запала на него, и он начал ласкать мою ногу…

— Прекрати! — кричу я. — Ты хочешь сказать, что тоже с ним трахалась? — спрашиваю я.

Целую минуту она не произносит ни слова. И наконец:

— Вроде.

— Ты что, ВРОДЕ трахалась с ним? — шипел я на нее.

В этот момент она заплакала, а я разозлился. Моя жена — шлюха? Я не знал, что делать. Думаю, хорошая новость, если это можно так назвать, заключается в том, что я хотя бы узнал правду. Никто не стал бы выдумывать это дерьмо.

Затем она рассказывает, что на следующее утро чувствовала себя ужасно. Ник спросил, могут ли они втроем — она, он и Грег — снова собраться вместе. Она дает ему пощечину, и на этом их отношения заканчиваются. Она узнала от других, что в больнице у нее начинает складываться плохая репутация. Она завязывает с вечеринками и сосредотачивается на карьере и остальной жизни.

— Вскоре после этого я встретила тебя, — сказала она.

— У тебя же были отношения с его другом?! — решительно заявил я.

— Я знаю, я была такой глупой, но я была влюблена в Грега, — завопила она.

— Итак, ты все еще влюблена в него, вот в чем дело? — спросил я.

— Нет, нет, я люблю тебя. Я была в замешательстве — этот парень, которым я когда-то интересовалась, вдруг заинтересовался мной. Я бы никогда ничего не сделала. Это было просто лестно.

Я говорю ей, что мне нужно подумать об этом. Мы так и не ужинаем, и я отправляюсь на прогулку, которая в итоге затягивается на несколько часов. Неудивительно, что идет дождь. Месяц назад я был счастлив. Дела шли отлично, у меня была красивая сексуальная женщина в качестве жены, и я ни о чем не переживал. Теперь я сомневаюсь в моральных качествах своей жены и не уверен, что доверяю ей.

В одном я был уверен: я точно уеду из Пьюджет-Саунд на Гавайи, с Хилари или без нее.

Опять же, я знал, что она была немного дикой до того, как мы поженились. Но трахаться с парнем и его соседом по комнате! Это было довольно развратно. С другой стороны, мы не были женаты и в то время даже не знали друг друга. У меня были случайные сексуальные связи до того, как мы поженились. Некоторые из них были такими же дикими, как эта. Но, и я знаю, что это звучит по-сексистски, с мужчинами все было иначе: мы должны были трахаться.

Когда я, наконец, добрался до дома, я был сбит с толку несколькими вопросами. Единственное, в чем я был уверен — я переезжаю на Гавайи.

Следующие несколько дней были довольно напряженными. Я все еще пытался понять, что делать с Хилари. Я был уверен, что она ничего не делала с этим Грегом. Но я считал, что она слишком сблизилась с ним.

В какой-то момент в субботу днем я был готов развестись с ней и переехать на Гавайи. Начать все с чистого листа. С другой стороны, я вспомнил все те прекрасные каникулы, которые мы с Хилари проводили на Гавайях. Мысль о том, что я буду там без нее, была не так хороша, как с ней.

Я должен был подумать, что делать…

— ———

Ну, как вы поняли, мы остались вместе и переехали. Хилари клялась в любви ко мне и отвергала любое влечение к Грегу. Мне хотелось ей верить, и я вроде как верил. Мне нужно было присматривать за ней.

Наша жизнь на "Алии Драйв" была прекрасной. Она работала три дня в неделю, а у меня был свой график. Бывали напряженные периоды в моем бизнесе, но также было много времени, когда я мог прогуливать, когда Хил не работала. Мой объем работы то увеличивался, то уменьшался. Это действительно было похоже на постоянный отпуск.

Я почти ежедневно бегал на "Алии Драйв", а когда Хилари была свободна, мы ходили вместе. Мы исследовали остров и находили красивые водопады, джунгли, величественные виды и удивительные пляжи.

Одна из особенностей Большого острова в том, что это самый новый остров в цепи Гавайских островов. Поэтому здесь меньше пляжей. До хороших пляжей приходилось добираться на машине. Но они того стоили. Два наших любимых пляжа — Куа-Бей и Хапуна-Бич. Но один особенный пляж, который нам понравился — это пляж Макалавена. Пляж М.

В этот четверг мы решили исследовать пляж М. В то время мы еще не были там. Следуя указаниям путеводителя, мы свернули на дорогу, ведущую к этому пляжу. Через дорогу была натянута цепь и висела табличка с надписью "ЗАКРЫТО ПО ЧЕТВЕРГАМ".

С нашего места мы могли видеть океан, и казалось, что до него всего миля или около того. Мы решили пройтись по лаве, чтобы увидеть его. Это определенно стоило того. Пляж М прекрасен: мелкий белый песок и сине-зеленый океан, это было потрясающее зрелище.

Мы прошлись по пляжу вправо-влево и поняли, что на всем пляже больше никого нет. Вероятно, потому что все знали, что по четвергам дорога закрыта.

Мы выбрали место, чтобы посидеть на солнце и насладиться пляжем. Через некоторое время мне захотелось охладиться. Я пошел искупаться, а когда вернулся, верхняя часть бикини Хилари была снята.

— Классные сиськи! — говорю я ей.

Она только смеется и отвечает:

— Раз уж никого нет, то почему бы и нет.

Я не жалуюсь.

— Знаешь, тебе нужно намазать их солнцезащитным кремом, — говорю я ей.

— Правда, ты можешь мне помочь с этим? — спрашивает она с сексуальным видом.

Хилари хорошо загорела, и ее белая грудь, большие коричневые соски и загар контрастируют, создавая очень сексуальный образ.

Я медленно начинаю наносить солнцезащитный крем на ее красивую грудь. Она откинулась назад, надев солнцезащитные очки. Я обвожу каждый сосок, пока что держась подальше от центра. Когда я дразню ее, то вижу, что ей это нравится. Ее дыхание учащается, а зубы прикусывают нижнюю губу. Я продолжаю кружить массажем вокруг ее твердых сосков. Не помню, чтобы я когда-нибудь видел ее соски такими напряженными.

В этот момент она ерзает, и я наношу лосьон из бутылочки прямо на сосок, она стонет. Она извивается, и одна из ее рук спускается к трусикам бикини.

Наконец, я легонько прикасаюсь к ее эрегированным соскам. Она стонет и, когда моя рука скользит по их кончикам, испытывает небольшой дрожащий оргазм.

Она тут же встает, стягивает с себя нижнюю часть бикини, срывает с меня плавки (на самом деле они немного порвались) и падает на меня сверху.

— Хил, — говорю я. — Мы на общественном пляже.

— Мне все равно, вокруг никого нет, и ты нужен мне сейчас, — говорит она, нащупывая мой твердый член и медленно насаживая себя на мою эрекцию.

Она медленно двигается вперед-назад, и когда я тянусь к ее свисающим грудям, она испытывает очередной оргазм. Я лежу с закрытыми глазами, а она делает большую часть работы. Она поднимается и опускается обратно. Я возбужден и еще через несколько минут достигаю кульминации, и она делает это в последний раз с громким стоном. Я не могу поверить, мы только что занимались любовью с моей женой в публичном месте.

Через мгновение я прихожу в себя и понимаю, что мы оба обнаженные на общественном пляже. Когда я поднимаю глаза, примерно, в 50 футах (15 метров) мимо нас проходит пара, идущая по пляжу.

— Хилари, здесь есть люди! — шепчу я.

— Да, я знаю, я видела их, — отвечает она.

— Ты видела их, когда мы были?…

Я на мгновение растерялся.

— Когда ты трахал меня, да, — сказала она.

К этому моменту я уже пытался надеть плавки.

— Хилари, почему ты ничего не сказала? — спросил я.

— Наверное, я слишком наслаждалась этим, а парню, похоже, нравилось то, что он видел, и он продолжал пялиться на меня, — засмеялась она.

— Ну, я его не виню. Ты отлично выглядишь обнаженной, но тебе лучше одеться, похоже, на пляж начинает прибывать все больше людей, — сказал я.

Мы пробыли на пляже М еще несколько часов, а потом пошли обратно к машине. Весь день я был сексуально возбужден. Секс, нагота возбуждали меня. Мы обязательно должны вернуться сюда в другой четверг.

После того как мы вернулись домой, Хилари пошла в душ. Я все еще был так возбужден, что присоединился к ней. Намыливая ее тело, я заметил намек на загар на ее белых молочных грудях. Еще я заметил, что ее ареолы и соски определенно стали более темного коричневого оттенка.

Намыливая ее попку и киску, я не удержался, ввел в нее сзади свой эрегированный член, нагнул ее и начал трахать. Душевая была тесной и не предназначалась для такого рода занятий.

Примерно, после третьей попытки остаться в ней, она повернулась, опустилась на колени и сделала мне потрясающий минет. Я эякулировал по всей ее смуглой красивой груди и соскам. Какой замечательный день. Я чувствовал, что сделал правильный выбор, переехав на Гавайи, и правильный выбор, оставшись с Хилари.

На следующий день, выходя из тренировочного зала, я заметил на лужайке Бэнкса, который медленно и тщательно выполнял ката из боевых искусств. Он в одних шортах, без обуви и без рубашки. Парень в хорошей форме. Его кожа золотисто-коричневого цвета. Я вспомнил, что у него холеный вид. Он отличается от меня, более коренастого и мускулистого.

Когда я уходил, он окликнул меня:

— Брайан, как дела?

Мы начинаем разговаривать и в итоге планируем ужин на вечер пятницы. На этой неделе никакого "Пау Хана".

Мы берем "Поке" (одно из основных блюд гавайской кухни, салат из сырой рыбы, нарезанной кубиками) в одном из заведений в городе, а на обратном пути останавливаемся и выпиваем в "Don the Beachcomber". Бэнкс рассказывает мне о своем проекте застройки возле Пахоа в районе Хило. У него есть план застройки на купленном им участке земли.

Он также рассказывает о своей практике консультирования. По его словам, его миссия заключается в том, чтобы помочь парам наладить более полноценные отношения. Он говорит, что его клиенты обычно не платят и что к нему обращаются из уст в уста.

— Моя цель — помочь людям исследовать все, что может предложить им жизнь. Не ограничиваться чужими идеями и правилами, — провозгласил он.

— Если вы с Хилари захотите назначить сеанс, мы сможем обсудить эти концепции более подробно, — продолжил он с искренним очарованием.

— Я подумаю об этом, — сказал я.

Я действительно не понимал, о чем он говорит.

Когда мы приехали домой, Хилари рассказала мне о своем разговоре с Хлоей. Похоже, что она умная женщина, но пару раз уколола Бэнкса. Хилари также сказала, что Хлоя из кожи вон лезла, чтобы дать ей понять, что именно ее деньги оплачивают многое из их образа жизни. Интересно. Пока что, на мой взгляд, Бэнкс был хорошим парнем, немного обаятельным, и на данный момент я не видел в нем ничего плохого.

В среду вечером Бэнкс заходит в нашу квартиру, чтобы показать нам проспект недвижимости. Я говорю ему, что мне это неинтересно. Он выглядит разочарованным, но быстро возвращается к своей уверенной манере, как будто мой ответ его не задел.

Большую часть вечеров в среду, Хилари была вымотана тремя 10-часовыми сменами подряд. Сегодняшний вечер не стал исключением. Бэнкс был внимателен и весел, и это ее развеселило. Он поинтересовался ее графиком, и она рассказала, что четверг — это день, когда она может расслабиться. Чаще всего по четвергам мы с ней отправлялись на пляж, где она могла понежиться на солнышке, поплавать в океане и расслабиться. До сих пор мне удавалось сбегать по четвергам, чтобы присоединиться к ней.

— Какие ваши любимые пляжи? — спросил Бэнкс.

— Пока что наши любимые — это Куа-Бей и Хапуна, — ответила Хилари.

Затем она посмотрела на меня и подмигнула.

С момента нашего первого визита, мы несколько раз посещали пляж М. Мы даже по четвергам несколько раз занимались сексом на свежем воздухе и до сих пор ни разу не попали в серьезные переделки. В отличие от первого раза. Я улыбнулся ей в ответ.

В итоге мы пригласили Бэнкса присоединиться к нам в Куа-Бэй. Я хотел, чтобы она продолжала знакомиться с Бэнксом так же, как и я. Он проявил себя как хороший друг, и я полагал, что они с Хлоей, возможно, станут для нас супружеской парой друзей.

Хилари надела не самый откровенный бикини, но и этот был довольно крошечным. Хилари выглядела великолепно, и пару раз я ловил его на том, что он разглядывает ее. Я не мог его винить, но на короткое время во мне вспыхнул маленький огонек ревности.

В какой-то момент мне стало жарко, и я отправился искупаться. И Хилари, и Бэнкс отказались, ничего страшного. Когда я возвращался после купания, я увидел, что они смеются и шутят о чем-то, но когда я подошел к одеялу, они перестали говорить о чем бы то ни было. Хммм…

По дороге домой Бэнкс спросил нас, занимаемся ли мы дайвингом? Никто из нас не занимался, но нам обоим было интересно. Бэнкс рассказал нам о месте в Коне, где можно взять несколько уроков и получить сертификат. Мы заинтересовались. Особенно заинтересовалась Хилари. Чем дольше мы жили здесь, тем больше я был счастлив, и мне хотелось, чтобы Хилари полюбила этот образ жизни так же, как и я. Я был рад, что мы можем начать новое хобби вместе.

Бэнкс сказал, что у него есть лодка и что у него есть особое место, куда он ходит, с потрясающим рифом и всегда интересными морскими обитателями. Мы запланировали через несколько недель отправиться с ним на лодке.

Когда мы вернулись в квартиру после отъезда Бэнкса, мы обсудили этот день.

— Ты прав, он очень милый парень, мне понравился наш сегодняшний день, — сказала мне Хилари.

Я был рад, что она так считает. Если он и Хлоя собирались стать нашими друзьями, я бы хотел, чтобы мы все поладили.

— Эй, над какой большой шуткой вы двое смеялись, когда я пошел купаться? — спросил я ее.

Она посмотрела на меня, пытаясь вспомнить, о чем я ее спрашиваю, а затем быстро отвела взгляд, когда тень улыбки пересекла ее губы в воспоминаниях.

— О, ничего, Бэнкс просто пытался быть смешным, — сказала она, и мне показалось, что она покраснела.

— Смешным? Смешным в отношении чего? — спросил я, возможно, слишком строго.

— Ничего, не надо так все контролировать, — сказала она, и на этом все закончилось.

Мы записались на уроки подводного плавания. Первым шагом было пройти онлайн-курс. Что мы и сделали. В субботу мы встретились в одном из больших бассейнов отеля, чтобы на практике воспользоваться оборудованием. Завершающий этап — 4 открытых погружения для получения сертификата.

Бэнкс сказал нам, что он был инструктором и почему бы нам не потренироваться в тот день, когда мы планировали отправиться с ним на лодке. Это показалось хорошей идеей.

Мы встретились в порту и вышли в море. Мы прошли немного мимо аэропорта, менее чем в миле от него. Вода здесь была голубой и спокойной.

Мы облачились в снаряжение для подводного плавания, и Бэнкс рассказал нам о мерах безопасности, которые инструктор показывал нам в бассейне отеля. Он также сказал нам, что океан здесь не глубокий и мы будем просто погружаться на несколько минут, чтобы убедиться, что все в порядке. Вместе с аквалангами мы надели короткие гидрокостюмы.

— А как же акулы? — спросила Хилари.

— Изредка встречаются небольшие рифовые акулы, я видел одну всего один раз. Большие, такие как тигровые, здесь не водятся, — объяснил Бэнкс.

Мы спустились по лестнице и осторожно начали исследовать подводный мир. Он был прекрасен. У меня не было проблем с дыханием. Это очень круто, подумал я.

Я начал опускаться глубже и почувствовал боль в носовых пазухах, которая давила на голову. Я старался не обращать на нее внимания, но чем глубже я погружался, тем мучительнее она становилась. Мне пришлось подняться. Даже у поверхности она теперь не проходила. Мне нужно было выбираться.

Я сидел на лодке, сняв снаряжение, и постепенно голова начала приходить в норму. Давление, казалось, спадало.

Через несколько минут Бэнкс и Хилари высунулись из воды и спросили, что происходит. Я объяснил про голову. Хилари начала подниматься по лестнице, чтобы осмотреть меня, но я сказал им, чтобы они продолжали заниматься дайвингом. Со мной все будет в порядке.

После короткого разговора, когда я сказал им, что все в порядке, они продолжили погружение. Примерно, через полчаса они всплыли на поверхность. Хилари была так взволнована, и, судя по всему, она отлично провела время. Я очень надеялся, что причина моего дискомфорта не сохранится.

В качестве благодарности мы пригласили Бэнкса на ужин. За последние несколько недель, между нами установились очень теплые дружеские отношения. Когда мы приехали на Гавайи, я хотел завести хороших друзей и наладить социальную жизнь. Похоже, мы двигались в правильном направлении. Иногда то, что Хилари было комфортно с Бэнксом, вызывало вспышки ревности, но я знал, что это моя проблема, и старался подавлять эти впечатления.

В пятницу вечером в "Палмсе" снова был вечер "Пау Хана". Мы сидели за большим столом с Кларенсом и Линн, Платтами и Бэнксом.

— Хлоя придет? — спросил я у Бэнкса.

— Нет, к сожалению, она в Лос-Анджелесе на ближайшие несколько недель. Наверное, по большим банковским делам, — ответил он.

Я должен был признать, что он ничуть не расстроился из-за того, что его жена уехала.

Мы все разговаривали, общались, ели и пили. В какой-то момент я увидел, что Хилари разговаривает с молодым Кори Уайтом. Я подождал несколько минут и присоединился к ним. Они говорили о подводном плавании. Она рассказала ему о моих проблемах, и он признал, что это реальная проблема и что некоторые люди страдают от такого давления.

В этот момент к нам подошла великолепная блондинка. Кори представил нас.

— Это моя старшая сестра Кики, она не проживает в "Палмсе" постоянно, а останавливается в нашей семейной квартире, когда бывает на Гавайях, — сказал нам Кори.

Она блондинка, стройная и красивая. Ходячая кукла Барби. Мы узнали, что она независимый IT-специалист и у нее есть квартира в Санта-Кларе. Во время нашего короткого разговора я узнал, что она разведена.

— Я люблю Гавайи и стараюсь приезжать сюда так часто, как только могу, — говорит она.

Я начинаю пересматривать свое первое впечатление о Кори, он кажется довольно серьезным парнем. В этот момент подходит Бэнкс, и настроение сразу же меняется.

Кики, которая всего минуту назад говорила и смеялась, выглядит неприветливой и становится тихой. У Кори такое выражение лица, как будто он хочет ударить Бэнкса. Бэнкс — само очарование, не обращающее внимания на негативные вибрации. Что здесь происходит?

Кики откланивается, а Кори уходит, не сказав ни слова. Это было странно.

Мы начинаем говорить о подводном плавании, и Хилари рассказывает, как ей понравился этот опыт. Бэнкс рассказывает о разных техниках и, похоже, обладает большими знаниями в этой области.

— Брайан, я очень надеюсь, что мы сможем выяснить, что вызывает у тебя дискомфорт. Мне бы не хотелось останавливаться, это так весело, — добавляет Хилари.

— Ну, только потому, что я, возможно, не смогу поехать, ты, конечно, все еще можешь, — говорю я.

— Он прав, и я был бы рад стать твоим гидом, — добавляет Бэнкс.

Хммм… Надеюсь, он просто хороший друг.

Работа у меня то появляется, то исчезает, то внезапно накрывает с головой. Я провожу дни в задней комнате, анализируя товарные рынки и разговаривая с людьми по телефону. Одним из ключей к моему успеху было умение глубоко копать. Такое погодное явление, как торнадо, засуха или наводнение, может быстро изменить цены на сырьевые товары. Несколько процентных пунктов в ту или иную сторону, могут сделать или лишить вас больших денег.

Один из моих школьных друзей, Дэн Бэйн — климатолог. Прямо скажем, Дэн очень странный и одновременно очень умный. У него есть все эти прогнозы погоды на месяцы вперед. А еще Дэн до сих пор живет дома и не пользуется телефоном. Вы должны увидеть его лично. Как я уже сказал, он странный.

Через несколько недель в Сиэтле пройдет сельскохозяйственная конференция. Такая информация тоже может быть полезной. Мой план состоял в том, чтобы посетить двухдневную конференцию, а затем заехать к родителям Дэна в Федерал Уэй и пообщаться с Дэном. Примерно, трехдневная поездка. Может быть, Хилари захочет провести несколько дней в Сиэтле.

Я позвонил своему менеджеру по продажам в офисе в Сиэтле и рассказал ему о своих планах.

— Брайан, я думаю, это замечательная идея. Это будет хорошо сочетаться с нашей программой наставничества, начинающейся в следующий понедельник, — сказал мой менеджер по продажам.

Я совсем забыл об этом обязательстве. Когда я сказал им, что переезжаю, в моей компании действовало железное правило — наставлять новых сотрудников. Меня наставляли, и это помогло. Удаленным сотрудникам назначался ученик, который работал с ними одну неделю подряд и продолжал помогать им после недели работы один на один.

Я согласился на это, благо выбора у меня не было. Прошло бы полторы недели, но у нас обоих были друзья и родственники, с которыми нужно было повидаться в Пьюджет-Саунд.

Тем вечером, когда Хилари вернулась домой, я рассказал ей о поездке в Сиэтл на 10 дней.

— Брайан, я не могу этого сделать! — воскликнула Хилари.

— Почему? — спросил я.

— Это означало бы пропустить две недели смен подряд, а я все еще на испытательном сроке, — сказала она. — Не знаю, смогу ли я взять отпуск хотя бы на одну из недель, — продолжила она.

Вот дерьмо. Я не хотел разлучаться с ней так надолго, но ради жизни в тропическом раю приходится идти на такие жертвы.

На следующей неделе я записался на прием к врачу по лечению ушей, глаз, носа и горла по поводу моей проблемы с аквалангом. Врач-азиат расспросил меня о боли. Осмотрел мой нос, горло и уши. Особое внимание он уделил моему левому уху.

— Мистер Риверс, похоже, у вас проблемы с барабанной перепонкой в ухе. Я бы крайне не рекомендовал вам заниматься подводной деятельностью на глубине более 10 футов (3 метра). Снорклинг (плавание с маской и трубкой), вероятно, подойдет, но подводное плавание может навсегда лишить вас слуха, — заявил он.

Отлично, теперь я подсадил Хилари на акваланг, а сам не могу участвовать. В среду мы с Бэнксом отправились на пробежку по "Алии Драйв". Мы обсудили работу и жизнь. Не похоже, чтобы у них с Хлоей был особенно близкий брак. Мы разговаривали перед зданием, когда Хилари вернулась с работы домой.

— Ну и денек! — сказала она. — Не могу дождаться завтрашнего дня, чтобы отправиться на пляж. Мне нужно понежиться на солнышке, поплавать в океане и не думать о работе, — добавила она.

— Завтра в 9:30? — спросил Бэнкс.

Ха, подумал я — я был в некотором замешательстве. Я был рад, что он стал настолько хорошим другом, что ему было удобно приглашать себя, но он мог бы подождать, пока мы его не спросим.

— Звучит неплохо, — сказала Хилари, и на этом все закончилось.

В четверг утром я был на ногах и к пяти утра уже работал. Рынки бешено скакали вверх и вниз, что очень нервировало. Главное для того, чтобы заработать деньги, нужно было быть на несколько шагов впереди всех остальных. Внезапно моя дверь распахнулась.

— Брайан! Ты не готов! Мы уезжаем через 10 минут, — заявила Хилари.

— Я совсем забыл, — сказал я.

Я никак не мог уйти.

— Хил, милая, я не думаю, что смогу поехать сегодня, по крайней мере, сейчас, — сказал я ей.

Я видел, что она начинает злиться. В этот момент зазвонил мой телефон.

Прежде чем ответить, я сказал:

— Ты можешь просто поехать с Бэнксом? — спросил я.

Она долго и пристально смотрела на меня, повернулась и ушла. Я ответил на звонок, и на этом все закончилось.

В этом часовом поясе хорошо то, что к середине дня дела обычно заканчивались. Я подумал о том, что надо одеться и попытаться найти их. Я позвонил Хилари, но она не взяла трубку. Я сомкнул глаза — только на мгновение, сказал я себе.

Должно быть, я уснул мертвым сном, потому что в следующее мгновение Хилари уже целовала меня и ласкала мой крепнущий пенис. Проснувшись, я вижу, что она все еще в бикини. По теням я понял, что сейчас около шести часов.

Она подносит свои груди к моему лицу, и я автоматически начинаю сосать, пока она меня тискает. Через несколько мгновений мы оба обнажены. Шторы в гостиной широко распахнуты, но, думаю, это не имеет значения, если вы находитесь на 5-м этаже.

Она садится на меня, хватает мои руки и тянет их к своим грудям. Она невероятно мокрая. Одна ее рука давит на мою грудь, другая — на ее собственный клитор. Она двигается и теребит — я все еще только просыпаюсь от дремоты. Не жалуюсь.

Она извергается в стонущем оргазме и продолжает скакать на мне. Ее соски эрегированы, и я тяну их, слегка покручиваю и наклоняюсь, чтобы пососать. Ее влагалище — словно живой самостоятельный орган, поглощающий мой эрегированный пенис. Она снова кончает, и я тоже. Я все еще дрожу несколько секунд после этого.

Через несколько минут она бесшумно встает и идет в ванную. Дверь закрывается, и я слышу, как включается душ. Ха, одна из тех вещей, которыми она обычно наслаждается — это совместная эротическая близость после траха в эйфории. Я же остался наслаждаться ею в одиночестве. Немного по-другому.

После того как она выходит, я благодарю ее за приятное возвращение домой, и мне едва удается вызвать у нее улыбку. Я спрашиваю ее о пляжном дне, и она отвечает, что они ездили в Куа-Бей. Я пытаюсь узнать больше подробностей о ее дне, но она несколько нехарактерно немногословна. Если бы у нас только что не было невероятного секса, я бы начал подозревать, что сделал что-то непонятное.

Моя работа продолжает оставаться суматошной, и пятница — еще один длинный день. Хилари то приходит, то уходит из квартиры, весь день бегая по делам. Выходные проходят спокойно, а у меня все равно возникает ощущение, что что-то не так. Когда я спрашиваю Хилари, она отвечает, что все в порядке.

Наступает понедельник, и рынки становятся нестабильными. Я делаю деньги, но я их зарабатываю. Я действительно получаю прибыль на своем независимом счете. Моя цель — выйти на пенсию пораньше и наслаждаться жизнью на Гавайях в полную силу.

Хилари работает по своему обычному графику с понедельника по среду. В четверг утром я усердно тружусь, и около 9 часов она заглядывает ко мне.

— Ты идешь на пляж? — спрашивает она.

Я поднимаю глаза, и она сразу понимает, что ответ отрицательный. Я погряз в записях, и оба экрана компьютера включены. В следующий вторник мне нужно уехать в Сиэтл на встречи и наставничество, и к этому времени мне нужно многое успеть сделать. Я в стрессе.

Она целует меня в щеку со странным выражением лица, и когда я уже собираюсь поинтересоваться подробностями графика ее пляжного дня, звонит телефон. Вскоре я просматриваю фьючерсы на соевые бобы.

В тот вечер в 6:30 на обеденный стол был накрыт ужин из суши, которые я купил в городе. Я как бы хотел загладить свою вину перед Хилари, ведь, в последнее время я был так занят. К семи часам ее все еще не было дома, и я, наконец, позвонил ей.

— Где ты? — спросил я.

— Я буду через 2 минуты, — сказала она.

Она появляется и благодарит меня за прекрасный ужин. Я спрашиваю о том, как прошел день, и, похоже, они с Бэнксом снова были на пляже. Я начинаю делать упражнения на глубокое дыхание, чтобы сохранять спокойствие.

— На какой пляж вы сегодня ходили? — спрашиваю я.

Она колеблется, смотрит в сторону и отвечает:

— Куа-Бей.

Почему-то мне кажется, что она мне лжет. Я знаю, что через несколько дней уезжаю, и хочу сохранить спокойствие, поэтому не расспрашиваю ее. По крайней мере, пока.

После ужина мы оба погружаемся в свои мысли. В ту ночь в постели секса не было, но она прижалась ко мне и зевнула.

— Брайан, — спрашивает она. — Как ты думаешь, мы получаем от жизни максимум удовольствия?

Это очень странно.

— Да, — говорю я.

— Я имею в виду, не кажется ли тебе, что наша жизнь скучна, как будто есть что-то большее, чем то, что мы испытываем?

— Не совсем, а что? — спрашиваю я.

Я понятия не имею, к чему она клонит и откуда взялись эти глубокие жизненные философские вопросы.

— Неважно, — говорит она и, прежде чем мы успеваем продолжить разговор, тихонько похрапывает.

В пятницу рынки внезапно стабилизировались. Я не уверен, как долго это продлится, но если сохранятся типичные тенденции, следующие несколько недель должны быть управляемыми.

Я выхожу из офиса в середине дня в пятницу, а Хилари в квартире нет. Я звоню ей, думая, может, мы сможем заняться чем-нибудь интересным сегодня днем, но она не берет трубку. Я решаю пробежаться по "Алии Драйв".

После пробежки я отправляюсь в душ. Похоже, Хилари как раз заканчивает принимать душ. Я думаю, что это как два корабля, проплывающие в ночи: она выходит, а я иду в душ. Она не заинтересована. Когда она выходит, я замечаю, что ее грудь и соски выглядят темнее. Интересно, когда мы в последний раз были на пляже М?

Вечер пятницы — это вечер "Пау Хана". По пути вниз я расспрашиваю Хилари о том, как прошел день, но не получаю никаких конкретных ответов о том, чем она занималась весь день.

Мы расположились на нашем обычном месте рядом с Платтами, Линн и Кларенс тоже там. Бэнкс отсутствует. Честно говоря, он мне уже немного надоел. К тому же казалось, что Хилари проводит с ним больше времени, чем я. Я стараюсь умерить свою ревность.

Я вижу Кори Уайта, который стал мне очень нравиться. Мы начинаем разговаривать, и он рассказывает мне о своих исследованиях в области морской биологии. Это довольно интересно.

— Брайан, почему бы в понедельник вам не выйти со мной на лодке. В этот день я должен кое-что протестировать, и думаю, вам будет интересно, — сказал Кори.

— Возможно, но во сколько? — спрашиваю я.

Рынки замедлились, и я очень много работал. Хилари работает весь день, и это звучит как хороший перерыв.

— Я буду в порту в 11. Если вы знаете, где Редмонд швартует свою лодку, то я нахожусь через пару стапелей ниже. Это "Кон-Кики", вы не сможете ее пропустить. Если вас не будет там к 11:30, я буду считать, что что-то случилось, — сказал он мне.

Возвратившись к нашему столику, я не вижу Хилари. Я стараюсь вести себя непринужденно, но, похоже, мне не удается ее заметить.

Я разговариваю с Кларенсом и Линн, время от времени, бросая взгляд через их плечо, пытаясь найти Хилари.

Через несколько минут Кларенс говорит:

— Кажется, я видел вашу подругу за бассейном.

— О! — говорю я и быстро бросаю взгляд в том направлении, прежде чем успеваю сдержать себя.

— Не волнуйтесь, с ней был ваш друг мистер Редмонд, — добавляет Линн, возможно, с ноткой сарказма.

— Идите, мой мальчик, найдите ее, — Кларенс отпускает меня, и я ухожу.

Когда я подхожу к ним, они ведут, похоже, напряженный разговор. Не уверен, что мне нравится, как Хилари смотрит на него — как будто каждое его слово имеет серьезное значение.

Они не замечают меня до тех пор, пока я не оказываюсь, практически, рядом с ними. Когда они видят меня, Хилари выглядит взволнованной, как будто ее застали за чем-то неправильным. Бэнкс по-прежнему очарователен. Я начинаю видеть это очарование в другом контексте.

— Брайан, — восклицает Бэнкс и подходит ко мне, чтобы обнять.

Я не отвечаю ему взаимностью.

— Что это за уединение вдали от мероприятия? — спрашиваю я.

Хилари все еще ничего не сказала и выглядит так, будто не знает слов.

Бэнкс вклинивается:

— Иногда старая банда становится немного черствой, — говорит он.

— Я просто описывал Хил некоторые из своих упражнений по самоактуализации. С ее напряженной профессией, есть множество способов сохранять спокойствие и справляться со стрессом, — проповедует он.

Хилари смотрит на меня с надеждой, надеясь, что я поверю во всю ту чушь, которая только что вылетела из его уст. И Хил! С каких это пор они так хорошо знакомы друг с другом?

— На самом деле, Брайан, мы обсуждали возможность того, что мы втроем проведем совместную консультацию, чтобы расширить наши взгляды на жизнь. Как я уже говорил, я не беру денег за свои сеансы. Это мой дар человечеству, — продолжает он.

Я смотрю прямо на Хилари и говорю:

— Я возвращаюсь к нашим друзьям, выпиваю еще две банки пива и иду домой. Ты можешь присоединиться ко мне, если хочешь.

Я намеренно проигнорировал Бэнкса и всю ту чушь, которую он только что сказал. Подарок человечеству!?

Я возвращаюсь к нашему столику, и, примерно, через 30 секунд Хилари оказывается рядом со мной.

— Почему ты был так груб с Бэнксом? Он же твой хороший друг, — спрашивает она тихим, но твердым голосом.

Я на мгновение замираю, а потом говорю ей:

— Я начинаю чувствовать от него что-то такое, что мне точно не нравится.

— О чем ты говоришь? — спрашивает она.

Со всеми стрессами в моей жизни в последнее время и зная, что через несколько дней я уезжаю в Сиэтл почти на две недели, я действительно не хочу ввязываться в это с ней. Я даю себе молчаливую клятву дистанцироваться от него, как только вернусь из командировки. У нас с Хилари тоже будет серьезный разговор, когда я вернусь.

— Не бери в голову, — говорю я.

В понедельник я присоединился к Кори на "Кон-Кики". Мы поговорили о его работе, об океане и морской жизни в этом районе. Это действительно очень интересно, и он, похоже, увлечен этим.

— Я работаю над проектом по изучению тигровых акул в районе Гавайских островов. Сотрудничаю с Гавайским институтом морской биологии. Мы разработали экспериментальный аттрактант (собирательное название природных или синтетических химических веществ, вызывающие у воспринимающих их организмов влечение к источнику запаха), который, как я полагаю, быстро приманит акул к тому месту, где он будет введен. Если мы узнаем, что их привлекает, то надеемся перестроить процесс и создать эффективный отпугиватель.

— На самом деле я никогда раньше не пробовал эту комбинацию. Брайан, вы будете первым свидетелем этого теста.

Кори достал из пенопластового холодильника бутылку, похожую на 8-унцевую (237 мл). Он опустил в воду протеиновый шарик, сделанный из рыбных субпродуктов и морских водорослей, затем вылил на него, примерно, половину емкости, после чего отпустил. Затем он установил таймер на своих часах.

Кори рассказал мне, что акулы обладают исключительным обонянием и что тигровые могут уловить запах на расстоянии до мили. Мы наблюдали и ждали. Пока ничего не происходило.

— Просто подождите, я в этом уверен, — заверил он меня.

Внезапно поверхность океана словно изменилась и ожила. Я увидел свой первый спинной плавник. Потом еще, еще и еще. Протеиновые шарики внезапно подверглись нападению и были быстро съедены с неистовой яростью. Это было захватывающе и пугающе.

Кори объяснил, что тигровая акула питается без разбора. У нее огромные мощные челюсти, способные расколоть панцирь черепахи. Тигровые акулы могут достигать 15 футов (4, 6 метра) в длину и по размерам уступают только белым акулам. Они считаются приматами хищников.

Пару раз лодку трясло, но через 15 минут море снова стало спокойным.

— Это было захватывающе, — сказал я Кори.

Он выглядел довольным результатами и некоторое время набирал информацию на своем планшете.

— Это определенно не вызывает у меня желания заходить в воду в ближайшее время, — сказал я.

— Это была очень неестественная ситуация, — сказал мне Кори. — Без аттрактанта мы бы никогда не заманили акул сюда.

Кори спустился вниз, чтобы спрятать свой планшет, а я посмотрел на флаконы в пенопластовом холодильнике. Похоже, в пенопластовом холодильнике в беспорядочной куче лежала дюжина флаконов. Хммм, подумал я. Мгновением позже на палубу поднялся Кори. Я быстро обернулся к нему.

— Брайан, есть еще одна причина, по которой я сегодня попросил вас пойти со мной.

Кори сказал это с серьезным выражением лица.

— Вы можете сказать мне, чтобы я не лез не в свое дело, когда закончу, но я думаю, что вам нужно кое-что знать, — продолжил он.

Сказать, что в этот момент я был в замешательстве, значит преуменьшить. Я просто держал рот на замке и слушал, что скажет Кори.

Он спросил, помню ли я его старшую сестру Кики — как я мог забыть эту красавицу? Она была замужем за отличным парнем, Беном Грином. Бен занимался финансами, и они приезжали в семейную квартиру на Гавайях 3-4 раза в год. Бен мог выполнять часть своей работы удаленно.

Очевидно, они с Беном подружились с другими жильцами "Кона Палмс". Одним из них был Бэнкс Редмонд. Бэнкс обладает изящным очарованием, задавая вопросы, которые вскоре переходят в личную плоскость.

— Да, я знаю, — сказал я.

Однажды Бену пришлось раньше вернуться в Калифорнию, и Кики продолжала общаться с Бэнксом. Кори рассказал мне, что в это время он учился в бакалавриате Калифорнийского университета. Вся эта информация исходила от Кики.

Бэнкс становился все ближе и ближе к Кики, пока Бена не было. Он рассказывает о своих "консультациях" и о том, как он помогает людям расширить свой кругозор и жить более опытной жизнью.

Мне это показалось знакомым.

Короче говоря, Кики занялась с ним сексом во время сеанса тантрического массажа. Вскоре она поняла, что он ничем не отличается от какого-нибудь жуткого парня из братства, который пытается затащить к себе в комнату первокурсницу на вечеринке в университетском городке. Она была зла на него и еще больше на себя за то, что повелась на его бредни.

Бэнкс продолжал пытаться продолжить отношения, но Кики сказала ему, чтобы он шел на хуй. Примерно, через неделю Бен вернулся. Кики испытывала такое сильное чувство вины, что рассказала обо всем Бену. Бен был в ярости и отправился на поиски Бэнкса. Бэнкс был достаточно умен, чтобы держаться подальше.

Кики и Бен пытались наладить отношения, но сочетание ее чувства вины и его гнева оказалось слишком сильным, и они развелись. С тех пор она не встречается.

— Я до сих пор иногда общаюсь с Беном, он хороший парень. Думаю, он с кем-то помолвлен, — сказал мне Кори. — Этот гребаный Бэнкс разрушил жизнь Кики.

Я просто сидел и думал. Бэнкс Редмонд — ловкий манипулятор. Я действительно считал его хорошим другом.

— Брайан, я обещал Кики, что никогда никому не скажу об этом, но когда я вижу, как он тусуется с Хилари, я вспоминаю, что Кики рассказала мне о том, как он манипулировал ею.

— Она также заставила меня пообещать никогда не вступать с ним в физическую конфронтацию, хотя, видит Бог, мне хотелось убить этого ублюдка. Кики стыдится всего этого и очень расстроена, что это стоило ей брака, — сказал он.

— А Хлоя, его жена, знает обо всем этом? — спрашиваю я.

— Я уверен, что она знает или, по крайней мере, подозревает. Ходят слухи, что у них нет брачного контракта. Если бы она с ним развелась, то потеряла бы целое состояние. Она богата. Они остаются в браке, но живут отдельными жизнями.

— Я уезжаю в Австралию на следующей неделе, и пройдет несколько месяцев, прежде чем я вернусь. Я не хочу ставить под сомнение характер Хилари. Я просто хотел сообщить вам эту информацию, — сказал Кори.

— Спасибо, — говорю я ему.

Мне нужно о многом подумать.

Мы причаливаем к порту и забираем свое снаряжение. Когда мы поднимаемся по трапу, он ставит пенопластовый холодильник и открывает его. Я вижу, как он мысленно считает. Внезапно он поднимает на меня глаза.

Я смотрю ему в глаза и ничего не говорю. Мы смотрим друг на друга, а затем на его лице появляется небольшая улыбка. Не было сказано ни слова.

По дороге домой я начал закипать. Я думал, что собираюсь, блядь, убить Бэнкса. Погрузившись в свои мысли, я чуть не сбил местного паренька, когда проехал на знак "Стоп". Он обматерил меня, и я его не винил. Это напомнило мне другой случай, произошедший лет 7 или 8 назад в Сиэтле…

— ———

Я всегда был вспыльчив. Не буду вдаваться в подробности, но в моей семье было много взлетов и падений. В семье было физическое насилие, и из-за этого у меня были проблемы с гневом.

Эта энергия подпитывала меня на футбольном поле. В старших классах я участвовал во всех конференциях, и в итоге меня пригласили играть в "Pacific Lutheran". Это был единственный способ поступить в колледж, у моей семьи не было денег на обучение.

Так что в каком-то смысле моя вспыльчивость помогла мне получить высшее образование. Попутно она стоила мне нескольких подружек и других дружеских отношений. Я знал, что мне нужно решить эту проблему.

На тот момент я не так давно закончил колледж и все еще был новичком в товарном бизнесе, и это вызывало стресс. Однажды в понедельник вечером я ехал по центру Сиэтла. Если вы никогда там не были, то концентрация бездомных, пьяниц и панков там выше обычного.

Весь в стрессе и не концентрируясь на вождении, я чуть не сбил скейтбордиста на перекрестке. Я поднял ладони вверх, чтобы дать ему понять, что это моя вина. Ну, а такой высокий худой длинноволосый панк берет свой скейтборд, размахивается и разбивает мне фару.

Я выпрыгиваю из машины, а панк и его приятель-скейтбордист начинают меня поливать дерьмом, а я ору про свою фару. Когда я стою лицом к высокому парню, краем глаза я замечаю движение.

Мои спортивные рефлексы срабатывают, и я уворачиваюсь от второго чувака, пытающегося снести мне голову своим скейтбордом. Он задевает мое плечо, и мне больно, но я могу работать. Я тут же поворачиваюсь к нему и наношу прямой удар правой в челюсть, он падает на землю. Рад за свои тренировки на "Золотых перчатках" в клубе для юношей.

Инстинктивно я пригибаюсь, ожидая атаки от первого панка. И снова уклоняюсь от скейтборда, направленного мне в голову. Эти панки тренируются использовать эти штуки в качестве оружия?

Он снова поднимает его, чтобы попытаться атаковать, и я сильно бью его по лицу. Я слышу, как что-то ломается. В слепой ярости я продолжаю бить этого сукиного сына. Должно быть, я успел сделать еще три или четыре выстрела, прежде чем меня сзади заключили в медвежьи объятия. Это копы.

Я оказываюсь на заднем сиденье полицейской машины. Снаружи подъезжает машина скорой помощи, а на другой стороне перекрестка стоит еще одна полицейская машина с включенными фарами. Вокруг много людей, желающих посмотреть на происходящее. Я молюсь, чтобы там не было никого, кто бы меня узнал.

К счастью, нашлись свидетели, которые сообщили полиции, что на меня напали первыми и что их было двое, а я один. У кого-то даже есть видеозапись с телефона, на которой видно, что они были зачинщиками.

Они собирают мои данные и отпускают меня. Они сказали, что со мной, скорее всего, свяжутся в ближайшие несколько дней. На следующий день днем мне позвонили из полиции. Они попросили меня прийти позже во второй половине дня, чтобы сделать заявление, и я пришел.

Вот что произошло: ни у кого нет сомнений в том, что я защищался. Улик, подтверждающих это, было предостаточно. Оказалось, что у первого парня, которого я ударил, вывихнута челюсть и ему потребуется обширная стоматологическая помощь, чтобы восстановить раздробленный рот. У второго парня сломан нос и орбитальная кость. Из-за тяжести побоев, мне нужно обратиться к помощнику окружного прокурора.

Мы долго беседовали, и она сказала, что никаких обвинений мне предъявлено не будет, но меня обязали пройти консультацию по психическому здоровью. Управление гневом — это часть психического здоровья. На следующие 8 недель, мне назначили групповую терапию каждую среду вечером в "Swedish Hospital". Наверное, я мог бы сопротивляться, но я знал, что нужно что-то делать.

По правде говоря, эти консультации действительно помогли мне и изменили мою жизнь в нескольких направлениях. Я научился останавливать себя, когда начинаю злиться, замедляться, обдумывать ситуацию, анализировать ее и составлять план. Все время я делаю глубокие вдохи, чтобы замедлиться. Глубокие вдохи… глубокие выдохи.

Это действительно помогает. Друзья и люди на работе отмечали, что я выгляжу более расслабленным, у меня чаще бывает хорошее настроение. Я не так часто злился и больше смеялся. Я также стал привлекать больше женщин. Возможно, раньше их отпугивал мой гнев.

Кстати, о женщинах: в "Swedish Hospital" я познакомился с Хилари. Я заметил ее в коридорах, эту невероятно сексуальную женщину, в которой чувствовался оттенок грусти. Однажды вечером после сеанса консультирования я предложил ей выпить кофе, и она, на удивление, согласилась. Я искренне верю, что без консультаций, которые я получал, я бы никогда не пригласил ее.

Моей целью было затащить ее в постель, и в итоге мы все это сделали, но по ходу дела она начала мне нравиться. Мне было немного непонятно, нравлюсь ли я ей тоже, но она продолжала соглашаться, когда я продолжал приглашать ее на свидания. Она говорила мне, что я не такой, как другие, с которыми она встречалась. В то время я не знал, хорошо это или плохо.

В конце концов, мы оказались в моей постели, и она, конечно, знала, что делать, и открыто говорила мне, что ей нравится.

Когда мы лежали, она спросила:

— Так это наше последнее свидание? — и посмотрела на меня.

На самом деле я обдумывал стратегию выхода. Она мне понравилась, и я только что узнал, что она великолепна в постели, но я действительно не искал обязательств. Наверное, я слишком долго тянул с ответом, потому что она тихо заплакала.

— Подожди, подожди, — сказал я. — Никто не говорит о последнем свидании, по крайней мере, я не говорю. А теперь скажи мне, к чему все эти слезы? — спросил я.

Мы разговариваем, и она рассказывает мне, какой я замечательный, и что я так не похож на обычных парней, и что все врачи — самовлюбленные засранцы.

Я не слишком расспрашиваю ее обо всех этих врачах-засранцах, но уверен, что у нее есть несколько историй. Я думаю о Хилари: отлично выглядит. С ней весело. У нее есть мозги, а не пустая голова. Любит секс и хороша в нем. Никаких реальных слабостей.

Мы продолжаем встречаться и, как вы уже поняли, остаемся вместе. По крайней мере, на данный момент.

Вернемся к Гавайям и настоящему.

— ———

На перекрестке на "Алии" я останавливаюсь, чтобы собраться с мыслями. Не знаю, произошло ли что-нибудь, но теперь я знаю метод действия Бэнкса. Моя цель — вытащить Хилари и себя из его сети. После этого мне нужно будет разработать серьезный план для Хилари. Как однажды сказал мне Кларенс, "хорошие отношения строятся на доверии". Сейчас наш фундамент не так прочен, как мне хотелось бы.

Я подумываю об отмене поездки, но в ближайшие несколько недель я готовлюсь к большому шагу. Рынок созрел для получения прибыли. Я знаю, что получу немного больше знаний на конференции и, что более важно, от Дэна, моего гениального друга-климатолога. Я уверен, что смогу сделать правильные шаги.

Я спокоен, я в режиме наблюдения и собираюсь посмотреть, что за хрень происходит с Хилари и Бэнксом.

В понедельник вечером она возвращается домой и пребывает в плохом настроении. Я пытаюсь придумать, как к ней подойти, но время не подходящее. Я знаю, что если надавлю на нее в неподходящий момент, это может привести к обратному результату и получить какую-либо информацию будет гораздо сложнее.

Вечер вторника проходит немного иначе. После работы она становится спокойнее и дружелюбнее, и мы наслаждаемся хорошим ужином. Я говорю ей, что Кларенс и Линн отвезут меня в аэропорт в среду и не могла бы она забрать меня через неделю, в пятницу? Она соглашается.

— Хилари, — спрашиваю я. — Ты уверена, что не можешь поехать со мной? Это будет как отпуск, — я знаю, что шансов мало, но я должен попробовать.

Она даже не рассматривает такую возможность и быстро отбрасывает ее, ссылаясь на работу как причину.

Тогда я начинаю затрагивать неудобную тему Бэнкса. Я говорю ей, что, по-моему, нам нужно немного отдалиться от него. Я говорю ей, не уточняя, что слышал о нем несколько негативных вещей. Я прошу ее держаться от него подальше, пока меня не будет.

Она взрывается. Как я смею говорить такие вещи о нашем друге? Бэнкс прислушивается к ней и начал консультировать ее, и она чувствует себя намного лучше, добавляет она. Теперь я хочу, чтобы она не общалась с ним, пока меня не будет две недели и у нее не будет других друзей?! Она разозлилась, а теперь и я разозлился.

— Я ему не доверяю, и ты тоже не должна, — заявляю я.

— Ну вот, опять ревность, — говорит она.

И дальше все идет под откос.

В итоге она спит в гостевой комнате, даже после того, как я пытаюсь извиниться. Этот вечер действительно пошел наперекосяк.

Перед отъездом в аэропорт я получаю поцелуй и короткие объятия, но это не очень тепло. Я чувствую, что наш брак находится на грани, а она даже не догадывается, насколько серьезна наша ситуация. Я вспомнил наклейку на бампере, которую однажды увидел. Первая строка гласит: "Если ты любишь что-то, освободи это", а вторая строка гласит: "Если оно не возвращается, выследи это и убей". Мне показалось, что это подходит для данной ситуации.

Из-за смены времени наступает вечер, когда я приземляюсь. Я беру машину напрокат и отправляюсь в "Мариотт". Сейчас 9:30 по тихоокеанскому времени, что означает 6:30 вечера на Гавайях. Я не звонил ей в тот вечер. Я устал.

На следующий день проходит агроконференция, и я собираю хорошую информацию. После этого я общаюсь с несколькими людьми и узнаю много полезного. Я ввожу свои заметки на iPad, и тут кто-то говорит, что в соседнем зале состоится коктейль-вечеринка.

Смотрю на часы — чуть позже 6 вечера по тихоокеанскому времени, а это значит, что на Гавайях сейчас 3 часа дня. Я пытаюсь дозвониться до Хилари. Она не берет трубку. У меня есть несколько коктейлей и достаточное количество закусок, так что ужин мне не нужен. Около 8:30 я снова пытаюсь дозвониться, но ответа нет.

Конференция заканчивается в пятницу в середине дня. Мне кажется, что полученная информация была полезной. Пока я ввожу новые записи, звонит Хилари.

— Привет, как проходит конференция? — спрашивает она.

И мы обсудили мою поездку на данный момент.

— Я пытался дозвониться до тебя вчера, чем ты занималась? — спрашиваю я.

Мне хочется узнать, чем она занимается, но я хожу по яйцам. Ввязываться в большую ссору из-за Бэнкса было бы нехорошо.

Она говорит, что все в порядке: бегала по делам, ходила за продуктами и т. д. Я спрашиваю, ходила ли она вчера на пляж, и она отвечает, что да, но ненадолго. Я спрашиваю, на какой пляж, она колеблется и говорит, что на Куа-Бей. Мне очень хочется спросить, был ли с ней Бэнкс, но я не делаю этого.

Я спрашиваю, какие у нее планы на выходные. Она говорит, что сегодня не будет "Пау Хана" и что она планирует провести тихие выходные. Я говорю ей, что люблю ее, когда мы вешаем трубку. Этот телефонный разговор прошел хорошо. Моя стратегия заключается в том, чтобы быть с ней милым и любящим. Если Бэнкс попытается соблазнить ее, я буду надеяться, что ее любовь ко мне победит его ухаживания.

В субботу я отправляюсь в дом Бэйнов в Федерал-Уэй. Когда я рос, они были нашими соседями в Такоме. Мистер и миссис Бейн — приятные люди, и я всегда рад их видеть.

Как я уже говорил, Дэн странный. Он буквально живет в подвале своих родителей, но это не так странно, как вы могли бы подумать. Одна из привычек Дэна заключается в том, что он абсолютный аккуратист. В его подвале все чисто и организовано. У него есть картотечные шкафы и книжные полки, где все каталогизировано и упорядочено.

Он сидит за своим столом, который находится в самом центре подвала. На столе стоят два огромных монитора. В углу стоит небольшая раскладушка, на которой он спит. Дэн одет в брюки и рубашку с коротким рукавом на пуговицах. Он редко выходит из дома. Видно, что он рад меня видеть. Не думаю, что у него бывает много гостей.

Мы проводим некоторое время, разговаривая о прошлом, о нашем старом районе и людях, с которыми мы выросли. Честно говоря, для меня это приятное времяпрепровождение, которое я провожу с Дэном в обществе.

Я не знаю, как он зарабатывает деньги и кто конкретно ему платит. Я знаю, что он зарабатывает. Он строит сложные компьютерные модели погоды, используя всевозможные данные, как текущие, так и исторические. Он уже пытался объяснить мне это, но я быстро терялся. Как я уже сказал, Дэн — гений.

Я уже спрашивал его, предоставляет ли он когда-нибудь информацию людям из моего бизнеса. Он ответил, что нет. Если на что и можно положиться в общении с Дэном, так это на его абсолютную честность.

У меня есть список вещей, о которых я хочу его спросить. Мне нужно держать его в курсе дела, иначе мы разбежимся на темы, которые могут занять несколько часов. Я задаю ему эти конкретные вопросы, а также прошу составить схему погоды на ближайшие 90 дней или около того, и ввести в уравнение различные факторы.

Его мама приносит нам обед, и мы продолжаем беседовать еще несколько часов. Потом я ухожу. Я говорю ему, что позвоню, а он отвечает, что, пожалуйста, не надо. Дэн не любит телефон. Он вышлет карты погоды, которые я просил, в течение 24 часов.

Вечером я пытаюсь дозвониться до Хилари, но снова получаю голосовую почту. В воскресенье я отправляюсь на пробежку. Вернувшись в отель, я начинаю работать над торговой стратегией, основанной на собранной информации. У меня очень хорошее предчувствие. Я никогда раньше не погружался так глубоко.

Наконец, мы с Хилари общаемся. Кажется, ей не терпится поговорить со мной. Это хороший знак, думаю я. Она расспрашивает меня о конференции и визите к Дэну Бейну. Она звучит очень жизнерадостно. Я говорю ей, что она звучит счастливо.

— О, Брайан, я просто обожаю это место. На Гавайях есть все, что я хотела, и даже больше. Мне нравится погода, мне нравится наша квартира, и даже работа оказалась лучше, чем я думала. Я просто действительно наслаждаюсь нашим решением переехать, — восклицает она.

Это делает меня счастливым. Это было действительно мое решение о переезде, и Хилари относилась к нему с некоторой неохотой. Я рад, что ей нравятся Гавайи так же, как и мне. Я спрашиваю ее, чем вызвано такое внезапное оживление?

— Я разговариваю с Бэнксом, и он помогает мне лучше понять себя и то, что такое жизненный опыт, — продолжает она.

Я молчу. Я начинаю злиться. Я делаю так много глубоких вдохов, что могу потерять сознание. Интересно, какой чушью кормит ее этот засранец? Выслушав историю Кори, у меня появилась неплохая идея.

— О, правда? — спокойно говорю я. — Расскажи мне о том, как он тебе помогает, — прошу я, стараясь сохранять как можно больше спокойствия.

Я сижу и слушаю, как она рассказывает о своих чувствах, о том, что может предложить жизнь, о расширении горизонтов и обретении истинного счастья во всех сферах своей жизни. О том, как Бэнкс помогает ей осознать вещи, которые объясняют некоторые из ее негативных чувств.

Меня начинает подташнивать. Я боюсь, что взорвусь. Я использую одну из своих техник управления гневом и спокойно, но твердо ухожу от разговора. Я сказал ей, что позвоню на этой неделе.

Я размышляю над этой ситуацией. История Кори о Кики продолжала звучать в моей голове. У меня было несколько вариантов:

1. Я мог заказать билет домой и вмешаться.

Это было исключено. Я не буду этого делать.

2. Поверить, что она любит меня слишком сильно, чтобы когда-либо уступить ему.

Я бы сказал, что на данный момент это 50 на 50.

3. Принять тот факт, что они занимались или будут заниматься сексом, и развестись с ней.

Об этом было больно думать. Я начал разрабатывать план.

Моя неделя наставничества прошла хорошо. Моим стажером был молодой человек по имени Майкл Родригес. Майк был трудолюбив и стремился учиться. Каждый день я уделял несколько часов изучению собственной торговли. Рынки были спокойны, а прогнозы Дэна относительно погоды пока попадали в цель. Я разработал план своей торговли на ближайшие несколько недель, который должен был принести мне много денег.

В понедельник я не звоню Хилари, и она не звонит мне, я знаю, что она работает. Во вторник утром она звонит около 10 утра по тихоокеанскому времени. Я на работе, и мы разговариваем всего несколько минут. Оживление, вызванное нашим предыдущим телефонным разговором, продолжается.

Неделя пролетает быстро, и вот уже конец рабочего дня в четверг. Завтра утром мой самолет вылетает из Си-Так. Я приглашаю своего стажера Майкла Родригеса выпить пива, чтобы отметить его стажировку. Это приятный вечер, и мы говорим, в основном, о торговле.

Во время полета домой я чувствую себя относительно спокойно по поводу того, что я могу узнать о ситуации с Хилари и Бэнксом. Если он и все его дерьмо соблазнили ее — все кончено. То, что я буду делать дальше, все еще находится в стадии формулирования. Если соблазнения не произошло, то моя стратегия будет заключаться в том, чтобы медленно и решительно вычеркнуть Бэнкса из нашей жизни.

Рейс прибывает в Кону около 16:00. Одна из небольших вещей, которые мне нравятся в Коне — это причудливый аэропорт. Все находится снаружи под навесами, мало закрытых зданий. Хилари забирает меня у обочины.

У Хилари хорошее настроение. Немного странное, но хорошее. Она много говорит, много смеется и много улыбается. Она расспрашивает меня о поездке, а когда я начинаю рассказывать ей о Бэйнах, о своем ученике или о чем-то еще, ей как будто становится неинтересно. Она задает мне другой вопрос еще до того, как я закончу отвечать на предыдущий. Странно.

Сегодня пятница, и в бассейне проходит мероприятие "Пау Хана". Я устал, но все равно спрашиваю ее, хочет ли она пойти. Она говорит, что ей все равно.

— Я не против, если мы не пойдем, — говорит она.

Что ж, это тоже странно. Хилари нравится любая вечеринка, и за все время, что мы здесь живем, мы не пропустили ни одного такого мероприятия. Мне интересно, есть ли какая-то причина, по которой она не хочет идти.

— Думаю, это было бы весело, — говорю я. — Я слишком долго пробыл на материке, и мне хочется выпить бокал или два "Май Тай".

Хилари на мгновение замолкает.

— Я бы не отказалась побыть с тобой наедине, — говорит она и поглаживает меня по бедру.

— Хорошо, — говорю я. — Мы уйдем на час или около того, а потом восстановим отношения, — заявляю я.

Хилари ничего не говорит, но вопрос решен.

Мы подкатываем чуть позже шести к обычной группе. Все в сборе, но пока я не вижу Бэнкса. Это очень типичный вечер в "Пау Хана". Мы видим Кларенса и Линн, Платтов и Нисимору, пару, которая переехала сюда несколько месяцев назад.

Я знаю, что Кори в Австралии, но я вижу Кики напротив и встаю, чтобы поговорить с ней. Я знаю, что не могу ничего сказать о ее отношениях с Бэнксом. Я обещал Кори, что не буду. Мы начинаем разговаривать, и она очень мила. Она говорит мне, что живет в их семейной квартире на неопределенный срок, пока Кори в Австралии.

Она объясняет, что иногда лучше быть в кондоминиуме, пока Кори нет.

— Там много места, но иногда я начинаю чувствовать себя приёмной матерью для своего младшего брата и всех его "свиданий", — говорит она со смехом.

Через некоторое время я бросаю взгляд через дорожку, и Хилари смотрит на меня, слегка нахмурившись. Может, настала ее очередь немного поревновать? Мы с Кики продолжаем разговаривать еще полчаса или около того. Время от времени, я чувствовал, как грусть ее жизни просачивается наружу, когда мы переходили на какую-то тему.

Я говорю ей, как мне было приятно с ней общаться, но мне пора отправляться домой. Уходя, я получаю от нее короткое, но приятное объятие.

Вернувшись к нашему столику, я не вижу Хилари. Всегда наблюдательный Кларенс замечает, что я ищу ее.

— Думаю, миссис Риверс ушла 15 минут назад, — говорит он мне.

— О, она, должно быть, вернулась в кондоминиум, — говорю я, направляясь к дому.

— Брайан, — говорит он, — я думаю, она направлялась к квартире мистера Редмонда.

— И, дорогой мальчик, это не мое дело, но пока вы были на материке, они проводили много времени вместе, — говорит мне Кларенс, с некоторым беспокойством во взгляде.

Медленно кивая головой, впитывая эту информацию, я поворачиваюсь к Кларенсу и, коротко обняв его, благодарю. Думаю, он был немного удивлен таким объятием.

Я отправляюсь в нашу квартиру № 508. В моем следующем "Май Тай" больше рома, чем сока, а в последующих — в основном, ром. Еще нет и девяти вечера, а от алкоголя и смены часовых поясов я отрубаюсь. Когда я просыпаюсь, уже 2:30 ночи. Значит, сейчас 5:30 по тихоокеанскому времени, примерно, в то время, когда я обычно встаю.

Я не хочу будить Хилари, поэтому иду в свободную спальню. Я немного дремлю, но к 6 утра встаю и отправляюсь на пробежку по "Алии Драйв". Мне нужно о многом подумать. Поведение Хилари, Бэнкс, товарный рынок, комментарии Кларенса, а еще я думаю о Кики Уайт. Одно могу сказать точно: у нас с Хилари будет очень откровенный разговор о Бэнксе и будущем.

Сегодня.

В кондоминиуме Хилари пьет утренний кофе. Она улыбается и спрашивает, как прошла моя пробежка. Я отвечаю, что все было хорошо, а потом спрашиваю ее о вчерашнем вечере.

— Что случилось прошлым вечером? — спрашиваю я. — Я вернулся к столу, а тебя уже не было. Куда ты пошла?

Я совершенно точно знаю, что она отправилась в квартиру Бэнкса.

— Просто вчера вечером я была не в духе. Мне просто нужен был перерыв, — говорит она мне.

— Ну, тебя здесь не было, — говорю я. — Куда ты пошла? — спрашиваю я.

— Ты же знаешь, как это иногда бывает. Тебе просто не хочется быть на вечеринке. Ты выглядел так, будто хорошо проводишь время. Я не хотела портить тебе веселье, — сказала она мне с короткой улыбкой.

— Хилари, уже в третий раз, — говорю я чуть более решительно, но все еще спокойно, — куда ты пошла?

Она приостанавливается, смотрит на меня, а затем опускает глаза. Примерно, через минуту она говорит:

— Я пошла поговорить с Бэнксом.

Я пытаюсь сохранять спокойствие, но начинаю понемногу злиться. Я говорю ей:

— Значит, твой муж отсутствовал почти две недели, а в итоге ты проводишь время с Бэнксом?

— Когда я вернулась домой, ты был вне игры, — говорит она мне.

Теперь я в ярости. Она избегает моих вопросов, а ее отношения с Бэнксом слишком близки. Это разрушило наш брак. Мне нужно узнать правду о том, что происходит.

Когда я резко спрашиваю ее об отношениях с Бэнксом, она, наконец, говорит следующее.

— Он консультирует меня. Он действительно понимает меня. Он показывает мне, как испытать больше вещей и жить более полной жизнью. Когда я с ним, я спокойна. Мой стресс испаряется, и я физически могу расслабиться.

Чем, блядь, этот засранец ее кормит?

Я теряю самообладание, начинаю кричать и говорю ей, что собираюсь поговорить с ним и уладить все это раз и навсегда.

Мы сильно поссорились, и она ушла. Я решил не ходить сейчас в квартиру Бэнкса. Я практикую упражнения на успокоение. Глубокий вдох… глубокий выдох. В данный момент, я не могу позволить себе обвинение в нападении и нанесении побоев.

Я зависаю в кондоминиуме, а Хилари не возвращается. Я не удивлюсь, если она находится у Бэнкса. Рано днем я пишу ей сообщение, в котором говорю, что нам нужно серьезно поговорить. Через несколько часов она отвечает, что будет дома в шесть вечера и готова к разговору.

Всю вторую половину дня я планирую свою стратегию. В основном, она сводится к тому, о чем я думал, находясь на материке. Если у нее был с ним секс, то все кончено. Если нет — вычеркиваем его из нашей жизни. У меня есть еще один план для Бэнкса.

В 6 часов раздается звонок в дверь. Почему она звонит в дверь? Когда я открываю, то вижу Хилари, а рядом с ней — Бэнкса. Он смотрит на меня со спокойным и самодовольным выражением лица. Мой характер вспыхивает, и я быстро перехожу к успокаивающим упражнениям по нескольким причинам, в том числе для того, чтобы не ударить его.

— Какого хуя он здесь делает? — спрашиваю я.

Хилари смотрит на меня с выражением терпения.

— Нам с Бэнксом нужно многое тебе сказать, и будет лучше, если мы все обсудим вместе.

Нам с Бэнксом! Я хочу вышвырнуть его вон, но любопытство к тому, что они собираются сказать, берет верх над моим первоначальным порывом. Мне нужно докопаться до сути. Мне действительно нужно знать, что происходит.

— Хорошо, — говорю я, — почему бы вам не начать рассказывать мне, что происходит.

Мы переходим в гостиную. Они сидят на диване лицом ко мне. Я сижу в единственном кресле.

— Брайан, ты знаешь, что у меня всю жизнь были проблемы с самооценкой, — говорит она.

Она смотрит на меня, ожидая ответа. Я просто тупо смотрю на нее в ответ.

— Так вот, — продолжает она, — я начинаю понимать происхождение некоторых из этих проблем. Бэнкс открывает для меня эту информацию. Я чувствую себя такой сильной и счастливой. Впервые в жизни я чувствую себя по-настоящему счастливой.

— То есть ты хочешь сказать, что не счастлива в нашем браке? — спрашиваю я ее.

— Нет, Брайан, милый, я люблю тебя. Ты замечательный. Дело не в тебе, а во мне, в том, чтобы понять себя, раздвинуть свои границы и в итоге стать лучшим спутником жизни для тебя. Бэнкс многому меня учит, — говорит она.

— Я уже близка, Брайан, я почти на том этапе, когда смогу жить полной жизнью, — умоляет она.

Внешне я спокоен, но внутри я более чем зол. Ее глупость и его чушь меня реально завели. Глубокий вдох… глубокий выдох. Составить план.

Я сижу, успокаиваюсь и ничего не говорю. Наверное, они думают, что я не понимаю.

— Брайан, — вмешивается Бэнкс с профессорским видом, — внутри каждого из нас живет маленький ребенок, который ищет признания от родителей. У Хилари есть проблемы с брошенностью, связанные с уходом отца. Она использовала свою внешность и сексуальность, чтобы попытаться добиться этого признания.

Мы что, на первом курсе психологического факультета? Интересно, верит ли этот придурок в ту чушь, которая выходит из его рта?

Он продолжает рассказывать о расширении горизонтов, разрушении личных барьеров и познании всех аспектов жизни.

Я начинаю уставать от всего этого и фактически отключаюсь, но замечаю одну вещь. Хилари смотрит на него почти так же, как я видел, как она смотрела на доктора Грега Горчича много месяцев назад.

Казалось, вся его болтовня подошла к концу, и он сказал мне нечто, повергшее меня в шок.

— Хилари останется у меня на следующую неделю, чтобы мы могли преодолеть последние барьеры и подготовить ее к полноценной жизни.

— Что?! — воскликнул я. — Ты переезжаешь? — спрашиваю я.

Трудно сохранять спокойствие при таких новостях.

— Брайан, милый. — Она буквально стоит на коленях, сцепив руки, словно в молитве. — Это всего лишь на неделю или около того, — умоляет она.

На ее лице появилась обнадеживающая улыбка, как будто она хочет, чтобы я понял важность всего этого.

— Ты спишь с этим парнем? — спрашиваю я.

На данный момент мне нужно отбросить все это дерьмо и выяснить, что происходит на самом деле.

— О, Брайан, секс — это так несущественно в схеме жизни, — говорит она.

Бэнкс кивает с мудрым видом, как будто его ученик усвоил урок, а профессор его подтверждает.

— Брайан… — говорит Бэнкс, — у человеческого вида есть множество способов общения. Зрение, звук, слух и, конечно, прикосновения. Старая мораль может ограничивать людей в том, что они могут испытать, чтобы прожить наиболее полноценную жизнь.

Так, в очень обтекаемой форме он только что сказал мне, что они трахаются. Я помню тот первый раз на пляже, когда он разглядывал ее в бикини.

— Хилари, — говорю я. Я сделаю последнюю попытку. — Не делай этого. Ты моя жена. У нас есть некоторые проблемы, но мы справимся с этим. Не оставляй меня.

— Милый, — умоляет она. — Это всего лишь неделя. Одна маленькая неделя из нашей жизни. Я вернусь и буду лучшей версией себя для тебя до конца наших дней.

Она говорит это, глядя на меня с той же блаженной улыбкой на лице.

После этих слов Бэнкс встает, и Хилари следует его примеру. Когда они выходят за дверь, она кричит мне:

— Я люблю тебя.

В ту ночь я почти не спал. Я знаю, что моему браку пришел конец, и мне не так грустно, как могло бы показаться. Больше всего я злюсь. В частности, злюсь на Бэнкса. Я начинаю обдумывать свой план.

Я провел небольшое исследование и, кажется, определил, к какому типу "хищников" относится Бэнкс. Он считает себя хищником высшего класса. Ему недостаточно трахнуть женщину. Ему недостаточно трахнуть чужую женщину. Ему еще недостаточно трахнуть чужую женщину, чтобы мужчина об этом узнал. Ему нужно трахнуть женщину другого мужчины и чтобы тот принял это.

Здесь этого не произойдет.

В воскресенье утром я отправляюсь на пробежку по "Алии Драйв". В это утро на улице толпа. По пути я погружаюсь в размышления, работая над своим актерским мастерством. Если мой план сработает, я должен быть правдоподобным.

На обратном пути я вижу Кики у здания. Я машу ей рукой, и мы болтаем. Она сказала, что идет выпить кофе. Я спрашиваю, могу ли я присоединиться к ней.

— А Хилари тоже собирается к нам присоединиться? — спрашивает она.

Я колеблюсь, а потом говорю ей, что мы не вместе. Она говорит, что видела нас вместе два вечера назад в "Пау Хана". Я говорю ей, что это долгая история, если ей интересно. Мне кажется, что, учитывая все сплетни в "Кона Палмс", у нее уже есть идея.

— Конечно, мне интересно, давайте выпьем кофе, — отвечает Кики.

Мы идем в "Java on the Rocks". Это на улице, и я безупречно одет в свою беговую одежду. Я рассказываю Кики очень краткую версию моей ситуации с Хилари. И с Бэнксом. Она молчит, просто впитывая все это, но я могу сказать, что для нее это очень близко к сердцу. Мы оба пострадали из-за Бэнкса Редмонда.

Пока мы идем обратно, мы разговариваем на другие темы, и у нас получается очень хороший разговор. Кики начинает мне нравиться.

Мы возвращаемся, и я спрашиваю ее, не могли бы мы встретиться в ближайшие выходные. Она начинает качать головой в знак отказа, и я останавливаю ее.

— Кики, я не Бэнкс, — говорю я. — Ты мне нравишься как друг. В данный момент я женат. Но я ожидаю, что мой семейный статус очень быстро изменится. Ты знаешь, почему. Давай, два друга, пока еще, вместе встречаются.

Она улыбается, и это похоже на солнечный свет.

— Хорошо, я думаю. Я бы хотела увидеть тебя снова. Но пока мы просто друзья.

Она коротко обнимает меня и целует в щеку. Когда она уходит, я замечаю, что ее походка пружинит.

Понедельник, и на рынках все спокойно, но я чувствую, что перемены грядут быстро. Я изучил модели Дэна, и они совпадают с информацией, полученной на конференции по сельскому хозяйству. Я делаю большие шаги в кукурузе и кофе. Я вхожу во фьючерсы на сою.

Я предпринимаю все эти шаги до того, как рынок успевает отреагировать. У меня есть собственное ООО, которое зарыто в нескольких оффшорных корпорациях. Это законно, просто мне нравится, когда все отдельно. В конце концов, это может привести ко мне, но для этого потребуется много ресурсов. Это мой секретный счет.

Через ООО я заключаю собственные сделки. Если я все сделаю правильно, то на моем секретном счете будет, как минимум, 500 000 долларов. На самом деле, это может дойти до миллиона.

Я не видел ни Хилари, ни Бэнкса в "Кона Палмс" с субботнего вечера. Это прекрасно, но мне нужно связаться с Бэнксом в рамках моего плана.

В среду я рано утром в офисе, и пока все хорошо. Я вижу тенденцию, и, похоже, другие тоже ее видят. Большая разница в том, что я успел войти, пока цены были низкими.

Конкретно в 9:30 утра, я прогуливаюсь по территории "Палмс". На лужайке я вижу Бэнкса, занимающегося боевыми искусствами. Я быстро перевоплощаюсь в избитого, неуверенного в себе человека.

Я останавливаю его и извиняюсь. Я напугал его, и, по-моему, он сначала подумал, что я собираюсь на него напасть. Я поблагодарил его за помощь Хилари и спросил, не могли бы мы с ним как-нибудь поговорить.

Кивнув, он согласился, что это было бы хорошей идеей.

Внезапно, как будто это только что пришло мне в голову, я сказал ему, что мне нужно еще одно погружение, чтобы получить сертификат аквалангиста. Если бы мы могли выйти, он бы проинструктировал меня и помог бы мне поддержать Хилари.

Я попросил его ничего не говорить Хилари о том, что мы собираемся вместе.

— Я не хочу отвлекать ее от работы, которую вы с ней делаете вместе.

Я говорю ему об этом с откровенным и серьезным выражением лица, нахмурив брови.

Мы договариваемся встретиться в порту в четверг в 15:00. Я даже обнимаю его, когда мы расходимся.

Слава Богу, у этого парня такое большое эго. Он хочет завершить свое господство надо мной тем, что я соглашусь, чтобы он трахал мою жену. Работает прямо по моему плану. Сегодня днем у меня назначена встреча с адвокатом по разводам.

Я обсудил ситуацию с моим новым адвокатом Джеральдом Чином. Он спросил меня, с каким уровнем агрессии я хочу подойти к этому делу. Унижение с обслуживанием на ее работе, запретительный судебный приказ, ссылка на супружескую измену — что бы я хотел сделать? Я говорю ему, что мне нужно все это обдумать. Я прошу его начать оформление документов.

Я встаю рано утром в четверг. Нужно многое сделать. Первым делом — долгая поездка на велосипеде на север по "Алии" до шоссе "Королевы К.". Я возвращаюсь до 10 утра. Смотрю на рынки, и, похоже, все идет в соответствии с моим прогнозируемым трендом.

Я должен встретиться с Бэнксом в порту в 15:00. После небольшой беготни, я оказываюсь там вскоре после 14:00. Я аккуратно перегружаю свое снаряжение на его лодку. На мне дешевая гавайская рубашка с цветами и большая плантаторская шляпа. Я никогда не ношу такую одежду.

Он появляется в три часа дня. Я веду себя покорно и раболепно по отношению к нему, пытаясь играть на его эго. Мы минутку непринужденно болтаем, пока устраиваемся.

— Брайан, — начинает он, — я думал, у тебя были проблемы с внутренним ухом, из-за которых ты не мог заниматься дайвингом? — спрашивает он.

— Я получил еще одно заключение, и мне сказали, что, скорее всего, я слишком быстро погружаюсь на глубину. Мне потребуется больше времени, чтобы спуститься до уровня рифа, но меня заверили, что если я буду опускаться медленно, то все будет в порядке.

Это полная чушь, но он на нее купился.

— Итак, расскажи мне, — спрашиваю я, — как поживает Хилари?

Я так рад, что его эго так сильно раздуто. Я не чувствую никаких подозрений от него по поводу моего поступка.

Далее он говорит, что она развивается. Он включил ее в программу, которая помогает ей найти себя. Она расцветает, и ее красота тоже расцветает. Он говорит о том, что она преодолевает неуверенность в себе и расширяет горизонты во всех аспектах своей жизни.

— На самом деле, — говорит он, — как только она вернется в твою постель, ты будешь очень доволен тем, чему она научилась. Я рад быть ее инструктором, а ты станешь получателем ее приобретенных навыков. Хилари — очень чувственная женщина.

Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не ударить его в этот момент, но я сохраняю свое спокойное подобострастное отношение. Киваю головой, словно все, что он сказал, вдруг приобретает смысл.

— Спасибо, — говорю я ему с выражением благоговения на лице.

Он покупает это.

Это воодушевляет его, когда он говорит о своем сексуальном мастерстве. О том, что сексуальный самоконтроль — это все ментальное. Что если практиковать тантрические принципы, то можно стать гораздо лучшим любовником.

— Обычный мужчина, — и он кивает в мою сторону, — понятия не имеет, что делать с такой красивой женщиной, как Хилари. Сначала вы должны понять их и снять все слои, пока не узнаете, чего именно они хотят. Я помог многим женщинам лучше понять их собственную сексуальность. Как я уже говорил, это мой дар тем, кого я консультирую.

Если бы океан был чуть более бурным, я мог бы списать свою тошноту на морскую болезнь. Но нет, сегодня океан спокоен.

— В жизни вы увидите, что люди мало чем отличаются от животного мира, — продолжает он. — В природе есть хищники. Так же обстоит дело и с людьми. Брайан, без ложной скромности скажу тебе, что я нахожусь на вершине пищевой цепочки. Я вижу то, что хочу, и беру это. Я — высший хищник.

Я делаю все, что в моих силах, чтобы вести себя так, будто каждое его слово имеет божественное значение. Это действительно отвратительно.

— Ага, — провозглашает он, — мы здесь. Я собираюсь спустить якорь и заглушить мотор. Мое снаряжение для подводного плавания в этих сумках. Достань его, и мы начнем, — командует он, спускаясь вниз.

Лучше и быть не может. Я хватаю его короткий гидрокостюм и готовлю его к погружению. К тому времени, как он поднимается, все уже готово. Я все еще копошусь со своим снаряжением рядом с большой дорожной сумкой.

— Похоже, ты упаковался на неделю, — говорит он.

Я просто смеюсь.

Надевая свою коротышку, он замечает специфический запах. Он нюхает воздух, и на его лице появляется озадаченное выражение. Я смотрю чуть в сторону, но внимательно наблюдаю за ним. Он качает головой, словно это всего лишь одна из маленьких загадок жизни, и спускается по лестнице из нержавеющей стали в океан.

Прежде чем он погрузится под воду, я говорю Бэнксу:

— Пройдет около 15 минут, прежде чем я спущусь к рифу. Мне нужно спускаться медленно, — объясняю я.

Он машет рукой, как будто моя ситуация не имеет для него никакого значения. Вот так. Когда Кори использовал аттрактант, он использовал только половину бутылки. Интересно, какова будет реакция с полной бутылкой?

Последний штрих — я поднял лестницу для ныряния на палубу. Между океаном и палубными перилами теперь было 3 фута (ок. 1 метра) гладкого стекловолокна. Тяжело будет взбираться по нему.

Я надел коротышку на случай, если он выскочит. Теперь я просто жду, когда начнется шоу. Сначала ничего не происходит — я что-то сделал не так? Я жду и смотрю. Через несколько минут я заметил, что поверхность океана изменилась. Я заметил спинные плавники. Вот и они.

Мгновением позже Бэнкс всплыл в 20 ярдах (18 метров) или около того.

— Акула! — кричит он и отчаянно плывет к лодке.

Я наблюдал за ним с ужасающим восхищением, не испытывая никаких угрызений совести.

Примечательно, что, подплыв к лодке, он обнаружил, что лестница отсутствует.

— Брайан, — закричал он. — Спускай лестницу, в воде акулы!

— Но я думал, что ТЫ — высший хищник? — сказал я с насмешливой искренностью.

— Брайан, ради всего святого, пожалуйста, помоги мне… — И его потянуло под воду.

Океан взбурлило от подводной атаки. Облака темно-красной крови всплывали снизу. Это было все, что я видел о Бэнксе. Еще немного волнений, и вскоре океан успокоился.

Я ждал целый час, чтобы спустить на воду свою маленькую надувную лодку. Я нервничал даже из-за того, что увидел столько акул. Потом направился к пляжу.

Глядя на прекрасный закат, я на минуту задремал.

Я встряхнулся и приказал себе двигаться дальше. Самое сложное было сделано, но предстояло еще многое сделать. До сих пор, план работал идеально.

За бурунами я отсоединил маленький электромотор и выбросил его за борт. Он затонул, как камень. Затем я надел рюкзак, достал нож и разрезал надувной плот. С приливами и отливами никогда не знаешь, куда выбросит куски этого плота. Я поплыл к берегу.

Небо становилось темно-синим. Я наткнулся на поле "а'а", или лавы. Все беговое снаряжение я спрятал глубоко в поле "а'а", подальше от того места, где его могут найти. В четверг пляж М закрыт, так что я был вдвойне защищен от потенциальных воров. Я нашел свой тайник и переоделся в одежду для бега.

Надев рюкзак, я осторожно пошел по неровной поверхности в сторону огней шоссе. Это была 11-мильная пробежка в темноте обратно до "Кона Палмс". Первую половину пути я был подпитан адреналином этого дня. Последняя половина далась мне с трудом. Это был длинный день, и у меня закончилась энергия. Когда я добрался до дома, было уже почти девять часов.

В тот вечер я просто сидел в квартире и думал. Мысленно я пересмотрел прошедший день. Я не думал, что меня заметили, когда я шел к лодке Бэнкса. На мне была забавная рубашка и шляпа. Я не высовывался из лодки, когда мы выходили из гавани. Я протер все вещи в лодке, к которым, как я помнил, прикасался. В конце концов, я решил, что никто не видел, как я выбежал на шоссе. Было темно.

Глубоко в моих мыслях прокручивались события прошедшего дня. Несмотря на ужасное нападение и смерть Бэнкса, я не чувствовал ни капли раскаяния. Я знаю, что никогда не смогу никому рассказать об этом дне.

В пятницу наступил новый день, и в пять утра я снова вернулся к работе. Еще один обычный день. Рынки вели себя так, как предсказывали более агрессивные модели. Я медленно продавал свои позиции. Я вышел из игры. Я подсчитал, что только мои комиссионные за торговлю принесли мне около 40 000 долларов. Для моего ООО, мой валовой доход до уплаты налогов составлял более 700 000 долларов.

К середине дня я был немного удивлен, что ничего не слышал ни о Бэнксе, ни о Хилари. К вечерним новостям сообщили о пропавшем человеке и брошенной лодке, стоящей на якоре у побережья недалеко от аэропорта.

В пятницу вечером Хилари постучала в дверь кондоминиума. Весь день я думал, как это разыграть, я знал, что этот момент наступит.

— Хилари, — говорю я с удивлением. — Что тебе нужно?

Моя роль — брошенный муж. На самом деле, играть ее не так уж и сложно.

Она обнимает меня со слезами на глазах:

— Брайан, Бэнкс пропал! Они нашли его лодку в море, но его на борту не было, — плачет она.

Я не отвечаю на объятия. Мои руки безвольно свисали по бокам. Я отстраняюсь от нее и спрашиваю, что случилось.

— Брайан, это во всех новостях, — говорит она. — Они нашли его лодку, но никаких следов Бэнкса нет. — Теперь она плачет.

Я смотрю на нее, словно пытаясь осмыслить ситуацию.

Я делаю паузу, а затем говорю:

— Я уверен, что он найдется, скорее всего, беспокоиться не о чем.

Она смотрит на меня с проблеском надежды в глазах, думая, что, возможно, я прав.

Я подхожу к ней, и, кажется, она думает, что я собираюсь обнять ее, кладу руку ей на спину и осторожно веду к двери.

— Кажется, ты сказала, что переезжаешь на неделю, у тебя еще есть несколько дней, — говорю я без всяких эмоций.

Она смотрит на меня непонимающим взглядом.

— Брайан, ты выгоняешь меня из моей собственной квартиры. Ты нужен мне сейчас как никогда, — заикается она.

— Кажется, ты не нуждалась во мне, пока трахалась с Бэнксом в его квартире, — говорю я.

Теперь никакого притворства, я в ярости.

— Брайан, секс так не важен. Бэнкс говорит, что это просто другой способ общения. Наша традиционная мораль мешает нам найти самих себя. Пожалуйста, не позволяй такой мелочи, как секс, мешать нашему совместному росту.

— Убирайся! — кричу я.

Если я еще раз услышу это мамбо-джамбо о самореализации, меня стошнит.

Она всхлипывает, когда уходит.

В воскресенье утром мы с Кики снова пьем кофе. Я слежу за тем, чтобы мы выглядели только как друзья. Ни объятий, ни поцелуев, ни держания за руки, ничего. Мы отлично ладим. Мы немного говорим о Бэнксе, но не очень много. Во-первых, я не хочу показаться слишком заинтересованным в нем. Это может показаться подозрительным. Во-вторых, мне действительно все равно.

Не поймите меня неправильно, я бы с удовольствием обнял и поцеловал Кики. У меня такое чувство, что и ей бы это понравилось. Я бы с удовольствием просто держал ее за руку. По ряду причин, мне приходится действовать не торопясь.

Вернувшись в квартиру, я включаю новости. Первое, что я слышу — "ужасная находка на популярном пляже за пределами Коны. Оторванную руку, возможно, от нападения акулы, выбросило на берег…". Ну вот, началось.

В понедельник Хилари пытается дозвониться до меня, но я не беру трубку. Потом мне снова звонят, это полиция. Они говорят, что расследуют дело о смерти Бэнкса Редмонда.

Они заходят ко мне в квартиру, и мы обсуждаем тот четверг, когда Бэнкс покинул гавань. Детектив намекнул на то, что они думают, что я мог пойти с Бэнксом на подводное плавание. Я все отрицаю. Я рассказываю им о своих проблемах с внутренним ухом и даю имя своего врача, чтобы они проверили, если захотят. Это было последнее, что я от них слышал.

Я сменил замки в квартире, но Хилари продолжает пытаться вернуться ко мне. Я слышу рыдающие голосовые сообщения и стук в дверь квартиры днем и ночью.

В пятницу я звоню Джеральду Чину и говорю ему, что хочу, чтобы ее обслужили. Я также хочу получить запретительный судебный приказ, ссылаясь на то, что она бросила меня и прелюбодействует. Он спрашивает, когда, и я говорю ему, что в пятницу вечером в "Кона Палмс" на "Алии Драйв" в 7 вечера. В тот вечер там будет "Пау Хана".

Это сдержанное мероприятие, сразу после новостей об ужасной смерти Бэнкса. Его не любили. Я выясняю это, но в обществе "Палмс" он был одним из нас. Расследование длилось несколько дней, но из-за отсутствия какой-либо другой информации было объявлено, что это нападение акулы.

И Кики, и Хилари присутствуют на этом мероприятии. Я спокойно сижу за маленьким столиком вместе с Платтами, Кларенсом и Линн. Несколько раз Хилари подходит ко мне, но мои друзья отгораживаются от нее. Мы с Кики улыбаемся и несколько раз встречаемся взглядами, но она знает, что пока следует держаться подальше.

Среди цветистых рубашек, шортов, а также пары бикини в собрание входит невысокий щеголеватый азиат в костюме и галстуке. Группа на мгновение затихает, а затем возобновляет нормальный разговор. Он подходит к Хилари и называет ее имя, я вижу, как она кивает, и он протягивает ей конверт 9х11 (23х28 см).

— Вас обслужили.

С небольшим вежливым поклоном, он поворачивается и уходит.

В "Пау Хана" воцаряется тишина, а затем Хилари сотрясается от рыданий. Даже мне становится немного не по себе. Я встаю и ухожу в темные уголки площадки, пока она меня не заметила. Вдалеке я слышу, как она всхлипывает, называя мое имя.

Я уже подумываю о том, чтобы снять на ночь номер в "Роял Кона", лишь бы не видеть ее, как вдруг маленькая рука хватает меня за руку. Это Кики.

— Эй, — говорит она. — Хочешь компанию?

Я отвечаю ей "да", но у меня действительно нет настроения разговаривать. Мы отправляемся к ней домой.

Я бы хотел рассказать вам о диком обнаженном сексе с оргазмами, сосанием, траханьем и лизанием, но ничего этого не было. Мы немного поговорили, и я спросил, могу ли я остаться, чтобы избежать конфронтации сегодня вечером. Она согласилась — "только не пойми неправильно", — сказала она. Я понимал.

Я успешно избегал Хилари все выходные и вернулся в 508-ю в субботу вечером. В воскресенье мы с Кики выпили кофе и провели долгий, откровенный и замечательный разговор. Мы все еще не говорили о будущем, но, думаю, мы оба знали, что у нас будет совместное будущее.

Наконец, я поговорил с Хилари. Она умоляла, просила и плакала. Я сказал ей, что все кончено. Когда она, наконец, поняла это, то пришла в ярость. Она нашла себе адвоката, и битва началась.

У Чина был штат следователей, и он опросил многих людей, которые стали свидетелями соблазнения Хилари Бэнксом. Один из жителей видел их вместе обнаженными на террасе Бэнкса.

В пятницу утром меня навестил Кларенс. Он сообщил мне, что Хлоя, вдова Бэнкса, прибудет в субботу с материка. Очевидно, чтобы привести в порядок некоторые дела Бэнкса.

Я задумался над этой новостью и сказал:

— Но ведь там находится Хилари?

— Да, дорогой мальчик, я знаю это. Она не знает о приезде мисс Дэвенпорт. Я подумал, что вам следует знать, чтобы вы могли подготовиться соответствующим образом.

Всю неделю я получал звонки от Хилари, которые чередовались с гневом за развод и мольбами оставить все как есть и остаться вместе. Моя любовь к ней исчезла. Я просто хотел уйти.

В субботу утром я встретился с Кики, чтобы она помогла мне разработать план прекращения отношений. Сначала она не хотела соглашаться из-за пары деталей, но потом согласилась.

Меня не было рядом, когда Хлоя приехала в их с Бэнксом квартиру, которую теперь занимала моя будущая бывшая жена Хилари, но, судя по нескольким рассказам, произошло вот что:

Хлоя приезжает в квартиру и быстро понимает, что там кто-то есть. Очевидно, не Бэнкс. В этот момент Хилари как раз принимала ванну с пеной. Хлоя заходит и выбивает из нее дерьмо.

Хлоя требует знать, что, черт возьми, Хилари делает в ее квартире! Она не знала и не интересовалась Бэнксом, его последними подружками и тем, с кем он трахался.

— Почему ты здесь???! — крикнула Хлоя на Хилари.

Хилари встала и накрылась полотенцем, мыльная пена стекала по ее телу.

— О, Хлоя, — восклицает Хилари, — разве это не ужасно по поводу Бэнкса? — спросила она с грустью и мольбой в глазах.

— Нет, — говорит Хлоя. — Это совсем не ужасно. На самом деле всё это акулье дело спасает мне миллионы. Я как раз собиралась развестись с этим засранцем.

Хилари смотрит на Хлою непонимающим взглядом: как она могла сказать такое о ее блестящем наставнике?

— А теперь убирайся из моего дома, пока я не вызвала полицию и не арестовала тебя за незаконное проникновение, — говорит ей Хлоя.

Хлоя останавливает ее, когда она, удрученная, направляется в спальню, чтобы одеться.

— Вон! — кричит она.

— Но… но моя одежда! — причитает Хилари.

— ВОН!!! — приказывает она. — И отдай мне мое полотенце.

Хилари оказывается на улице обнаженной. Добросердечные Линн и Кларенс спасают ее и дают ей одежду, пока она не опозорилась еще больше. Вероятно, кто-то из жильцов подсмотрел.

Через час она появляется у моей двери.

— Брайан, — говорит она, — я знаю, что адвокаты ведут борьбу, но ты мой муж. Разве мы не можем хотя бы поговорить? — спрашивает она.

Я впускаю ее в дом, она садится на диван, а я — на единственное кресло.

— Я скучаю по тебе и до сих пор не понимаю, почему ты так сердишься на меня, — говорит она.

— Хилари, ты переспала с Бэнксом. Ты отдала ему свое тело и, что самое ужасное, вела себя так, словно это было неважно, — говорю я ей.

— Брайан, почему ты так зациклился на сексуальной части моего исцеления и самореализации. Я делала это ради нас, — говорит она мне.

— Ты хочешь сказать, что трахаясь с Бэнксом, это должно было пойти на пользу НАШИМ отношениям?

— Брайан, забудь о сексе с Бэнксом. Нам с тобой суждено быть вместе. Я предана тебе. Бэнкс помог мне понять, что ты действительно мой спутник жизни. Отныне моя задача — каждую минуту каждого дня делать тебя счастливым. Чего еще желать?

Она говорит это с искренней убежденностью, глядя мне прямо в глаза.

Как раз в этот момент Кики выходит из спальни, одетая в одни лишь крошечные трусики. Ее красивая грудь покачивается взад-вперед, когда она нагло проходит в гостиную. Ее волосы и макияж растрепаны, как будто она только что валялась в постели.

Хилари смотрит на нее с шокированным выражением лица.

— Упс, — говорит Кики, не делая никаких движений, чтобы прикрыться.

На ее лице играет небольшая улыбка.

— Ты! — кричит Хилари. — Что ты здесь делаешь? И что ты делаешь голая с моим мужем?

— Ну, ты же знаешь, как устаревшая мораль может ограничивать людей, — говорит Кики с невозмутимым лицом.

— В любом случае, извините, что помешала, — говорит она, направляясь обратно в спальню. — Брайан, как только она уйдет, не мог бы ты вернуться и снова расширить мои горизонты?

Она пристально смотрит на Хилари, изогнув брови.

— Извини, Хилари, — говорю я, — мне нужно вернуться и поработать над тем, чтобы стать лучшей версией себя.

Хилари, рыдая, выбегает из квартиры.

Все должны понять одну вещь. На этот момент самое близкое, что у меня было с Кики — это пара легких поцелуев. Она неохотно согласилась помочь. Она должна была выйти из спальни только в халате. Остальное она сымпровизировала. Я не жалуюсь.

Когда я захожу в спальню, она уже одета. Она видит разочарование на моем лице и смеется.

— Ты выглядишь так, будто кто-то только что отобрал у тебя любимые игрушки, — говорит она с прекрасной улыбкой.

— Если хочешь, мы можем называть их игрушками, — я смотрю на ее прикрытую грудь.

— Как только твой развод будет окончательным, весь этот сундук с игрушками, без каламбура, станет твоим, и ты сможешь играть с ними, сколько захочешь.

Кики обнимает меня, целует и широко улыбается.

# # # # #

Через несколько месяцев мы с Хилари юридически развелись. Она уже давно переехала на материк. В соглашении о разводе мы разделили банковские счета. Я ничего не сообщал о своем секретном счете. Я выкупаю у нее ее долю в квартире. Я не уезжаю.

Кики, практически, живет со мной. Я никогда ничего не говорил о Бэнксе, приманках для акул и даже о подводном плавании, если уж на то пошло. Даже с Кори. Мы с ним стали хорошими друзьями. Время от времени, я ловлю его взгляд на себе. У меня такое чувство, что он догадывается о том, что произошло.

Жизнь в раю прекрасна.

КОНЕЦ