Алекс и Алекса. Часть 16

Она осторожно села, приподнимаясь. Она раздвинула ноги и двумя пальцами раздвинула губки своей киски, чтобы я мог хорошо видеть.

— Что-нибудь еще?

Я покачал головой, ухмыляясь.

— Нет, нет.

Я буду чихать на это, — пробормотала она. — О, и мне действительно нужно пописать.

— Это то, что я должен снимать? — спросил я с кривой усмешкой.

Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, но была скорее удивлена, чем шокирована.

— И с какой стати ты думаешь, что я хотела, чтобы это было снято на пленку?

Я пожал плечами.

— Видел фотографии, на которых другие европейские девушки писают на камеру. Мне не хотелось бы расставаться с тобой только потому, что ты переехала из Европы.

— Ну, я нисколько не брезглива по этому поводу. Тем не менее, немного удивлена, что ты такой извращенец.

Она оглядела рощу.

— Я не хочу здесь мочиться, а как насчет за скалой?

— Работает на меня, — сказал я, кивая. — Это могло бы быть нашим назначенным районом, когда бы мы ни вернулись сюда.

Она хихикнула и достала из сумочки свой телефон, а затем медленно встала.

— Мне нравится, что ты видишь в этом наше маленькое местечко сейчас. Честно говоря, я и не могу смотреть на это иначе.

Она вложила свою руку в мою, и мы подошли к большому камню на краю рощи, одна сторона которого имела почти плоскую поверхность под углом, который, должно быть, был больше двух метров в длину. Мы пошли за ней, и она включила свой телефон, чтобы снимать фотографии и видео, сидя на корточках, расставив ноги. Она корчила рожи, пока я щелкал фотографиями, а затем я опустился на колени и начал записывать, пока она наконец собралась пописать. Она помассировала свою киску и раздвинула ее, дрожа, когда начала мочиться, но также застонала, когда ее щель издала шум брызг, и из нее начало вытекать обильное количество жидкости.

Я двигал вверх и вниз камерой, ловя выражение ее лица, а также то, как она массировала свою грудь, пока писала. Другой рукой она все еще держала свои губки широко раздвинутыми, чтобы камера могла видеть все. Я был восхищен, я только когда-либо видел, чтобы девушка делала это раньше, и это было совсем не так эротично, как это. Все, что делала Алекса, было для меня эротично. Даже после того, как она в конце концов закончила писать, она осталась сидеть на корточках. Я продолжал записывать, пока она, казалось, не иссякла. Она посмотрела в камеру и улыбнулась.

— Ну, я думаю, все, что у меня осталось, — это мое, что я могу оставить себе…

Она встала и вздохнула, очевидно, чувствуя облегчение и бодрость. Мы вернулись на свое прежнее место, взявшись за руки, и она вытащила большое одеяло, которое принесла нам, чтобы мы сидели, пока ели. Она сидела на боку, скрестив ноги, и застенчиво смотрела на меня, накручивая прядь волос на палец.

— Итак, мы устроим наш пикник одетым или голым? — тихо спросила она.

— О, я думаю, голым, — сказал я, улыбаясь. — Я не могу насытиться тем, что вижу тебя обнаженной. Я буду видеть тебя в одежде все остальное время, пока мы будем вместе, но когда это только ты и я. Я думаю, что именно так мы счастливее всего и хотим быть голыми.

— Ты читаешь мои мысли как по книге, — кивнула Алекса. — Позвольте мне устроить наш маленький пикник, но не могли бы вы чем-нибудь заняться, пока я здесь?

— Конечно, — согласился я.

Она вытащила из сумки небольшую книгу в твердом переплете и протянула ее мне. Я посмотрел на заголовок. Это была роман Эмиля Золя «Нана».

— Мне нравится, как ты говоришь по-французски, — сказала она тихо, как будто в чем-то признавалась, и на ее щеках появился легкий румянец. — Не мог бы ты прочитать это, пока мы едим и прежде чем мы снова займемся любовью?

Я кивнул, по-видимому, не в силах ни в чем отказать Алексе. Я открыл книгу до первой главы и улучил минутку, чтобы пролистать ее. Я унаследовал отцовский дар к убедительному повествованию и почувствовал легкий укол волнения при мысли о чтении для Алексы, возможно, заставив ее полюбить меня еще больше.

— В девять часов вечера корпус дома при Театре эстрады был еще весь, но пустой. Несколько человек, правда, сидели в тихом ожидании на балконе и в стойлах, но они, так сказать, затерялись среди рядов кресел, чьи бархатные кардинальские обивки переливались в тусклом свете все еще горящего свечения.

Алекса спокойно, почти благоговейно слушала, как я читаю, разложив нашу еду на одеяле. У нас были сыры и сытный хлеб, сливы и мясные деликатесы на маленьких бумажных тарелочках. Она также открыла вино и налила каждому по бокалу. Она откинулась на спинку стула и слушала, как я читаю, пока мы откусывали от еды.

— В тот же момент облака в задней части сцены раздвинулись, и появилась Венера. Чрезмерно высокая, очень сильная, для своих восемнадцати лет, Нана, в белой тунике своей богини и с распущенными по плечам светлыми волосами, спустилась к рампе с неторопливой уверенностью в движениях и смехом, приветствуя публику, и ударила до упора, распевая: «Когда Венера блуждает в сумерках».

Ее глаза сияли, когда она слушала, но она часто закрывала их, как будто переносилась в мир, который я сейчас описываю, мир скромной куртизанки в Париже, которой предстояло стать величайшей леди в элитных кругах этого города. Я был так счастлив читать для нее, хотя и горел желанием снова заняться любовью. Я никогда не хотел, чтобы наш день заканчивался, просто был здесь с ней, очаровывал ее и занимался с ней любовью. Я ненадолго замолчал, чтобы съесть еще немного, а она, улыбаясь, обмахивалась веером.

— Нам нужно научить тебя итальянскому, чтобы ты мог прочитать мне "Декамерон", — сказала она, улыбаясь. — Я бы умерла от экстаза, если бы ты мог это сделать.

— Мне понравилось читать эту книгу, — ответил я, с нежностью вспоминая произведение Боккачо. — Но да, было бы здорово прочитать это по-итальянски.

— Увлекаешься эротической литературой? — она замурлыкала, глядя на меня, ее глаза горели желанием. — Как будто я могу найти тебя еще сексуальнее.

Мой член набухал, и я не мог этого остановить. Едва мы закончили наш пикник, как уставились друг на друга. Я мог видеть, как одна из ее рук незаметно скользнула вниз между ног, начиная поглаживать свою киску. Ее взгляд скользнул по моему твердеющему члену, и она прикусила губу. Я мог сказать, что она была на грани того, чтобы смахнуть всю еду с одеяла в своем стремлении добраться до меня, поэтому я встал и поднял ее на ноги. Я подвел ее к большому камню, и она прижала меня спиной к плоской поверхности. Затем она наклонилась и жадно взяла мой член в рот, я застонал и запустил пальцы в ее волосы, наслаждаясь ощущением ее теплого, влажного рта вокруг меня. Она закинула мои ноги себе на плечи и трахала меня своим ртом, ее рука двигалась вдоль моего ствола, следуя за ее нетерпеливыми губами.

Я больше не мог этого выносить, я отстранил ее от себя и встал. Затем я толкнул ее на камень, поставив на четвереньки, лицом от себя. Она похотливо мурлыкала и извивалась, когда я укладывал ее, оглядываясь на меня дикими от желания глазами. Угол наклона плоской поверхности составлял почти сорок пять градусов, и я прижался к ней бедрами, чтобы удержать ее на месте.

— Тебе не нужно одеяло? — спросил я, прижимая свой пульсирующий инструмент к ее попке.

— Нет, — хрипло сказала она, качая головой. — Несколько царапин на коленях и локтях на память об этом будут только приветствоваться. И не будь таким нежным, Алекс. Давай трахнемся, жестко…

Я почувствовал, какой влажной уже была ее киска, и засунул в нее свою головку. Она застонала, и я позволил углу, под которым она стояла на коленях, помочь ей опуститься на меня. Мы оба громко вздохнули, когда она приняла меня. Сейчас я чувствовала себя в этой позе так хорошо, лучше, чем когда-либо прежде. Я сжал ее бедра, и она прижалась ко мне, но под таким углом добраться до других ее частей было также легко. Я намотал ее волосы на кулак и потянул, заставляя ее шею запрокинуться назад.

— Вперед, Алекс!" — простонала она, сжимаясь вокруг меня. — Проткни меня, черт возьми! О, Боже мой…

Моя рука, не запутавшаяся в ее волосах, просунулась под них и сжала ее грудь, заставив ее вздрогнуть. Я трахнул ее, жестко, потому что она собиралась скоро заставить меня кончить. Я никак не мог избежать этого, если бы не оттащил ее от скалы подальше от этой позиции, а я сомневаюсь, что она позволила бы мне это сделать. К счастью, она, казалось, тоже была недалека от оргазма, так как тяжело дышала и вздрагивала от усилий удержаться. Мы оба уже вспотели, затерявшись в телах друг друга. Мы трахались и извивались друг против друга, киска Алексы яростно сжимала меня. Я накачивал и вдавливал глубже, и она задыхалась и вскрикивала, шлепая себя по попке, дрожа.

— Алекс! — прошипела она. — О, черт…

Я прижался к ней, отодвигая ее бедра, входя глубоко в нее. Она оттолкнулась руками, и мы оба неудержимо задрожали, когда кончили. Я закачал в нее свою сперму и почувствовал, как ее киска пропитывает меня своей похотью. Я кончил так сильно, что думал, потеряю сознание. Я вцепился в нее, нуждаясь почувствовать как можно больше ее на себе. Она рухнула вперед на камень, увлекая меня за собой. Я лежал на ней сверху, тяжело дыша и все еще находясь глубоко внутри нее. Ее не беспокоил мой вес, чему я был рад, потому что двигаться казалось почти невозможным.

— О боже, Алекс… — пробормотала она наконец. — Невероятно…

Я устало кивнул ей в ухо, целуя его и вызывая довольное мурлыканье в знак привязанности.

— Переверни меня и поцелуй, любимый…

Я медленно откинулся назад и осторожно согнул ее правую ногу, а затем использовал ее, чтобы перевернуть ее на спину, при этом мой член так и не покинул ее киску. Мы оба хотели этого прямо там, где это было, глубоко внутри нее. Я на мгновение опустил взгляд на ее прекрасное тело, и она мечтательно улыбнулась мне в ответ, ее блестящие золотистые волосы короной рассыпались вокруг лица.

Я снова лег на нее, и она обвила меня руками, пока мы восторженно целовались, растворяясь друг в друге. Она что-то промурлыкала мне в рот, поглаживая пальцами мою спину. Мои бедра мягко покачивались напротив нее, медленно двигая членом взад и вперед внутри нее. Мы прервали поцелуй и посмотрели друг другу в глаза, просто уставившись друг на друга.

— Я не могу представить, что когда-нибудь устану от этого, — мягко сказала она, проводя пальцами по моим волосам. — И, честно говоря, я не хочу уставать.

Я улыбнулся, когда она обхватила ладонями свои груди, демонстрируя их мне. Я любовно целовал и облизывал их, но затем она вздрогнула и сжалась, задыхаясь и поскуливая, когда я прикусил выпуклость ее нежной кожи, сжимая ее зубами на несколько секунд. Когда я отпустил ее, она посмотрела на меня в ответ широко раскрытыми глазами, в которых стояли слезы. Но потом она опустила взгляд на след от укуса, который я оставил на ее нежной груди, и тепло улыбнулась.

— О, Алекс… — промурлыкала она, лаская меня. — Хорошее решение, любовь моя. Ты все сделал как надо.

Я с облегчением кивнул.

— Ты сказала, чтобы я не обращался с тобой как с фарфоровой куклой, и я рискнул. У меня такое чувство, что мы будем часто отмечать друг друга шлепками.

Она хихикнула и вытерла глаза, смахивая жгучие слезы.

— Мне это нравится. В любое время, когда ты захочешь отметить меня, я готова к этому.

Я кивнул, все еще мягко двигаясь на ней сверху, мы оба наслаждались ощущением моего члена, медленно скользящего взад и вперед внутри нее, хотя мы оба сильно кончили. Мы снова поцеловались, лаская и прижимаясь друг к другу, ни о чем не заботясь. Несколько минут спустя я приподнялся и медленно вышел из нее, позволив ей сесть. Она вздрогнула и захихикала, когда моя сперма начала влажно вытекать из ее киски, стекая по камню внизу. Она подтянула колени к груди, издав еще один хлюпающий звук, который заставил нас обоих рассмеяться, и она пристально осмотрела свои ноги и руки.

— Давненько я не царапала колени и не пачкала локти мелом от траха, — задумчиво произнесла она, выглядя довольной. — Это будет хороший секс, если такое случится.

— Значит, занозы в спине и заднице от того, что тебя трахнули о дерево, это тоже хорошо? — пошутил я, заставив ее рассмеяться.

— Это было бы не в первый раз, — ответила она, вставая и прижимаясь ко мне. — Ммммм, у нас сегодня еще так много времени, чтобы побыть вместе, Алекс. Что нам теперь делать?

Я улыбнулся, а затем поцеловал след от укуса, который оставил на ней, заставив ее вздрогнуть и захихикать.

— Ну, ты освободила много места на своем телефоне, мы могли бы сделать много снимков здесь, в нашем маленьком королевстве.

— О, совершенно верно, — сказала она, думая о том, что я сказал, покусывая ноготь и оглядывая рощу. — Хочешь заснять меня в ручье?

Вода была холодной, но Алекса, не колеблясь, вошла в нее, как в горячую ванну у себя дома. Она хихикнула и поежилась, когда ступила на середину ручья. Вода доходила ей до середины голеней, и я фотографировал и снимал на пленку, пока она заходила в воду. Она мило улыбнулась, опустившись на колени и широко раздвинув ноги, показывая мне свою киску. Она зачерпнула воды в ладони и вылила ее на свое тело, ее соски мгновенно затвердели, когда вода потекла по ее прелестной фигуре.

Я вошел в воду вместе с ней, опустившись на колени, чтобы сфотографировать ее с разных ракурсов и сторон. Я стоял над ней и снимал сверху, из-за ее спины, чтобы видеть ее невероятную попку. Она оглянулась на меня и подмигнула, раздвинув ягодицы и наклонившись вперед, чтобы я мог увидеть ее киску.

— Тебе нравится, здоровяк? — спросила она, соблазнительно глядя на меня.

— Черт возьми, да, — ответил я, радостно щелкнув затвором. — Это все равно что иметь свою личную Кейт Аптон.

— Мммм, действительно, высокая похвала, — промурлыкала она, откидываясь на спинку стула, заложив руки за спину и раздвинув ноги для меня. — Я становлюсь таким мокрым от нее.

— Ну, если мы когда-нибудь ее встретим, то трахнем ее вместе, — весело ответил я.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — вздохнула она, массируя свою киску, пока я наклонялся, чтобы снять крупным планом. – Принеси-ка сюда свой член…

Я продолжал снимать, в то время как она покачивалась взад-вперед на моем члене, заставляя его набухать. Я был слишком уставшим, чтобы быть твердым, но мне было приятно ощущать ее рот вокруг себя. Она радостно замурлыкала, словно это была самая естественная вещь в мире.

— Мне лучше выйти, пока мой клитор не замерз и не отвалился, — сказала она, смеясь. — Лето или нет, но эта вода чертовски холодная. Да, это так, не так ли?

Я согласился, протягивая руку, чтобы помочь ей встать. Она выбралась из воды и подошла к одному из деревьев, и мы сделали еще несколько снимков, пока она позировала, прислонившись к нему. Потом мы подошли к скале, на которой трахались ранее, и она приняла для меня еще несколько эротических поз, озорно улыбаясь. Она легла на спину, широко расставив ноги, и руками раздвинула для меня свои толстые губы. Она медленно водила пальцами вверх-вниз, пока я снимал. Я отвел ее в идеальное место на траве, и она каталась по нему в разных позах, пока я снимал. Она чувственно потянулась всем телом, соблазнительно глядя на меня.

— У нас осталось вино? — спросила она, улыбаясь.

Я кивнул и подошел за бутылкой, возвращая ее ей. Она подползла ко мне на четвереньках, сверкая глазами.

— Теперь… излей это на меня, любимый…

Я продолжал снимать, пока она стояла передо мной на коленях, выжидающе глядя снизу вверх. Я наклонил бутылку и медленно полил ей на нижнюю часть лица и губы, на подбородок и вниз по ключице. Я провел им по ее грудям, и она слегка застонала, сложив их вместе, чтобы поймать подношение. Наконец, она опустилась на колени и легла на спину, коснувшись лопатками травы. Я вылил его на ее тугой живот, а затем на ее киску. Я не смог удержаться и продолжал снимать, опустившись рядом с ней на колени и начав слизывать вино с ее грудей, затем с живота и, наконец, скользнув языком по ее женственности.

— Так хорошо… — вздохнула она, проводя пальцами по волосам и извиваясь под моим языком. — С тобой мне так хорошо…

Я массировал внутреннюю часть ее киски своим языком, одновременно проводя горлышком бутылки по ее упругому животу. Мне понравился ее вкус, смешанный с рислингом, который она выбрала. Я все еще не мог поверить, что эта богиня занималась со мной любовью, что она желала меня и хотела доставить мне удовольствие.

— Позволь мне кое-что тебе показать… — сказала она, снова поднимаясь на колени и лукаво улыбаясь. — Можно мне взять бутылку?

— — —

P.S. от Шехеризады. На портале BW у меня крайне много публикаций (по большей части переводных) и в них моей целевой аудитории легко подзапутаться, что действительно стоящее для чтения. Как автор, своими лучшими полностью оригинальными вещами лично я считаю повести: "Лето — это маленькая жизнь", «Чувственное путешествие в Петербург», «Пляжное приключение для супружеской пары», «Щастье здеся, или В кемпинге нудистов» и "Прогулка в парке". Есть также ряд повестей, которые начинались как переводы, а потом я меняла сюжет и характеры героев. В этой категории я бы рекомендовала своим читателям: "Дела семейные", "Новые отношения с боссом", "Тайный клуб Академии Бартон-Хиллз". А главная для меня вещь – эро-роман «Остров семи ветров».

Из полностью переводных вещей рекомендую "Выпускное лето втроем". Предупреждаю, что переводы мне вычитывать лень —  там точно будут какие-то очепятки. Уж не взыщите — тем более, что по переводам это бесполезно — к переводам я отношусь как к беглому чтению для себя и без учета интересов читателей переводов (а оно мне надо, если текст не мой!) Желающие протестовать колами могут упражняться сколько их душеньке угодно — мне на это все равно с высокой колокольни ТОП-100 публикаторов сайта.