Запертый cuckold. Глава 4

Глава 4

На следующее утро Кайл не упомянул о случившемся, что убедило меня в том, что в этом нет ничего особенного. Он, вероятно, флиртовал подобным образом с каждой женщиной, которую встречал — на самом деле, он, вероятно, уже забыл об этом. Жизнь вернулась в нормальное русло.

Примерно через две недели у меня появилась некоторая передышка. В нашей компании это было не так уж необычно. Удивительно, насколько эффективнее вы можете работать, когда клиенты не звонят и не беспокоят вас каждые несколько часов. Я проводил время, работая над небольшим побочным проектом по анализу трафика на наши веб-сайты. Он была закончена только наполовину, но я попробовал запустить раннюю версию на нескольких сайтах, которые мы запустили.

Это выглядит странно…

Примерно для десяти веб-сайтов я получил одинаковую статистику трафика, как будто я просматривал один и тот же сайт неоднократно. Я подумал, что это ошибка, и потратил час без результата, пытаясь ее исправить. Только когда я запустил его снова и получил тот же результат, я копнул немного глубже. И тогда у меня кровь застыла в жилах.

Программа работала просто отлично. Трафик на эти десять сайтов был проблемой: он был одинаковым для каждого сайта. Что-то было очень, очень неправильно.

Я покопал еще. Почти весь трафик на эти сайты был поддельным. Скорее всего, кто-то в нашей компании заплатил хакерам за установку подпольного программного обеспечения на сотни тысяч компьютеров по всему миру, создав армию подчиненных машин, которые посещали наши сайты без ведома наших пользователей, набирая миллионы “просмотров”. Но зачем кому-то это делать?

Финансы клиентов определенно были не по моей части. Кайл улаживал все это с Рассом, парнем кто у нас отвечал за деньги, и нам было строго запрещено смотреть на них. Но я приближался к цели — я должен был знать, что происходит.

Как только я начал следить за деньгами, разобраться в этом было нетрудно. Американские компании заплатили нам за создание этих веб-сайтов, а также перевели огромные суммы наличными на отдельный счет. Я был почти уверен, что деньги шли прямиком к хакерам, которые использовали их для финансирования сотен тысяч кредитных карт, которые, в свою очередь, использовались для покупки контента на наших веб-сайтах. Мы отмывали деньги, просто-напросто. Грязные деньги поступали на веб-сайты и возвращались обратно за вычетом щедрой комиссии посредством миллионов мелких транзакций по кредитным картам. Хорошие, чистые, не подлежащие отслеживанию деньги вышли из наших сайтов и были возвращены клиентам.

Я внезапно понял, почему клиенты не беспокоили нас из-за изменений на своих веб-сайтах и почему было так много свободного времени. Никого не заботило, хороши эти сайты или нет. Это были просто подставные предприятия.

Многие имена на банковских счетах клиентов звучали по-итальянски. Я думал, меня сейчас вырвет. Мы отмываем деньги для мафии!

Я закрыл свой экран, прежде чем кто-нибудь увидел, что я делаю, затем пораньше пообедал. Я снова и снова обходил здание, пытаясь сообразить, что делать. Я понятия не имел, кто в компании знал, что происходит на самом деле. Очевидно, это сделал Расс. В этом был смысл — я никогда ему не доверял. Но кто еще? Началось ли это и закончилось с него, или в этом могли быть замешаны другие?

Я остановился как вкопанный. Мог ли Кайл быть замешан в этом? Что, если бы вся компания существовала только для этой цели?

Я медленно покачал головой и снова зашагал. Нет. Ни за что. Мы запустили множество законных веб-сайтов наряду с десятью поддельными, которые я нашел. Кайл был таким же рассеянным, как и я.

Я хотел в это верить. Потому что альтернативой было то, что он нанял нас с Шерри специально для работы на незаконном предприятии, что вся наша жизнь в Сан-Реландо была основана на лжи. И думать об этом было невыносимо.

Я решил, что должен обратиться к властям. Каждый прошедший час увеличивал вероятность того, что кто-нибудь узнает, что происходит, и теперь, когда я докопался до этого и получил знания, если я не сообщу об этом, я, вероятно, мог бы отправиться в тюрьму вместе с Рассом и теми, кто еще стоял за этим.

Должен ли я сказать Шерри? Это бы все усложнило. Власти, вероятно, захотели бы допросить всех нас. Лучше, чтобы она оставалась в неведении до тех пор — ее историю было бы проще рассказать.

Я добрался до входа в наше офисное здание. Я посмотрела на дверь, прикусив губу. Что, если бы я ничего не сказал властям? Что, если я просто пойду наверх и расскажу Кайлу все, что я знал? Если бы он не был в этом замешан, мы могли бы вместе обратиться к властям. Если бы это было так, он, без сомнения, согласился бы подключить меня. Щедрая сумма, которую он мне платил, была ничем по сравнению с деньгами, проходящими через компанию. Если бы я согласился хранить молчание, мы с Шерри могли бы разбогатеть….

Нет. Я не был таким человеком, и Шерри тоже. Если бы Кайл был невиновен, как я подозревал, он бы прекрасно выпутался из всего этого. Лучше избежать искушения, просто на случай, если он был замешан.

Я достал свой мобильный телефон и набрал номер.

Я ожидал, что властям Сан-Реландо потребуются дни или недели, чтобы начать действовать. Я подумал, что они, возможно, захотят проследить за денежным следом, прежде чем напасть. Но в тот же день небольшая армия полицейских ворвалась в здание и приказала нам отойти от наших компьютеров, в то время как парень в костюме из Отдела по борьбе с организованной преступностью Сан-Реландо размахивал официальным листом бумаги. “Я прокурор Маркорло”, — сказал он нам с акцентом, но на очень хорошем английском. “Я приостанавливаю деятельность этой компании по подозрению в отмывании денег. Вы все будете допрошены.” И копы развели нас по разным частям офиса.

В нашем офисе было не так много комнат, так что, даже когда нас было всего шестеро, копам пришлось проявить творческий подход. Я с ужасом наблюдал, как Шерри отвели в подсобное помещение — крошечное помещение площадью не более шести квадратных футов — двое очень хорошо сложенных мужчин-офицеров. Тем временем меня отвели в женский туалет и заставили стоять там молча, пока два офицера бесстрастно смотрели на меня.

Кайл был первым, кого допросили в комфорте его собственного офиса. Потом Расс, а потом я. Я рассказал свою историю так ясно, как только мог, и представитель отдела по борьбе с организованной преступностью — Маркорло — кивнул и сделал пометки. Я не мог точно сказать, но мог поклясться, что где-то видел его раньше. И, как ни странно, он, казалось, был далеко не так доволен тем, что я сообщил о преступлении, как я ожидал.

Шерри была следующей, и я наблюдал, как Маркорло вошел в крошечную подсобку, чтобы расспросить ее. Я мельком увидел ее: она стояла, прижавшись к стене, уставившись на двух полицейских, которые охраняли ее, ее грудь поднималась и опускалась под блузкой, когда она делала панические вдохи. Комната была такой маленькой, а мужчины такими большими, что, даже прижавшись к стене, она не могла вытеснить их из своего личного пространства. На самом деле никто к ней не прикасался, но она явно была чертовски напугана. А если бы с ними в крошечной комнате был третий мужчина, это было бы еще хуже. Мои руки сжались в кулаки. Это было нелепо! Я обратился к властям с информацией, и они рассматривали и меня, и Шерри как подозреваемых!

Дверь закрылась, отрезая мне обзор, как раз в тот момент, когда Шерри бросила отчаянный, испуганный взгляд в мою сторону. Я сказал себе, что это, вероятно, просто стандартная процедура. Может быть, они присматривают за мной. Относясь ко всем нам одинаково, они помешали Рассу узнать, кто на него настучал. Я говорил себе это, но легче от этого не становилось. Они продержали ее там несколько часов.

Когда остальные сотрудники офиса были допрошены, Маркорло отдал несколько приказов на местном языке, и меня отвели в сторону. “Остальные из вас могут идти”, — сказал им чиновник.

Это довольно расслабленно, подумал я. Что, если Расс сбежит из страны?

Потом они надели на меня наручники.

“Что?!” Я чуть не закричал. “Что ты делаешь?”

“Мы задерживаем вас по подозрению в отмывании денег, связанном с организованной преступностью”, — сказал Маркорло. Я ждал, что он скажет всю эту чушь о том, что я имею право хранить молчание. И тут я вспомнил, что нахожусь в Сан-Реландо, и у меня вообще нет никаких прав.

“Но я…“ Я собирался сказать, что это я тебе позвонил, но Расс стоял прямо там. “Но я ничего не делал!”

Маркорло мотнул головой в сторону копов, и они поволокли меня вниз по лестнице и посадили в патрульную машину. Большинство других сотрудников в нашем офисном здании — сотни людей из десятков компаний — высовывались из своих окон, чтобы посмотреть, что происходит, некоторые делали снимки на свои мобильные телефоны. Они видели, как меня грубо затолкали на заднее сиденье машины, сковав руки наручниками за спиной. Они подумают, что это сделал я!

Шерри бросилась вниз по лестнице вслед за мной, как раз вовремя, чтобы увидеть, как закрывается дверь. Мы в ужасе уставились друг на друга, когда машина тронулась с места.

Комната для допросов находилась под землей, достаточно глубоко под полицейским участком, чтобы стены и воздух были влажными. Единственной мебелью были стальной стол и два стула, привинченные к полу. Меня усадили на стул и расстегнули наручники. Я оцепенело наблюдал, как они были застегнуты передо мной и цепочка прикреплена к столу. “Произошла ошибка”, — сказал я копу. “Я не виновен. Я даже не подозреваемый! Я тот, кто сообщил об этом!” Полицейский просто скучающе посмотрел на меня. Он, наверное, даже не говорит по-английски. Почему я не нашел времени выучить Сан-Реландан?

Меня оставили одного на час, прежде чем вошел Маркорло. Я все еще был уверен, что откуда-то его знал.

“Обвинения против вас очень серьезны”, — сказал он мне благочестивым голосом. “Нам не нравятся люди, которые используют законы нашей страны, чтобы помогать преступникам. Вас признают виновным и отправят в тюрьму — возможно, на целых двадцать лет”.

Я покачал головой. “Это безумие! Я был тем, кто позвонил тебе! Это был Расс! Он руководил всеми финансовыми делами!”

Маркорло просто уставился на меня. “Он говорит, что ничего не знал об отмывании денег”.

Я моргнул. “И это все?! Он сказал, что не делал этого, значит, он этого не делал?”

“Этот человек, Расс Хардинг, является надежным и уважаемым членом нашего делового сообщества. Однако вы — вы, кажется, приехали из Америки и привезли с собой эти отвратительные, преступные сделки. Вы предали доверие своего работодателя и использовали его законную компанию, чтобы скрыть свои преступления”.

У меня отвисла челюсть. Это была самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал. “Это— это—“

Маркорло откинулся на спинку стула. “Если вы не скажете нам правду, нам придется искать ее в другом месте. Ваша жена знает, чем вы занимались?”

Мой желудок скрутило. "нет! Она ничего об этом не знает!”

“Ах, так ты признаешь, что что-то скрывал от нее!”

Мое лицо покраснело, хотя я знал, что невиновен. "Нет! Я не это имел в виду!”

“Я допрашивал ее сегодня, Том. Ваша жена очень хорошенькая. Она казалась нервной, когда я был там с двумя мужчинами-офицерами. Как ты думаешь, почему это так?”

Я уставился на него, мне не нравилось, к чему это клонится. “Она боялась тебя!”

«Действительно?» — он приложил руку к груди. “Почему кто-то должен бояться меня и пары наших лучших полицейских?” Он склонил голову набок. “Я надеюсь, вы не слушали эту ужасную ложь о том, как мы относимся к женщинам. Вы, американцы, придумываете такие сказки. Что ты подумал?” Он наклонился ближе. “Неужели ты думал, что мы прикажем ей раздеться, просто чтобы вывести ее из себя? Что мы заставим ее стоять там голой вместе с нами, пока мы будем ее допрашивать?”

Моя грудь сжалась, его слова глубоко врезались в мою душу.

“Или ты думал, что мы сделаем больше? Ты думал, мы будем угрожать ей, чтобы она встала на колени, как шлюха, и отсосала нам, одному за другим?”

Я уставился на него, охваченный ужасом и яростью.

“Откуда ты знаешь, что мы уже этого не сделали?” — прошептал он. “Мы пробыли там несколько часов. Когда Шерри вышла, вы проверили, было ли застегнуто такое же количество пуговиц на ее блузке? Ты проверил ее волосы на наличие следов нашего семени?”

Мое лицо пылало от гнева на протяжении всей его маленькой речи. Теперь я взревел и бросился на него, но наручники резко прижали меня к столу.

Маркорло наклонился, чтобы прошептать мне на ухо. “Ты подумай об этом некоторое время”, — сказал он мне. “Реши, хочешь ли ты признаться, или нам следует вызвать Шерри на еще один раунд допроса”.