Wakai Kami часть 83.1

Беговая дорожка едва слышно жужжала, шелестя приподнятым полотном, имитирующим небольшой уклон вверх. Размеренные удары стоп и ритмичное дыхание человека, пробежавшего не одну сотню километров, наполняли помещение. Голопроектор во всю стену рисовал динамичный горный пезаж: "путь" пролегал по серпантину, справа обрывающемуся глубокой пропастью, утопающей в зелёном месиве, а слева скользили, петляя, неровные срезы скал, уходящие куда-то в бесконечность, в небеса.

Небольшую комнату гравитационного модуля наполнял запах разгорячённого, здорового тела, прожившего почти полвека, роняющего капельки пота на скользящее полотно беговой дорожки. Вообще-то, правила были однозначны: превышение физических нагрузок недопустимо, но Версен давно уже перешёл за грань, когда от лёгкой пробежки, как сумасшедшее, колотилось сердце, и теперь с удовольствием и некоторым, даже эротическим, удовлетворением отмерял километр за километром.

Впрочем, спросить за нарушение устава на орбитальной станции было некому — эта громада хотя и функционировала исправно, но давно уже морально устарела и предназначалась на слом. Поэтому за исключением Версена живых на станции не было, лишь автономные ремонтные механизмы, поддерживающие в рабочем состоянии металлопластиковую "коробку", несущуюся сквозь космос.

Непосредственное руководство было далеко, на Кимонде-17, Лунной базе, и, наверняка зная о всех грешках Версена, закрывало на всё глаза, давая поблажки высококлассному спецу, поэтому спросить за нарушение режима было некому.

Если бы робот-ремонтник вдруг поинтересовался, зачем инженер, способный в лёт настроить работу плазмонного табулятора с архитектурой конвективного каскада, истязает себя на беговой дорожке всё свободное время, то Версен скромно заявил бы, что лишь для самоконтроля и поддержания в тонусе — чтобы не "заржаветь" в невесомости.

Заявил бы и немилосердно солгал, ведь у всего этого была куда более веская причина. Ему оставалось провести триста стандартных часов на орбите и затем прибудут первые роботизированные бригады для демонтажа станции, а Версен отправится на Кимонд-17.

В ближайший публичный дом.

И не покинет его пару тысяч часов, арендовав одну из комнат!

Этот дикий, сомнительной мотивации порыв, вдобавок к врождённой страсти, подстёгивал и голопроэктор, сеть трансляций которого была просто забита всевозможной рекламой и презентациями новейших и популярных телесных "модов". Глядя на восхитительные тела, преображенные модификациями в безумно притягательное непотребство, поджарый инженер, едва ли не по уши наполненный тестостероном, сгорал от желания, ощущая, как пробуждаются древние инстинкты человечества.

Всего-то и осталось, что переждать полтора десятка оборотов станции вокруг планеты, и тогда изнеженные сниженной гравитацией шлюхи взвоют от удовольствия…

. . .

Сигнал тревоги прозвучал обыденно и штатно — накрылся один из спутников слежения, пожалуйте починить. Версен довольно хмыкнул — хоть какое-то развлечение — и, выключив беговую дорожку, направился в диспенсер — лезть в скафандр насквозь пропотевшим было весьма неприятно.

. . .

Спутники выходили из строя довольно часто и, как ни странно, именно по причине программных сбоев. "Конвективный каскад", если сказать откровенно, то ещё бестолковое дерьмо, не имеющее путей для развития, и его давно пора положить на полку к прочим "мертворождённым" идеям. Будущее за саморазвивающимися эвальваторами, хрен пойми как, но работающими.

Да и для каких целей вообще нужны устаревшие спутники слежения на орбите аномальной планеты, на которую за последние несколько тысяч лет так и не удалось взглянуть, Версен понять не мог. За чем эти механизмы следят, если внизу — сплошное, непроницаемое голубоватое марево, непрерывно излучающее слабый фотонный шум?

Впрочем, Земля, судя по доступной информации, и раньше была малоинтересным местом, заслуживая внимания лишь в качестве колыбели человечества. То, почему она теперь, на протяжении тысяч лет, скрыта от глаз наблюдателей, мужчину интересовало мало. Планета-курорт Кеплер-b или города в стратосфере газового гиганта Берры-f были куда занимательней.

Подхватив кейс с нейроразъёмами и клацнув замком на шлеме скафандра, Версен, прогрохотал магнитной обувью по шлюзовому коридору и совсем как подросток прыгнул в кресло пилота, вдавив кнопку "пуск". Автопилот, доработанный в обход разрешениям, на предельно допустимых перегрузках помчал ремонтный буксир с радостно вопящим мужчиной на борту к злосчастному спутнику.

. . .

Важнейший минус плазмонных табуляторов конвективного каскада в том, что все манипуляции с ним должен проводить человек. "Научить" роботов этому так и не удалось. Потому-то Версен и торчал на станции, как необходимое живое звено в машинной цепи…

Спутник, бесформенная груда пластика и углеволокна, утыканная множеством антенн, беззвучно верещал в эфире, требуя к себе острейшего внимания.

Буксир, обычно заходивший к неисправному спутнику со стороны планеты, прятал своим корпусом Землю от взгляда. Это на борту станции смотреть в обзорный иллюминатор на голубое свечение было приятно и умиротворяюще, но видеть под собой колоссальную громаду бескрайней лазури, болтаясь в гнетущей пустоте космоса — уже довольно жутко. Даже не рвущийся страховочный трос не придавал уверенности.

Так было и на этот раз: подрабатывая маневровыми двигателями, буксир "нырнул" к планете, разворачиваясь и пряча её с глаз. И одного взгляда на монитор Версену хватило, чтобы позабыть о лунных шлюхах — ранее скрытая, а теперь представшая перед взором сторона спутника была буквально взорвана, словно по касательной в неё влетел небольшой метеорит, проделав практически идеальный полутоннель в корпусе аппарата.

Версен в сердцах выругался — вот и пригодились долгие штудии табуированной лексики — и безвольно развалился в кресле.

Лучше бы этот спутник просто взорвался!

Привычка сыграла с мужчиной злую шутку: не глянув на причину поломки и ожидая программный сбой, он помчался устранять неполадки, а теперь оказывается, что повреждения физические и спутник следует отбуксировать на станцию, для починки. "Случайно" подтолкнуть неисправный аппарат к планете, чтобы он сгорел в атмосфере, тоже не выйдет — на это начальство глаза точно не закроет…

Смирившись с тем, что придётся немного помотаться по вине своей невнимательности, Версен уже собирался дать команду на обратный путь, как внезапно замер на месте, не веря своим глазам — запутавшееся рукой в изоляции, из-за борта спутника выплыло тело!

Это был человек! В открытом космосе и без скафандра!

Первой реакцией была паника — что делать-то?! Инструкции инструкциями, но реальное происшествие совсем не похоже на сухие слова правил…

Пассажирский корабль потерпел крушение?

Тут же возникло следующая мысль — отвести буксир подальше, уходя от роя обломков!

Но системы предупреждения были немы. Поэтому занесённая над управлением рука так и замерла, не коснувшись панелей…

Версен чертыхнулся, отгоняя глупости лезущие в голову и заторопился к переходному шлюзу — возможно человек ещё жив.

. . .

Только втащив безвольное тело внутрь буксира и восстановив давление, мужчина понял, что с этим человеком что-то не так. Подтаскивая реанимационный набор Версен, наконец, с удивлением отметил, что это женщина! Каким образом с самого начала он не смог заметит огромные упругие груди, обтянутые нелепым клочком ткани, так и осталось неясным. Причём это была женщина, словно шагнувшая с презентаций голопроэктора: алого цвета кожа, изогнутые рога, сочное, сексуальное тело и большие кожистые крылья за спиной!

И третья налога…

Блядь, да это же член!..

Версен в шоке отшатнулся, забыв о том, что следует хотя бы попытаться побороться за жизнь этой особы — его взгляд был прикован к этой женщине. О подобных ней он и грезить не мог, мечтая о борделях луны, а здесь же — само совершенство, только руку протяни. Разве что член. И крылья.

Крылья Версену не очень понравились. А вот всё остальное…

Влепив себе звонкую оплеуху за неуместные мысли, мужчина в спешке принялся расклеивать датчики реаниматора на теле женщины — она может быть ещё сможет выжить, а он тут о сексе думает! Впрочем, ему всё равно пришлось прикоснутся к красотке, едва ли не плечом отталкивая массивные сиськи, чтобы приклеить под ними датчик…

В спешке вдавив нужную кнопку, Версен уставился на экранчик прибора, ожидая, когда тот начнёт действовать, проводя оживление, но ничего не происходило — разряды не торопились запускать сердце пострадавшей, а иньекторы спокойно покоились в нишах.

Не понимая в чём дело и бестолково переведя взгляд с прибора на тело и обратно, Версен наконец заметил причину — сердце женщины билось!

В то же мгновение её глаза распахнулись, блеснув янтарём, а тонкие, но невероятно крепкие пальцы сомкнулись на горле мужчины, пережимая ток воздуха. Версен испуганно таращился на это внезапное воскрешение, не в силах понять, что вообще происходит.

Похоже, эта женщина сильно модифицировала своё тело, но даже так — человеку не место в вакууме космоса. После подобных "прогулок" едва ли возможно выжить, но она как ни в чём не бывало движется, полная сил. и глядит осознанным, заинтересованным взглядом.

Какого хрена здесь вообще происходит?!.

В это время женщина, не выпуская шею Версена из своей пятерни, плавно поднялась, встав во весь рост, оказавшись, в добавок, ещё и громилой! Та три головы выше мужчины.

Не обращая внимания на трепыхания Версена, она повела его в сторону рубки пилота. Впрочем, по палубе не тащила, позволяя ему худо бедно идти самому. по пути она обронила несколько слов, явно наблюдая за реакцией пленника, но мужчина не смог ничего понять. К тому же борьба за каждый вдох мало способствовала коммуникации.

У самого кресла пилота его наконец отпустили, недвусмысленно жестом указав сесть на пол. Версен безропотно подчинился — бег на дальние дистанции очень полезен для поддержания тела в тонусе, но как он поможет против этого прекрасного монстра, едва ли не на вытянутой руке нёсшего почти семьдесят килограмм живого веса, мужчина не мог представить. Кто она такая — не известно, но ясно одно — злить эту особу точно не стоит.

Когда Версен уселся на палубу буксира, даже руки приподняв в древнем жесте миролюбия, женщина отступила на пару шагов назад, неожиданно изогнув губы в доброй усмешке.

А затем произошло то, отчего мужчина завопил во весь голос, не стесняясь своего такого "не мужественного" поведения — крылатая красотка в яркой спышке исчезла, распавшись на две фигуры!

Вжавшись в переборку, зажав рот ладонями и позабыв, как дышать, Версен с шоком в глазах наблюдал, как одна из них, совершенно обнажённая и с просто огромными грудью и ягодицами подошла к нему, присев на корточки рядом и блеснув влажной щёлочкой в промежности. При иных обстоятельствах это было бы просто волшебно, но сейчас мужчина желал одного — чтобы всё поскорее закончилось.

Вторая фигура, так же обнаженная, но куда более скромная в своих формах, зато с жуткого вида когтями на руках и ногах, царапая металл переборки одним пальцем, направилась к пульту управления буксиром. Через миг, поискав глазами, женщина безошибочно опустила ладонь на сенсорную панель.

Проходили секунды, пока Версен со страхом ожидал решения своей судьбы, глядя на этих невесть откуда взявшихся в космосе женщин, "вышедших" из одного тела.

Внезапно особа, стоящая у пульта управления, поворачивает к нему голову и сияя жуткой, хищной улыбкой, произносит чисто и ясно:

— Прокатимся, господин Табарра…