Волейболтстка Маша
Из сборника «Сочинение на заданную тему»
Мы с Саньком курили возле станции, соображая куда податься. Электрички отменили, тачку ловить неначто, так что в институт сегодня явно не попасть.
— Смотри, вон Машка бежит! — Мотнул головой Санёк мне за спину.
Я оглянулся — действительно, Машка с первого потока. Торопится…
— Машк, стой! Ты куда? — Крикнул я, делая шаг на перерез торопящейся девчонке.
Машка была симпатичная. Длинная, как каланча. Явно ещё в школе занималась волейболом, в институте сразу же попала в команду и играла здорово, профессионально — я видел.
— Эй, вы что там? — Крикнула она нам в ответ на ходу. — Пошли быстрее, опоздаем!
— Стой, дура! Кому говорят? Опоздали уже — электричек нет.
Она, не обращая внимания, побежала вниз на перрон, на станцию.
Мы докурили.
— По домам? — Санёк тоскливо оглянулся по сторонам.
— Подожди! Сейчас Машка придёт, может, сообразим что.
— А что тут сообразишь без денег? Даже на пиво не хватает. У меня на одну бутылку, наверное, если всё наскрести.
На дорожке показалась Машка. Лёгкое чёрное платьице, ладная спортивная фигурка, ноги длиннющие — залюбуешься!
— Ну, что, облом? — Спросил я ехидно, дождавшись, когда подойдёт.
Она больно ткнула меня пальцем в грудь и сверкнула серыми глазами:
— За дуру ответишь!
— Да, ладно! — Отшатнулся я. — Я ж предупредить хотел.
Она посмотрела по сторонам, окинула взглядом нас с Саньком, тряхнула своими длинными прямыми волосами и спросила:
— И что теперь делать?
— У тебя деньги есть? — Спросил Санёк.
— Нет. — Вздохнула Машка. — А что?
— Да ничего! Так бы тачку поймали, а раз нет…
— Тачку я могу и так поймать. — Задумчиво отозвалась она, глядя поверх наших голов на дорогу. — Только без вас.
Она опустила взгляд и насмешливо посмотрела мне в глаза.
— Ты-то можешь! — Усмехнулся я в ответ, окидывая взглядом стройные голые ноги. — Только куда она тебя завезёт, та тачка?
— Это точно! — Согласилась девушка, ещё раз оглядываясь по сторонам. — Место у нас глухое, хватает всякой шушеры.
— Всё, ладно, пошли по домам! Сегодня даже ко второй паре не успеть.
— Идите! — Махнула Машка. — Мне в институт надо, я поймаю что-нибудь.
— Ты что? — Удивился я. — Сама же только что говорила! Тачку ты поймаешь, но до института не доедешь.
Я представил себя на месте водилы, если бы рядом сидела такая тёлка нахаляву, да ещё почти голая, в тонеком коротком платьице. Разве удержишься?
— Или тебе не в институт надо? — Я специально повёл себя развяно и сжал в ладони упругую попку сквозь тонкую ткань. — А мужика поймать?
Она ударила меня по руке и оттолкнула:
— Ты что, дурак? Убери руки!
— За дурака ответишь. — Перехватил я её кисть и шлёпнул шутя по попке.
Она при этом, уворачиваясь, крутнула бёдрами, и лёгкий подол и без того короткого чёрного платья взметнулся и показал голые белые ягодицы со спрятавшейся между ними тонкой полоской от красных стрингов.
— Да перестань ты! — Она отскочила от меня подальше. — Идите отсюда.
— Пойдём-пойдём!.. — Теперь Санёк взял её под локоть и попытался повести вперёд.
— Отстаньте вы от меня! — Она вырвала руку и шагнула в сторону. — Идите, идите! Я в институт поеду.
— Тогда мы тоже поедем, нам тоже надо. — Заявил я.
— Вот и поезжайте! Как вы поедете?
— С тобой.
— Да кто ж вас со мной возьмёт?
— А кто тебя возьмёт?
— Меня возьмут. Спорим?
Машка не выглядела сердитой или обиженной. Разве что глупой. Она просто нам азартно возражала:
— Я сейчас махну, и первый же водила остановится.
— Ага… И куда ты поедешь? — Развёл я в сердцах руками. — Ты посмотри на себя! Рядом с тобой мужику спокойно невозможно находиться. От тебя же прёт сексом. Ты не могла хотя бы джинсы одеть что ли?
— Да что вы так за меня переживаете? — Рассердилась она. — Ничего со мной не случится. Или ревнуете?
— Ну, я не могу! — Подал голос Санёк. — Она ещё и кокетничает! Ты послушай! — Обратился он к девушке серьёзно. — Витька правильно говорит. Тебе нельзя одной. На автобус у тебя нет. Поймать частника с женой не реально. Тут фуры, дальнобойщики. Понимаешь? Профессионалы. Они на шлюх специальные деньги откладывают. А тут ты! Нахаляву…
— И что они со мной сделают? Убьют?
— Ну, не убьют, конечно. Вые… оттрахают.
— Ну, и что? Подумаешь…
Она смешно вздёрнула нос и отвернулась. Вот упрямая дура! Наверное, ни в одном споре не уступает.
— А тебе только этого и надо? — Спросил я в гордый затылок.
— А вам какое дело? Идите-идите! — Затылок даже не обернулся.
— Так давай МЫ тебя оттрахаем! — Я тоже завёлся.
Машка обернулась, глаза её округлились, лицо покраснело:
— И в институт отвезёте?
— Отвезём… Завтра.
— Мне надо сегодня.
— А если сегодня отвезём, ты соласна?
— Нет, конечно! Дураки! Совсем уже… — Она опустила глаза и отвернулась. — Отвезите! Мне очень нужно. — С мольбой в голосе выговорила она в сторону.
— Маш, у нас денег нет. — Просто произнёс я, возвращаясь к началу. — Без денег не уедешь.
— Вот и идите. А я уеду. — Она вильнула попкой и, гордо вскинув голову, пошла к дороге.
— Так у тебя тоже денег нет. — Крикнул ей в спину Санёк. — Или есть?
— Нет, — обернулась она, — я так уеду.
— Так ты уедешь не в институт, тебе Витька объяснил. Может потом тебя и отвезут в институт, но будет уже всё равно.
— Но что же делать? — Девушка всплеснула руками и остановилась, понурившись.
Кажется, наступил переломный момент. Санёк тоже понял. Он догнал её, полуобнял за плечи и, аккуратно подталкивая, повёл обратно в сторону от дороги.
— Пошли-пошли домой. Завтра поедем. Электрички будут, деньги будут…
Девушка послушно шла, глядя под ноги отсутствующим взглядом, постепенно ускоряя шаг.
Я присоединился к ним с другой стороны.
Что-то в ней внезапно сломалось. Видимо, ей действительно очень было нужно в институт — так нужно, что без этого день потерял смысл. Она вдруг остановилась, повернулась и повисла на мне. Уткнувшись носом мне в плечо, она разрыдалась. Я стоял, не зная, что делать.
— Ну-ну… Ты чего? Успокойся! Всё хорошо… — Бормотал я, не находя места рукам.
Сзади её обнимал Санёк, поглаживая по голым предплечьям, и тоже лепетал что-то обнадёживающее. Мы стояли втроём таким бутербродом, прижавшись к девушке с двух сторон.
Я погладил её по волосам и поцеловал в мокрую от слёз щёку. Она вдруг разрыдалась в полный голос, уткнувшись носом мне в шею и сжимая в своих объятиях. Я чувствовал, как горячая плотная грудь вздрагивает и вжимается в меня. Невозможно было разобрать сквозь всхлипы и рыдания, на что она жалуется.
— Дально… бо… а са… м… ха… халя… ва…
И тут я почувствовал… До меня дошло! Санёк в это время, прижимаясь к её заду видимо крепко напрягшейся плотью, успокаивая, залез ей под юбку и щупал там между ног бессовестно. Даже не стесняясь меня! Я поднял глаза. Он в упор в открытую смотрел на меня. Потом чуть усмехнулся и еле заметно одними ресницами кивнул, как бы приглашая: «Давай, вперёд!»
Я погладил девушку по голове, поцеловал мокрую щёку, потом шею, потом ниже, склонился и, стягивая с плеча бретельку тонкого платья, полез целовать упругую небольшую грудь спортсменки, сразу же добравшись до соска потому, что никакого лифчика не было.
Девушка не сопротивлялась. Она только сильнее прижималась к нам и прятала глаза. Рыдания постепенно успокоились. Она всё время шевелилась, поводя плечами и покачивая бёдрами. Я заметил, что одна рука её опустилась назад и щупала вздувшуюся шишку у Санька в штанах. Тот в свою очередь вовсю щупал её между ног, потирая лобок и даже, кажется, запуская пальцы в щёлку.
Я расстегнул свои джинсы. Не отрываясь губами от женской груди, достал напряжённый ствол и зажал его в кулаке. Продолжая облизывать и посасывать соски, которые твердели на глазах, я не мог удержаться, чтобы не подрочить изнывающий от вожделения член.
Вдруг она опустилась на корточки и взяла его в рот. Погрузив головку и облизывая её языком, она взяла ствол в ладонь и стала дрочить мне сама.
Санёк стоял напротив и смотрел на меня вупор. Потом достал свой член и тоже стал дрочить. Я обратил внимание, что член у него был небольшой, изящный, он целиком помещался в кулаке, головка была розовая и выглядела очень нежной.
Я вдруг только сейчас осознал, что мы стоим на открытом месте на далеко просматриваемой со всех сторон дорожке на станцию, и, хоть людей вокруг было не видно, метрах в тридцати проходило шоссе, по которому пролетали редкие грузовики, откуда при желании нас легко могли разглядеть. Машка внизу вытворяла несусветное. Одной рукой она щупала мою мошонку, другой дрочила крепкий ствол, ртом сосала набухшую головку и язычком дразнила чувствительную уздечку. Я не сдержался и кончил.
Дааа… Девица видимо была в этом деле опытная. Она всё проглотила. Зря мы её пугали дальнобойщиками.
Теперь она поднялась, поставила ноги циркулем и склонилась ко мне в пах, продолжая обсасывать мокрый вялый хвостик, выставив при этом зад для Санька. Опасаясь, видимо, что тот не догадается зачем, она спустила свои розовые стринги на колени и закинула подол платья на спину. Санёк там принялся пристраиваться с той стороны. Всё же высокая девица была Машка! Ей пришлось присесть, держась за мои бёдра, чтобы он смог там вставить ей пистон в патронник. Наконец, он, видимо, всё вставил, приноровился и задвигал задницей, держась за её попку и звонко шлёпая по ней животом. Машка в такт его толчкам билась лбом мне в лобок. Поднялв на меня глаза и не выпуская вялый конец изо рта, она неразборчиво что-то попросила.
— Что-что? — Переспросил я, откидывая ей с лица волосы.
— Давай ещё! — Выговорила она, освободив рот. — Вставай!
— Сейчас, Маш… — Виновато произнёс я. — Он сразу не может. Ты уж подожди чуть-чуть.
Я постарался сосредоточиться на акте и не отвлекаться по сторонам. Слава Богу, хоть там пока ничего не происходило.
— Давай, давай, поднимайся! — Машка держалась за мои ягодицы и, ритмично толкаясь, не очень пока успешно насаживалась ртом на вялую плоть.
Она засунула в задницу мне палец и щупала там, кажется, пытаясь найти простату. Член стал потихоньку напрягаться. Возбуждала не только её ласка, но и вид её голой попы сверху. Жалко, не видно было подробностей, что там делает Санёк.
Но вот он тяжело задышал, выгнулся назад, запрокинул голову, зажмурил глаза, сгрёб свой конец в кулак и быстро-быстро задрочил над Машкиной попкой. Член у него и вправду был совсем крошечный. Я понял, почему Машка просила меня поскорее собраться. И тем не менее, когда из его кулака стали вырываться густые струи и стрелять девчонке в затылок, на спину и на голый зад, мой собственный орган наконец заторчал как следует от такого вида, хотя толчки и движения влажного рта на нём к этому времени прекратились.
Наша девица сделала разворот и сцепила нас с точностью до наоборот — она припала ртом к кончившему органу Санька и подставила мне перепачканный спермой голый зад и блестящую от влаги раскрытую розовую щель. Я с огромным наслаждением вставил туда свою трепещущую головку и засадил ствол по самые яйца.
— Оууу… — Раздался снизу протяжный Машкин стон.
Она опять оказалась на вертеле, насаженная на концы с двух сторон. Кажется, этот вариант нравился ей гораздо больше. Она мычала и постанывала в такт моим движениям, виляла попкой и, я чувствовал, когда она трогала иногда мой корень, что она теребила рукой свой клитор.
Чтобы легче дышать, ей пришлось освободить свой рот. Теперь она просто держалась за Санькины причиндалы одной рукой, второй дрочила себе и выкрикивала со стонами на выдохе:
— Ещё! Ещё! Сильней! Ну, давай! …же! Давай, в меня! Сегодня… можно! Уууу…
Я почувствовал, как попка её задрожала, а мышцы влагалища сжали мой ствол. Тут же я сам конвульсивно вжался ей в зад и принялся извергать своё семя в самую-саую глубь.
Она чуть не рухнула на землю. Санёк вовремя подхватил её, и она повисла на нём, вздрагивая и тяжело дыша. Лицо и шею её покрывал густой румянец. Наконец она открыла глаза и отдышалась.
— Спасибо, мальчики! — Прошептала она, целуя друга в нос.
Потом повернулась ко мне, крепко обняла и страстно поцеловала, просовывая глубоко свой язычок.
— И тебе спасибо! — Выдохнула она, когда наши рты разлепились.
Все стали отряхиваться, оправляться, поправляться и застёгиваться.
— Вас как хоть зовут, ребята? — Спросила она неожиданно весёлым голосом прямо, как в анекдоте. — Тебя кажется, Витя. — Посмотрела она на меня. — А тебя?
— А меня Санёк. — Ответил Санёк.
— Ты молодец, Саша! У тебя такой красивый… — Она не договорила и погладила его спереди по штанам. — Твоей девушке очень повезло.
Она повернулась ко мне, улыбнулась, но ничего не сказала. А потом вдруг заявила:
— Ну всё, пока! Увидимся в институте. Я поехала.
— Куда? — Протянул Санёк. — Опять?
— У нас полуфинал сегодня с «Динамо». Меня тренер убьёт, если я не приду.
— Ты что, боишься тренера?
— Боюсь? Почему? Неет… — Она мечтательно возвела глаза к небу. — Ребята, вы не понимаете! У нас такой тренер! Он… он… Ну, как сказать?.. Особенно, когда приходит к тебе в душ. Я его люблю!
И она пошла к дороге, виляя попкой, туго затянутой в тонкую чёрную материю.
— А где же форма, кроссовки? — Крикнул я вслед.
— Тренер, тренер, всё у тренера… — Махнула она, не оборачиваясь.
_______
Сочинения в сборнике писались по картинкам.
Этот рассказ вдохновило безымянное любительское фото с просторов И-нета, где два пацана возле станции, не раздеваясь, дрючат с двух сторон долговязую студентку.