Мы с женой договорились, что если с Эмили возникает какая-то проблема, то я быстро возвращаюсь домой, посколько нахожусь всего в нескольких часах езды. Нужно сказать, что Джессика иногда бывает довольно вспыльчивой с дочкой, в то время как я обычно прелпочитаю придерживаться более уравновешенного подхода к воспитанию. Когда Джессика наказывает нашу дочь, эффекивность ее наказаний обычно незначительно. А когда я наказываю Эмили, это по итогу обычно получается лучше.
К третьему дню моего пребывания в Нью-Йорке у нас не было оснований подозревать, что Эмили не следует нашим ценым правилам. Поэтому мы временно успокоились, подумав, что все-таки ей можно доверять. Несколько раз даже шутили по телефону о возможности тайных оргий, устраиваемых нашей дочерью, и задавались вопросом, расскажут ли нам соседи о чем-нибудь эдаком, когда мы вернемся домой. Все это было в надежде, что наши шуточки не основаны на фактах. На четвертый день моего автограф-тура у меня произошел сбой графика: была запланирована двухдневная встреча с читателями в одном книжном магазине, но этот магазин недавно был проверен налоговым управлением и были обнаружены серьезные нарушения в бухгалтерии. В результате магазин был срочно закрыт, и мое обязательство по публичному выступлению стало недействительным, хотя я уже заранее получил свою зарплату за мероприятие. Это была отличная новость, потому что она означала, что я могу вернуться домой пораньше, обратно в мой кабинет к мою не по годам развитой дочке.
Я даже не потрудился позвонить домой и сообщить Эмили об изменениях в планах, полагая, что как только я вернусь домой, бремя ответственности спадет с ее неопытных плеч и вернется ко мне. Я подумал, что она будет рада видеть меня дома и можно устроить ей приятный сюрприз. Однако, по ходу возвращения я заподозрил, что она определенно не будет рада меня видеть. Когда я заехал на подъездную дорожку, то сразу же заметил припаркованную на моем месте машину, которая не принадлежала никому из членов семьи. Я вылез из машины и осмотрел новенькую "Хонду". На заднем сиденье царил беспорядок, в пепельнице почти до краев валялись окурки, повсюду валялось множество пустых стаканчиков из-под газировки из разных закусочных, а на заднем полу валялась скомканная одежда. Из-под одежды выглядывали обложка журнала по компьютерным играм и выцветшие штрафные квитанции. Решив, что это определенно машина подростка, я тихонько вошел в свой дом и навострил уши, чтобы понять, что тут происходит.
Я не услышал ни единого звука, который в равной мере успокоил бы или пугал меня. Не зная, чего ожидать, я начал медленно обходить комнату за комнатой. Но я не нашел Эмили нигде в доме — ни в ее комнате, ни в комнате с телевизором, ни в гостиной, ни на кухне… нигде. И что еще удивительнее, я не нашел ни одного подростка. Следы присутствия молодежи были на кухне в виде грязных и давно не мытых тарелок. По дому также были разбросаны несколько предметов одежды Эмили, но ни ее самой, ни ее гостей по-прежнему не было видно. Я решил, что они пошли погулять или, может быть, в кино или еще куда-нибудь. Так что я устрою нагоняй позже, когда Эмили вернется домой. Пожав плечами, я решил отправиться в единственное место, по которому скучал больше всего — в свой кабинет.
Нужно ли мне описывать картину, представшую перед моими глазами? Вы еще не догадались, где прятались моя дочь и ее парень? Если нет, то я сожалею о вашей способности предчувствия развития сюжета моего рассказа. Увы, моя голая дочка насаживалась в позе наездницы на член какого-то парня, распластавшегося на моем офисном диване. При этом они оба смотрели какое-то порно на моем большом настенном дисплее.
Когда я увидел это зрелище, моя челюсть отвисла от изумления, а взгляд закачался вверх и вниз вместе с движениями моей дочери. Эмили щипала себя за соски и стонала, рассыпав свои темные волосы по плечам. Переведя взгляд на ее киску, я увидел, что она выбрита начисто и принимала в себя член весьма внушительного размера без всякого презерватива. Причем миниатюрность фигурки дочки делала толщину мужского достоинства визуально еще больше. Я еще невольно, подумал, что ее киска слишком маленькая для такого члена, потому что она не опустилась на него полностью. Ее рот был широко раскрыт от стонов удовольствия, и когда она наконец заметила мое присутствие, он захлопнулся, как мышеловка.
Эмили застыла от страха в самой верхней точке своих качаний и затем попыталась медленно сползти с члена своего любовника, лицо которого было от меня закрыто ее фигурой. Видеть свою дочь голой, даже в восемнадцать лет, не было для меня проблемой. Как мужчина, я и раньше понимал, что Эмили давно уже занимается сексом. Я и раньше не упустил из виду тот факт, что у нее появилась очень красивая пара грудей, что у нее тонкая талия, что ее бедра красиво округлены, что у нее красивая попка — я знал все это в интеллектуальном смысле, но никогда полностью не осознавал этого, пока не увидел все это в действии. Нет, увидеть свою дочку голой не было для меня проблемой… Потому что это была уже не проблема, а катастрофа: на какое-то мгновение мне очень захотелось оказаться на месте этого парня. Осознание этой мысли вызвало очень резкий внутренний конфликт, с которым я боролся в то время как мои глаза продолжали рассматривать подробности развернувшей передо мной сцены.
А ту еще этот паршивец, трахающий мою дочь на моем диване в моем офисе, с силой схватился за бедра Эмили, грубо потянул ее вниз к своему паху, так что его раздувшийся ствол заполнил ее по самые яички и закричал:
— О, черт, я собираюсь кончать!
Не колеблясь ничуть после этого предупреждения, он начал делать именно то, что было заявлено им. И я действительно даже мог видеть рябь в животе Эмили, когда его член дергался, в то время как выплески спермы выбрасывалась в тело моей дочери.
— О, я кончаю в тебя!! — заорал он.
Я позволил всему этому безобразию продолжаться еще секунд десять, ошеломленный от зрелища того, пока этот парень наполнял утробу моей дочери своим семенем, а она просто смотрела на меня, как беспомощная лань.
Наконец мои отцовские инстинкты сработали. Бурные дебаты, происходившие в моей голове, резко оборвались, и я почувствовал, как моя ревность быстро превращается в родительскую ярость.
— Черт тебя побери! Убирайся из моего дома или я тебя придушу сейчас! — завопил я ему, сжимая кулаки.
Эмили спрыгнула с опавшего члена парня, как будто ее ударила молния, оставля после себя месиво спермы на его коленях. Она промчалась мимо меня, не сказав ни слова (что было очень умно с ее стороны) прямиком в свою комнату.