Странные женщины. Часть 17

     Лидия Петровна

     

     На одной из дневок в пионерлагере он спросил у Сашки:

     — Саш, а у твоей мамы груди большие?

     — Немаленькие.

     — А ты их давно видел?

     — Недавно. В ванной.

     — Что, она мылась, а ты зашел и посмотрел?

     — Нет, я мылся, а она зашла и:

     — И показала! Смотри, сын, какие у меня большие груди. Так?

     — Нет. Она меня мыла и: сама была голая. Чтобы белье не намочить.

     — О-о-о! Я бы посмотрел! Нельзя?

     — Нельзя!

     — Ну, для друга-то? Ну, ладно.

     — А когда она тебя моет, ну, там, яйца или жопу, писюн встает?

     — Неа.

     — Хоть приятно чуть-чуть?

     — Чуть-чуть.

     — А если бы она, а не Зина, стала тебя поить молоком? Ты бы стал пить?

     — Конечно. Когда-то так и было. Она иногда вспоминает, когда я был маленький, как я сосал ее грудь.

     — Знаешь, Саш, я попробую вернуть то время. Полной гарантии нет:

     — Попробуешь? Как?!

     — Ну, это уж мое дело. Мама твоя когда с работы приходит?

     — В семь.

     — А папа?

     — Полвосьмого.

     — Успею. Отцу не говори. Пришибет.

     Полседьмого вечера Вовка был уже в квартире Капко. Он для солидности набрал книжек по акупунктуре на китайском и английском языках, и Сашка с любопытством разглядывал цветные картинки, изображавшие голых людей, утыканных иголками и, естественно, задавал глупые вопросы, на которые у Вовки не было ответов.

     Наконец пришла Сашкина мать, Лидия Петровна.

     — Что, мальчики, уроки учите?

     — Почти.

     — А ты, Вовка, все-таки крупный ребенок.

     — Молоко пью.

     — А мой Сащка коровье не пьет.

     — Можно поробовать козье в деревне поискать.

     — Ему не козье нужно, человеческое, женское.

     Вовка присвистнул.

     — Вова, не свисти, денег не будет.

     — Не буду. А что, трудно найти?

     — Нетрудно. Но нужно грудное, из груди женщины, впрочем, тебе об этом знать еще рано.

     — В самый раз.

     — Ты хочешь сказать, что знаешь, откуда дети берутся?

     — Не только откуда, но и как.

     — Лидия Петровна растерялась.

     — А: тебе об этом кто-то рассказал?

     — Книги, в основном, и Сунь.

     — Куда?

     — Не куда, и не кому, а кто. Китаянка Сунь, которая Иру Спасскую лечила. Она Мне азы показала, иглы подарила. Книги отец Иры прислал. Вот так и научился.

     — Чему?

     — Иглоукалыванию.

     Тупая, подумал Вовка, вот Сашка в кого пошел, не в отца.

     Лидия Петровна была в шоке.

     — И что ты от меня хочешь?

     — Не я от Вас, а Вы от меня хотеть должны. Сашке молоко грудное нужно?

     — Нужно.

     — Я могу попробовать вернуть Вам способность к лактации. И Вы сможете, как восемь лет назад, кормить Сашку грудью.

     Лидия Петровна покраснела.

     — Кстати, материнское молоко гораздо полезнее, чем от чужой тети. Ну, Вы подумайте, а через Сашу передадите. Хорошо?

     — Хорошо, — медленно сказала Лидия Петровна. — Завтра.

     Назавтра в пионерлагере за завтраком Сашка подошел к столику, за которым сидели Вовка и Мара, и сказал только два слова: «Мама согласна» , после чего вернулся за столик, за которым завтракала Ляля, сестра Мары, веселая болтушка.

     — На что она согласна? — поинтересовалась Мара, допивая кефир.

     Ириша была в лагере, и в ее отсутствие Вовка и Мара сблизились. Но Мара Багдасарова была совершенно другая. Поэтому Вовка ответил:

     — Если получится, расскажу.

     И перевел разговор на другую тему.

     — Скажи, Лялька также возбудима, как и ты когда-то?

     — Нет, она еще совсем дитя, и много не знает. О себе я стараюсь не рассказывать.

     — И клитор у нее совсем небольшой, как у всех?

     — Больше, чем у всех — сантиметра два. Он прячется под капюшоном, и его не видно. Хочешь, приведу ее сегодня на квартиру, все сам увидишь.

     — Ключ не потеряла?

     — Вот.

     Мара показала веревочку на шее, на которой висел ключ от квартиры.

     — Тогда давай часов в шесть. Интересно.

     Вовка был дома без пятнадцати шесть, а без пяти пришла Мара с Лялькой.

     — Маар, отведи ее к биде, подмой ее и сама подмойся.

     Мара разделась сама, раздела Ляльку и сказала:

     — Пойдем, я тебе покажу одну штуку, которую сделали специально для женщин.

     И потянула ее в ванную с биде.

     — Хорошенько потри ей писю! — крикнул им вслед Вовка.

     Минут через пять Мара привела Лальку обратно.

     — Ляль, сядь на диван, Вова тебя посмотрит. И ножки раздвинь.

     Лялька послушно уселась на диван, раздвинула ноги, и, присевший на корточки Вовка увидел большие набухшие губы, маленькие розовые и красную головку клитора, торчавшую из-под капюшона. Мара постаралась, подмывая сестру. Вовка протянул руки, дотронулся до капюшона и получил по руке резко сдвинутыми коленками.

     — Я боюсь! — вскрикнула Лялька. — Мне будет больно!

     — Не бойся, дурочка! — успокоила ее Мара. — Вова еще не одному человеку не сделал больно.

     — Да-а-а! — протянула девочка. — А мне мальчишки сделали, когда туда морковку засунули. Даже кровь была! Но потом прошла!

     — Это правда?

     Вовка посмотрел на Мару.

     Она пожала голыми плечами.

     — Правда. Когда папа приходит пьяный и ебет маму, где найдет, дети все повторяют за ним.

     Вовка ухмыльнулся.

     — Тогда подержи ей ноги, я посмотрю ее получше.

     Мара присела за Вовкой, уперев ему в спину свои твердые грудки и царапая кожу сосками. Она протянула руки и взяла Ляльку за колени.

     — А мне не будет больно? — спросила Ляля, когда Вовка вывернул наружу ее большие и малые губки.

     — Тебе будет хорошо! — пообещала Мара Ляльке и спросила Вовку:

     — Ну, что там? Мне отсюда не видно.

     — Плева разорвана, но все давно зажило.

     — Ты хочешь войти в нее?

     — Да, но сначала я войду в тебя. Не против?

     — Нет. Только не «капни».

     — Постараюсь. Только давай сделаем «бутеброд». Вставайте «раком» : Лялька — снизу, а ты — сверху. И старайтесь двигаться друг по другу.

     Девчонки встали в означенную позицию, и Вовка несколько секунд любовался заросшей густым черным волосом Мариной «пиздой» , растянутой всевозможными расширителями и голенькой, с узкой дырочкой, но с налитыми губками пизденкой Ляльки. Вовка ухватил Маару за волосы и, раздвинув губы пошире, с чмоканьем загнал член в ее истосковавшееся влагалище. Марка охнула, но Вовка задвинул член еще глубже, решив сегодня девочек не щадить. Отсчитав десять фрикций, он вытащил хорошо смазанный член и аккуратно вошел в Ляльку.

     Она пискнула и, было, двинулась навстречу, но Мара ее придержала. В Лялином влагалище было тесно и горячо, но член ходил хорошо благодаря Мариной смазке. После десяти фрикций Вовка вновь отправил свой член за смазкой. Мара текла, и член в ней словно плавал. Сегодня Вовке нравилось все, даже то, что с Марой надо было осторожничать, а Лялькой — нет. Но надо было спешить, и Вовка ускорил фрикции до предела. Почувствовав приближение оргазма, Вовка, резко выдернув член из Мары, также резко вошел в Ляльку и кончил ярко и обильно. Вовкина сперма не поместилась в Лялькином влагалище и белесой струйкой потекла наружу. Некоторое время тройка отдыхала, но Лялька сказала, что хочет еще, и Вовка попросил Мару помочь ей кончить. А потом Мара попросила сестренку помочь ей кончить, и Вовка, отлив, уже убегал к Сашке Капко, где уже ждала его роскошная дама, Сашкина мать.

Страницы: [ 1 ] [ 2 ]