Приятная неожиданность, сопряженная с чувством опасности, на мгновение лишила Антона способности произнести хоть слово. Еще не сбросивший уличного облачения, он стоял в дверях собственной кухни и тщетно подбирал слова. Важно было сохранить бесстрастный вид и в точности уловить настроение сидящих на кухне. Вера и Саша прервали свой разговор и обратили взгляды на мужчину.
— Антон, раздевайся, я ужин соберу, — с равнодушной заботой сказала Вера и поднялась со стула.
Сколько Антон ни вглядывался в лица женщин, сколько-нибудь весомых признаков разоблачения так и не обнаружилось. Вера привычно хлопотала между холодильником и микроволновкой, Александра пассивно расчищала поверхность стола от случайно подобранных закусок, рюмочек и лужиц красного вина. Она лишь разок с улыбкой взглянула в лицо Антона и этого хватило, чтобы смятение улеглось. Сомнения и тревоги постепенно рассеялись.
— Антош, Саша у нас переночует, — между делом ввернула хозяйка, когда мужчина уткнулся лицом в тарелку.
Антон угукнул и продолжил старательно жевать, не способный к непринужденной беседе в присутствии сестры своей супруги. Саша отвечала взаимностью — кровь отхлынула от ее лица — присутствие этого мужчины в действительности далось не так легко, как она предполагала. Вера же ни словом, ни жестом не выразила удивления той перемене, что произошла с обоими: за столь короткий отрезок времени разговор сошел на нет. В тишине Антон пережевывал пищу, все также уткнувшись лицом в тарелку, Саша с таинственным видом потягивала вино, а Вера натужно улыбалась так, чтобы сгладить непростую обстановку.
— Милый, ты же не против? — Вера повернулась к мужу и спросила слишком ласково, — у Саши рейс рано утром.
О ссоре сестры с мужем Вера предпочла умолчать. Лишь только Антон проявил первые признаки сытости и откинулся на спинку стула, Вера с готовностью смела его тарелку и выпроводила в комнату. Назревший вопрос о третьем спальном месте пока не был затронут — тем более это затруднение было бы неприлично обсуждать в присутствии гостьи.
— Антон, мы еще посидим, ты пока постели у дивана и ложись…
Мужчина в точности исполнил наставление — вытянул со шкафа старые покрывала, соорудил на полу несколько мягких слоев и таким образом подготовил порядочную постель. Сверху простынь, ватное одеяло, подушка — не стыдно перед гостьей, хоть и поддувает по полу. Антон посетил душ, соблазнившись подслушать женский треп за прикрытой дверью с непрозрачным стеклом, вернулся в комнату и привычно улегся на свое место с краю дивана. Он лежал, сложив голову на скрещенные под затылком ладони, невидящий взгляд вперил в голубой экран телевизора и думал о своем.
Не давали покоя мысли об Александре. Они роились, кружили в голове, ясно представлялось то переживание, которое сопровождается близостью к желанной женщине — даже ее ложе он подсознательно придвинул ближе к краю дивана. Вспоминалась та ночь, что не послужила ее падению в его глазах, но точно положила начало трепетному чувству. С этим мечтательным выражением Антон и встретил своих женщин, когда они вернулись с кухни, по очереди приняв душ и облачившись в пристойные пижамки.
— Антоша, — с притворным изумлением произнесла Вера, — а ты гостью решил на полу положить?
Одной только интонации хватило, чтобы мужчина вмиг сбросил иллюзии и в знак раскаяния ловко выпрыгнул с постели. Саша не прекословила решению сестры, кротко она присела на край дивана и заправила стройные ножки под одеяло, мимолетно взглянув на Антона. Вера на правах хозяйки, добродетель которой не подлежала сомнению, убедилась, что все улеглись и только тогда выключила свет, пробралась к дивану и влезла на свое законное место у стены. Наступила тишина.
Трудно предположить, заметила ли Вера внешние изменения в поведении сестры и мужа, но сама точно не поддалась искушению уличить обоих в избыточной застенчивости. Возможно, чисто дипломатическая сдержанность могла впоследствии вознаградить ее терпение, а может быть, женщина была слишком занята собственной персоной, чтобы следить за выражением лиц своих близких. Как бы то ни было, Саша и Антон могли находиться совсем близко и не опасаться разоблачения.
Сон не шел — слишком велико было нервное возбуждение. Антон лежал на полу и смотрел в потолок, где светлая полоса лунного света тянулась от щели между шторами. Ложе оказалось не таким уж и мягким, но мужчину сейчас занимала не эта мысль, волнение грозило бессонницей. Неожиданно он ощутил нежное, почти невесомое прикосновение, как будто фея водила своей волшебной палочкой по его руке от локтя до запястья. Стало приятно, кожа покрылась мурашками, а трепетное чувство наполнило грудь. Это Саша спустила левую руку и наугад прикоснулась кончиками длинных ногтей.
Антон вошел во вкус предложенной безобидной игры. В полной тишине он принимал тончайшую ласку, потом начал отвечать поглаживанием по ее ладони. Даже самые робкие прикосновения приносили трепетное удовольствие обоим взрослым, но не зачерствевшим душой людям. Мягкие, бархатистые ручки Саши все смелее водили по мужскому телу, добровольно стягивающему одеяло. Вот пальчики раскачивающейся руки (для чего Саше пришлось сдвинуться на самый край дивана) достигли сильного плеча, вот они проследовали по груди до самого живота, оставляя след вздыбившихся, наэлектризованных волосков.
Антон тяжело дышал, почти постанывал, плотно сжав губы, он уже перестал поглаживать Сашину руку и только получал безвозмездную ласку. Когда пальчики начали все дольше задерживаться внизу живота, мужчина поторопил события — он, работая лопатками и плечами, сдвинулся назад и ждал, когда очередное раскачивание маятника приведет Сашину руку в неожиданную область. Так и случилось, пальчики нащупали резинку трусов, замерли и робко продолжили исследование.
Антон ждал от возлюбленной смелости, он стиснул зубы и мысленно умолял гостью не останавливаться. Миллиметр за миллиметром рука достигла главной цели и робко прикоснулась к основанию напряженного ствола — Антон торжествовал. С этого момента маятник прекратил раскачивания, все внимание сосредоточилось в одной точке. Теперь, когда преграды благоразумия были отброшены, Саша все смелее ощупывала мощную мужскую оснастку. Как и в ночь первого близкого знакомства, она свободно раскрывалась перед Антоном.
Гостья собрала пальчики колечком у основания члена и медленно проводила по всей длине, внимательно изучая каждую венку сквозь материю трусов. Антон сжимал губы, но ноздри выдавали его глубокое дыхание, приятное чувство от нежной руки разливалось кругами — сначала самая горячая область низа живота, потом все дальше и дальше по всему телу. Слишком мягким и невинным было прикосновение Саши, чтобы посчитать его вульгарным.
Вот, ладонь достигла чувствительной головки и накрыла ее сверху. Ткань трусов в этом месте уже обильно пропиталась прохладным, тягучим секретом и оставила на ее ладони липкий след. Рука пошла вниз, достигла основания и пальчики неловко принялись теребить резинку. Антон не сразу понял Сашин замысел — он резко стащил свои трусы и оставил их на середине бедра, там, куда доставали руки. Саша снова принялась за приятную работу, она все смелее поглаживала бархатистую кожу члена, задерживалась на сочной слюнявой головке, сжимала ствол и подтягивала мошонку.
— Саш, ты спишь? — вдруг шепот Веры пронзил тишину. Рука гостьи застыла.
— Нет, — тихо ответила Александра.
— Как у тебя с мужем? Серьезно разругались?
— Вер, мы вообще не ругались… просто затрахало его равнодушие, — печально выдохнула Саша, — кажется, у него кто-то есть.
— Вот козел, — страстно отозвалась Вера и задумалась, — у нас же тоже не все в порядке с Антоном. Я тебе никогда не рассказывала… в постели у нас не очень… нет, Антон хороший, просто не ладится что-то.
Саша не перебивала сестру, она гладила возбужденный член и слушала ее исповедь. Антон затаил дыхание и прислушивался. Любопытство смешалось с жаждой наслаждения, хотелось потянуть Сашину руку и стащить ее на пол в свои объятия.
— Сашка, я такая дура… — вырвалось признание Веры, — я же Антону женщину нашла. Да, да, сама привела ее домой, своими руками сделала глупость.
— Да?
— Понимаешь, я думала, если он при мне будет удовлетворять свое мужское желание с другой женщиной, то это нельзя посчитать изменой, — Вера печально вздохнула, холодность в ее голосе пропала, — нет, это невыносимо.
— А сама? — перебила Саша, — сама не пробовала мужика удовлетворить?
Александра крепко сжала член изменника под самой набухшей головкой, потом отпустила руку и повернулась к сестре. Антон прислушивался с пола.
— Я ему привела женщину с работы и он на моих глазах, прямо на том столе трахнул ее. Представляешь? — смело начала Вера изливать свою тягость, — он даже не протестовал, просто закинул ноги себе на плечи и сделал это.
— Ревнуешь? — коротко спросила Саша, чтобы не выдать своего волнения и едкой ревности.
— Конечно, ревную, но ничего поделать не могу, — Вера печально вздохнула.
— Сама бы раздвинула ноги и жила спокойно.
— Не могу, сто раз пробовала, не получается себя заставить, — голос Веры становился все громче и горячнее, — не знаю что делать. Если бы он хотя бы с тобой спал…
Александра приподнялась на правом локте, стараясь разглядеть лицо сестры. Она всматривалась сквозь темноту, стараясь понять, правду ли говорит Вера или горячность напрасно развязала ее язык.
— Да, да, не смотри на меня так! — уверенно сказала Вера, — если бы хотя бы он с тобой спал и я знала, что нигде больше не будет искать женского тепла, мне было бы спокойнее.
Саша звучно сглотнула, она откинулась на подушку, уставилась в потолок и отдалась на волю смутных размышлений. Заманчивая перспектива подкупала, однако, объявленная из уст Веры, грозила непредвиденными осложнениями. Стоило согласиться на предложение сестры, та вмиг могла обернуть дело против доверчивой Александры. Саша спустила руку на пол, ее ладонь очутилась в ладони Антона и крепким сжатием он подкрепил своим согласием предложение Веры.
