Ноябрь

Рассказ " November " англоязычного автора StangStar06

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Свежий осенний ветерок доносил запах воды, когда Айзек Тернер прогуливался по палубе. Он перегнулся через поручень, наблюдая, как корабль плывет вниз по реке Детройт. В воздухе чувствовался холод, и он подумал о том, чтобы спуститься на нижнюю палубу за курткой, но решил сначала проведать юношу.

Он оглядел грузовое судно длиной более 700 футов и попытался определить местонахождение своего подопечного. Прежде чем он заметил Джимми, он увидел кое-что еще, что вызвало улыбку на его губах. Там, на берегу Бель-Айла, жемчужины в центре реки между Детройтом, штат Мичиган, США, и Виндзором, провинция Онтарио, Канада, он увидел их. Там была группа маленьких детей, и все они изо всех сил махали кораблю, когда он проплывал мимо. Группа улыбающихся маленьких лиц вызвала улыбку на обветренном лице Айзека, когда он наблюдал за ними. Он знал, что в тот момент каждый из этих детей хотел быть на корабле.

К завтрашнему дню их мысли вернутся к музыке, монстрам и видеоиграм, но в тот краткий миг, когда корабль проплывал мимо, они были полностью сосредоточены на этом.

Это было самое замечательное в детях. Айзек знал это по собственному опыту, потому что у него было двое таких же. Они вкладывали душу во все, что делали. Если бы только взрослые могли делать то же самое.

— Эй, Айзек, кому ты машешь? — спросил Джимми из-за спины Айзека.

— Просто кучка детей там, на берегу, — сказал Айзек.

— Зачем беспокоиться? — спросил Джимми.

— Я, вероятно, сделал их день лучше, просто проявив вежливость, — сказал Айзек. — Кроме того, что происходит, то и происходит. Никогда не знаешь наверняка, кто-нибудь из этих детей может вырасти и стать нашим следующим товарищем по кораблю или нашим следующим владельцем. Я всегда стараюсь относиться к людям так, как хотел бы, чтобы относились ко мне. Дерьмовые поступки, которые ты совершаешь, как правило, возвращаются к тебе. Хорошее тоже имеет тенденцию возвращаться.

Джимми кивнул головой и поежился от дуновения ветерка. Сегодня на улице определенно было прохладно. Даже для конца октября в Мичигане. Но, по крайней мере, снега не было. Мичиган был штатом, в котором в полном объеме действовали четыре сезона.

Погода в штате также была подвержена резким и насильственным изменениям. В Мичигане была старая поговорка: — Если вам не нравится погода, просто подождите 10 минут, и она изменится.

Корабль, на котором они оба работали палубными матросами, назывался "Билл Мейтленд". Его фирменный код и номер доставки были DQS1. Она была 222 метра в длину, 23 метра в ширину и 11 метров в высоту. Судно перевозило железную руду в порты Мичигана и Висконсина. На самом деле в тот момент у нее в трюме было почти 26 000 тонн гранул, из которых вскоре будут изготавливать легковые и грузовые автомобили.

— Черт, как здесь холодно, — огрызнулся Джимми. Это было его третье путешествие на корабле, и он начинал к нему привыкать. Иногда ему нравилось хвастаться своими познаниями в корабельных делах, так что старожилы уже не относились к нему как к зеленому.

— Если бы я не знал лучше, я бы поклялся в остроумии… — остальные слова Джимми были прерваны так быстро Айзеком, зажавшим рот молодого человека своей большой ладонью, что Джимми показалось, будто он проглотил остаток предложения.

— Заткнись на хрен, парень, — сердито фыркнул Айзек. — Ты НИКОГДА не упоминаешь о НЕЙ поблизости от озер. Особенно ты не говоришь этого в октябре и ноябре. Ты меня понимаешь? — Айзек так пристально смотрел Джимми в глаза, что Джимми почувствовал страх.

Джимми знал, что Айзек был достаточно большим и сильным, чтобы, не задумываясь, переломить его пополам. Но Айзек был также самым добрым и нежным человеком, которого Джимми когда-либо встречал. Потребовалось что-то чудесное или очень серьезное, чтобы вызвать гнев его друга. Джимми кивнул головой, давая Айзеку понять, что он полностью его понял.

Джимми знал, что моряки, или мореплаватели, как их теперь называли, потому что в наши дни очень немногие корабли действительно ходили в море, были очень суеверными людьми. Эти суеверия, казалось, усилились на великих озерах. Но, учитывая все достижения в области технологий и современного оборудования, Джимми не ожидал, что кто-то по-настоящему поверит во все эти старые сказки.

Может быть, это просто разница в поколениях снова подняла голову. Между Айзеком в пятьдесят с лишним лет и Джимми в двадцать четыре разница была больше, чем в одно поколение.

У них почти не было общего жизненного опыта, который мог бы сблизить их. На самом деле, единственное, что сделало их друзьями, — это тот факт, что они оба были мастерами на DQS1. В остальном их жизни были совсем не похожи.

В то время как Джимми знакомился с новой женщиной в каждом порту, куда они заходили, его друг Айзек был женат на одной и той же женщине, Тине, дольше, чем Джимми был жив. Их отношения часто были бурными, и было много случаев, когда Джимми приходилось успокаивать Айзека. Почти все на корабле знали о продолжающихся баталиях Айзека и его жены. Это была одна из причин, по которой Джимми не видел себя пытающимся остепениться, пока не бросил море. Было просто слишком тяжело пытаться поддерживать стабильные отношения, когда тебя не было дома неделями кряду. Айзек утверждал, что они остались вместе, потому что любили друг друга. Но Джимми, наслушавшись почти постоянных ссор этой пары, часто задавался вопросом, какое отношение к этому имеет любовь.

Айзек также по-прежнему придерживался многих суеверных обычаев, которые долгое время были частью знаний о парусном спорте. Джимми, с другой стороны, не был религиозным или суеверным. Он не верил ни во что, чего не мог увидеть, пощупать или попробовать на вкус. Даже большинство вещей, которые он мог слышать, можно было объяснить с научной точки зрения. Одно из его любимых шоу, которое он смотрел при любой возможности в Интернете, "Охотники за привидениями", показало, что многие вещи, которые люди считали сверхъестественными по происхождению, на самом деле очень легко объяснимы.

Так что Джимми просто посмеялся про себя над жалким страхом своего друга перед упоминанием Джимми о ведьме. — Ведьма, — подумал Джимми. — Ведьма, Ведьма, Ведьма. К черту ведьму, — сказал Джимми очень тихо себе под нос, когда Айзек ушел.

******************

Хотя почти беззвучные слова Джимми были слишком тихими, чтобы их могли расслышать человеческие уши, они все равно эхом разносились по воде реки и становились ее частью. Будучи частью реки, они были частью озера Гурон, в которое оно впадало. Слова Джимми были разнесены по реке Сент-Мэри и шлюзам Су в озеро Верхнее.

Озеро Верхнее по площади поверхности является крупнейшим пресноводным озером в мире. И Лонгфелло, и Гордон Лайтфут писали о Гитче Гуми, что означает "большая вода". Как бы вы это ни называли, озеро Верхнее большое и пугающее. В глубинах озера есть участки, где вода большую часть года находится ниже точки замерзания. Местные суеверия, как правило, гласили, что озеро и его родственные озера были живыми существами с духами и личностями.

Вокруг озер и их способностей ходили всевозможные легенды. В случае Джимми проблема была не в духе озера, которому 10 000 лет. Это было с кем-то гораздо более молодым, но в то же время гораздо более старым.

Глубоко в центре озера, в одной из самых холодных частей озера, в районе, который был настолько холодным, что его называли озерными особняками с ледяной водой, рябь от слов Джимми ласкала тело. Одного прикосновения к слову "насыщенная вода" было достаточно. Существо зашевелилось, и глаза устрашающе ледяного синего цвета открылись. Тонкая рука взмахнула, и ветер над озером взметнулся вверх, создав водоворот, который глубоко врезался в озеро.

Быстро циркулирующий ток не остался незамеченным самой Настоятельницей. Голосом, глубоким и водянистым, как океан, Настоятельница произнесла: — Возвращайся ко сну, младшая сестра. Сейчас не совсем твое время.

Ветер с воем вернулся к озеру в ответ, даже когда водоворот расчистил путь телу к поверхности воды. — Что-то зовет меня. И я должна ответить.

Сила ветра усиливалась, пока тело, истощенное, но раздутое водой, не вырвалось на поверхность и не поплыло, подвешенное над поверхностью воды. Прогремел гром, и молния ударила в воду. Ветер усилился до штормовой силы, образуя очень плотную дугу вокруг тела. Всасывание и трение, вызванные ветром, вытянули всю воду из тела. Озерная вода действовала как консервант, сохраняя свежесть тела.

Когда тело высохло, в него проник ветер. Тело стало обителью сознания ветра. Очень странным образом тело стало сосудом ветра. Это позволяло ветру взаимодействовать с существами и сущностями на плане смертных, все еще оставаясь привязанным к эфирному плану, на котором существовали она и ее двоюродные братья, духи озер.

Ветер и озера всегда могли влиять на людей, места и предметы на обоих планах, но не имели ни представления о результатах, ни какой-либо мотивации для своих действий на этом плане. Ее сестра, Настоятельница, часто топила корабли и многих убивала, сама того не осознавая.

Тело, чье сознание теперь принадлежало ветру, улыбнулось, думая об этом. Она энергично покачала головой. На самом деле, так сильно, что, если бы она все еще была человеком, ее шея была бы сломана. Ее глаза горели неестественным огнем и целеустремленностью. В ее голове все еще были мысли, принадлежавшие первоначальному сознанию, которое находилось в этом теле. Этот человек был мертв уже более 30 лет, поскольку люди считали время. Она задавалась вопросом, почему мысли, воспоминания и чувства этого человека иногда все еще мучают ее.

— Неважно, — подумала она. Ее больше не было…Сью Эллен Хоппер. Было удивительно, что она все еще могла вспомнить имя этого человека. Она была Ноябрем. Люди, эти хрупкие, бесполезные маленькие существа, называли ее ноябрьской ведьмой. Они знали ее только по штормам, которые она приносила, просыпаясь каждый год. Они так мало знали. В течение последних 31 года у нее была цель среди них. Удивительно, но никто до сих пор этого не понял.

Когда Ноябрь огляделась вокруг, она почувствовала, что ее зовут к берегу. Зов поступил из-за пределов Гитче-Гуми, туда, где текли воды Гурона. Она очень сильно почувствовала этот зов и то, что он обещал. Но сначала ей нужно было перекусить. Действительно, к черту ведьму.

***************

Клиффорд Дарден выскользнул из-под задней части своего Mustang GT 2008 года выпуска. Он проводил кое-какие работы по подвеске автомобиля. Ему нужны были более жесткие верхние и нижние рычаги управления, чтобы задняя часть пони-кара не подпрыгивала каждый раз, когда она попадала в выбоину.

Машина обладала большой мощностью, но вывести ее всю на дорогу было непросто. Он недоумевал, какого черта Ford до сих пор отказывается оснащать автомобиль независимой задней подвеской. Черт, в любом случае, большинство из них оснащалось задним дифференциалом с ограниченным скольжением. Так какого черта они все еще использовали заднюю ось, которая по сути представляла собой двутавровую балку с колесом на каждом конце?

На самом деле ему было все равно. Он так сильно любил свою машину, что те немногие изъяны в ее дизайне были скорее причудами личности, чем недостатками. Клифф тоже не знал ни одного идеального человека. То, что заставило его вылезти из-под машины, был звук другой машины за пределами его гаража. Он знал, что это, более чем вероятно, приезд его жены Рамоны.

Он вытер руки и нырнул в дом как раз вовремя, чтобы увидеть, как привлекательная блондинка взбегает по лестнице и направляется прямиком в ванную, примыкающую к их спальне. В последнее время она часто этим занималась. Казалось, что ей нужно было принимать душ каждый чертов вечер, когда она впервые вернулась домой. Ему было интересно, чем она занималась на своей работе секретарши в приемной, которая была настолько напряженной, что ей нужно было принять душ, как только она возвращалась домой.

Это было не то, на что он подписывался, когда женился на ней. Он на самом деле не понимал, зачем ей вообще нужно было работать. Его шестизначной зарплаты было более чем достаточно, чтобы прокормить их обоих. Работа Рамоны не приносила ей и близко столько, чтобы заплатить за одежду, которую он покупал ей для работы.

Он несколько раз садился и показывал ей, что с точки зрения экономии их денег для нее было бы экономичнее уволиться с работы. Стоимость одежды, необходимой ей для работы, в дополнение к ее обычной одежде, плюс износ ее машины и расходы на бензин были намного больше, чем она зарабатывала. Когда он добавлял обеды, которые она ела каждый день в своем любимом ресторане, они теряли деньги на ее работе.

Он уважал ее желание работать и сохранять видимость экономической независимости, но это давило на него. Они были женаты чуть меньше двух лет и уже начали расходиться в постели. Они перешли от почти ежевечернего секса к тому моменту, когда казалось, что теперь она всего лишь устраивает еженедельный трах из милосердия в его сторону. Но даже этого было недостаточно, потому что казалось, что она просто выполняет свои обязанности.

Клифф любил Рамону. Ему хватило одного взгляда на нее, чтобы влюбиться по уши. Его сердце только что было положено к ее ногам, и он был готов сделать с ним все, что она пожелает. Хотя Клифф и не был троллем, но и не совсем Ромео. Он ожидал, что она втопчет его сердце в землю и уйдет, смеясь. По крайней мере, он ожидал, что она мягко и вежливо отмахнется от него, пока будет искать какого-нибудь парня типа альфа-самца. Он был более чем приятно удивлен, когда она ответила на его интерес и привязанность тем, что, по-видимому, было похоже на ее собственные чувства.

Их ухаживание было кратким, но интенсивным. Они обручились всего через три месяца, поженились через шесть и быстро охладели всего через два года. Это было ужасно больно. В последнее время Клифф получал от своей машины больше привязанности, чем от Рамоны. Вероятно, пройдет всего несколько дней, прежде чем он будет готов встретиться с ней лицом к лицу. Так или иначе, это должно было закончиться.

Конечно, он подозревал, что у нее роман на работе. Он сделал все обычные вещи, в том числе приставил к ней детектива. Этот человек должен был отчитаться перед ним всего через несколько дней, но что тогда? Что бы он сделал, если бы выяснилось, что у нее был роман?

Настоящий мачо немедленно вышвырнул бы эту сучку на обочину. Вышвырнул ее вон на ее красивую задницу. Может быть, ему даже стоит стать более мужественным и выбить все дерьмо из нее и из того, с кем она трахалась. Это был способ Джона Уэйна делать это.

Проблема была в том, что он не был Джоном Уэйном. Клифф ни на кого не обижался, но это была реальная жизнь. Он так сильно любил Рамону, что не представлял себе жизни без нее, даже спустя всего два года. Он разрывался на части, но знал, что, в конце концов, его единственной надеждой было то, что, если он столкнется с ней лицом к лицу и начнет блефовать, она согласится отказаться от другого мужчины.

Проводить ночи в объятиях Рамоны, даже когда она утверждала, что слишком устала, чтобы заниматься чем-то еще, все равно было лучше, чем быть одному, и это было лучше, чем быть с кем-то еще. С одной стороны, он хотел, чтобы Рамона любила его так, как он любил ее, а с другой стороны, он всем сердцем желал, чтобы он никогда ее не встречал. Но, так или иначе, скоро все это закончится. Он пожал плечами и вернулся, чтобы закончить работу над своей машиной.

****************

Рамона Дарден стояла в душе дома, который она делила со своим нынешним мужем. Она быстро вымыла каждый дюйм своего тела, откинувшись назад и наблюдая, как сперма, вытекавшая из ее покрытой синяками киски, стекает в канализацию. Молочная жидкость разбавилась, когда на нее попали брызги от сильного душа, и изменила свою консистенцию. Она наклонилась и зачерпнула немного ставшей более жидкой спермы с внутренней стороны своей ноги. Она слизнула ее с пальцев, чтобы удовлетворить свое любопытство по поводу того, будет ли она такой же на вкус. Этого не произошло.

Она вспомнила последние четыре часа, которые провела в номере мотеля на другом конце города с тремя парнями, которых не знала сегодня утром. Она должна была привести себя в порядок, чтобы невежественный Клифф не смог сказать, что кто-то другой растянул для него ее киску.

Рамона любила грубый секс, а бедный маленький Клиффи, хотя и был неплохим любовником, просто не мог дать ей этого так, как ей было нужно. Единственным преимуществом, которым обладал Клифф, был его дом. Он был спрятан в милом маленьком закрытом сообществе. Это было идеальное место, чтобы спрятаться после аферы со страховкой, за которую ее чуть не арестовали как раз перед их встречей.

Теперь, два года спустя, ее все еще никто не нашел, и она почти получила достаточный доступ к аккаунтам Клиффа, чтобы обескровить и его тоже. Когда она уйдет от него через несколько дней, то сможет вывести почти миллион долларов наличными и инвестициями, чтобы облегчить себе путь к следующей афере.

Что ей больше всего нравилось в Клиффе, так это то, каким чертовски доверчивым он был. Пребывание с ним также научило ее тому, что страховые аферы и работа в сфере B&E, на которых она скрежетала зубами, были слишком опасными и недостаточно прибыльными. То, что она провернула с ним, было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Просто нашла богатого простофилю. Заставила его влюбиться в нее, жениться на ней, спрятаться с ним на некоторое время, а потом бросить его и оставить без гроша. Это было просто слишком легко.

Ее длинные густые светлые волосы и большие невинно выглядящие голубые глаза сводили с ума мужчин из-за нее. Ее большая грудь и округлый зад заставляли их всех страстно желать, чтобы она насрала на них. Никто из них не знал, что огонь между ее ног горел так яростно, что она все равно заплатила бы им, чтобы они взяли у нее то, что они хотели. Но что действительно вывело ее из себя, так это парень, который хорошо с ней обращался. Ей действительно нравился мужчина, который знал, чего он от нее хочет, и просто, черт возьми, принимал это. Все мужчины, которых она встретила сегодня днем, были такими.

Они не потратили впустую ее гребаное время, пытаясь узнать ее получше. Они даже не знали ее имени и не хотели знать. Они отвезли ее прямиком в мотель и заставили потратить часть денег Клиффа на оплату номера. Затем они принялись выебывать все дерьмо из всех трех ее дырочек и даже из ложбинки между ее большими грудями. Ее все еще покалывало от воспоминаний о том, что они с ней сделали.

Она вернулась домой из номера мотеля, полная спермы. Она также была покрыта ею. Она побежала в ванную, чтобы привести себя в порядок, прежде чем Клифф увидел ее. Если бы это было так, он ни за что не остался бы женатым на ней.

Был также тот факт, что, хотя она и не любила его, у нее действительно были к нему чувства. И она не хотела видеть, как ему причиняют ненужную боль. Рамона на самом деле не была способна любить в том виде, в каком это знало большинство людей. Так что в некотором смысле Клифф был ближе всех, к кому она могла подойти. Она испытывала к Клиффу те же чувства, что большинство людей испытывали бы к домашнему животному. Она проявляла к нему привязанность, но без колебаний отстранила бы его, если бы он доставил ей слишком много проблем.

После того, как она приняла душ, она решила немного побаловать его этим вечером. Пизда немного побаливала от дневных нагрузок, но его нежное облизывание и занятия любовью были бы как раз тем, что помогло бы ей расслабиться.

— Клифф, — окликнула она его. Она спустилась по лестнице, завернутая только в полотенце, с мокрыми волосами, с которых капало.

Она оглядела дом и не увидела его. Где, черт возьми, он был? Осматривая дом, она поняла, что будет скучать по этому месту. Клифф потратил деньги, и время, чтобы убедиться, что ей было комфортно и счастливо в этом огромном доме на ранчо. Она действительно чувствовала себя здесь как дома. До этого у нее никогда не было дома, по крайней мере, своего собственного. Она посмотрела на фотографии, разбросанные по столам и стенам. Там было много фотографий ее и Клиффа в разных местах по всему миру. Казалось, они были по-настоящему счастливы. Только она знала, что воспоминания, которыми они поделились, были всего лишь частью ее усилий втереться к нему в доверие.

Она услышала легкий лязгающий звук из-за кухни и поняла, где он находится. Он был в гараже со своей второй женой. Она задавалась вопросом, что бы он предпочел оставить себе — ее или машину, если бы у него был выбор.

— Клифф, — позвала она, открывая дверь, отделявшую гараж от дома.

Он оторвал взгляд от какой-то механической штуковины, с которой работал под машиной, и она увидела печаль в его глазах. Он знал. Инстинкты, отточенные годами измен, безошибочно подсказывали ей, что она попалась.

Она не знала точно, как много ему известно, но он кое-что знал, и долго это не продлится.

— Привет, милый, я думала о тебе весь день, — проворковала она. — Прошло несколько дней с тех пор, как мы…

— Я немного устал, — сказал он, оглядываясь на свою машину. Теперь она знала, насколько обширны его познания. Боль, которую она увидела на его лице, была ревностью. Он подозревал, что она изменяет ему. Он, вероятно, попросил бы кого-нибудь следить за ней повсюду. Если бы они присмотрелись слишком внимательно, то могли бы что-нибудь найти. Ей придется сбежать сегодня вечером. Однако она не получила бы все деньги так рано в игре. Ей придется довольствоваться несколькими сотнями тысяч.

К счастью, ее запасной вариант сегодня вечером будет дома. Он был моряком и, вероятно, смог бы тайно увезти ее, если бы она на него надавила. Она уже трахалась с ним на том огромном корабле, на который он не должен был ее брать.

— Но, малыш, разве ты не хочешь… — начала она. Она действительно хотела попытаться спасти это, если это возможно. Ее лучший шанс получить все деньги состоял в том, чтобы убедить его потерпеть ее дерьмо еще несколько недель. Если быть честной с самой собой, ей было неприятно признавать это, но она действительно не была готова к тому, что ее время с Клиффом закончится. Да, он был невежественен, но он любил ее безоговорочно. Такого у нее тоже раньше никогда не было. Вероятно, она будет скучать по этому больше, чем по дому. На ее лице появилось выражение сожаления и боли, как будто он причинил ей сильную боль.

Ее выступление было настолько хорошим, что она видела, что он начинает сдаваться. Может быть, на этот раз она даже позволит ему поиметь ее задницу. Все остальные, с кем она трахалась, только что трахнули ее в зад, так почему бы не отдать это ее мужу? Она чуть не рассмеялась по этому поводу. Она направилась к нему и чуть приоткрыла свое полотенце. И тут это случилось. Зазвонил его сотовый телефон. Он виновато посмотрел на нее и сказал: — Я должен ответить на это.

Рамона знала Клиффа как свои пять пальцев. Она так хорошо его выдрессировала, что он обычно рассказывал ей все. Если у него был деловой звонок, он без колебаний обсуждал его в ее присутствии. Но он не хотел отвечать на этот звонок с ее подарком. Это могло означать только одну из двух возможностей. Во-первых, он не хотел, чтобы она знала об этом. А во-вторых, это было непосредственно связано с ней. Конечно, это могло быть сюрпризом, который он планировал для нее, но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Она должна была предположить, что он знал о ней, и этот телефонный звонок не был для нее хорошей новостью.

Она на цыпочках подошла к нему, как раз когда он отвернулся от нее и прикрыл телефон. Она легонько поцеловала его в щеку и вышла из комнаты. Она устроила большое шоу, бесшумно закрыв за собой дверь, а затем уронила сковороду на кухне. Звук разнесся по всему дому.

Она знала, что он подумает, будто она готовит что-нибудь поесть. Затем она быстро вернулась к двери, которую не до конца закрыла, и прислушалась. Она слышала, как он говорил о фотографиях и видео. Она не могла разобрать весь разговор целиком, но, услышав его версию, поняла, что ее инстинкты были верны.

Она вернулась на кухню и сделала себе бутерброд. Когда Клифф подошел к ней, она улыбнулась и спросила его, не хочет ли он тоже чего-нибудь поесть.

— Может быть, когда я вернусь, — сказал он. — Мне тоже нужно кое о чем с тобой поговорить, хорошо?

Она кивнула головой и улыбнулась. — Мне нравится разговаривать с тобой, милый, — сказала она. — Я буду ждать.

Ее улыбка была такой яркой, а взгляд, которым она одарила его, сказал ему, что она сделает для него все, что угодно. Он вышел из дома. Он сел в свой "Мустанг" и с грохотом выехал из гаража. Черт возьми, она жалела, что у него не было другой машины. Она бы забрала его с собой в мгновение ока.

Прежде чем он доехал до конца квартала, она уже одевалась и схватила несколько его кредитных карточек, которые спрятала. Он, как и многие другие люди, использовал один и тот же pin-код банкомата на всех своих картах. Это облегчило бы ей их опустошение.

Она сунула карточки в сумочку, а затем открыла сейф. Обычно он хранил там от десяти до двадцати тысяч долларов наличными на всякий случай. У него также была пара облигаций, которые можно было легко обменять. Она бы погасила все кредитные карты наличными авансами, а затем обналичила облигации в своем следующем городе. Она, вероятно, вышла бы из этого примерно с сотней тысяч долларов. Это был не куриный корм, но у нее еще не было доступа к основным банковским счетам.

Она планировала притвориться, что покупает ему на день рождения действительно дорогую машину. Она уже поговорила с человеком, который вел их счета в банке. Она собиралась создать у этого идиота впечатление, что покупает Клиффу "Феррари". Это убило бы двух зайцев одним выстрелом. Это создало бы у идиота в банке впечатление, что он для нее более привлекателен, чем был или будет. Она может даже создать у него впечатление, что может дать ему что-то дополнительно за то, что он помогает ей. С другой стороны, бедный, глупый Клифф подумал бы, что она ему что-то покупает. Он бы подумал, что она не знала, что ему пришлось отдать деньги. К тому времени, когда машина должна была быть там, она бы уже давно уехала.

Ну что ж, в следующий раз, следующий сосунок, подумала она. Хотя она действительно будет скучать по нему. Он действительно любил ее, и ее сердце не было полностью каменным. Но она справится с этим. Они оба справятся. И в каком-то смысле она оказывала ему услугу. Она преподносила ему очень важный урок. Он бы понял, что должен быть гораздо осторожнее как со своими деньгами, так и со своим сердцем.

******************

Клифф встретился со своим частным детективом Фредериком Сэндфордом.

— Садитесь, мистер Дарден, — сказал Сэндфорд. Фред Сэндфорд был седым старым ветераном, который после ухода из армии занялся расследованиями. За прошедшие годы он повидал все это. Он видел мужчин, которые так часто изменяли своим женам, что гоняться за незнакомой киской было для них все равно что купить гамбургер. Он также видел мужчин, которые так сильно любили женщин, которые им изменяли, что даже после того, как они их ловили, они давали им шанс за шансом, пока это не превратилось в игру "Не спрашивай, не получишь ответ".

Он был уверен, что Дарден будет одним из них. Парень любил эту сучку так сильно, что это было безумие, но кто бы этого не сделал. Эта женщина была горячей. Черт возьми, сам Сэндфорд трахнул бы ее, если бы у него была такая возможность, а потом сказал Дардену, что она ничего не делала. В любом случае, вероятно, так было бы лучше для парня. Так, по крайней мере, он мог бы сохранить самоуважение.

Было бы не очень весело рассказывать этому парню, что женщина, которую он любил, трахалась со всеми, кто попадался ей на пути. Возраст, пол, раса, внешность — ничто из этого, казалось, не имело значения. Если бы оно дышало, она бы его трахнула.

Он и раньше видел бисексуальных женщин, но эта женщина была квадрасексуальной. Она бы попробовала что-нибудь сексуальное за четвертак.

— Мистер Дарден, у меня для вас плохие новости, — сказал Сэндфорд. Он использовал свой профессиональный, печально звучащий голос, потому что это заставляло клиентов думать, что он действительно чувствует их боль. На самом деле клиенты платили больше, когда думали, что он печалится о них.

— Ваша жена определенно изменяет вам. Но хорошая новость в том, что это не какой-то особенный парень. Это было бы гораздо хуже, — сказал Сэндфорд.

— Ладно, я заблудился, — сказал Клифф. — Разве не было бы лучше, если бы это был только один парень?

— Черт возьми, нет, гораздо хуже, — сказал Сэндфорд. — Если она все время трахается с одним парнем, значит, здесь замешаны чувства. Вероятно, он ей нравится или даже влюблена в него. Если вы прижмете ее спиной к стене, она может даже бросить вас ради него. Но если это компания парней, то она, вероятно, любит вас, но нуждается в большем сексе, большем возбуждении или чем-то в этом роде. Подобные вещи можно легко исправить. Возможно, вам даже удастся спасти свой брак.

— В подобном случае, возможно, ее сексуальное влечение просто намного выше вашего, и вместо того, чтобы пытаться задеть ваши чувства, она просто выходит за тем, что ей нужно, а затем возвращается домой к вам. Когда вы вместе, как она к вам относится? — спросил Сэндфорд.

— Что ж, она действительно хорошо ко мне относится, — сказал Клифф. Он начинал видеть это совершенно не так, как он себе представлял. Может быть, все было не так просто. — Кажется, она просто светится, когда я вхожу в комнату.

— Итак, вот оно что, — сказал Сэндфорд. — Возьмите эту папку. Идите домой и покажите ей фотографии и видео. Напугайте ее до усрачки. Заставьте ее думать, что вы хотите развестись, и обратиться за консультацией, которая поможет вам справиться с этим.

Настроение Клиффа значительно улучшилось, когда он направился домой.

*****************

Джимми прилег на свою койку, чтобы немного вздремнуть, после того как помог другим палубным рабочим разгрузить большую часть груза. Это был тяжелый физический труд и очень утомительный. Он немного вздремнул, прежде чем позвонить Мелиссе, своей женщине в городе. Она была на несколько лет старше его, но была такой сексуальной, что это не имело значения. Джимми также знал, что она замужем, и это тоже не имело для него значения. Он трахал ее, а не ее мужа, так что это было не его дело.

Несмотря на то, что там был большой кран, который поднимал большую часть груза, Джимми и другие палубные рабочие, а также погрузочная команда из доков проделали многочасовую изнурительную работу, чтобы разгрузить судно. Они перевезли тринадцать тысяч тонн окатышей и загрузили почти столько же необработанных отливок. И отливки, и остальные гранулы должны были отправиться в Висконсин вместе с кораблем. Первым делом с утра они отправятся в Висконсин, так что Джимми сможет побыть с Мелиссой только одну ночь. На обратном пути он задержится на три дня, так что, возможно, у них действительно могло бы быть какое-нибудь настоящее свидание. Но сегодняшний вечер был бы просто для того, чтобы снять напряжение.

— Джимми, там тебя ждет какая-то телка, — крикнул Карл Джонс. Карл был еще одним работником. Он пробыл на борту корабля всего на несколько недель больше, чем Джимми. У Карла была репутация человека пронырливого. Большая часть команды уже решила, что он был нормальным парнем, до тех пор, пока ты не доверял ему ничего, чего не хотел бы потерять. Карл также, казалось, был весьма склонен нарушить любое правило, которое, по его мнению, могло сойти ему с рук.

— Хочешь, я приведу ее в твою комнату? — сказал Карл.

— Черт возьми, нет, — сказал Джимми. — Капитан убил бы нас обоих.

— Старик на берегу. То, чего он не знает, ему не повредит, — хихикнул Карл.

— Ладно, спускай ее вниз, — зевнул Джимми.

Десять минут спустя Рамона, которую Джимми знал как Мелиссу, терлась своей киской о рот Джимми, а он лизал так быстро и сильно, как только мог. Ей пришлось прижать к лицу подушку, чтобы не закричать. Потом Джимми встал и толкнул ее обратно на свою койку. Он раздвинул ей ноги и начал трахать ее. Рамона все еще злилась из-за мужчин, с которыми познакомилась ранее в мотеле, но делала все возможное, чтобы заставить Джимми думать, что она чертовски возбуждена. То, что Джимми делал с ней, на самом деле причиняло боль, но она давно поняла, что стоны боли и стоны удовольствия звучат очень похоже, и большинство мужчин могут воспринимать только то, что, по их мнению, они хотят услышать.

Поэтому, когда Джимми почувствовал, как она подпрыгнула, когда его член коснулся все еще влажной области, он поверил, что это было удовольствие. Когда она застонала: "О-о-о!", когда он коснулся все еще незаживающих нервных окончаний. Он подумал, что был лучшим любовником, который у нее когда-либо был. Он действительно верил, что она так сильно скучала по нему, что ждала его на пристани, когда ей действительно нужно было убедить его тайком увезти ее в Висконсин той ночью или рано утром следующего дня.

Она была уверена, что Клифф отправит полицию и своего частного детектива разыскивать ее из-за денег, которые она украла. Даже при том, что Клифф мог позволить себе потерять их, такая сумма денег отправила бы ее в тюрьму на очень долгий срок, если бы ее поймали.

Когда Джимми закончил с ней и перевернулся на другой бок, она прижалась к нему. Она сразу заметила, что он, казалось, отодвинулся от нее. Она сразу поняла, что, в отличие от Клиффа, Джимми не хотел никакой близости с ней. Она была киской, чистой и незамысловатой. Теперь, когда он немного потрахался, Джимми больше не нуждался в ней.

Это поставило ее в опасное положение. Ей нужно было место, где можно спрятаться, и в то же время способ выбраться из города. Ей следовало подождать, пока они отойдут от причала, чтобы трахнуть его. Теперь она была в его власти, и ей, по сути, нечем было торговать, кроме обещания большего из того, что он уже получил.

Это действительно заставило ее осознать, что она сделала что-то действительно глупое. Она бросила и украла у мужчины, который действительно любил ее всем своим сердцем и душой. Что она должна была показать за это? У нее есть немного денег. Он все равно всегда давал ей столько денег, сколько она хотела.

Клифф был хорош собой, мил и богат. Чего еще она могла желать? В отличие от мужчины, лежащего рядом с ней и пытающегося придумать способ избавиться от нее, Клифф таял каждый раз, когда она прикасалась к нему. Ей скоро исполнится тридцать. Она становилась слишком взрослой для всего этого бегства и сокрытия от закона. Не пора ли ей остепениться и иметь все то, что было у всех остальных?

На этот раз было слишком поздно, но ей пришло время начать жить своей собственной жизнью и перестать красть маленькие кусочки у других.

— Джимми, я так сильно скучала по тебе, — солгала она. Джимми зевнул и посмотрел на часы.

— Нам лучше одеть тебя, детка, — сказал он. — Я бы не хотел, чтобы ты опаздывала.

— Детка, — подумала она. — Этот ублюдок, вероятно, даже не помнил имени, которое она ему дала. Самое смешное, что она тоже этого не помнила.

— Как меня зовут, Джимми? – спросила она.

— Хм… Э-э-э, — начал он.

— Ммм, — сердито проворчала она.

— Мелисса, — быстро оборвал он. — Я не забыл, я просто привык называть тебя малышкой.

— Джимми, можно я останусь с тобой? Я не хочу, чтобы мы снова расставались так надолго, — спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал очень невинно и очень нуждающейся.

— Я посмотрю, смогу ли я это провернуть, — сказал он. — Тебе придется вести себя очень тихо и очень осторожно, потому что у меня могут быть настоящие неприятности, если нас поймают. Я не знаю, как ты сможешь умыться или даже сходить в туалет.

— Не волнуйся об этом, Джимми, — промурлыкала она. — Я просто хочу быть с тобой. Хорошо?

Рамона планировала сделать то, что делала всегда. Корабль, полный людей, не был бы проблемой. Она очаровала бы некоторых из них, чтобы они сохранили ее секрет, а остальных трахнула бы. Они доберутся до Висконсина меньше чем за три дня, даже если двигаться так медленно, как движется большой корабль, так что все, что ей было нужно, — это шанс и место, где можно спрятаться.

У Джимми тоже были кое-какие идеи на уме. Ему нравилась идея заполучить всю киску, какую он захочет, в течение следующих нескольких дней. Был еще и тот факт, что ее муж был богат. Если бы он был добр к ней, возможно, она смогла бы найти ему работу, занимающуюся чем-то другим. В отличие от Айзека, Джимми не собирался загружать и разгружать этот корабль всю свою гребаную жизнь.

— Хорошо, детка, мы попробуем это. Почему бы тебе не пойти взять кое-что из своих вещей и не принести их сюда? Встретимся через три часа на том же месте, где ты ждала меня раньше, — сказал он.

— Ты не пожалеешь, Джимми, — выпалила она. Три часа было бы идеально. Она уже побывала в банке и перевела со счета Клиффа столько денег, сколько смогла. Теперь ей просто нужно было опустошить как можно больше банкоматов, пока она не достигнет своих пределов и там. Добавить это к наличным, которые она взяла, и облигации, и она была в очень хорошей форме.

Однако в глубине души у нее мелькнула мысль. Это было очень настойчиво и в то же время очень настырно. — Это не обязательно должно быть так. Он очень тебя любит. Он простит тебя, и вы оба сможете быть счастливы. — Она отбросила эту мысль. Это просто было не в ее стиле. Большую часть своей жизни она была в бегах, воровала и обманывала людей. Зачем меняться сейчас? Она даже не была уверена, что знает, как жить по-другому.

******************

Джимми зашел в маленький грязный бар на берегу реки под названием "Матросский герб ". Было четыре вещи, которые он любил делать, когда бывал на берегу. Он любил выпить, ему нравилось играть в игры, ему нравилось драться и ему нравилось трахаться. У него не хватало одного, поэтому он искал возможность сделать остальные три.

Он оглядел комнату и увидел пару парней, играющих в бильярд. Еще несколько метали дротики, а несколько человек собрались перед потрепанным телевизором, наблюдая за игрой "Ред Уингз". Он был удивлен, увидев это, учитывая, что Детройт — такой большой спортивный город. Даже в Нью-Йорке или любом другом городе Калифорнии не было такого разнообразия спортивных команд, как в Мотор-Сити. "Ред Уингз", вероятно, были лучшей командой в НХЛ. "Тайгерс" сражались с "Рейнджерс" в ALCS, чтобы узнать, кто поедет на Мировую серию. "Львы" невероятно хорошо начали год со счетом 4:0. Начиная с прошлого года, они выиграли восемь матчей подряд в регулярном чемпионате и выиграли 12 игр подряд, если считать предсезонную подготовку. Мичиган и штат Мичиган играли в эти выходные в футбол. Куда бы вы ни посмотрели, везде было великолепное спортивное действо.

"Матросский герб" был не из тех баров, которые обслуживают клиентов высокого класса. Дерево было старым, а мебель — обшарпанной. Полы были поцарапаны, и там не подавали еду, только напитки и закуски в баре. Большинство их клиентов были моряками, работавшими на великих озерах. Никто из тех, кто приходил сюда, не наряжался, потому что женщины редко бывали в этом месте. Даже когда женщины это делали, они обычно либо терялись, либо пытались затащить своего пьяного мужа домой.

Даже в этих двух ситуациях они уходили так быстро, как только могли. Это было так, как если бы они чувствовали, что им здесь не место. Может быть, именно поэтому было так странно, когда сильный порыв ветра распахнул дверь и оставил ее в рамке у входа, а позади нее сияла луна.

Мужчины в баре дружно ахнули, и по всему залу разнесся тихий ропот. Когда она направилась к бару, мужчины там пересели за столики, а некоторые ушли, когда она освободила проход. Казалось, никто не смотрел на нее, но все глаза в комнате были устремлены на нее. Снаружи завывал ветер, когда кто-то изо всех сил пытался закрыть за собой дверь.

Джимми посмотрел на нее. Он не отводил взгляда и не пытался спрятаться, он просто смотрел прямо на нее. — Она неплохо выглядит, — подумал он. Ее длинные волосы были мышино-коричневого цвета и прилипли к вискам, как будто она только что вернулась с дождя. Но вечер был ясный. Может быть, она мыла лодку, или машину, или что-то в этом роде.

Она была худощавой до такой степени, что казалась совсем тощей. Однако в ее глазах было что-то безумное, подумал он. Он никогда раньше не был с по-настоящему худощавой женщиной. Он, вероятно, мог бы расколоть ее пополам, если бы трахнул слишком сильно. Мысль о том, что у него есть э-э-э… Мелисса, ждущая его, никогда не приходила ему в голову.

Худощавая женщина направилась прямо к тому месту, где стоял Джимми. Она склонила голову набок и странно посмотрела на него. Затем она улыбнулась ему. Ее одежда выглядела так, словно знавала лучшие времена. Она также казалась очень старомодной. Даже то, как были подстрижены ее длинные волосы, казалось, было сделано по меньшей мере 20 или 30 лет назад, а то и больше.

Она была либо очень бедной, либо проституткой, либо и тем и другим вместе. Теперь у Джимми была игра, в которую он мог играть. У него на уме была новая игра. Он бы посмотрел, сможет ли он получить немного бесплатной киски от проститутки. Он очень широко улыбнулся ей в ответ. Он вроде как заметил, что некоторые мужчины вокруг него крестятся. Его никогда не переставало удивлять, насколько чертовски суеверными были большинство моряков. Это, вероятно, имело какое-то отношение к женщинам в матросском баре. Был еще один фильм о женщинах на борту корабля, но он несколько раз трахал Мелиссу на "Мейтленде", и ничего плохого не произошло. К черту суеверия.

Он заметил, что то, что он принял за какое-то ожерелье, на самом деле было несколькими нитями подводных растений, которые росли в озерах, обернутыми вокруг ее шеи. Это было немного странно. Вероятно, она была одной из тех "зеленых" людей с их "спасением планеты" и прочей ерундой.

Он потянулся, схватил ее за руку и потащил к столу. Он слегка вздрогнул, когда она пошла с ним. Ее рука была холодна, как гребаный лед. От нее тоже странно пахло. От нее пахло чем-то чертовски знакомым для него, но он не мог вспомнить, чем именно.

— Что привело тебя сюда, детка? – спросил он.

— Ты, — сказала она.

Джимми улыбнулся еще шире. Это было бы все равно что ловить рыбу в ведре, подумал он. Не прошло и 10 минут, как она схватила его за руку и вывела на улицу. Она не назвала цену, но они оба знали, зачем идут туда. Даже когда они попытались захлопнуть дверь от ветра, Джимми показалось, что он услышал, как кто-то сказал что-то о "ведьме". Он снова рассмеялся над их глупыми суевериями.

— Куда мы идем, детка? – спросил он. Несмотря на то, что у него был секс всего 2 часа назад, Джимми уже был готов начать снова. — Разнообразие — это пикантность жизни, — подумал он. У этой девушки не было больших сисек Мелиссы или ее сочной задницы, но у него было чувство, что траханье с этой девушкой изменит его жизнь. У нее был тот слегка безумный взгляд, который был у всех по-настоящему необузданных женщин.

Она сжала его руку, как чертовы тиски. На самом деле это было немного больно. Ему было интересно, будет ли ее киска такой же тугой. Она тянула его вниз к докам, когда ветер вокруг них поднялся еще на одну ступеньку. Всего несколько минут назад река была спокойной, но воды там, казалось, бурлили так, словно надвигался шторм.

Самым забавным во всем этом был тот факт, что по мере того, как он смотрел вниз по реке в обоих направлениях, вода, казалось, успокаивалась все больше и больше по мере того, как удалялась от него. Это было почти так, как если бы шторм или мини-гроза преследовали его по пятам. Он и раньше слышал о странных локальных погодных условиях и карманных штормах, но никогда не ожидал увидеть ни одного из них.

Она указала на маленькую шлюпку, которая покачивалась на волнах. Он был едва привязан к небольшому пирсу, которым пользовались местные рыбаки, у которых не было лодки.

— Я ни за что не сяду в эту крошечную лодку при такой бурной воде, — сказал он.

— Напугался? — спросила она, улыбаясь ему.

— Нет, просто у меня хорошая голова на плечах, — отрезал он. Она снова улыбнулась ему, как будто ей нравился этот образ. Когда она улыбнулась, погода почти мгновенно успокоилась. Река едва двигалась, и ветер стал намного медленнее, намного слабее, почти теплым бризом.

— Это был всего лишь всплеск, — сказала она. — Мы получаем их время от времени примерно осенью. Но, будучи профессиональным моряком, я знаю, что ты слышал о них, верно?

— Конечно, видел, — солгал Джимми.

— Я думаю, если ты боишься делать это в лодке, нам придется отказаться, — сказала она. — Но мне просто нравится, какие ощущения вызывают у меня волны и движение этой лодки. В лодке я бы сделала практически все, что угодно. Это своего рода моя фантазия.

В лунном свете ее улыбка была по-настоящему горячей. И взгляд ее глаз, и это единственное слово "все, что угодно" засели у Джимми в голове.

— Наперегонки доберемся до лодки, — крикнул он.

Когда Джимми посмотрел на лодку, дрожь пробежала у него по спине. Это был не совсем страх, но и не так уж далеко от него. Это было просто чувство неловкости, как будто что-то подсказывало ему не делать этого. Все это исчезло, когда он увидел женщину, распростертую на носу крошечной лодки. Маленькие волны, которые поднимали и опускали лодку, казалось, синхронизировались с волнами вожделения, исходящими от его штанов, когда она раздвинула ноги и посмотрела на него.

Эта женщина была не то чтобы красива, но она была просто… сексуальной. Самое смешное было то, что Джимми на самом деле не видел, как она забиралась в лодку. Он следовал чуть позади нее, а потом она просто появилась в лодке. Как будто ветер только что донес ее до лодки. Нет, это было невозможно. Если бы он продолжал в том же духе, он был бы таким же плохим, как те старики со всеми их "легендами озер", ерундой.

Джимми спустился в лодку с маленького пирса и повернулся лицом к своей будущей возлюбленной. Она медленно провела руками вниз по своему худенькому телу, задержавшись, чтобы погладить маленькие выпуклости грудей, которые выпирали из-под платья. Затем ее руки продолжили движение вниз по бокам, пока не достигли бедер, а затем повернулись внутрь.

Джимми был так занят, наблюдая за ее чувственным самомассажем, что не заметил, как внезапный порыв ветра оборвал носовой трос, и крошечная лодка, у которой не было ни весел, ни мотора, направилась в темную широкую реку.

На женщине вообще не было нижнего белья, чтобы Джимми не мог увидеть все ее прелести. Ее влагалище было крошечным, всего лишь полоска розовой плоти между ног. Она была так плотно закрыта, что казалось, будто ею не пользовались годами, а может быть, и десятилетиями.

Вот и вся теория Джимми о том, что она была шлюхой. Скорее всего, она была просто какой-нибудь невзрачной маленькой домохозяйкой, которой захотелось немного поразвлечься. Джимми действительно был не прочь стать приятным воспоминанием, чтобы помочь ей отвлечься от скуки повседневной жизни. Джимми пополз вперед по лодке, чтобы подобраться к ней поближе. Он заметил, что она улыбается. На самом деле она слишком много улыбалась. Она явно хотела его.

— О да, Джимми, — сказала она. — Я очень сильно хочу тебя.

Это было странно. Он не помнил, чтобы называл ей свое имя. Но он должен был это сделать.

— На самом деле я хотела тебя с тех пор, как впервые увидела, — сказала она.

Это было действительно забавно для Джимми. Обычно это он раздавал женщинам кукурузные шарики. Обычно он был тем, кто льстил всем, чтобы помочь им залезть к нему в штаны. Другое дело, что у нее изменился голос. Это звучало действительно странно. Сначала он подумал, что, возможно, это просто похоть изменила его. Гормоны, которые сопровождали сексуальное возбуждение, придавали ее голосу другой тембр, но это была большая разница.

Ее голос был не просто шипящим звуком, вызванным вожделением, он на самом деле звучал как свист ветра. — Как ты могла захотеть меня до того, как впервые увидела? – спросил он. Это чувство вернулось. То, которое он отбросил как глупое суеверное чувство, вернулось с удвоенной силой. Его собственный голос тоже звучал не так, как обычно. Возможно, здесь происходило что-то странное в атмосфере, что изменило их голоса.

Джимми огляделся и заметил, что маленькая лодка ушла далеко в бурлящую реку. Если бы это произошло в светлое время суток, они могли бы легко вызвать помощь, но ночью, в это время года, они вполне могли замерзнуть насмерть.

Услышав ее голос, он перестал беспокоиться по этому поводу. Джимми тоже внезапно стало холоднее. Ветер превратился в устойчивый бриз, и волны снова становились больше. Это было почти так же, как если бы ветер волновал воду.

— Это было то, что ты сказал, — сказала ему женщина. — Твои слова были тем, что на самом деле разбудило меня. Сегодня был всего лишь тридцатый день октября. Мне не следовало прерывать свой сон почти на два из ваших семидневных периодов…Как ты их называешь? Недели, вот и все. Мне следовало поспать еще две недели. Теперь придется здорово поплатиться. Это как в тех легендах, на которые ты писаешь, Джимми. Эта гребаная песня…о, я ненавижу эту чертову песню. Это напоминает мне о том, как я стала такой, какой ты видишь меня сейчас.

Пока она говорила, Джимми начал отодвигаться от нее. Он заметил, что свет, который он увидел в ее глазах, не был отражением лунного света. Сияние исходило из глубины ее глаз. Там творилось какое-то странное дерьмо. Его единственной надеждой было поддерживать с ней разговор до тех пор, пока кто-нибудь не заметит маленькую лодку. Ночью было много речных патрулей и кораблей береговой охраны. Все, что ему было нужно, — это время. Он был сильным пловцом и, как только увидит лодку, мог прыгнуть за борт.

— Какую песню? — громко спросил Джимми. Он сам удивился тому, насколько сильно звучал его голос. Несмотря на то, что он был готов описаться от страха, он посмотрел ей в глаза и заговорил с ней.

— О какой легенде ты болтаешь? – спросил он. — Я ненавижу все эти старые легенды и всю эту чушь собачью.

— О, я не могу вспомнить названия песен, — сказала она. Ее голос еще больше походил на шелест ветра. — Мои сестры и я существуем уже более десяти тысяч лет. Об озерах и штормах написано много песен. Но это действительно рассказывает историю. Это заставило меня принять это тело всего тридцать или около того ваших лет назад.

Может быть, это была игра ветра, но Джимми показалось, что он услышал откуда-то доносящуюся медленную и печальную мелодию. Ему также показалось, что он услышал пение мужчины. Он едва мог разобрать слова. Это была одна из тех грустных старых песен, которые ты слышал на старых радиостанциях и от которых отворачивался, пока они не повергли тебя в депрессию и не испортили весь твой гребаный день.

— Говорят, озеро никогда не отдает своих мертвецов, когда ноябрьские штормы начинаются рано. — Джимми был почти уверен, что теперь он слышал эту песню. Он никогда не обращал на это никакого внимания и даже не знал, кто пел эту песню, но теперь она казалась самой важной песней во всей его проклятой жизни.

Он быстро попытался сменить тему. — Это была не та песня, которая заставила тебя захотеть меня, не так ли? – спросил он.

Джимми знал, что ход переговоров здесь изменился. Дело было уже не в киске. Он чувствовал, что речь идет о выживании. Его член уменьшился до почти болезненных размеров, а ветер продолжал усиливаться. Волны теперь были такими большими вверх и вниз по реке, что лишь немногие лодки отваживались выходить в реку. Он не мог этого понять, ведь всего несколько мгновений назад река была спокойной.

— Никакого Джимми, — прошипела она и улыбнулась ему. — Это были твои чудесные, романтичные слова, которые разбудили меня и позвали прийти и поискать тебя.

— Что я сказал? — спросил Джимми. — Что бы это ни было, мне жаль. Я беру свои слова обратно. Я не это имел в виду. Я ничего этого не имел в виду. О, пожалуйста, Иисус. Боже, помоги мне.

Женщина на носу лодки только рассмеялась. — У Бога перерыв, Джимми. Сейчас здесь только мы.

Ветер донес до ушей Джимми еще более странные звуки. Одна и та же грустная песня играла как будто только для него. — Кто-нибудь знает, куда уходит любовь Божья, когда волны превращают минуты в часы?

— Пожалуйста, дайте мне шанс, — закричал Джимми. Его слова были потеряны, заглушены ветром, но он знал, что она может его услышать. — Что я сделал? Что я такого сказал, что разбудило тебя?

— О, ты помнишь Джимми, — сказала она, когда ветер поднялся еще выше. — Помнишь, как ты вызвал меня на дуэль. Ты повторял это снова и снова. К черту ведьму!

Тогда Джимми понял, что его жизнь кончена. Лицо женщины приняло совершенно другое выражение. Это было нечто очень древнее, что предшествовало всем другим религиям в этом регионе. Она была частью ветра… На самом деле она была ветром. Женщина в лодке была ноябрьской ведьмой.

Джимми почувствовал, что его подняло высоко над лодкой. Он был подвешен в воздухе яростью ветра. Ветер взбивал воду и даже песок на берегу реки. Песок двигался так быстро, что содрал кожу с тела Джимми. Он закричал, когда рубцы и порезы появились на всех открытых участках кожи на его теле.

— Почему ты кричишь, Джимми? — спросила она. Ее ликование напугало его больше, чем то, кем, как он теперь понял, она была.

— Потому что это чертовски больно, — сказал он. — Ты попробуй, чтобы сумасшедшая сука обработала твое тело пескоструйной обработкой. Я бы лучше утонул. — Едва произнеся это, Джимми понял, что совершил ошибку.

Внезапно ветер стих, и Джимми рухнул в ледяную воду. Его порезы мгновенно начали болеть, когда на них попала вода, но это было лишь на мгновение. Вода была такой холодной, что он сразу же начал замерзать. Джимми пытался плыть, но у него ничего не получалось. Затем он почувствовал, как что-то схватило его за лодыжку под водой. Он открыл глаза и попытался оглядеться вокруг, чтобы понять, на что он подсел.

Его удивленный вздох привел к тому, что спасительный воздух, который он задерживал, с силой вырвался из его легких одновременно.

Каково же было удивление Джимми, когда он понял, что ни за что не зацепился лодыжкой. Ведьма схватила его за лодыжку и тянула на дно реки.

Когда Джимми начал терять сознание, он едва мог различить черты женщины, державшей его под водой. Казалось, она спокойно сидит перед ним на камне на дне реки, наблюдая, как жизнь покидает его замерзающее тело. Она смотрела, как он умирает, так, как он смотрел бы комедию положений по телевизору. Каждый новый эпизод может быть другим, но, в конце концов, вы все это уже видели раньше.

Джимми почувствовал, как его душу вытягивают из тела. Он не просто умирал, а его уничтожали. Воспоминания ускользали от него, даже когда его тело сдавалось ледяному холоду и недостатку кислорода. Когда его легкие загорелись, он забыл о своем детстве. Когда ледяная вода заполнила его поры, он забыл свое имя и свои подростковые годы.

Это была самая ужасная смерть, какую только можно вообразить. Джимми мог смириться со смертью, но разве не предполагалось, что его жизнь промелькнет у него перед глазами? Разве не здесь он смог вновь пережить свои величайшие триумфы и неудачи? Он ничего из этого не понимал. У него были проблемы с запоминанием своего имени, поскольку его душа была втянута в ведьму.

Затем внезапно она дернулась. Она огляделась и сердито заерзала. Движением, которое было почти слишком быстрым, чтобы его можно было разглядеть, она направилась к поверхности и поднялась над ней. Джимми был забыт в ее реакции на все, что ее беспокоило.

*******************

Здоровяк стоял на берегу реки и кричал. Он был одет в черную кожу с головы до ног. Его глаза блестели в лунном свете, даже когда он сосредоточил свой взгляд на бурлящей воде. — Гашкадино-Гизис, — снова закричал он. — Выйди и поговори со мной, прежде чем я прогоню тебя.

Внезапно Ноябрь прорвалась сквозь поверхность воды и зависла в воздухе, поддерживаемая ветром. Она рассмеялась, увидев этого мужчину. — Чего ты хочешь, малыш? — спросила она, смеясь. — Я очень занята.

— Возвращайся на свое место, — закричал мужчина. — Это не одно из твоих озер. Позволь тому, кого ты мучаешь, уйти и вернуться на свое место, прежде чем я тебя прогоню.

Ноябрь рассмеялась и крутанулась в воздухе. — Ты не можешь изгнать меня, маленький шаман. И если ты продолжишь действовать мне на нервы, я убью тебя. Твои силы и близко не так велики, как у твоих предков. Время, проведенное с европейцами и их потомками, ослабило тебя. Чтобы изгнать меня, нужно нечто большее, чем просто знать мое имя. Узнав мое имя, ты только привлек мое внимание. Получение моего уведомления может оказаться фатальным.

Как только она это сказала, тело Джимми всплыло на поверхность. Мужчина в черной коже заметил тело и оглянулся на ведьму. — К счастью для тебя, это был не тот сон, из-за которого я проснулась. Он был всего лишь закуской. Если ты продолжишь приставать ко мне, я прикончу тебя, шаман. Или, лучше сказать, остатки шамана. Где твой гордый боевой пони? Все, что я вижу, — это тележка с маленькой лошадкой спереди. У тебя нет надо мной власти.

Здоровяк попытался что-то сказать, но ветер завыл так громко, что его слова были потеряны. Ветер дул так сильно, что он едва мог стоять. Все, что он мог делать, это смотреть, как ведьма уплывает от него, уносимая ветрами.

Когда она ушла, он побежал на берег реки. Тело было достаточно близко, чтобы он мог схватить его и подтащить поближе к берегу. Он вытащил тело на берег и начал пытаться сделать искусственное дыхание. Он закричал, но кричать было не на кого. Он достал свой айфон и набрал 911. Он продолжал делать искусственное дыхание, пока не прибыли парамедики. С ними приехала полиция.

Он объяснил, как вытащил тело из воды, и они занялись этим делом. Он поговорил с полицией и просто сказал им, что вышел прокатиться и припарковался в нескольких ярдах от них, чтобы понаблюдать за проплывающими по реке лодками. Подойдя ближе к воде, он увидел тело и вытащил его. Никто из полицейских или парамедиков никогда не видел следов, подобных тем, что они обнаружили на теле. Помимо того, что он чуть не утонул, по всему телу были большие порезы, похожие на косые черты. Они записали его имя и номер телефона и сказали, что позже у них могут возникнуть к нему вопросы.

Парамедики даже не были уверены, что мужчина выживет. Казалось, что он провел слишком много времени без кислорода, когда его спасли. Даже если бы он выжил, у него, вероятно, было бы повреждение мозга.

Джон Лейк покачал головой. Здесь слишком многое происходило. Его прадед был могущественным шаманом. Его дед был заядлым пьяницей. А его отец…кто знает? Он сбежал вскоре после того, как мать Джона родила его. Знания Джона о старых обычаях и ритуалах были в лучшем случае поверхностными. Он не был шаманом. Черт, на самом деле он был инженером. Он работал в отделе контроля качества на заводе Ford в Хамтрамке. Он был не в своей лиге. Он отряхнул свою кожаную куртку и подошел к своей машине. Тележка с запряженным в нее пони, так она это называла. Его Mustang GT выдавал более 450 лошадиных сил. А символ на лицевой стороне был его тотемом власти. Ему бы хотелось, чтобы кто-нибудь из его полуголых предков не отставал от него в скорости.

************

Рамона ждала Джимми у причала "Мейтленда". Прошло гораздо больше трех часов, о которых он просил, и она начинала волноваться. К этому времени Клифф, вероятно, уже был дома и заметил, что ее нет. Пройдет некоторое время, прежде чем он обнаружит, что она взяла. К счастью, у нее было так много одежды, что те несколько нарядов, которые она упаковала, не пробили бы брешь в ее гардеробе. Если ей повезет, он может даже подумать, что она разозлилась и ушла погостить к подруге, пока не будет готова поговорить с ним. Если бы она думала, то могла бы позвонить ему и сказать об этом. Возможно, это дало бы ей несколько дней, чтобы спрятаться. Но она выбросила телефон, который он ей купил, чтобы по нему ее нельзя было отследить. Она купила одноразовый телефон, но не подумала, что было бы хорошей идеей звонить ему по нему. Давать ему возможность следить за ней было не в ее интересах. С деньгами Клиффа, если бы она не оставалась вне поля зрения, он смог бы легко найти ее.

Рамона вздрогнула. Черт, здесь, внизу, у воды, было холодно. Ей нужно было начать думать о том, что она будет делать, если Джимми надует ее. Она была почти уверена, что он согласится с тем, чего она хотела. Большинство парней сделали бы все, что она захотела, не задавая вопросов. Может быть, она становилась старше и теряла свою привлекательность. Тихий голосок в глубине ее сознания сказал: — Это еще одна причина, по которой тебе следовало остаться с Клиффом. Он безумно любил тебя. Ты могла бы быть счастлива и иметь все это.

Она отбросила эти мысли, когда увидела вспышку зажигалки на палубе большого корабля. — Эй, моряк, — окликнула она.

Когда он посмотрел в ее сторону, Рамона увидела, что это был тот же самый парень, который сказал Джимми, что она ждала его раньше. Он посмотрел на нее и помахал рукой, затем затянулся сигаретой и направился к трапу.

Он спустился по алюминиевой конструкции и через несколько мгновений уже стоял рядом с ней.

— Черт, здесь холодно, как в… — начал он и тут же спохватился. — Почему ты просто стоишь здесь?

Рамона улыбнулась ему, и Карл почувствовал, как кровь приливает к головке члена. — О, ты снова ждешь Джимми, — сказал он. — Он должен вернуться с минуты на минуту. Мы выезжаем с первыми лучами солнца. Но у вас, ребята, должно быть достаточно времени, чтобы… ну, вы понимаете.

Он снова посмотрел на Рамону. Она определенно была хорошенькой. — Эй, мне, наверное, не следует этого делать, но ты не хочешь подождать его на койке Джимми? Капитан тоже еще не вернулся. Он, вероятно, не появится до самого нашего отъезда. Его семья живет здесь, в городе, и он любит спать в своей собственной постели. Каким бы огромным ни был этот корабль, экипаж у нас всего из двадцати девяти человек. Так что никто никогда не смог бы найти тебя на койке Джимми.

— О, большое тебе спасибо, — сказала Рамона. — Я расскажу Джимми, как ты был добр ко мне. Может быть, позже мы найдем какой-нибудь способ, чтобы я сама поблагодарила тебя.

Карлу понравилась эта идея. Ему стало интересно, думала ли она о том, чтобы поблагодарить его так же, как и он сам. Если так, то он с нетерпением ждал этого. Однако одной вещью, которая была странной, был тот факт, что она несла с собой пару сумок. Он недоумевал, почему она просто не оставила их в своей машине.

Он снова показал ей на койку Джимми и отправился играть в карты с парнями, которые были на его вахте.

******************

Клифф Дарден ехал быстро, возможно, даже слишком быстро. События последних нескольких часов выбили его из колеи. Он позволял своему сердцу управлять своими действиями, а не разуму. Встреча с частным детективом прошла примерно так, как ожидал Клифф, — плохо. Потом все стало еще хуже. Клифф отправился в офис частного детектива и получил документы, которые ожидал получить. У него были фотографии и видеокассеты, на которых Рамона была запечатлена в действии. Частный детектив предупредил его, чтобы он не смотрел на них. Он сказал Клиффу, что лучше всего было бы просто представить их ей в качестве доказательства того, что он знал, что она делает. Затем он мог бы использовать их как рычаг давления, чтобы заставить ее остановиться.

Старый частный детектив предупредил его, что если он посмотрит фотографии или видеозаписи, восстановить его брак будет еще труднее. — Ни один мужчина не хочет смотреть, как какой-то другой парень или парни трахают его женщину, если только с ним самим что-то не так. Это одна из вещей, которая говорит вам о том, что сутенеры должны быть не в себе. Поверь мне, сынок, я уже давно в этом бизнесе. Я видел отношения, которые были намного хуже ваших, не только восстанавливались и выживали, но и становились сильнее после чего-то подобного. Сейчас это может выглядеть плохо, но если вы готовы взяться за работу, у вас все получится.

Клифф даже не потрудился сказать старику, что верит ему. Что бы ни натворила Рамона, он был готов дать ей второй шанс, но только один. Вот почему ему нужны были фотографии, видеозаписи и файлы. Он намеревался встретиться с ней, когда вернется домой, отдать ей досье, а затем изложить свои условия, чтобы они остались вместе. Она знала, что их брачный союз почти ничего ей не даст, если они разведутся менее чем через 7 лет, а прошло всего два.

Дело в том, что даже если Рамона изменила ему, присутствие ее в его жизни было намного лучше, чем альтернатива. У него действительно не было выбора. Он любил ее так сильно, что мысль о жизни без нее причиняла боль. Если это делало его слабаком, то так тому и быть.

Клифф пошел домой, гадая, были ли на самом деле причины, по которым она ему изменяла. Может быть, она подсела на наркотики или что-то в этом роде. Может быть, это была азартная игра. Рамона, очевидно, понятия не имела, сколько у них на самом деле денег. О, пожалуйста, пусть это будет азартная игра. Он мог бы расплатиться с ее долгами, устроить ее к психологу, и они могли бы вернуться к своей прежней счастливой жизни.

— Рамона, — крикнул он, входя в дом. Он положил папку на кухонный стол. Он отрепетировал то, что собирался сказать ей в машине по дороге домой. Он собирался сказать ей, чтобы она посмотрела фотографии и, возможно, видеозаписи и файлы. Он собирался сказать ей, что уже видел их, и у него не хватило духу смотреть их снова. Нет, это прозвучало жестче, чем сказать, что если он увидит их снова, у него не будет никакой возможности не надрать ей задницу. Нет, это прозвучало так, как будто он избивал жену. Если он увидит их снова, у него не будет никакой возможности избежать того, чтобы вышвырнуть ее задницу из дома. Это звучало лучше. Это прозвучало жестче и в то же время более сдержанно, но не так, как будто он ударил женщину.

Единственное, что было не так в его плане, так это то, что Рамоны не было дома. Он звонил ей несколько раз и обошел весь дом, но ее там не было. Он сел за кухонный стол, разложив перед собой папки, и потренировался выглядеть разозленным. Через полчаса он посмотрел на часы. Была почти полночь. Рамона никогда так долго не отсутствовала. Он попытался дозвониться до нее, но ее телефон сразу переключился на голосовую почту.

За все время, что они были женаты, Рамона никогда не приходила домой позже девяти или десяти часов, если только они не были вместе. Что-то было не так, и он знал это. Он попытался дозвониться до пары ее друзей, но ни один из них ничего не знал о ее местонахождении. Клифф не знал, что делать. Он сел, посмотрел какой-то телевизор и заснул прямо перед ним.

Несколько часов спустя он проснулся и поднялся в их спальню. Она все еще не вернулась, а было уже почти три часа ночи.

Потом он заметил это. Картина, скрывавшая их настенный сейф, была слегка приоткрыта. Он подошел к картине и заметил, что сейф не заперт. Сейф тоже был пуст. Его первой мыслью было, что произошло вторжение в дом или ограбление. Может быть, они взяли Рамону в заложницы. Он спустился вниз, в свой кабинет. Он открыл программу на своем компьютере, которая позволяла ему просматривать видеозаписи с камер наблюдения их дома.

Обычно они использовали видеозапись не только для того, чтобы определить, вламывался ли кто-то в их дом, но и для того, чтобы определить, крали ли у них когда-либо подрядчики, рабочие или кто-либо еще, кто на них работал. Камеры были активированы при движении, чтобы сэкономить место на жестких дисках, и сохраняли видео только в течение двух недель.

Наблюдая за экраном, он прокрутил назад до последних событий в доме перед тем, как вернуться домой. Последнее, что он увидел, была Рамона, выходящая из дома. Она была одна и двигалась быстро. Он прокрутил страницу назад еще раз и увидел, как Рамона опустошает сейф и берет пару сумок, набитых ее собственной одеждой и личными вещами. Слезы катились по щекам Клиффа. Почему она уходит от него? Разве она не знала, что он любит ее? Если ей нужны были деньги и прочее барахло, которое она взяла, она могла их получить. Ей не нужно было уходить.

Может быть, она думала, что у нее нет выбора. Может быть, она знала, что он знал о том, что она ему изменила. Может быть, она подумала, что он намеревался просто вышвырнуть ее за ее красивую задницу ни с чем. Должно быть, так оно и было. Клиффу нужно было найти ее, но как.

Потом он вспомнил о чипе-локаторе в ее машине. Это был смех. Боже, они поссорились из-за этой гребаной машины. Она хотела "Лексус", на котором ездила пара ее подруг. Клифф отказался и вместо этого купил ей Cadillac XRS с откидным верхом. Клифф настаивал на покупке автомобилей американского производства. Рамона топала ногами и отказывалась садиться за руль. В течение трех недель прекрасная машина просто стояла у них на подъездной дорожке. В конце концов "Лексус" одной из подруг Рамоны сломался, и им пришлось ехать на "кадиллаке", иначе они пропустили бы встречу с парикмахером. Рамона практически изнасиловала Клиффа, когда он вернулся домой той ночью. Она полюбила эту машину, и все ее друзья завидовали ей. Это заняло несколько месяцев, но к концу того года все ближайшие друзья Рамоны уже водили "кадиллаки".

Клифф позвонил в службу поддержки компании, производящей чипы для определения местоположения. Он сказал женщине по телефону, что его жена отправилась за покупками и буквально потеряла машину. Рамона оставляла свои ключи в машине и звонила в компанию, чтобы отпереть ее, так много раз, что то, что она потеряла машину или забыла, где припарковалась, было не слишком большой натяжкой.

Женщина указала Клиффу местоположение, и он запрыгнул в свой "Мустанг" и направился к набережной. Подъезжая к стоянке, ближайшей к указанному ему месту, Клифф увидел ярко-красный "кадиллак" Рамоны. Он подбежал к машине и понял, что все кончено. Двери машины были открыты. Ключи лежали на сиденье вместе с конвертом.

Он вскрыл конверт и прочитал записку.

— Клифф, не скучай по мне и не расстраивайся. Я хотела бы, честно говоря, сказать тебе, что мне жаль, или сказать какие-нибудь добрые слова, чтобы ты почувствовал себя лучше. Но правда в том, что, в конце концов, это только даст тебе ложное чувство надежды и усложнит тебе жизнь в долгосрочной перспективе. Дело не в том, что ты узнал, что я тебе изменяла, так что не думай, что дело в этом.

— Не мучай себя, пытаясь понять, что ты сделал не так и почему я разлюбила тебя. Единственное, что тебе нужно понять, так это то, что все наши отношения были ложью. Я никогда не переставала любить тебя, потому что никогда и не начинала.

— С нашей первой встречи ты был для меня не чем иным, как способом спрятаться от полиции и всех остальных, кто меня искал. Когда мы были вместе, я планировала оставаться замужем за тобой ровно столько, сколько потребуется, чтобы страсти улеглись. Я прикинула, что от шести месяцев до года, самое большее. Если это тебя утешит, ты был таким любящим и таким чертовым щенком, что после первого года я решила остаться подольше, просто чтобы высосать из тебя побольше денег и забрать с собой.

— К сожалению, ты понял это раньше, чем я смогла это сделать. Также не беспокойся об измене, Дорогой. Мы никогда не были совместимы в постели. Ты просто слишком милый голубок для меня.

— Не каждая женщина хочет, чтобы мужчина занимался с ней медленной нежной любовью. Некоторым из нас нравится, когда все грубо. Это просто было не в твоем стиле. Я уверена, что когда-нибудь ты найдешь себе какую-нибудь скучную маленькую женщину и сделаешь ее чертовски счастливой, и даже заведешь полный дом детей, но я просто не такая девушка.

— Если я о чем-то и сожалею, то не о том, что знаю, что твое бедное маленькое сердечко будет разбито. Поверь мне, Клифф. Тебе нужно было, чтобы кто-нибудь тебя трахнул. Ты слишком доверчив и просто чертовски мил, чтобы выжить, не усвоив несколько болезненных уроков о реальном мире. Я сожалею только о том, что не смогла прихватить с собой побольше твоих гребаных денег.

Письмо было подписано "Рамона". Она добавила позже — PS. Рамона — это даже не мое настоящее гребаное имя. И хотя я не буду скучать по тебе, я буду скучать по этой машине.

Клифф просто упал и закончил тем, что сидел рядом с машиной и плакал навзрыд. Он не был уверен, как долго так просидел. Это могли быть минуты или часы. Но потом все стало странным. Первым признаком того, что что-то не так, стало усиление ветра. Клиффу было все равно. Он не знал, что делать и куда идти. Он никогда не думал, что его жизнь с Рамоной закончится. Он был готов простить ее, несмотря ни на что. Самым глупым во всем этом было то, что даже после прочтения письма он все еще был таким.

Затем уличные фонари начали мигать, включаясь и выключаясь. Ветер дул так сильно, что вывески сгибались перед ним, а все, что не было прибито гвоздями, уносило по улице.

Клифф оглянулся и увидел ее. Это была странно выглядящая женщина, и она пристально смотрела на него. Она что-то говорила ему, но он не мог расслышать ее слов из-за ветра. Словно почувствовав его мысли, она покачала головой из стороны в сторону, и ветер стих. — Это, должно быть, совпадение, — подумал Клифф.

— Ты мужчина, — выплюнула женщина.

Клифф просто кивнул головой. — Едва ли, — тихо сказал он.

— Я не понимаю, — сказала женщина. — Я никогда раньше не занималась сексом с мужчиной. Предполагается, что я должна сделать жизнь лучше для того, чье сердце было вырвано изменником. О, иногда я трахаю кого-то, кто просто законченный мудак, ради спортивного интереса. Но я этого не понимаю. Чтобы так сильно чувствовать боль, нужно быть женщиной. Мужчины не испытывают такой эмоциональной боли, если только у них не умирает собака, их команда не проигрывает чемпионат или кто-то не поцарапает их гребаный автомобиль. О, иногда встречаются люди, которые тоже расстраиваются из-за кого-то из своих детей, но я никогда раньше такого не видела. — Она с любопытством посмотрела на него. — Скажи что-нибудь. Расскажи мне свою историю, — сказала она.

Клифф был слишком ошеломлен, чтобы что-либо сказать или сделать. Женщина взмахнула рукой, и ветер, который и без того был ураганным, стал еще сильнее, но только вокруг него. Ветер поднял бьющегося и визжащего Клиффа в воздух и понес над рекой. Затем он нырнул в ледяную воду, не успев даже перевести дух. Когда Клифф спускался по воде, он понял, что ему просто все равно. Без Рамоны в его жизни все равно не было смысла продолжать. Он почувствовал, как кто-то схватил его под водой, и даже не потрудился сопротивляться.

Ноябрь схватила Клиффа и положила свои ледяные руки ему на голову. Ей были нужны его воспоминания, и она стерла их, когда забирала. Она стерла все воспоминания о Рамоне — какая стерва. Когда Клифф проснется, у него вообще не останется никаких воспоминаний о Рамоне. Ноябрь почувствовала чье-то присутствие над собой. Сразу за берегом улицу патрулировала полицейская машина. Она снесла знак прямо перед машиной, вынудив ее выехать на пляж, чтобы объехать знак. Женщина-полицейский, сидевшая за рулем машины, вышла из нее и увидела, как Клифф брыкается и борется, чтобы не утонуть в ледяной воде.

Ноябрь улыбнулась, когда женщина вошла в воду и вытащила мужчину. Сейчас ему было бы лучше, но у нее были дела, которыми нужно было заняться. Прежде чем она успела даже начать сканирование в поисках своей цели, Ноябрь внезапно потянуло дальше вниз по реке. Когда она поднялась над водой, то заметила, что на этот раз притяжение было сильнее. Вот оно, то самое гребаное насекомое, которое беспокоило ее раньше.

Снова одетый в свою черную кожу, Джон Лейк держал в руках старую бейсбольную биту. На этот раз он назвал два ее имени. Вот почему зов был сильнее. Он все еще не мог контролировать ее, но становился умнее. Он не понимал, что теперь у нее было два духа: один — ветер великих озер, а другой — когда-то был человеком. Великая трагедия и злоупотребление ее властью, вызвавшие невероятное количество горя, соединили ее дух с бывшим хозяином этого тела. Теперь Ноябрь должна была исправить ошибку, подобную той, которую каждый год совершало ее тело.

Последний, которого этот маленький шаман пытался спасти, был всего лишь лакомым кусочком. Она шлепнула Джимми просто ради забавы, но также и потому, что он оскорбил ее и вызвал на дуэль. Теперь маленький шаман угрожал бизнесу Ноября. Если он когда-нибудь выяснит третье имя, он, возможно, не сможет изгнать ее навсегда, но он может снова отправить ее спать до следующего года. Ноябрь понятия не имела, что может произойти в этом случае. Она предупреждала его, что это будет его собственная вина.

— Ноябрьская ведьма, — сказал Джон Лейк, держа биту перед собой. — Также известная на языке моего народа как Гашкадино-Гиизис, я навеки изгоняю тебя к озерам твоих сестер. Отныне и во веки веков ты можешь существовать только в Эри, Онтарио, Мичигане, Гуроне и Супериоре. Иди вперед и никогда больше не выходи из этих вод. Почувствуй мою силу. — Джон взмахнул битой. Он почувствовал пульсацию великой силы, исходящую от клуба его предков.

Ноябрь действительно почувствовала легкое покалывание. Это вывело ее из себя. Она сделала свой собственный жест, и Джон Лейк был поднят в воздух рядом с тем местом, где она парила. — Потрогай стену, — прошипела она.

Ураганный ветер отбросил Джона Лейка назад со скоростью почти 130 километров в час. Ноябрь спасла Джону жизнь в последний момент, перевернув его в воздухе, чтобы его голова не ударилась о стену. Как бы то ни было, он сломал семь ребер, обе ноги и левую руку. Когда он без сознания рухнул на землю, Ноябрь мягко опустилась на траву рядом с ним. Она понятия не имела, почему пощадила его. В этом человеке было что-то особенное. Она снова сделала жест, и легкий прохладный ветерок разбудил его. Он в ужасе посмотрел на нее снизу вверх.

— Я разрешила тебе продолжать пользоваться своей правой рукой, так что ты можешь написать мне благодарственное письмо, — ухмыльнулась она. — В следующий раз, когда ты попытаешься контролировать меня, ты умрешь.

— Но я левша, — прохрипел Джон.

— Подай на меня в суд, — сказала Ноябрь, направляясь к реке. Ее разум уже пытался найти кого-нибудь.

*****************

— Должна ли я остаться или мне следует уйти, — подумала Джанет Чарльз, глядя на спящего мужчину на больничной койке рядом с ней. Она сидела на стуле рядом с его кроватью, ожидая признаков того, что он может проснуться. Он был красив, но, казалось, понятия не имел о том, что происходит. Всего два часа назад она вытащила его из реки. Он дрожал от холода и понятия не имел, как оказался в воде. Он продолжал говорить, что ездил по округе в поисках…И тогда все стало бы пустым. Казалось, он не помнил, что искал.

Когда она связалась по рации, детектив, которому было поручено это дело, держал ее в курсе событий. Детектив Берни Горка была новичком в своем участке, но не в полиции. Он был хорошим полицейским и предоставил ей всю необходимую информацию о человеке, которого она выловила из реки. Джанет впитала все это в себя. Несмотря на то, что она не участвовала в расследовании, капитан, похоже, не возражал против того, чтобы она провела время в больнице, пока это дело не будет закрыто. В этом деле происходило слишком много забавных вещей.

Проблема Джанет заключалась в том, что чем больше информации она получала о предполагаемой жертве, тем больше ей хотелось знать. Она часами просто смотрела на него и думала о нем, пока он спал. Отчет Горки заполнил большинство пробелов, но все же задал пару вопросов.

Его звали Клиффорд Дарден. По-видимому, он был женат, но когда они провели проверку его биографии и его жены в рамках SOP, они выявили несколько интересных фактов. Факты о нем были не очень интересными. Он был кем-то вроде инженера-программиста.

Также предполагалось, что он был очень хорош в том, что делал, и был загружен, чтобы доказать это. Он не был богат, как Билл Гейтс, но, сбросив миллион-другой долларов, он не попал бы в дом призрения.

У него не было судимости, и, за исключением редких штрафов за превышение скорости, у него никогда не было проблем с законом. Даже те штрафы за превышение скорости были быстро выплачены, и он даже был очень вежлив с полицейскими, выписывавшими штрафы. Джанет видела его машину на месте преступления. Вероятно, в контракте, который он подписал, когда покупал автомобиль, было записано, что он не будет привлекать Ford motor company к ответственности за любые штрафы, которые он получил, управляя им.

Как бы то ни было, когда они проверили жену, повсюду, куда бы они ни посмотрели, зазвенели тревожные колокольчики. Первое, что вызвало подозрение, — это то, что они поженились в Лас-Вегасе. Там практически любой может пожениться, так что почему богатому парню понадобилось устраивать свадьбу на скорую руку в Вегасе, было подозрительно. Потом они узнали, что Рамоны Круз не существует. Единственная Рамона Круз, которую они нашли, умерла в 1980 году. Возраст был примерно подходящий, но не более того. Очевидно, она приняла чью-то личность.

Проверяя финансовые документы пары, они обнаружили кое-что интересное. Жена недавно сняла каждый доллар, который она могла снять с банковских счетов супругов. На самом деле она сделала это только вчера. Когда они проверили банковские записи, им повезло. Банк использовал систему отпечатков пальцев для доступа к своим депозитным ячейкам. Они проверили отпечатки пальцев и вышли на след. Рамона Круз была вымышленным именем. На самом деле эту женщину звали Маргарет Энн Макгилликадди. Более 10 лет назад было выдано несколько ордеров на ее арест. Она исчезла почти два года назад после крупной страховой аферы в Чикаго. Все причастные к этому люди были пойманы и отбывали наказание, но Маргарет так и не была схвачена. Теперь они знали почему. Она пряталась у всех на виду как жена добропорядочного гражданина.

Когда они проверили его сотовый телефон, то выяснили, что он был в этом районе в поисках машины жены. Они также обыскали ее машину, и один из отпечатков, которые они получили из машины, без всяких сомнений подтвердил, что Маргарет Энн Макгилликадди была Рамоной Круз, она же Рамона Дарден.

Еще хуже была записка, которую она оставила бедняге. Когда Джанет прочитала эту записку, у нее тоже разорвалось сердце. Какая сука оставит подобную записку тому, кто любил ее так же сильно, как этот парень? Даже крутые, закаленные в боях люди, участвовавшие в этом деле, почувствовали жалость к парню. Большинство из них не могли смотреть на него. Это было похоже на то, когда вам приходилось брать интервью у человека с ужасной болезнью. Вас напугала не болезнь и даже не тот факт, что она у них была. Это был тот факт, что существовала возможность, что вы могли бы оказаться на их месте. У копов был послужной список плохих отношений и распавшихся браков. Любой из этих парней мог бы оказаться на месте Дардена.

Самой Джанет было не привыкать к плохим отношениям. Ее последний сожитель был немного грубее, чем остальные. Тот факт, что она была полицейским, очевидно, угрожал его мужскому самолюбию, поэтому было несколько ссор и потасовок. С последним дело дошло до драки. Все началось с того, что он просто толкнул ее и быстро поднялся. Ее тренировки по самообороне помогли сравнять шансы, но, в конце концов, его рост в 190 сантиметров, и 95 килограмм веса просто одолел ее тело в 160 сантиметров и 54 килограмма.

Ей пришлось ткнуть ему пистолетом в лицо и пригрозить разрисовать стены его мозгами, если она сможет их найти, чтобы заставить его отступить. Это было почти год назад. Он так и не осмелился вернуться, чтобы забрать что-нибудь из своих вещей. Через шесть месяцев она пожертвовала всю его одежду и личные вещи Армии спасения. С тех пор у нее не было ни свиданий, ни целибата по собственному выбору.

Когда она посмотрела на себя в зеркало, то просто не могла понять, почему в свои тридцать два года она все еще не замужем. Она была привлекательной. Она была стройной, с красивыми ногами и великолепной попкой, по крайней мере, так ей говорили. У нее были короткие вьющиеся каштановые волосы и красивые серые глаза. Ладно, она отсутствовала в тот день, когда раздавали сиськи, но это была не ее вина. Все ее подруги либо уже были замужем, либо были в разводе и работали над вторым браком. У некоторых из них тоже уже были дети.

Джанет даже не была очень разборчива в том, что касалось мужчин. Она просто хотела кого-то, кто любил бы ее и хорошо к ней относился. Она спрашивала не о Брэде Питте. Она просто хотела нормального, обыденного парня, который хотел бы принадлежать ей.

— Хм, где я? — спросил мужчина на кровати рядом с ней. Его голос вывел Джанет из задумчивости.

— Мистер Дарден, вы в больнице, — сказала она. — Вы помните, как вы сюда попали?

— Да, — сказал он. — Я был в реке, и действительно симпатичная женщина-полицейский вытащила меня.

Лицо Джанет приобрело самый яркий из возможных оттенков красного.

— Это была ты, не так ли? – спросил он. Она кивнула головой и изо всех сил постаралась не улыбнуться.

— Что еще ты помнишь? — спросила она. — Ты помнишь, как ты попал в воду или почему? А как насчет того, почему ты вообще оказался на набережной?

— Там, внизу, дул ветер почти ураганной силы, — сказал он. — Я думаю, что потерял равновесие, и меня унесло в реку. Но я понятия не имею, почему я был там, внизу. Подожди, я искал что-то или кого-то, но не помню что.

— Мы думаем, ты искал свою жену. Очевидно, она сбежала от тебя и забрала с собой много твоих денег. Мы прочитали записку, которую она тебе оставила. Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу это, но она была стервой. Ты заслуживаешь гораздо лучшего, — сказала Джанет.

Клифф Дарден с любопытством посмотрел на нее. — Офицер, я не женат. У меня нет жены, — сказал он. — Может быть, ты работаешь над слишком большим количеством дел и перепутала меня с кем-то другим.

Позже в тот же день Дардена осмотрели как врачи, так и психологи. Было обнаружено, что он страдает от очень легкого переохлаждения. Вероятно, это произошло из-за воздействия сильного холода после погружения в реку. Кроме этого, с ним не было ничего плохого ни в психическом, ни в физическом плане.

Проблема заключалась в том, что он просто ничего не мог вспомнить о своей жене или о той жизни, которую они вели. Хотя на самом деле он был женат. Церемония и брак могли быть легко отменены, если бы он просто предстал перед судьей в любом штате и потребовал аннулирования. Этот брак с самого начала был обманом. Его жена солгала обо всем, что было указано в свидетельстве о браке. Она также вышла за него замуж под ложным предлогом. Он изо всех сил пытался собраться с мыслями, когда она показала ему копии документов.

Джанет стала постоянным гостем у его постели. Поскольку Джанет нравилось быть с ним, а у Клиффа не было родственников в округе, она начала делать для него кое-что, например, связываться с его адвокатами. Психологи также сочли, что именно она должна сообщить ему новость о его жене и помочь ему понять, что делать с ней и его правовым статусом.

Он подумывал о том, чтобы переехать в отдельную палату, но не мог придумать для этого никакой причины. Здоровяк на соседней кровати находился в медикаментозной коме. Его нашли в том же районе, что и Клиффа, почти в то же время. Он был крупным коренным американцем, у которого были сломаны почти все кости в теле. Они собирались попытаться разбудить его на следующий день, если он не придет в себя сам.

******************

Рамона проснулась и выглянула в окно маленькой каюты на корабле. Она услышала звук шагов, а затем дверь открылась.

— Джимми, — осторожно позвала она.

— Нет, это Карл, — сказал он. — Нам нужно поговорить. Сейчас пять утра, и у меня есть для тебя кое-какие новости. Мы должны увести тебя с этого корабля. Капитан вернулся, и мы собираемся отправиться в путь меньше чем через полчаса.

— Где Джимми? — спросила она.

— Джимми мертв, — сказал он. — Полиция приезжала около двух часов назад. Я знал, что ты не имеешь к этому никакого отношения, так как ты была здесь и спала примерно в то время, когда это произошло. Они также не задавали никаких вопросов о тебе, так что я тоже ничего не предлагал добровольно. Нам нужно вытащить тебя отсюда.

— Но я не могу… — начала она. Она мягко схватила Карла за руку. — Они ищут меня не из-за Джимми, но есть несколько человек, которые ищут меня. Джимми собирался отвезти меня в Висконсин на корабле, чтобы я могла начать все сначала. Мой муж богат, и у него много людей, которые ищут меня. Если они найдут меня и заберут обратно к нему, он только снова изобьет меня. В последний раз, когда я пыталась убежать от него, он избил меня так жестоко, что я почти месяц не могла выходить из дома. Даже когда все синяки зажили, боль еще долго оставалась. Я сделаю все, о чем ты попросишь. Пожалуйста, просто спрячь меня.

Карл выслушал рассказ Рамоны. Он тоже посмотрел на нее. Карл был старше и умнее Джимми. Он вообще не испытывал к Рамоне никакой симпатии. На самом деле, когда он посмотрел на нее, то понял, что она лжет ему.

— Раздевайся, — сказал он. Рамоне хватило одного взгляда на него, чтобы понять, что он говорит серьезно. Если она хотела остаться на борту корабля, она должна была делать все, что он хотел. Карл не был похож на Джимми. Она не смогла бы добиться своего с ним почти так же легко. Он также не был похож на Клиффа. В его глазах, когда он смотрел на нее, не было любви.

Она сняла с себя одежду и предстала перед ним обнаженной. Она выпятила грудь и выгнула спину так, что ее задница тоже выпятилась.

— Иди сюда и встань на колени, — рявкнул он. Рамона дала ему то, что он хотел. Она сосала его член так, словно завтрашнего дня не было, потому что для нее его могло и не быть. Она была уверена, что Клифф уже нашел ее машину и записку, и полиция, вероятно, разыскивает ее повсюду. Она должна была остаться на этом корабле, несмотря ни на что.

Без всякого предупреждения Карл извергся прямо ей в горло. Жидкости было немного, но интенсивность, с которой он кончал, заставила ее поперхнуться. Карл вытер свой член о ее волосы и застегнул молнию на штанах. — Я вернусь после того, как мы отойдем от причала, — выплюнул он. — И я мог бы привести с собой нескольких друзей. Если ты знаешь, что для тебя лучше, тебе лучше делать все, что я скажу, без лишних вопросов, пока мы не доберемся до нашего следующего пункта назначения. — Рамона кивнула и попыталась прикрыться. Единственной мыслью в ее голове было то, что ей действительно следовало остаться с Клиффом.

*****************

Джон Лейк очнулся в больнице. Большая часть его тела была забинтована или в гипсе. Все, о чем он мог думать, причиняло боль. Это было так, как если бы его переехал грузовик. Он знал, что должен быть благодарен даже за то, что остался жив. Накануне он разговаривал со своим прадедушкой. Старик дал ему могущественный тотем. Предположительно, военный клуб обладал огромной силой, и он использовал оба названия для элементаля осенних штормов. Он использовал как версию ее имени на языке оджибва, так и имя, которым называли ее моряки с Великих озер. Это должно было сработать. Этого не произошло. Прошел день, и теперь был Хэллоуин. Сегодня ночью завеса между всеми измерениями будет тоньше, чем когда-либо, и все духи, особенно такие древние и могущественные, как элементаль ветра, будут в самом расцвете сил.

Он упустил свой шанс. Его лучший шанс помешать Ноябрю делать то, что она хотела, был упущен. Он нутром чуял, что человек, которого она убила при их первой встрече, был, по ее словам, всего лишь закуской. Она хотела убить кого-то другого, и он ничего не мог с этим поделать. Теперь он понял, что из него не очень-то получился шаман. Да, он разъезжал на своем "Мустанге", одетый в черную кожу, но когда дело дошло до этого, Ноябрь разжевала его и выплюнула. Она делала это во многом так же, как ее сестра Гитче Гуми делала с кораблями. Это было похоже на куплет из той песни о кораблекрушении.

— Этот хороший корабль и правда был костью, которую нужно было обглодать, когда ноябрьские штормы начались рано.

Единственными вещами, которые спасли его, были местоположение и каприз. Он встретил ведьму на реке Детройт. Ее сила, хотя и была огромной, была далеко не такой мощной, какой она была бы в одном из великих озер. Она была бы особенно могущественна на озере Верхнее. Это была еще одна строчка из песни, а также одна из легенд его народа о великих озерах.

— От Чиппева и ниже живет легенда о большом озере, которое они называют "Гитче Гуми".

— Настоятельница, — говорили они, — никогда не отдает своих мертвецов, когда ноябрьские штормы наступают рано!

И в песне, и в легенде его народа говорилось почти об одном и том же. Если бы Ноябрь преследовала кого-то или что-то и поймала их на озере Верхнее, были бы смертельные случаи. Вполне возможно, что их могло бы быть очень много.

Джон знал, что единственной другой причиной, по которой он все еще был жив, была капризная натура ведьмы. Когда они встретились в первый раз, она просто улыбнулась и ушла, предупредив его. На этот раз она могла бы убить его. Она даже пошутила о том, что оставила ему возможность пользоваться одной рукой. Джон решил просто помолиться за души всех людей на озерах, потому что он ничего не мог сделать, чтобы спасти их.

Однако здесь были вещи, которые просто не сходились. Ноябрьская ведьма — так они назвали ранние осенние штормы на великих озерах. Когда и как она обрела тело? Зачем оно ей понадобилось?

Размышления Джона были прерваны стуком высоких каблуков по больничному полу. Женщина прошла мимо его кровати и подошла к мужчине, лежащему на соседней кровати. Она была хорошенькой. Ему повезло. У Джона было несколько отношений, но никогда у него не было женщины, которая любила бы его так сильно, как эта, очевидно, любила того парня в соседней постели. Он попытался снова заснуть и в конце концов подслушал их разговор. Он знал, что не должен этого делать, но, черт возьми, у него не было ни телевизора, ни радио.

Они говорили о какой-то женщине, которая плохо поступила с этим мужчиной. Предположительно, он был по уши влюблен в нее, а она вырвала его сердце. Мужчина продолжал говорить, что он просто совсем ее не помнит. Когда женщина или сопровождавший ее врач показали ему фотографию, на его лице не отразилось никакой реакции. Он просто не помнил ее. Даже под гипнозом он ничего не мог вспомнить о ней или о том, что когда-либо видел ее. Однако под гипнозом он действительно описал другую женщину. Он описал ее как худенькую, с растрепанными распущенными волосами. Он также утверждал, что она плыла по ветру и унесла его в реку. Психолог счел, что смесь наркотиков, использованная для гипноза мужчины, была слишком сильной, и он описывал сон вместо реальной жизни. Но ноющие кости Джона похолодели, и ужас сжал его сердце. Он знал, что этот человек говорил правду.

После ухода психолога Джон увидел, как женщина, которая, как предполагалось, была офицером полиции, поправляла одеяла вокруг мужчины, когда он погружался в сон. Она печально покачала головой и прошептала: — Если бы только. — Затем она наклонилась и очень нежно поцеловала его в щеку. Выпрямившись, она встретилась взглядом с Джоном и поняла, что он уже некоторое время не спит и наблюдает за ней.

Прежде чем она смогла придумать, что сказать в своем почти паническом состоянии, Джон успокоил ее. — Не волнуйся, — сказал он. — Я был там. Я не скажу ни слова. — Женщина кивнула в знак благодарности и вышла из комнаты. Джон заметил, что она снова пришла повидаться с этим мужчиной, хотя была не на дежурстве и не носила униформу.

***************

Рамона откинула голову на грязный матрас маленькой кровати Джимми. При той скорости, с которой двигался этот корабль, она, вероятно, умерла бы прежде, чем они добрались бы до Висконсина. Это была ночь Хэллоуина, и команда праздновала. Для капитана и офицеров это означало, что они выпили по маленькому стаканчику рома и рассказали несколько жутких историй о странных вещах, которые происходили на озерах. Для остальных 20 мужчин это означало, что они по очереди приходили сюда и трахали ее до усрачки. Сначала они приходили по одному, но по мере того, как становились смелее, начали приходить по двое и по трое. Как только они узнали, что могут трахнуть ее в задницу, все началось. В том, что они делали, больше не было ни нежности, ни сострадания. Они просто пришли и трахнули ее, как будто имели на это право.

Прошло пару часов, прежде чем Рамона узнала правду. Карл брал со своих товарищей по кораблю плату за то, чтобы они трахнули ее. Он был ее сутенером. Он тоже наживался на ней. Она уже переспала со всеми двадцатью моряками на борту корабля; с некоторыми из них по нескольку раз. При цене в пятьдесят долларов за штуку Карл к настоящему времени заработал на ней больше тысячи долларов. Такими темпами к тому времени, когда они доберутся до Висконсина, он будет намного богаче, а ей будет слишком больно передвигаться. У нее уже начинали болеть как влагалище, так и задний проход. У нее так болела челюсть, что она едва могла разжать ее, чтобы заговорить. А Карлу было все равно.

Хуже всего было то, что он не трахнул ее после того, как она была с ним в первый раз. Когда она спросила его, почему он не трахнул ее по очереди, он просто посмотрел на нее как на сумасшедшую.

— Ты знаешь, какими болезнями я рискую заболеть, трахая такую женщину, как ты? – спросил он. — Это просто не стоит такого риска. Кроме того, лучший секс получается у того, кто заботится о тебе. Не просто какая-то шлюха, которая позволит любому мужчине трахнуть себя. Кому это нужно?

И снова она осталась наедине с единственной мыслью, которая мучила ее с тех пор, как она вчера вышла из дома. — Мне следовало остаться с Клиффом. Этот мужчина любил меня. Мы могли бы заставить это сработать. — Она отбросила эту мысль. Вся ее жизнь была такой. Теперь было слишком поздно что-либо менять.

В любом случае, в мире было только два типа людей. Были те, кто трахал, и те, кого трахали. Когда она была моложе, одной из ее любимых групп была девичья группа под названием "Poison Dollys". Да, они неправильно написали это имя, прямо как Деф Леппард.

В любом случае, у них была песня, на которой она основала свою жизнь. "Любовь — для лохов", — гласила песня. В этом была прописана вся ее идеология. Два года, которые она провела с Клиффом, были короткой фантазией, а не ее жизнью.

Только что появились еще двое мужчин и прошествовали в комнату так, словно она принадлежала им. — К черту все это, — подумала она. — Я беру перерыв.

********************

В полночь Ноябрь появилась над водами Верхнего озера. Она мысленно потянулась к нему, и ветер коснулся каждой лодки на озере. Тот, кого она искала, скоро будет здесь. Она чувствовала, как большая лодка рассекает воду со скоростью почти 15 узлов. Она как раз проезжала мимо Блэк-Бэй на американской стороне озера. На самом деле это еще не было в самом Озере, но она уже чувствовала зло и боль, которые причинила ее цель.

От одной только мысли ветер над озером подул сильнее и холоднее. Более сильные ветры на озере привели к увеличению размера волн. Ноябрь улыбнулась. Когда ветер ласкал большое грузовое судно, она чувствовала, как живут люди на его борту. Переживет ли лодка эту ночь и погибнет ли кто-нибудь из ее экипажа, было не в ее власти. На этот раз это будет их решение.

На борту "Мейтленда" офицер по радио и связи связался с национальной метеорологической службой. Его звали Пол Питтман, и он был встревожен. Волны совсем немного поднялись. Это было просто немного порывистее, чем он ожидал, но у него было плохое предчувствие.

Отчет, который он получил от метеорологической службы, предсказывал как более высокие температуры, так и меньшие волны. Он заранее связался по рации со своим другом на корабле, который находился где-то в другом месте на Супериоре. Озеро было огромным, на самом деле настолько большим, что временами дождь шел на одну часть озера, а не на все озеро целиком.

После разговора со своим другом его дурное предчувствие усилилось. Температура и высота волн вблизи другого судна в точности соответствовали прогнозируемым условиям на ночь. Конечно, он ничего не мог сказать капитану или кому-либо из других офицеров. Они бы смеялись над ним, и он стал бы объектом всевозможных шуток на долгие годы вперед.

Час спустя Питтман позвонил капитану. Ему не стоило беспокоиться. Температура упала так низко, а ветер поднялся так сильно, что корабль фактически двигался по воде с половиной скорости, которую выдавали его двигатели. Кроме того, размер волн почти удвоился с тех пор, как они вошли в Супериор. Не было ничего такого, с чем корабль не смог бы справиться, но тем не менее плыть было страшно.

Питтман поднял глаза, когда один из старших палубных матросов попросил разрешения подняться на мостик. Это был Айзек Тернер. Он проработал на "Мейтленде" более 10 лет. У него позеленело лицо.

— С нами все будет в порядке, Айзек, — сказал капитан Гордон Сонг. Он был канадцем, проработавшим на Великих озерах почти сорок лет. — Я видел сотни подобных штормов, и "Мейтленд" тоже. Я знаю, о чем ты думаешь, но это всего лишь всплеск. Возвращайся на свою койку. Выпей, и все закончится раньше, чем ты успеешь оглянуться.

Айзек отдал честь и кивнул головой. Он знал, что капитан лжет, но он был хорошим моряком и всегда выполнял приказы или создавал видимость того, что выполнял. Он также понимал, что капитан солгал не потому, что был нечестен. Он солгал, потому что ему нужно было выставить себя напоказ, чтобы сохранить уверенность экипажа в том, что корабль и его капитан смогут пережить это, как можно лучше. Если бы капитан, казалось, испугался, что случилось бы с остальной командой? Это была вынужденная ложь. Что-то вроде того, что в медицине называют доброжелательным обманом. Если бы врач сказал вам, что делать укол будет чертовски больно, большинство людей никогда бы никому не позволили сделать им укол. Точно так же, если капитан скажет экипажу, что он боится, или начнет разглагольствовать о старых суевериях, кто знает, что может произойти.

Но Айзек никогда не видел таких волн за все годы своего пребывания на озерах и на этом корабле в частности. Это было похоже на гребаные американские горки. И такой большой корабль должен был разбивать волны, а не взбираться на них и оседлывать их. Куда бы он ни посмотрел, он мог сказать, что каждый человек знал, как и капитан, что это была ноябрьская ведьма, пришедшая крадучись.

Айзек видел людей, которые обычно стояли ночью на палубе и наблюдали за водой даже в самые бурные часы, забившись в каюты с выражением страха на лицах. Айзек знал, что к утру у этой команды либо будет история, которую можно будет рассказать своим внукам, либо она станет частью истории, которую кто-то другой расскажет своим.

Когда Айзек осторожно выбирался с мостика, сильный порыв ветра ударил его о переборку. Какую-то долю секунды он держался, а затем был сбит с ног.

Внезапно еще более сильный порыв ветра подхватил крупного мужчину и удержал его в воздухе. Он осторожно поднялся на ноги и огляделся вокруг. Это было чертовски странно, подумал он. Джимми был бы рад услышать об этом. Конечно, он никогда бы в это не поверил.

— Джимми ни во что не верил, Айзек. Это была его гребаная проблема, — раздался голос из-за спины Айзека. Он обернулся и посмотрел. Там, у перил, где они с Джимми наблюдали, как дети махали им в Детройте, стояла худенькая женщина.

— Подойди и поговори со мной, Айзек, — спокойно сказала она. Айзеку казалось, что все эти метания и повороты, которые совершал корабль, никак на нее не влияли. Она раскинула руки, и ее длинные волосы развевались на ветру. Она улыбнулась так, словно ничего не боялась. В эту секунду корабль начал падать вниз по склону чудовищной волны. Айзек не мог сказать, шел ли дождь сбоку или ветер просто обдувал палубу потоками воды. В любом случае, дождь, коснувшись его, чуть не заморозил его. Почему этой женщине не было холодно? На ней почти не было одежды. И почему она не испугалась?

Айзек был напуган до смерти, и это был его корабль. Почему эта женщина не испугалась? И тут его осенило. Узнавание принесло осознание. Страх уступил место смирению. Айзек подошел к перилам рядом с ней.

— Ты — это ОНА, не так ли? – спросил он.

— Боюсь, что так, — улыбнулась Ноябрь.

— Ты… ты… — начал он.

— Да, Айзек, — улыбнулась она. — В этом году я пришла пораньше. Ты ведь знаешь, что это значит, верно? Но это не обязательно должно быть плохо.

Айзек сделал глубокий вдох и посмотрел на женщину, стоящую рядом с ним. Что-то внутри подсказывало ему, что мысль, пришедшая ему в голову, была бы нежелательной.

— Даже если я позволю тебе выбросить меня за борт, Айзек. Я бы не умерла. Я не могу умереть, как ты это называешь, потому что на самом деле я не жива. И боже, как бы я разозлилась, когда вернулась. Я надеялась, что ты умнее этого.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил Айзек.

— Иди и приведи своего капитана, — ухмыльнулась она.

Айзек медленно пересек палубу и вернулся на мостик. На этот раз он ворвался в комнату с выражением крайнего страха на лице. Все офицеры в комнате повернулись и посмотрели на него.

— Какого черта, по-твоему, ты делаешь, Айзек? — завопил Питтман. — Ты же знаешь, что это не положено.

— Что происходит, Айзек? — спросил капитан Сонг.

Айзек с лицом белым как полотно сказал: — Капитан, это ведьма.

— Я думаю, каждый достойный моряк знает, как называются эти штормы и почему, — сказал капитан Сонг. — Возьми себя в руки, черт возьми, пока я не отправил тебя на гауптвахту.

— Капитан нет! — завопил Айзек. — Это действительно она, и она хочет тебя видеть. Она здесь, на этом гребаном корабле, и если ты с ней не поговоришь, никто из нас не доживет до утра.

— О чем, во имя всего святого, ты говоришь? — спросил капитан. — Ноябрьская ведьма — это не человек. Это название штормов.

— Скажи это дерьмо женщине, стоящей у перил на почти штормовом ветру, как будто она просто вышла прогуляться солнечным днем в гребаной Флориде, — завопил Айзек. — Если ты думаешь, что я неправ, просто выйди на улицу. Ты всегда можешь посадить меня на гауптвахту или уволить. Просто вытащи свою задницу оттуда и поговори с ней.

Затем, сообразив, что, возможно, он немного перегнул палку, Айзек бросил: — Сэр, — и поднял руку в поспешном приветствии.

Капитан Сонг подошел к шкафу у задней стены мостика. Он отпер шкаф и выдал винтовки каждому из своих офицеров. Один из мужчин, Том Дули, большой скандалист, отказался от винтовки.

— Мы говорим о цыпочке, верно? – спросил он. Айзек кивнул. — Мне не нужен пистолет, — сказал Дули. — Если это станет необходимым, я просто надеру ей задницу и вышвырну за борт.

Капитан, сопровождаемый семью мужчинами, вооруженными винтовками, и большим Томом Дули, у которого текли слюнки при одной мысли о том, чтобы задушить женщину и сбросить ее в бурлящие воды, покинул мостик.

Айзек воспользовался этой возможностью, чтобы улизнуть из "Доджа".

— Что ты делаешь на моем корабле? — спросил капитан Сонг.

Женщина, стоявшая у перил именно так, как сказал Айзек, повернулась, чтобы посмотреть на капитана. Выражение ее лица говорило о том, что ее это забавляет.

— Что твой корабль делает в водах моей сестры? — она тут же огрызнулась в ответ.

— Кто ты такая? — рявкнул капитан. — В какую игру ты играешь? Почему ты стоишь на моей палубе полуголая посреди этого гребаного шторма?

— Ты уже знаешь, кто я, капитан Сонг. Не прикидывайся дурачком со мной. Твоя лодка может в конечном итоге немного промокнуть, — улыбнулась она.

— Мистер Дули, посадите эту женщину на гауптвахту, пока мы не разберемся, что здесь происходит, — крикнул капитан.

Том Дули неуклюже направился к женщине, намереваясь совершить убийство. Когда он поднял свои похожие на окорока кулаки, пытаясь схватить ее, она выгнула бровь и подняла изящный пальчик. Поднялся неожиданный порыв ветра и поднял крупного мужчину в воздух. Он висел там, брыкаясь и крича, а остальные мужчины в шоке наблюдали за происходящим.

— Тебе действительно не нужны такие люди, как он, на твоем корабле, капитан, — сказала Ноябрь. Словно спохватившись, она махнула рукой, и Дули слетел с корабля и приземлился почти в сотне ярдов от нее в ледяных водах. Не было даже крика, ознаменовавшего его уход.

Остальные мужчины, еще до того, как капитан успел что-либо сказать, подняли свои винтовки и выстрелили. Семь пуль попали в Ноябрь в разные части ее тела. Мужчины посмотрели на нее, ожидая или, правильнее сказать, надеясь увидеть, как она упадет. Последовало долгое молчание. Из ее ран не сочилась кровь. Она не упала и даже не пошатнулась. Что она действительно сделала, так это посмотрела на капитана и снова заговорила. — Я старалась сделать это по-хорошему, — сказала она. — Похоже, ты мне этого не позволяешь. Вы, дымясь, вошли в воды моей сестры, и мы приветствовали вас как гостей. Больше не надо. Прежде чем закончится эта ночь, капитан, я получу то, что хочу, так или иначе. Теперь мы сделаем это по-моему.

Женщина подняла руки и взмыла в воздух на очередном из тех причудливых порывов ветра, которые, как внезапно понял капитан, она контролировала. Она, как он теперь понимал, была причиной такого размера волн и такой температуры.

Как только он осознал свою ошибку, волны стали еще больше. Волны стали похожи на горы воды, поднимающиеся из озера. Когда он посмотрел мимо женщины, плывущей перед ним, он понял, что его корабль не выдержит таких больших волн. Прямо на него направлялась волна высотой почти в 15 метров. Эта волна стала бы концом корабля и всех людей на его борту.

— Чего ты хочешь? — тихо спросил капитан. В тот же миг буйная волна схлынула, и озеро успокоилось. Там, где всего несколько секунд назад вода бурлила при почти арктических температурах, озеро было спокойным, лишь с легким намеком на прохладный ветерок.

— Я хочу эту шлюху, — сказала Ноябрь. — Только теперь я хочу ее не по одной, а по нескольким причинам. Она ткнула пальцем в одно из пулевых отверстий у себя во лбу.

— Какая шлюха? — спросил капитан. — На борту моего корабля нет женщин… хм, не хочу никого обидеть.

— Не принято, — сказала она. — Выведите всю свою команду на палубу.

Капитан Сонг приказал своим офицерам обойти весь корабль и поднять команду наверх. Не было никакой необходимости объяснять им, что происходит. Большинство из них уже знали, благодаря Айзеку. Когда они вышли вперед, послышались перешептывания. Многие зажимали рот рукой, когда он ловил себя на том, что упоминает ведьму.

Большинство храбрецов прижались к переборкам так далеко от Ноября, как только могли.

— Джентльмены, — сказала она, обращаясь ко всем. — Потерпите, для меня это в новинку. Я не привыкла иметь дело с людьми. Обычно я просто топлю ваши маленькие лодочки и топлю вас. В любом случае, все вы можете уйти отсюда сегодня вечером здоровыми и невредимыми. У меня нет намерения причинять боль кому-либо из вас без крайней необходимости. Мне нужна только эта женщина. Но послушайте меня, либо она умрет, либо вы все.

— На борту моего корабля нет женщины, — прорычал капитан.

— Я даю вам десять минут, чтобы принять решение, — сказала Ноябрь.

Капитан прижался к своей команде. Там продолжались разговоры и крики. — Я не собираюсь умирать и оставлять свою семью без кормильца из-за какой-то шлюхи, — закричал один из членов экипажа.

— Какая шлюха? — спросил капитан.

— Та, которая была под палубой и трахала всех подряд с тех пор, как мы покинули Мичиган, — сказал другой член экипажа.

— Карл берет с нас плату за удовольствие пользоваться ее услугами, — сказал другой.

— Мы не можем с чистой совестью отдать невинную женщину этой твари, — сказал капитан. — Это было бы не по-христиански.

— Эта сука не невинна, — огрызнулся один из членов экипажа. — Я трахал ее в задницу, пока она сосала член Ральфа. Невинные женщины так не поступают.

— Кроме того, капитан, ведьма никакая не христианка.

— Мне становится скучно, — взвизгнула Ноябрь. Пока она говорила, поднялся ветер, и волны в одно мгновение стали еще больше.

Прежде чем капитан успел ей ответить, трое мужчин побежали под палубу и через несколько мгновений вернулись, волоча за собой брыкающуюся и кричащую Рамону.

— Нет, — закричал капитан. — Ты не можешь заполучить ее. Я не буду в этом участвовать.

— Хм, мисс ведьма, мэм, — вежливо сказал один из членов экипажа. — Тебе также нужен капитан?

Ноябрь, казалось, всего на мгновение задумалась над его вопросом. Капитан пришел в себя и спросил, не хочет ли Ноябрь, чтобы женщину посадили в лодку.

Ноябрь посмотрела на женщину очень внимательно. Рамона была сложена более крепко, чем то тело, которое она сейчас занимала. Светлые волосы и красивые глаза тоже были лучше. Округлый зад и крепкие ноги тоже подошли бы ей больше.

— Я приму ее такой, какая она есть, — сказала Ноябрь. Прежде чем Рамона успела возразить, порыв ветра поднял ее с палубы в воздух. Ноябрь поднялась вслед за ней.

— Этой ночью и до конца этого сезона этому кораблю нигде на озерах не причинят вреда. Более того, если кто-либо из находящихся на борту упадет за борт даже в самых бурных водах, он будет благополучно доставлен на берег целым и невредимым, — сказала она голосом, похожим на свист ветра. Затем она ушла, оставив команду гадать, не приснилось ли им все это.

Рамона приземлилась в воду вместе с другой женщиной, стоявшей рядом с ней. Она попыталась плыть, но холод лишил ее всякой чувствительности в конечностях. Она сделала один вдох и задержала его так долго, как только смогла, после того как погрузилась под воду. Она почувствовала прикосновение чьих-то рук и в шоке открыла глаза, увидев рядом с собой другую женщину. У нее не было никакой надежды соблазнить эту женщину. Женщина злобно схватила ее за голову, и воспоминания, казалось, промелькнули перед глазами Рамоны.

Она видела все то время, которое потратила на то, чтобы обманом лишить людей их имущества. Она помнила каждую сказанную ею ложь и каждого человека, у которого она когда-либо обманывала или крала. Самыми болезненными воспоминаниями для нее были самые недавние. Наблюдая за собой вместе с Клиффом, она практически могла видеть его любовь к ней, как будто это было физическое присутствие. Она не могла поверить, что растратила такую драгоценную вещь. В этот момент она поняла, каким ненавистным существом она была и насколько лучше был бы мир без нее.

И тут Рамоне пришла в голову одна мысль. Это было так, как будто с ней разговаривал кто-то другой. Она открыла глаза и увидела, что это была другая женщина. — Тридцать шесть лет назад я БЫЛА тобой. Вот причина, по которой я такая, какая я есть сейчас. Избавить мир от существ, подобных тебе.

Рамона кивнула, испытывая боль и стыд за то, как она растратила свою жизнь впустую. В этот момент ей захотелось умереть. И она это сделала. Это была нелегкая смерть, но и не безболезненная. Ледяная озерная вода хлынула в ее легкие. Ее альвеолы, наполненные водой вместо кислорода, не могли функционировать. Ее тело извивалось и гримасничало в ледяной муке, а затем ее дух покинул плоть.

Два женских тела всплыли на поверхность. Ветер кружил вокруг них все быстрее и быстрее. Из одного тела с угрожающей скоростью извергалась озерная вода. Озерная вода была единственным, что удерживало тело вместе с ноября 1975 года. Без воды тело быстро умирало и распадалось, превращаясь в пыль. Дух ноябрьского ветра овладел новым, гораздо более сексуальным и стройным телом. Она вытягивалась и извивалась над поверхностью озера, и воды становились спокойнее.

У нее не было никаких неотложных дел, о которых нужно было позаботиться, и сон звал ее. В воде разверзлась огромная пропасть. — Пока нет, — тихо сказала Ноябрь. — Мне нужно сделать еще кое-что. — Незнакомое чувство охватило Ноябрь. То, чего она не чувствовала более трех десятилетий.

******************

Вернувшись на борт "Мейтленда", Пол Питтман ответил на радиосообщение. Затем он переключился на компьютер, отправил электронное письмо и фотографии. Он был готов к этому. Сразу же после того, как женщины покинули корабль, капитан заставил их всех поклясться хранить тайну о том, что произошло. Он также сказал им, что на причале, как и всегда, были установлены камеры видеонаблюдения. Он был уверен, что в конце концов власти поймут, что женщина была на борту его корабля. Он собрал некоторые фотографии и видеозаписи, которые его команда сделала с этой женщиной, пока она находилась на борту. Это было то, что Пол отправил как в береговую охрану, так и в полицию Детройта. Он сказал им, что женщина была обнаружена на борту "Мейтленда" вскоре после того, как они покинули порт. Она кутила с командой и сильно напилась во время их вечеринки в честь Хэллоуина. Они разослали фотографии и видеозаписи, доказывающие, что ее действия были полностью добровольными. К сожалению, она упала за борт из-за своего опьянения. В тот момент они все еще искали ее. Они вызвали береговую охрану, и катер был уже в пути, чтобы помочь им в поисках тела. Это был ужасный несчастный случай, но это все, что было.

Поскольку капитан понятия не имел, что женщина находится на борту его корабля, он получил только предупреждение быть более внимательным к своему кораблю. Также было обнаружено, что во время шторма и сильных волн Том Дули тоже исчез. Тело Тома также так и не было найдено. Это было очень странно, но береговая охрана несколько раз обыскала судно от носа до кормы. Они также посылали водолазов и поисковые группы более чем на две недели, но ни одно тело так и не было найдено. Полиция закрыла их дело, и береговая охрана сделает то же самое после того, как исчерпает свои поиски тел.

Все корабли в районе великих озер были настороже в течение нескольких недель, но беспокойство было напрасным. В том году ноябрьских штормов не было. Все они прибыли только в один небольшой регион гораздо раньше, чем обычно. И все, кого это касалось, знали, что тела никогда не будут найдены. Гитче Гуми так и не сдалась, когда ноябрь наступил рано. Моряки на озерах всегда остерегались ноябрьских штормов.

*******************

Через три дня после Хэллоуина Клифф Дарден сел в свой "Мустанг" и поехал домой. Он знал, что это снова был дом, а не просто пустой дом, каким он был, когда его впервые выписали из больницы. Иногда случались странные вещи, и на этот раз все было к лучшему. Хотя прошло всего несколько дней, Клифф знал, что это было правильно. Это было то, в чем он нуждался, чтобы заполнить пустоту в своей жизни.

Когда он открыл дверь, Джанет выбежала ему навстречу. Она обхватила его руками и прижала к себе так, словно от этого зависела ее жизнь. Может быть, ее жизнь и не изменилась, но ее сердце изменилось. Это было очень рано в их отношениях, но Джанет была уверена, что Клифф — тот мужчина, который даст ей все, что она захочет. Дом, кого-то, кто любил бы ее и хорошо относился к ней, принимал бы ее любовь в ответ и, возможно, когда-нибудь детей. Это были те вещи, которых Джанет хотела больше всего на свете.

Клифф поцеловал ее, и ему стало хорошо. Он чувствовал себя действительно хорошо. Где-то в глубине его сознания мелькнула неприятная мыслишка, что он уже делал это раньше с кем-то другим, но на этот раз это казалось правильным.

****************

Почти два месяца спустя Джон Лейк выписался из больницы. Он едва мог передвигаться, прихрамывая. Врачи сказали ему, чтобы он немного успокоился, но он полностью поправится. Ему еще предстояло пройти несколько недель физиотерапии, но в течение последних семи недель он неустанно стремился к выздоровлению, помня только об одном.

На следующий день после Хэллоуина, когда расследование в отношении таинственной, никому не известной жены его соседа по палате было закрыто, а женщина-полицейский, которой было поручено вести его дело, каким-то образом стала его девушкой, произошла еще одна странная вещь.

Всего через несколько часов после того, как Клифф и Джанет выписались из больницы, а Джон пережил очередной приступ боли, когда его кости начали срастаться, к нему пришел посетитель.

Сначала он подумал, что это ему снится. Она была симпатичной блондинкой с большими сиськами. Она наклонилась к Джону и поцеловала его своими ледяными губами, и вся его боль ушла. — Я думаю, мы начали не с той ноги, — прошептала она. — Мне жаль, что я причинила тебе боль. Но ты меня разозлил. Когда ты выйдешь отсюда, если захочешь снова увидеть меня, подойди к воде и позови меня по имени. — Должно быть, она приняла его за кого-то другого. Ни одна женщина никогда не причиняла Джону боли. Возможно, это был сон.

Джон, прихрамывая, подошел к своему "мустангу". Ему пришлось воспользоваться своей кредитной картой, чтобы оплатить парковку, потому что машина простояла там так долго. Он действительно не ожидал, что машина заведется, но пони-кар сразу набрал обороты. Мощный мотор даже не заурчал. Джон задавался вопросом, куда ему следует пойти. Он только начал водить машину. Он поехал обратно на север, туда, где у его народа все еще были небольшие поселения. Это были не резервации, а просто маленькие городки, где жили люди, все еще верившие в старые порядки.

Он проезжал мимо города, махая рукой нескольким людям, которых знал с детства. — Эй, Джон, ты вернулся? — тепло спросили несколько человек.

— Я не знаю, — ответил он. — Может быть.

Джон вышел из машины и сел на скамейку с видом на большую воду.

— Ноябрь, — сказал он. Его голос был таким тихим, что переходил почти на шепот. Он рассмеялся про себя. — Я, должно быть, был чертовски сумасшедшим, если даже думал об этом. — Когда он засмеялся, вода начала бурлить, и из воды вылетела фигура. Она приземлилась и подошла к нему, а ее тело высыхало по мере приближения.

— Это заняло у тебя достаточно много времени, — сказала она.

— Я только сегодня выписался из больницы, — сказал он.

— Нравится новый образ? — спросила она. Он кивнул головой и заключил ее в объятия.

— Убедись, что ты меня не разозлишь, — ухмыльнулась она.

— Я больше боюсь того, что произойдет, если я заставлю тебя кончить слишком рано, — сказал он.

Конец.

P.S. Дорогие читатели! Вы можете поблагодарить за мои старания, перечислив любую сумму на карту № 2202200858517376