Невероятный месяц май-4. Часть 2

     — Я не ожидала, что способна на такое, — вновь комментирует. Мне так приятно было.

     Ой, это я тебе так сделала? — заметила глубокие следы ногтей у меня на руке, — тебе больно? Я не хотела. Я была в каком-то трансе и вся дрожала…

     

     — Терпимо, — отвечаю, думая об усиливающейся боли в яйцах.

     

     — А ты, что ты испытывал? — интересуется. И так в глаза смотрит…

     

     — Для меня было важнее, чтобы ты испытала наслаждение. Зато теперь мне очень больно вот тут, из-за того, что я не кончил. Мне нужна разрядка, — отвечаю правду.

     

     — Для этого, именно для этого я тебе нужна? — лукаво спрашивает.

     

     — Маринка явно более сексуально подкована, чем Светочка, — отмечаю мысленно.

     

     — Желательно. Вон, ты какой сильный оргазм испытала со мной! — намекаю на продолжение.

     

     — Я согласна помочь тебе. Но я не знаю как? Я не могу тебе отдаться. У меня ведь.: я ещё девочка пока… — отвечает. Но если ты настаиваешь… я могу, — вот хитруля.

     

     — Можешь, сохранив себя для своего будущего мужа. . Можешь помочь ртом орально. Можно анально — в попку, — информирую её. Ах, какая упругая у неё попочка!

     

     — А по-другому никак? — увиливает она от моих предложений.

     

     — Можно, только здесь нет условий, и не будет тех ощущений, — сообщаю.

     

     — Нет, ртом я пока не готова, — раздумывает, — А в попу не больно? Это, говорят вредно. Хотя Галка и Тоня Мышелова говорила, что давали в попку своим парням… Тоне даже понравилось. Да и Галке вроде тоже…

     

     — Не знаю, надо попробовать, — предлагаю. Попробовай, только тогда узнаешь…

     

     — Хорошо. Давай попробуем. Только, если мне будет больно…

     

     — Сразу прекращаем, — продолжаю за нее я, соглашаясь, — Будем пробовать другие способы. (Боль в яйцах становилась нестерпимой) .

     

     Марина так ловко поднялась с моих колен — гимнастка. Да она точно не против!

     

     — Что мне делать? — спрашивает и пристально смотрит смотрит на мой член. А он войдёт в меня? Он такой крупный…

     

     Поднимаюсь и начинаю «треннинг»:

     

     — Упрись руками в стул, — захожу ей за спину, сплевывая на ладонь.

     

     Смачиваю слюной свой торчащий дружок. Закидываю платье на спину и смачиваю ее анальную дырочку. Затем беру «Детский крем» и смазываю её тугую дырочку, всовывая палец на-полную. Света тихонько охает. — Как же она привлекательно смотрится сзади в такой позе, — любуюсь на узкую спину и расширяющиеся женственные бедра. Возбуждаюсь еще сильнее, хотя ведь казалось дальше некуда. Как она стоит — монах возбудится!

     

     Но вот я решил немного сделать по-другому, она так сильно напряжена и вся дрожит! Мы выпили с ней по рюмочке «Кагора» и я долго целовал её сладкие губки, пахнущие вином и свежестью молодости. Главное, чтобы она перестала дрожать и волноваться. Затем ещё по рюмочке и я поласкал её тугие крупные бугорки грудей руками, затем стал целовать их, нежно покусывая и лаская язычком набухающие соски этих нежных «мячиков», пахнущие земляникой. А когда волнительные стоны удовольствия девушки стали совсем громкими и очень довольно сладострастными — хорошо, я аккуратно положил мою такую красотку-одноклассницу на животик и стал медленно и очень нежно поднимать подол её короткой шёлковой юбочки. Это было невероятное блаженство — медленно открываются её длинные стройные ножки во всей чудесной красе совершенства её фигурки, затем её круглая упругая попка, туго обтянутая неким подобием этих современных трусиков с кружевами. Специально одела такие красивые! Зрелище передо мной было чудесно-волнующее, — я был в нирване!

     

     Долго целовал её ножки, спинку и попку, тут главное — не испугать эту мою прелесть Мариночку, сделать ей приятное и то, чему она хочет научиться. Обалдеть! — она хочет «Этого»! И вот неожиданно я услышал такое, отчего моё сердце вначале замерло, а потом сразу застучало сильнее — «Женчик, милый, сними с меня трусики. А я тебе нравлюсь? Ты очень меня хочешь?». Ну что за юные женщины 18 лет — они так любят нас ушами!

     

     И вот её символические трусики медленно сползли с неё, аккуратно стягиваемые моими немного дрожащими руками — ах, какая у неё совершенная форма попочки! И сейчас, получив такое разрешение, я стал ласкать язычком её тугую дырочку, совсем ласково раздвинув её упругие нежные «булочки» — это было просто невероятно и просто так томительно-сладко! Под ласками моего язычка колечко сфинктера немного надулось, а подружку стало бить, точно как разрядами тока — какая у неё чувствительная попочка! Как мне рассказал знакомый врач, только одна из тысячи женщин может получать удовольствие от анального секса и от ласк её попки, даже может получать анальный оргазм. Похоже, что Мариночка именно та одна из тысячи!

     

     Мой язык спускался и к тёмно-розовым губкам её вульвы, которые так очень возбудительно выглядывали между немного раздвинутых ножек моей красавицы-одноклассницы. Сейчас она так сладко стала стонать, выклячив свою аппетитную круглую попку, сильно возбуждая и меня — какая она сладкая и вкусная! Но вот мой умелый палец наносит смазку на тёмное пятно ануса моей прелести, тугая дырочка сразу сжимается, но мои ласковые поглаживания и нежные поцелуи попки и горячей спины помогают ей слегка расслабиться. И тут же мой хитрый средний палец, весь в густой смазке, легко и ловко скользнул в тугую дырочку её чудесной попки и тут же обратно. Марина тихо ахнула, вся сжалась, а в попке уже никого и ничего нет и она вновь расслабилась. И, как только она успокоилась, мой настойчивый палец вновь так же совсем легко проник в её попку, побыл там чуть-чуть и вновь обратно.

     

     Так продолжалось довольно долго, но вот Мариночка перестала постоянно напрягаться, а вот её сфинктер стал легко пропускать мой коварный палец и теперь я свободно двигаю им в тугом канале, фактически трахая в попочку пальцем мою сексуальную подругу. Так классно! Проходит немного времени, вот она похоже стала точно получать некоторое удовольствие от этого, вот она прогибается в талии и уже с видимым удовольствием отдаётся ласкам и движению моего среднего пальца, став тихонько и очень сладко стонать — ей стало нравится! А я, улёгшись на боку, просунул свободную руку и стал ласкать отзывчивую грудь этой прелести. И вот она повернула свою красивую головку, обрамлённую гривкой пушистых волос и наши губы сразу сладко встретились. И, как только наши губы разомкнулись, Мариночка вновь стала сладко стонать — похоже ей нравится и ей приятно, как ходит мой палец в её тугой дырочке.

     

     Тогда я стал делать круговые движения пальцем, немного раздвигая тугое колечко сфинктера, на что моя прелесть отозвалась новыми сладкими стонами удовольствия. А я, вновь нежно поцеловав её в шею, громко прошептал в её розовое ушко:

     

     — Мариночка, прелесть моя сладкая, сейчас я войду в тебя. Ты не боишься? Если тебе будет больно, скажи мне, хорошо, моя прелесть… Ты такая классная, такая сладкая… — комплиментов много никогда не бывает, это аксиома.

     

     Ну что — сейчас или никогда! Приподнявшись, я подсунул небольшую подушечку под её животик, отчего она прогнулась в талии и её попка раскрылась мне навстречу. Я ловко окольцевал своими ногами её восхитительные бёдра и вот мой каменный от сильного возбуждения член, смазанный для лучшего трения кремом, медленно вошёл в её тугую дырочку, вызвал у моей прелести лёгкий стон и оханье — я, так сказать, ломаю целку в её попке, лишая эту сладкую нежную попочку её девственности и приучаю её к анальному сексу.

     

     А раз она так охает, я вынул член и вновь вставил его, и вот так несколько раз — пока эта чудесная попочка не стала легко его принимать и, самое главное, девушка наконец сумела расслабиться. И вот уже вся головка и узловатые змеи вен на стволе члена скрылись полностью в её заманчивой дырочке. Я немного раздвинул её упругие ягодицы и вошёл ещё глубже, а шелковистая кожа её попочки стала обжигать меня. Немного полежав не шевелясь, чтобы попка Мариночки привыкла к нахождению в ней этого горячего «друга», я стал медленно двигаться в её восхитительно-заманчивой дырочке, сминая её такие шелковистые, такие упруго-уступчивые ягодицы, которые так восхитительно пружинили подо мной.