План удивить Рогера и подчинить его себе, хотя бы временно, продолжал осуществляться вечером. Наконец-то Лиза достала с полки шкафа ту одежду, которую не могла надеть ни в каком другом случае: макси-юбку с разрезом, что называется, до пупа — это раз. Открытая кофточка со слегка отвлекающим запАхом — это два. Полное отсутствие другой одежды (то есть нижнего белья) — это три.
… Рогер долго стоял на пороге комнаты. Он искренне сначала решил, что ошибся дверью, и только приветствие знакомым голосом вернуло его к реальности.
— Это… вы? — глупо спросил он.
— А кого ты рассчитывал здесь найти? — Лиза продолжала мстить за его поведение на уроках, — Входи, — и она отступила в сторону.
— Просто вы такая… — пробормотал Андрей.
— Какая? — искренне заинтересовалась Лиза.
— Необычная. Непривычная! — он, казалось, нашел правильное слово, но, подумав несколько секунд, выпалил: — Красивая!
— Спасибо тебе, конечно, — Лиза смотрела прямо ему в глаза, — Но из твоих слов следует, что на уроках я некрасивая?
— Нет, почему же, — Рогер, вроде бы, овладел собой, — Я же сказал — «непривычная», то есть непривычно красивая. А в лицее вы — привычно красивая, — и он сам рассмеялся своему остроумию.
— Вот это другое дело, — рассмеялась и Лиза, — Говорить комплименты тоже надо уметь!
Последующие полчаса были временем ее торжества и триумфа. Она ходила по комнате, то чтобы перенести яства с подоконника на стол, то чтобы прикрыть окно («тебе не дует?») , то чтобы взять с тумбочки зазвонивший телефон, и Андрей провожал ее взглядом, наблюдая, как в вырез юбки показывают себя целиком ее точеные ножки. А когда она сидела напротив него, он смотрел не в лицо, как положено, а несколько ниже. Лиза же, наслаждаясь произведенным эффектом, несла какую-то чушь, понимая, что он совершенно не следит за ее словами. Лицо Андрея настолько быстро меняло цвет с багрового до снежно-белого, что Лиза даже опасалась за его здоровье. Потом они пересели на диван, и Лиза закинула ногу на ногу, обнажив ее чуть ли не до пояса. Она наклонялась к нему, прикасаясь прикрытым легкой материей острым соском к его плечу. Она поправляла ему волосы («Андрей, да ты вспотел!») , обдавая жарким дыханием его щеку и висок.
Да, он вспотел, его глаза бегали, он дышал тяжело и хрипло, на его брюках спереди вырос огромный холм, но он… не прикасался к ней!»Либо он обладает настолько огромной силой воли, что осмысленно удерживает себя, либо же, наоборот, он слабак и тюфяк». Время шло, Лиза все плотнее липла к парню, ее рука уже постоянно лежала на его бедре, ее груди уже в количестве двух штук впечатывались в его туловище, но он не предпринимал никаких ответных действий. Наконец, потеряв терпение, Лиза мягко взяла его дрожащую потную руку и положила на свое обнаженное бедро, но ладонь осталась неподвижной!
Это было уже слишком! Ведь это она соблазняла его, и именно он должен был сделать первый шаг: начать целовать ее, лапать, снимать с нее одежду! Ведь так поступали почти все предыдущие любовники Лизы, да и не ее одной! Но Рогер не делал того, что от него ждали, того, что ему диктовала сама природа!
Лиза была сбита с толку. Нечто подобное с ней случалось и раньше, но тогда она либо упорно доводила партнера до состояния, когда тело перестает подчиняться разуму, либо (если бывала влюблена в него) делала все сама, либо (один или два раза) просто прерывала игру и расставалась с ним навсегда.
Сейчас третий подход можно было применять только в самом крайнем случае. Первый опыт был близок к бесславному провалу. Но Лиза включила женскую гордость и решила во что бы то ни стало расшевелить Андрея и вывести его из ступора.
Андрей молчал, тяжело дыша и шаря глазами вокруг, словно там что-то менялось. Вдруг он вдохнул воздух и заговорил:
— Я понимаю, Елизавета Ивановна, чего вы от меня добиваетесь…
— Чего же? — не удержалась Лиза. Она все еще жаждала возмездия за поведение Рогера на уроках.
— Вы знаете…
— Я-то знаю. Но знаем ли мы одно и то же?
— Вы хотите… Со мной… — и он замолчал.
— Ну, говори, говори.
— Нет, не могу, — наконец выдохнул он.
— Хорошо, тогда я скажу, — решительно, хоть и вполголоса, заговорила Лиза. Она просто начала уставать от предвкушения и тяготиться нерешительностью школьника. «Такова профессия учительницы, — подумала она, вспомнив наставления Сергиевской, — Все надо объяснять, даже то, что объяснять не надо». Да и иначе он ни на что не решится. В промежности у нее уже давно все набухло и сочилось, груди отвердели и поднялись, и она понимала, что еще несколько минут, и она может просто потерять желание заниматься сексом: нужно было успеть, — Я скажу, хотя обычно об этом и не говорят. Как мы договорились в классе, я хочу отблагодарить тебя за победу на олимпиаде. Ты принес славу себе, мне, лицею — это заслуживает награды. Но что я могу дать тебе? Только себя и свое тело. И я не добиваюсь, как ты сказал — я предлагаю. Я ничего не добиваюсь и ни на чем не настаиваю, пойми. Если ты этого не хочешь — уходи, я не буду тебя ни к чему принуждать. Никаких обид. Все останется по-прежнему. А если хочешь — бери то, что я даю тебе.
Андрей все еще молчал, его губы дрожали. Он бросил на нее удивленный и благодарный взгляд и опять стал смотреть в другую сторону.
— Давай, действуй. Или уходи, — еле слышно прошептала Лиза. Она медленно раздвинула ноги и легко сдвинула его руку к внутренней поверхности бедра. Андрей вздрогнул. Видимо, его ладонь обдало влажным жаром ее промежности — Лизе и самой казалось, что оттуда скоро пар повалит.
Видимо, это подтолкнуло Рогера, и он повернул голову, изучая ее лицо так близко, как никогда раньше. Из губы оказались в каком-то миллиметре друг от друга. Легкий наклон головы — и Андрей преодолел это расстояние. Целовался он по-детски, вытянув губы трубочкой, зато рука его несмело поползла вверх, а Лиза послушно раздвигала ноги все шире и шире. Когда его дрожащие пальцы ощутили нежную поросль, окружающую щелочку, парень вздрогнул и посмотрел на Лизу с таким изумлением, что она даже улыбнулась: «А что ты ожидал там найти? Чешую или перья? Да, мой маленький девственник, у женщин там тоже волосы… «. Она чуть не сказала это вслух — так ей хотелось усилить его смущение и растерянность, которое резко контрастировало с его обычной самоуверенностью! Ведь теперь она точно знала, что дело будет!
Впрочем, то ли улыбка у нее получилась не язвительной, то ли он из-за возбуждения Рогер неправильно эту улыбку истолковал, но он вдруг тоже улыбнулся, но как-то жалобно и вымученно, зато стал неумело целовать ее не только в губы, но и в щеки, глаза и лоб. Воспользовавшись тем, что внимание его переключилось, Лиза прижала его ладонь к своей промежности, сжала бедра, словно поймав его в капкан, и стала даже слегка двигать тазом вверх-вниз, словно возбуждая себя его рукой. Его губы сползли на подбородок и шею, потом на грудь, и наконец добрались до соска, острого, твердого и горячего. Рука его уже без помощи Лизы двигалась по разошедшимся губкам, купаясь в слизи, и она начала уже неподдельно стонать, прижимая голову Андрея к своей груди.
Спустя минуту ласк, понимая, что диспозиция не меняется, а возбуждение растет, Лиза решилась и перешла к самым активным действиям. Соскользнув на пол и встав на колени, она начала одной рукой расстегивать пуговицы его ширинки, другой лаская продолговатый холм.
— Что… вы… делаете, Елиза… вета Ивано-о-о-о…
— А что, есть версии? — продолжала мстить Лиза. Впрочем, она тут же пожалела о такой жестокости, но Андрей был настолько возбужден, что, видимо, просто не понял ее слов.
К тому моменту, как дрожащий от возбуждения член погрузился в ее рот, она уже твердо знала, что становится первой женщиной этого парня. Таков был первый в ее жизни опыт лишения девственности своего любовника. С одной стороны, теперь она вошла в историю (его личную историю) и будет (ей хотелось так думать) определять его отношения с женщинами в течение всей жизни. С другой стороны, ей приходилось учить его буквально всему, вплоть до мелочей. «Он что, порнуху не смотрит?!».
Робость и нерешительность парня продолжали удивлять ее. Сделав что-то, скажем, лизнув ее сосок, или погружая палец глубоко во влагалище, он всякий раз со страхом и ожиданием смотрел на нее, словно боялся, что она его остановит. Поэтому ей постоянно приходилось улыбкой и словами подбадривать его. Если она позволяла себе стонать, он отшатывался от нее, видимо, думая, что ей больно. Когда ей это надоело, она прошептала: «Делай что хочешь, но если ты что-то сделаешь не так, я тебя остановлю, ладно?».
Результат был вполне предсказуем — через несколько минут он кончил, причем настолько бурно, с потоками слюны, подвываниями и закатыванием глаз, что Лиза поняла — продолжения не будет. Она не ошиблась: он так и захрапел, полураздетый, у нее на диване.
Лиза переоделась, сходила в душ, убралась в комнате… Наверное, из-за неизбежного шума Андрей проснулся. Лиза решила: захочет и сможет — она отдастся ему еще раз, нет — просто заснут вместе…
Страницы: [ 1 ] [ 2 ]
