Клуб Хищников
by Ronin
перевод — Mr. Hyde
Закат превратил озеро в блюдце, наполненное жидким золотом, но Клэй наслаждался не пасторальной красотой вида через ветровое стекло кабриолета. Его пальцы вцепились в золотистые кудри Бекки, удерживая ее голову на своих коленях; хорошенькая девчонка рыдала так же сильно, как и сосала, и горячие слезы и слюна текли по его толстому стволу.
— Ты уверена, что никогда раньше не сосала парня, сучка? Ты сосешь, как профессионалка, грязная шлюшка…
Бекки поперхнулась, когда он надавил на ее голову, запихивая до последнего дюйма своего мяса в ее горячий влажный рот, пока ее нос не уперся в основание его живота. Она все еще не могла поверить, что это происходит. Когда Клэй съехал с дороги и направил кабриолет по старой лесовозной тропе, которая вилась глубоко в лесу за городом, она подумала, что он просто задумал немного пошалить.
Только когда машина остановилась на небольшой полянке над Тимбер-Лейк, Клэй превратился из очаровательного красивого мальчика, которого она обожала, в нечто другое — нечто хищное. Нечто злое. Ее всегда предупреждали — подумала она с несчастным видом, пока ее голова качалась на его паху — ее родители, ее подруги, все они говорили ей, что с мальчиками из Хартвудского колледжа не стоит связываться.
Почему она их не слушала? Боже, если бы она только знала — если бы только она не позволила ослепить себя внешностью Клэя, его шикарным прикидом, его машиной, его обаянием и харизмой. Сегодня ночью маска слетела; он зарычал, как животное, когда, начиная чувствовать себя не в своей тарелке, она оттолкнула его, когда его поцелуи стали более яростными, а его руки начали сдергивать с нее блузку.
Сгорбившись на пассажирском сиденье, она недоверчиво смотрела на звериную похоть, искажавшую его молодое лицо, а затем вскрикнула от боли, когда он схватил ее за волосы, таща ее ниже и ниже, так, что она согнулась почти пополам, а ремень безопасности впился в ее нежное тело. Расстегнув молнию свободной рукой, он вытащил свой член и протолкнул его толстую головку между ее протестующих губ…
— Думаешь, это называется плохо, сука? Когда мои приятели подтянутся, будет намного хуже, поверь мне. Мы изнасилуем тебя, сука, все шестеро. Будем по очереди трахать твою киску, а потом твою задницу. Мы взорвемся внутри тебя, в твою манду, в твою задницу, в твое горло. Ты меня слышишь? Шесть членов Клуба Хищников. Тебя возьмут шестеро парней, шлюшка…
Ее сердце заколотилось в груди от ужаса, когда она услышала, словно по сигналу, рев двигателя позади них, когда другая машина выехала на трассу. О Боже! О Боже, пожалуйста, не дай этому случиться! Она слышала, как хлопают двери, хрустят ноги по сосновым иголкам.
— Клэй, ублюдок! Даже нас не подождал!
— Успокойся, я просто даю ей попробовать. Ее киска и жопка все еще целки.
— Ненадолго, чувак. Вынь свой хрен у нее изо рта, и давайте посмотрим, что эта сучка может предложить.
Облегчение от того, что член вытащили из ее горла, было смыто страхом, который заледенил ее сердце, когда пассажирская дверца кабриолета распахнулась, и ее вытащили за волосы. Сквозь слезы она увидела пятерых парней, ухмыляющихся ей, сбрасывающих блейзеры колледжа Хартвуд и вытаскивающих ремни. Она болталась в хватке самого высокого, как кусок мяса на крюке мясника.
— П-пожалуйста, пожалуйста, я вас умоляю! Отпустите меня! Я не скажу, обещаю — пожалуйста, только отпустите меня!
— Разденьте ее.
Бекки всхлипнула, когда с ее стройного тела сорвали одежду. Парни, толпящиеся вокруг нее, завопили, когда клочья хлопка и шелка развевались на вечернем ветерке.
— Чувак, это будет здорово!
— Прижми ее к машине, чувак. Лицом вниз.'
Она завизжала, когда ее бросили на капот, ее пальцы отчаянно царапали блестящий металл. Клэй отвесил ей громкий шлепок тыльной стороной руки по ее идеальной персиковой заднице.
— Не попорти окраску, шлюха.
Он схватил ее мягкие светлые волосы и, сгорбившись над ней своей мускулистой спиной, другой рукой нащупал между ее дрожащими бедрами.
— О Боже… пожалуйста, нет… пожалуйста, не делай этого со мной, нет, НЕТ! ОЙ! ТЫ ДЕЛАЕШЬ МНЕ БОЛЬНО!
Она корчилась на капоте, когда Клэй впихнул палец в ее девственную кунку. Он облизал губы, наслаждаясь ее вишневым ароматом, прощупывая, тыча, грубо растягивая ее нежные губки, вводя в нее второй палец, а затем третий.
— Черт, чувак, ты что, пытаешься заставить ее кончить? Просто изнасилуй ее, чувак!
Бекки предприняла последнюю тщетную попытку вырваться, но Клэй схватил ее за волосы слишком яростно, его худощавое тело давило на нее, и она в отчаянии поняла с охватившим ее ужасом, что ей не спастись. Она задохнулась, когда он высвободил пальцы, а затем почувствовала, как твердый горячий шар плоти настойчиво прижался к ее влагалищу, когда Клэй ставил свой член в нужное положение. Он зарычал ей в ухо, готовясь использовать свой член, как таран, чтобы разрушить врата ее девственности.
— Я тебя трахну, Бекки. Я засуну мою большую ракету со спермой прямо в твою манду. Это то, чего ты хотела, сука? Ты хочешь мой член? Скажи это, чертова шлюха!
— Нет! Нет! Не надо, боже, пожалуйста! Нет!'
Приятели Клэя смеялись, наблюдая, как она извивается под ним.
— т Да ладно, мужик! Сломай ей целку!
— Трахни ее, Клэй! Порви эту суку пополам!
Крик Бекки был высоким и чистым, когда его бедра качнулись вперед, и юная девчонка была резко насажен на горячее твердое мясо члена.
— АААААААААААААААААААААХХХХХ!!!
Клэй использовал свои бедра, как молот, чтобы вонзать горячий шип в сопротивляющееся тело Бекки. Он знал, что теперь, когда он внутри нее, он не продержится долго, ее крики эхом разносились по озеру, а ее кровь омывала его мясо. Преисполненный решимости сделать это как можно более болезненным и унизительным для нее, даже если ее невероятная жара и теснота сведут его с ума быстрее, чем ему бы хотелось, он начал шлепать ее по заднице, называя ее сукой, шлюхой и мандой..
Его приятели нетерпеливо зависли, их члены напряглись при виде того, как он насилует красивое тельце Бекки.
— Дай ей, Клэй! Засади ей! До конца, чувак!
Бекки рыдала, визжала, кричала. Вся нижняя часть ее тела была словно в огне, а твердое расплавленное ядро безжалостно врывалось и вырывалось из ее беззащитных глубин. Она завыла, когда толчки Клея стали глубже, сильнее и быстрее, его член колотил ее, как дубинка, пока она не услышала, как его рычание переросло в поросячье хрюканье, а затем, с последним диким ударом, от которого звезды вспыхнули перед ее большими голубыми глазами, его член извергся, и она почувствовала, как первая порция жизненного сока затопила ее измученный туннель…
Вэл шагнул вперед, когда Клэй, тяжело дыша, оторвался от распростертого тела Бекки. Большой квотербек схватил ее за бедра и раздвинул ножки, заставляя ее тело принять форму буквы Т, пока сперма Клэя пузырясь, вытекала из ее изнасилованной манды и просачивалась на капот.
— Второй член приближается, сука. Ты меня слышишь? Ты примешь еще одну загрузку в свою маленькую сокровищницу…
Она снова попыталась вырваться, ее движения стали намного слабее и легко сдерживались, когда Вэл оседлал ее сзади. Его большой член погрузился с садистской медлительностью между ее дико раздвинутыми ногами, сперма его приятеля обеспечила много смазки, но не смогла избавить Бекки от боли.
Ее крик, теперь более хриплый, так как ее горло уже саднило от визгов, которые изнасилование Клэем вырывало из нее, все началось снова, когда Вэл угощал ее вторым членом в ее новой карьере беспомощной марионетки.
— Черт, приятно. Манда у сучки туже, чем у шиншиллы!
Он сильно толкал ее, и ее тело скользило вперед-взад по капоту. Его мощные толчки погружали его член в нее еще глубже, чем удалось Клэю, и Бекки судорожно умоляла о пощаде, когда чувствовала, как его мясо дергается внутри нее.
— П-прекрати, пожалуйста, я тебя умоляю! Я не могу этого вынести!
Один за другим злые ублюдки насиловали ее киску. Они залили Бекки таким количеством спермы, что, когда шестой парень, трахнув ее, наконец вытащил, и позволил ей соскользнуть с капота на землю, ее бедра выглядели так, как будто их размазали тающим вишневым мороженым. У Вэла член снова полностью напрягся, он наклонился и поставил ее на колени, дергая за волосы, пока ее заплаканное лицо не оказалось там, где он хотел.
— Открой рот пошире, сука. Я хочу увидеть твои миндалины…
Она снова начала умолять, и, все еще сжимая ее кудри, он махнул своим членом по ее красивому личику. Мясо ударило ее по правой щеке, а затем по левой.
— Заткнись, шлюха. Заткнись и открой свой гребаный рот.
Он протолкнул свой член между ее мягких красных губ, продолжая толкать, пока она не заткнулась, и слюна не начала пузыриться вокруг его члена. Ее глаза вспыхнули новой паникой, когда он зажал ее нос сильными пальцами, а затем стал насиловать ее лицо, ее кожа краснела, а отчаянные попытки сделать вдох заставляли ее язык отчаянно вертеться вокруг его члена. Этому трюку он научился некоторое время назад – сучки так отчаянно нуждались в кислороде, что их рты сжимались в спазме, что Вэлу нравилось больше, чем любой минет.
— Я кончу, шлюха, кончу тебе в горло — да-да-да! Получай! Бери все, глотай, гребаная грязная шлюха!
Тай и Дуайт подошли и по очереди шлепали Бекки по лицу своими членами, пока она плевалась и задыхалась, выплевывая сперму Вэла. Наконец им надоело, они затащили ее обратно на кабриолет, и Тай снова трахал ее киску, в то время как Дуайт совал свой член ей в горло — ее красивое личико свисало вниз головой с края капота, и Дуайт засаживал член так глубоко внутрь нее, что его волосатые яйца тыкались в ее миленький веснушчатый носик.
Другие парни смотрели, смеясь над постоянными попытками Бекки сбежать, теперь эти усилия были скорее инстинктивными, чем мотивированными какой-либо надеждой на успех, ее руки слабо бились о потную плоть ее насильников…
— Давайте вздрючим ее в задницу!
Слова – ужас, который они обещали – придали Бекки свежие, отчаянные силы, и на короткое мгновение она почти вырвалась из окружавшей ее волчьей стаи, но через несколько мгновений ее подняли, оттащили назад за волосы и швырнули обратно на капот, лицом вниз, кверху попкой, беззащитной и созревшей для изнасилования.
— Я с нетерпением ждал этого.
Клэй раздвинул ее ягодицы и жадно уставился на ее крошечную дырочку, не больше чем игольное ушко в гладкой щелке между ягодицами. Рид и Чад прижали ее, каждый схватил за запястье, крепко удерживая, пока Клэй начал дразнить ее анус кончиками пальцев. Она снова умоляла о пощаде, но мольбы ее были бессвязны, приглушены слезами и ужасом. Она инстинктивно знала, что то, что должно было случиться, будет невыносимо болезненным, и понимание того, что каждый из шестерых собирается трахнуть ее в попу, подпитывало ее истерию.
— Держите ее крепко. Я хочу, чтобы она чувствовала каждый мой чертов дюйм.
Он снова прощупал ее анус пальцем, проверяя сопротивление, ухмыляясь, когда колечко рефлекторно сжималось, чтобы вытолкнуть незваного гостя. Черт возьми, это было круто. Он сжал ее бедра, поправляя ее, двигая, как манекен, пока ее задница не оказалась точно на нужном уровне и под нужным углом.
Он раздвинул ее ягодицы растопыренными пальцами одной руки, а другой, схватив свой член, осторожно приложил свою пульсирующую головку к ее анусу, сделав паузу, чтобы Бекки могла почувствовать тепло его мяса, давая ей понять, что ее последняя целочка вот-вот превратится в лиловую кашицу.
Ничто за юные годы Бекки не подготовило ее к невероятной агонии ее первого анального траха. Она почувствовала, как ее анус медленно раскрывается при вводе толстой головки члена Клэя, почувствовала, как кольцо скользнуло по ней, а затем плотно защелкнулось вокруг члена. Он, смеясь над ее бешеными криками, начал просовывать свой член в ее задницу, наполняя ее юную попочку дюйм за дюймом своим насилующим мясом. Когда он, наконец, засадил ей по самую рукоятку, он начал тянуть назад, вытаскивая ствол из ее задницы, пока между ее ягодицами не осталась только головка члена; а потом начались толчки…
— АААААААААХХХХХХХХХХХХХ!!!
Клэй трахал задницу Бекки так сильно, как только мог, капли пота выступили на его лбу, когда он напрягался изо всех сил, чтобы потеря ею анальной девственности стала опытом, который она никогда не забудет, сколько бы гребаной психотерапии она ни прошла. Он колотил в ее узкий туннель, пока она не потеряла сознание, ее голова свесилась на капот, как у сломанной куклы; он сделал паузу в своем насилии, шлепком вернул ее обратно в страну живых, решив, что она не должна избежать ощущений от члена, извергающегося в ее задницу в самый первый раз.
— Получай, гребаная шлюха! Прямо в твою кукурузную дыру, грязная гребаная сука! Получай! Получай всё!!!
Она едва расслышала сирену и рев машин, мчавшихся по трассе; она потеряла счет времени, она понятия не имела, как долго ее прижимали к капоту кабриолета Клея, переворачивали на спину и грубо шлепали по животу, пока член за членом вторгались в ее юное тело.
Она соскользнула на землю, как сломанная кукла, когда ее запястья и лодыжки резко отпустили, ее глаза были открыты, но остекленели и не мигали, не замечая криков, предупредительных выстрелов, ударов тел о борт машины, лязга наручников.
Только одно действительно дошло до нее, гнусавая ухмылка, от которой в ее глазах мелькнула искорка страха; Голос Клея, спокойный и непринужденный.
— Вы знаете, кто мой отец, офицер?
***
Дэнни залпом выпила бренди, морщась от резкой крепости спиртного. Дрожь уменьшилась, но ее глаза все еще были широко распахнуты и блестели от ужаса, как там, в лесу, когда она достигла края поляны и увидела, что эти животные делают с бедной девушкой.
Боже! Она плеснула еще бренди в стакан, каждый ужасный момент снова разворачивался перед ее мысленным взором. Они смеялись — смеялись! — когда наваливались на эту кричащую девочку. Сколько времени потребовалось копам, чтобы добраться туда с того момента, как ее дрожащие пальцы набрали 911 на телефоне?
Это казалось вечностью. Боже! Она должна была что-то сделать, подумала она с внезапным приступом вины, а не просто оставаться, дрожа, вне поля их зрения, пока ждала "кавалерию". Хотя что она могла сделать?
Она была учительницей, а не мастером кунг-фу. Учительницей ростом 5 футов 0 дюймов с большой грудью. Если бы она попыталась вмешаться, если бы она попыталась помочь той девочке, эти звери просто занялись бы ей тоже. Она почувствовала приступ тошноты при мысли об этом.
Боже, она больше никогда не войдет в тот лес. Это всегда было частью ее ежедневного ритуала — легкая прогулка среди деревьев, когда день подходил к концу. Теперь — нет. Только не после сегодняшнего вечера, когда ее одиночество и безмятежность были внезапно прерваны криками.
Дэнни инстинктивно побежала на звук, почти крича, что помощь уже в пути, но слова застряли у нее в горле, когда она добежала до поляны и увидела – о Боже! Она не могла на это смотреть…
***
— Шериф, спасибо за звонок. Я полагаю, вы хотите взять у меня свидетельские показания?
— На самом деле, мисс Харрис, нет. Нам это не понадобится.
— Извините, что?
— Мальчиков отпустили. Предполагаемая жертва не собирается выдвигать обвинения. Теперь она говорит, что дала согласие на то, что вы видели.
— Не может быть! Она не давала согласия, шериф. Я была там, я видела это. Она кричала!
— Мисс Харрис, эти мальчики — ребята из Хартвудского колледжа — они из другого теста. Те шесть, что у нас были… Их отцы — сенаторы, судьи, нефтяные магнаты… господи, адвокаты, понаехавшие в город в ночь после того, как мы произвели арест, это было похоже на гребаный съезд юристов, и все они едва не пыхали огнем…
— Значит, эти детки — вне закона? Только потому, что их семьи богаты?
— Мисс Харрис, мне это тоже не нравится. Но девушка отозвала свое заявление. Дело в этом.
— Я все еще свидетель.
— Они скажут, что вы просто неверно истолковали то, что видели. Девушка, она… ну… она сказала, что ей это нравится… знаете ли… грубо.
— Должно быть, ей заплатили. Или угрожали, или и то, и другое.
— Простите, мисс Харрис. Спокойной ночи.
***
Клэй закрыл ящик, услышав приближающиеся к двери шаги. Он перебирал свои любимые сувениры, и держал в руке трусики, сорванные с первой изнасилованной им девушки — официантки из загородного клуба, на которую набросился в свой день рождения. Теперь, чуть больше года спустя, он почти сбился со счета, сколько раз он прижимал очередную кричащую малышку к земле и заставлял ее есть его мясо.
"Клуб Хищников", тайное общество, которое он создал вместе со своими пятью ближайшими приятелями здесь, в Хартвуд-колледже, последние несколько месяцев было поставлено на паузу. Ночь, которую он провел в тюрьме после того, как групповуха Бекки внезапно прервалась, не оказала на него никакого сдерживающего воздействия, а только разожгла сильное желание отомстить тому проклятому мудаку, который осмелился натравить полицию на него и его друзей.
— Клэй?
— Да, я здесь.
Чад и Рид вошли в комнату и плюхнулись на кожаный диван, который вместе с дубовыми панелями делал комнату Клея похожей на английский особняк.
— Хорошо, что у вас есть?
Рид бросил Клэю пачку распечаток.
— Это все. Я взломал полицейские записи во время урока информатики. Ее зовут Дэнни Харрис. Ей двадцать восемь, живет одна. Адрес тут же.
— Улица Вязов. Как мило.
— А?
— Кошмар на улице Вязов. Старый фильм. Классический. Черт, вы, ребята, ничего не смотрите, кроме MTV?
Чад пожал плечами.
— Конечно, смотрим. Порнуху.'
— Ладно, проехали.
Клэй просмотрел досье.
— Так это та сука, которая вызвала на нас полицию. Мисс Харрис, вы совершили большую ошибку.
Рид ухмыльнулся.
— Вот лучшая часть. Знаете, кто она? Она — цыпочка с сиськами.
— Что?
— Чувак, та цыпочка. Да ладно, ты знаешь ее. Она сама маленькая, но у нее такие сиськи, чувак!
— Черт возьми. Она?
— Та самая. Загляните в графу с родом занятий — она учительница в начальной школе Хартвуда, поэтому я подумал, не найти ли фото — оказывается, у ее школы есть веб-сайт, и она — там. Хорошая фотография, где она играет в волейбол — с парой собственных мячей под рубашкой!
Клэй улыбнулся и потянулся за сигаретами.
— Так-так-так. Похоже, расплата будет еще веселее, чем я думал. Хорошо, собери других ребят — нам нужен план.
Он закурил «Мальборо» и задумчиво выпустил струйку голубого дыма.
— Завтра в это же время мне нужны полные разведданные по дому этой суки — двери, замки, сигнализация, собаки, ближайшие соседи, уличное освещение, дворы. На этот раз я не хочу помех. Сиськи большие? Они требуют много внимания. Это будет работа на всю ночь, друзья мои…
***
Дэнни посмотрела на часы и зевнула. Это был долгий день, и она много работала; последние две недели она сознательно задерживалась в школе допоздна, чтобы оставить позади ужас того вечера над озером, решительно наслаждаясь повседневной жизнью. Помогло то, что ученикам Хэтвуд-колледжа запретили посещать город, директор школы правильно понял, что горожане теряют терпение по отношению к непослушным подросткам, слоняющимся по их улицам.
Данни могла теперь ходить по магазинам и гулять, не беспокоясь о том, что мелькающие синие блейзеры вызовут воспоминания о криках той бедной девочки, воспоминания, которые она изо всех сил пыталась похоронить.
Она задернула шторы в своей спальне, оставив их на расстоянии дюйма друг от друга, чтобы ночной воздух мог свободно циркулировать. Без кондиционера маленький обшитый вагонкой коттедж не торопился избавляться от тепла, впитанного долгими летними днями.
Она расстегнула свое короткое летнее платье и позволила легкой ткани с цветочным принтом упасть вокруг ее ног, когда она потянулась назад, чтобы расстегнуть лифчик. Ее большие груди выпрыгнули, а затем взлетели вверх, когда она вытянула руки над головой и снова зевнула. Она подошла к шкафу и надела ночную рубашку.
Ночнушка не скрывала ее стройные, подтянутые бедра, и идеальные округлости ягодиц, особенно когда она наклонялась. Она проскользнула под простыню, хрустящий хлопок сиял в лунном свете, проникавшем в комнату через щель, которую она оставила в занавесках.
Она отбросила простыню в сторону и просунула руку под ночнушку, чтобы коснуться своих упругих розовых сосков. Ммм, это было приятно. С полузакрытыми глазами, возбуждённая, она обнаружила, что другая рука скользит вниз по напряжённому животу, в трусики.Она прикусила губу, когда ее указательный палец нежно провел по твердому бутончику клитора…
Чад жадно вглядывался в щель в занавесках. Его эрекция была жесткой и настойчивой, требовала разрядки, но парень не осмеливался ослабить хватку за карниз. От разочарования у него закружилась голова; это было все, что он мог сделать, чтобы справиться с импульсом просто выбить окно, ворваться внутрь и изнасиловать ее прямо сейчас.
Вид красивой брюнетки, корчащейся в постели с одной рукой в трусиках, а другой ощупывающей ее невероятные сиськи, был полностью возбуждающим, его волнение было приправлено ожиданием увидеть ее лицо, искаженное не от удовольствия, а от боли и стыда.
Черт! Разведка была несложной — затененный деревьями двор скроет незаметное приближение «Хищников», а для того, чтобы взломать этот черный ход, потребуется не больше одного плеча. Он обошел весь дом, его улыбка стала шире, когда он понял, насколько уязвим коттедж для ночного нападения.
Когда он увидел, как наверху вспыхнул свет, он не смог удержаться и бесшумно залез на крышу крыльца; галька сдвинулась под его ногой, но плитка удержалась. Удача? Он выиграл в чертовой лотерее — в занавесках была щель, и даже когда она выключила прикроватную лампу, в комнате было достаточно лунного света, чтобы показать каждую восхитительную деталь ее безумного траха пальцами.
Господи, он чуть не вдул себе в штаны, когда она кончила, ее оргазмические стоны были громкими и долгими. У тебя есть еще одна ночь для себя, сучка, подумал он про себя. Скоро тебе придется иметь дело с моим стояком…
***
Клэй закурил сигарету, наслаждаясь ожиданием, наслаждаясь затишьем перед бурей. Мысль о том, что Клуб Хищников приготовил для Дэнни, вызвала у него болезненный стояк; то, что они сделали с Бекки, померкнет по сравнению с мучениями, которым они собирались подвергнуть сисястую училку.
Его набор для изнасилования был разложен на кровати; черные кроссовки, черная лыжная маска, черный комбинезон. Все они будут сняты, как только они попадут в дом; Клэй хотел, чтобы Дэнни хорошенько разглядела своих мучителей. Он хотел увидеть страх в ее глазах, когда она посмотрит на шесть твердых членов, которые будут насиловать ее беспомощное тело… Он проверил, что видеокамера полностью заряжена, потушил сигарету и натянул комбинезон на голое тело. Черт, это будет здорово…
***
Дэнни удовлетворенно вздохнула, когда пахнущие мылом струи горячей воды омывали ее золотистое тело. Она запрокинула голову и позволила душу намочить свои длинные волосы, блестящие пряди ниспадали на ее мускулистую спину. Ароматный пар клубился вокруг ее сочных изгибов. Она стала наносить шампунь на волосы, напевая мелодию, которую услышала по радио в пикапе, когда ехала домой из школы.
Душ застонал, а затем забулькал. Дэнни замерла. Сантехника в ее маленьком домике была антикварной и часто превращала принятие душа в нечто вроде приключения. Она вскрикнула, когда вода внезапно стала холодной, лейка душа злобно зашипела, когда температура резко упала. Торопливо смыв шампунь, она поспешно выбежала из кабинки, грустно ухмыльнувшись, схватила, дрожа, полотенце и быстро намотала его на себя.
— Брррр!
Ее соски, затвердевшие от холода, заметно прижались к самодельному купальному халату; она взяла второе полотенце меньшего размера и принялась расчесывать волосы, энергично растирая их, мокрым коленом приоткрыла дверь ванной и направилась в спальню. Она брела по коридору, уткнувшись лицом в полотенце, но достаточно уверенно шагая, чтобы ловко избежать столкновения со стулом на полпути.
— Уф!
Когда она вошла в дверь, и убрала полотенце с лица, то обнаружила, что смотрит в холодные голубые глаза. Момент затянулся.
Она застыла в шоке, просто глядя в эти глаза, как кролик, попавший в свет автомобильных фар. Парень. Подросток, лет 17-18? Она толкнула его, когда он перегородил коридор. Ее нижняя губа начала дрожать, но шок не проходил.
Он был… голым! Она чувствовала, даже не глядя вниз, жесткий ствол, прижимающийся в паху к ее обвитому полотенцем телу. Его глаза были ледяными, сверкали, как бриллианты. О Боже, она знала его. Она видела его — видела, как он наваливался на эту маленькую блондинку в лесу, видела, как он заталкивал свой член в попу девушки… и теперь он был здесь, в ее доме, голый и так близко, что она чувствовала его дыхание на своем лице.
Пауза тянулась меньше секунды. Она развернулась, ее ноги были готовы бежать, но затем ее мир взорвался мучительной болью, когда ее схватили за волосы, и она была приподнята от пола. Схватившись за руки, запутавшиеся в волосах, царапая пальцами ног по полированному полу, она закричала так громко, что у нее заболело горло.
— Это не поможет, сука. Мы уже проверили — твоих соседей сегодня нет дома. Никто не услышит твой крик, кроме нас.
Низкий, садистский смех… Боль затуманила ее зрение, но когда ее втащили в спальню, она достаточно ясно увидела, что ее ждет. Пять парней по бокам ее кровати, двое с одной стороны, трое с другой. Пять парней, шесть, считая того, что тащил ее за мокрые волосы.
Все были обнажены. У всех была сильная эрекция, члены вырастали из их промежностей. Их лица, их дикие ухмылки были размыты сквозь слезы в ее глазах, но, тем не менее, она узнала каждого из них. Банда из леса. Насильники из колледжа Хартвуд. Здесь, в ее доме, в ее спальне…
— О Боже, пожалуйста, пожалуйста, не надо, не надо, нет…
— Что не надо? Насиловать тебя? Расслабься, нас всего шестеро. В любом случае, мы уйдем к рассвету, так что будем трахать тебя всего около восьми часов…
— Нет! Нет, пожалуйста, умоляю! Не делайте этого!
Парень, держащий ее, рассмеялся ей в ухо.
— Не делать что? Ты даже не знаешь, что мы запланировали…
— Хорошая мысль, чувак. Скажем ей.
Холодные глаза сверкнули.
— Вот что будет, шлюха. Тебя изнасилуют. Шестеро, по очереди или вместе. Тебя будут трахать в рот, в киску и в жопу. Снова и снова и снова. Когда мы закончим, ты будешь так переполнена спермой, что будет булькать при ходьбе. Ну, если ты все еще будешь в состоянии ходить…
Она с глухим стуком ударилась о матрас, всхлипывая и крича, когда жадные руки сорвали с нее полотенце.
— Срань господня! Гляньте на эти сиськи!
— Чад, Рид, хватайте ее за ноги. Дуайт, держи ее руки. Тай, ты снимаешь все это?
Пальцы щелкнули на ее запястьях и лодыжках, словно стальные наручники. Она снова закричала, когда ее стройные, брыкающиеся ноги были раздвинуты. Ее большие твердые груди подпрыгивали, когда она боролась.
— Черт, эти дыньки не могут быть натуральными…
Клэй скользнул на нее сверху и наклонил голову, чтобы пососать ее застывшие от страха соски, его руки мяли и сжимали сиськи учительницы. Он пускал слюни, как животное, переключаясь с одной груди на другую, пока они обе не заблестели, а ее глубокое декольте не заполнилось слюной.
— Прекрати! Вы, грязные животные, отпустите меня!
Клэй поднялся скользя по ней, пока его зад не уперся в ее гладкий живот. Он просунул свой твердый член между ее грудями, плотно прижимая гигантские сферы к своему мясу для максимального захвата и мастурбации.
— Прекрати! Пожалуйста, прекрати! Пусти меня!
— Да, можно подумать, будто это первый трах между сисек, который ты позволяла парню…
— Пожалуйста, я вас умоляю! Оставьте меня!
Клэй проигнорировал это, и начал двигаться в ее декольте, его слюна смазывала каждый резкий толчок.
— Черт, как хорошо. Они такие чертовски большие, такие чертовски твердые…
Он трахал ее сиськи, пока не почувствовал, что его яйца начали закипать, он резко высвободился, прежде, чем потерял контроль.
— Ты чуть не довела меня до оргазма, шлюшка. Ты так просто не отделаешься от траха в манду…
Он быстро переместился, и Дэнни закричала, почувствовав, как его скользкая от слюны головка жестко поцеловала ее надутые розовые половые губки.
— Нет! Пожалуйста — о Боже — пожалуйста, не надо, нет! Нет! Нееет!
Ее грудь дико тряслась, когда она билась под ним, отчаянно пытаясь избежать твердого копья, которое Клэй начал вонзать в нее. Это было бесполезно; ее крепко держали, и борьба только возбуждала молодого насильника, чьи толчки становились все яростнее и глубже по мере того, как ее манда растягивалась и наполнялась.
— Бля, она тугая! Как жопа!
Тай снимал все это на камеру, используя зум, чтобы убедиться, что запечатляет все до мельчайших подробностей мучения Дэнни. запись служил двум целям: «Хищникам» нравилось хранить сувениры о своих рейдах с изнасилованиями, а соответствующим образом отредактированная копия, иногда с фальшивым голосом за кадром, чтобы заверить потрясенных зрителей в том, что девушка действительно дала согласие, предотвратила не одно полицейское расследование в прошлом. Тай облизнул губы, пока снимал, с нетерпением ожидая своей очереди, когда трах Клэя, растягивающего ее манду, достиг крещендо.
— Я кончаю! Посмотри на меня, шлюха! Смотри мне в глаза, когда я кончу в твою киску!
Пот стекал со лба Клэя, когда он толкался до упора, его задница качалась между дико раздвинутыми ногами Дэнни, ее крики подстегивали его, пока его последние толчки не стали такими быстрыми, что его яиц стало трудно разглядеть.
— Ага! Пора кончать! Получай, получай все! Да, да, да, даааааа!!!
Клэй слез с рыдающей учительницы, и Вэл нетерпеливо занял свою очередь, тело квотербека вдавило красивую брюнетку в матрас. Член Вэла был длинным и толстым, и он вонзал его в Дэнни с садистской медлительностью, смакуя боль, исказившую ее лицо, когда она рыдала под ним.
— П-прекратите… пожалуйста, просто прекратите…
Он погрузился в нее по самые яйца, а затем начал толкаться, сначала медленно, а затем переходя в карательный ритм изнасилования, в котором задница Дэнни подпрыгивала на матрасе, как боксерская груша. Ее голова моталась из стороны в сторону, волосы бешено колыхались, влажные пряди трепетали по предплечьям двух мальчиков, державших ее за запястья.
— Прекрати! Прекрати! Прекрати!
Вэл реально вдалбливал, колол, хлопал, пихал — заставляя каждый свой дюйм входить и выходить из ее беспомощного святилища, когда она срывающимся голосом молила о пощаде. Шелковистая хватка ее дырочки довела его до оргазма раньше, чем он намеревался, и он выразил свое разочарование, больно укусив ее за сосок, когда его член взорвался глубоко внутри нее. Ее крики были высокими и чистыми, и, наконец, перешли в рваные рыдания, когда его извергающийся член в конце концов иссяк…
Следующим насильником в очереди был Рид. После Рида Данни изнасиловал Чад, затем Дуайт и, наконец, Тай. Данни кричала каждый раз, когда в нее входили, по ее лицу текли слезы, когда она была вынуждена принимать член за членом.
— Ты глухая, сука? Я спросил, давала ли ты раньше в задницу?
Слова Клэя не сразу отложились в ее оцепеневшем от шока мозгу. Когда они наконец погрузились, ее глаза расширились от ужаса.
— О Боже, нет! Пожалуйста! Только не в зад!
Клэй вопросительно поднял бровь.
— Ты серьезно? Тебя никогда не трахали в жопу?
— О Боже… пожалуйста… нет… я никогда… это отвратительно! Пожалуйста, не надо… —
Клэй ухмыльнулся.
— Да брось, стерва. Я все равно собирался отодрать тебя в задницу, но теперь, зная что ты там целка, мне будет делать это еще слаще. Поставьте ее раком.
Она изо всех сил боролась, брыкалась, царапалась и кусалась, но шквал жалящих оплеух быстро подчинил ее, и прежде чем боль от ударов утихла, она оказалась на четвереньках, с запястьями и лодыжками, прижатыми к кровати, и с сочной задницей, торчащей кверху. Она почувствовала, как матрас прогнулся, когда Клэй встал на колени позади нее, и вздрогнула, когда его руки раздвинули ее ягодицы. Он уставился на ее миниатерный анус со звериной похотью.
— Черт, это как игольное ушко. Тебе реально будет больно, сука, так что сделай глубокий вдох…
Она закричала. Она не могла удержаться, оперные вопли просто вырывались из ее горла, когда ее анус медленно открывался под неумолимым давлением головки члена Клэя. Она чувствовала, как сморщенные лепестки ее ануса расходятся, и продолжала кричать, когда твердый мясной шар медленно пропихивался внутрь нее.
Шар застревал в ее кишках, вонзаясь, сверля, оскверняя, и твердый стержень, который он венчал, погружался дюйм за дюймом все глубже и глубже в ее анус, пока она не почувствовала, как его волосатая мошонка шлепнула по ее половым губам.
— Черт, кажется, она перекрыла мне кровообращение!
Клэй медленно двинул назад, но хватка ее задницы была настолько крепкой, что его отступающим инструментом ее оттянуло назад; он схватил ее за ягодицы и удержал на месте, затем снова потянул член обратно, пока только головка не осталась внутри.
— ОК, шлюха, вот сейчас-то и начинается самое интересное…
Он толкнул обратно, сильно и быстро, и агония, взорвавшаяся внутри Дэнни, была неописуемой.
— Сделай ее, чувак! Накачай эту задницу!
Клэй насиловал сломленную брюнетку дикими, садистскими толчками, безжалостно вонзаясь в нее своей плотью, одной рукой придерживая за узкую талию, а другой хлопая по маленьким округлым ягодицам, как барабанщик на галерах для рабов отмечает удары весел. Его яйца качались, когда он врезался в ее прямую кишку, ее крики усиливали удовольствие, приправленное жаром и невероятной теснотой ее дырочки, переполненной его кукурузиной.
— Прекрати! Ты делаешь мне больно! Я не могу этого вынести!
Ему потребовалось много времени, чтобы достичь оргазма, замедляя свои толчки всякий раз, когда он приближался к краю, решив продлить как свое удовольствие, так и ее боль. Измученной учительнице казалось, что прошла вечность, прежде чем она почувствовала, как его член изверг вулканическую струю спермы глубоко внутрь ее тела.
— Ага! Ага! Я кончаю… кончаю в твою задницу, грязная шлюшка!
Она обмякла, оскверненная и побежденная, когда он вытащил свой член. Ее глаза покраснели и выпучились в ужасе. Она вскрикнула, когда еще один шлепок был нанесен ей по ягодицам, прощальный удар от Клэя, когда он слез с кровати.
— Ты грязная сука. Ты шлюха. Ты довела меня своей задницей. А теперь она станет добычей моих приятелей…
***
Хищники Клуба по очереди набрасывались на беззащитную задницу Дэнни. Это было похоже на производственную линию, на какой-то безжалостный промышленный процесс с бесконечной чередой поршней, вращающихся внутри нее. Боль и стыд, казалось, усиливались каждый раз, когда один член вынимался из ее задницы с громким хлопком, а через несколько мгновений внутрь погружался другой.
Ее кишки были залиты спермой. Она тряслась от истощения. С нее стекал пот, ее тело и тела насильников сливались с маслянистым отсветом, блестевшим на ее шелковистой коже.
— Тебя только что оттрахали в жопу шестеро парней, сука. Достаточно? Ты готова?
— Я не могу… я больше не могу… пожалуйста, просто отпустите меня… пожалуйста… не надо больше…
Клэй кивнул Чаду, который в свою очередь был оператором.
— Убедись, что следующий кадр у тебя получится ясно и четко, чувак.
Чад укрупнил изображение, а Клэй наклонился и приподнял лицо Дэнни, чтобы заглянуть ей в глаза.
— Есть способ остановить это. Ты хочешь, чтобы это прекратилось, верно?
— О Боже, пожалуйста, что угодно, только покончите с этим…
Клэй кивнул, довольный — она сделает то, что ей велят.
— Хорошо, вот в чем дело. Отсоси наши члены. Всем нам. Сделай это убедительно. Скажи нам, как ты хочешь попробовать наше мясо, проглотить каждую порцию. Ты сможешь это сделать?
Отвращение на ее лице заставило его рассмеяться.
— Не хочешь попробовать собственную жопу, а? Хорошо, позвольте мне прояснить для тебя кое-что. Отсоси нам, и мы уйдем. Не станешь? Мы будем насиловать тебя, пока не треснут кости…
Дэнни опустилась на колени на кровати. Тай стоял перед ней, и она смотрела на него снизу вверх, медленно поднимая его ствол одной рукой, а другой лаская его яйца.
— Пожалуйста, дай мне… пожалуйста, дай мне пососать…
Ее голос дрожал, но затем стабилизировался. Если она согласится, они отпустят ее. Они уйдут. Ее мучения будут закончены. Она должна была поверить в это. Она заставила себя продолжить непристойный маскарад, купить себе свободу извращенной игрой, которую они потребовали.
— Я хочу сосать твой член. Пожалуйста, мне очень нужно, чтобы он был у меня во рту… —
— А как насчет моих приятелей?
— Я тоже хочу им отсосать.
— Хочешь отсосать шесть членов?
— Да, я… да. Я хочу сосать шесть членов. Я хочу, чтобы шесть парней кончили мне в глотку.
Тай запустил руки в ее волосы.
— ОК. Сделай это.
Она глубоко вздохнула, открыла рот и опустила голову. Его шлем был липким, кислым на вкус. Она боролась с тошнотой и старательно сосала, используя руки на его члене и яйцах. Он хмыкнул от удовольствия.
— Черт, я думаю, она знает, что делает.
Он надавил на ее голову, и она послушно взяла в рот столько мяса, сколько смогла. Жесткая плоть прижалась к ее языку. Она начала покачиваться на паху Тая, посасывая от основания члена до кончика и снова опускаясь, двигаясь все быстрее и быстрее, желая, чтобы он просто кончил.
— Сделай это, Тай, заставь шлюху проглотить все. До последней капли.
Она крепко зажмурилась и продолжала работать с членом во рту, с членом — подумала она со стыдом и отвращением — который уже изнасиловал ее кунку и задницу. Она чувствовала, как он дрожит на ее языке, как натянутая тетива, а затем, со жзвуком рычания, ее рот наполнился спермой.
— Глотай. Высоси это.
Ее тонкая шея дернулась, когда она повиновалась команде. Ей снова пришлось бороться с тошнотой, когда она почувствовала, как охлаждающаяся сперма стекает по ее пищеводу. Просто помни, что тебя отпустят, если ты подыграешь, — сказала она себе. Просто держись за это. Что они бы отпустили ее, если бы она отсосала им и притворилась, будто наслаждается этим. Они обещали…
Она отсасывала им, одному за другим. Шесть членов, двенадцать яиц, наполненных спермой, которая закачивалась ей в горло, пока она не почувствовала себя такой раздутой, как будто наелась на День Благодарения. Клэй был последним парнем, которому она отсосала, и когда его член в конце концов перестал брызгать, и он отошел, она, наконец, почувствовала, как надежда изо всех сил пытается вырваться из-под обломков ее самоуважения.
— Это… все, кончено? Я сделала то, что ты хотел, пожалуйста, пожалуйста, отпустите меня теперь.
Клэй рассмеялся.
— Глупая сука. Ты действительно поверила, что минет поможет тебе сорваться с крючка?
Слезы снова навернулись на ее глаза.
— Ты же обещал!
— Обещал. Когда ты вышла из душа, я пообещал тебе, что мы будем насиловать тебя до рассвета. И это обещание я сдержу…
***
Дэнни тупо уставилась на экран. С первыми проблесками рассвета компания двинулась вниз; Тай подключил видеокамеру к телевизору Дэнни, и они толкнули ее обратно на диван и заставили смотреть видео, которое они сняли, заставили смотреть, как ее насилуют, заставили дрочить им, по очереди, сидя на корточках у дивана. Дэнни машинально двигала руками вверх и вниз по фаллосам того из ее мучителей, который в данный момент находился рядом с ней на диване.
Это было, как будто девушка на экране была кем-то другим, кем-то из фильма ужасов, снятом далеко-далеко. Она смотрела, как кричащая девушка в телевизоре умоляла о пощаде, когда член вонзался ей в задницу; наблюдала за девушкой, ее загорелой подтянутой плотью, истекающую спермой, как ее заставили сесть на член, а затем согнули пополам, чтобы рвать задницу…
— Да, взгляни хорошенько на это. Мы дважды трахнули тебя, шлюха. Член в твоей киске и заднице одновременно – вот это должно быть, было больно…
Фильм шел и шел. Лицо Дэнни оставалось бесстрастным, но слезы текли по ее щекам, когда она видела, как ее снова и снова насилуют. Финальная сцена показала ее с членом, пронзающем ее кунку, еще одним в заднице и третьим во рту; ее руки были обернуты вокруг другой пары членов, торчащих у парней, стоящих по обе стороны от тройничка.
— Пять баллов за равновесие, сука…
Они толкнули ее на пол, прежде чем уйти, встали вокруг нее, и обоссали все тело. Она неудержимо дрожала, когда горячая желтая жидкость поливала ее, как из шлангов.
— Просто помни, сука, ты больше не Дэнни Харрис. Ты просто бесполезный кусок мяса.
— С отличными сиськами, однако.
Смех был резким, но теперь Дэнни было не до унижения. Ей было уже не помочь…
КОНЕЦ