Как мама стала женой моей корпорации. Часть 8

Мама встала из-за стола, положила свою блузку на кресло и неспешно, под мерное покачивание своей груди, которую даже не попыталась прикрыть, направилась ко мне. Словно всё в порядке. Словно, ничего необычного не происходит. Словно всё так и должно быть.

Я остолбенел.

Когда она достаточно приблизилась ко мне, то внезапно развернулась, а потом нагнулась. Одной рукой задрала свою юбку, а другой отодвинула в сторону полоску своих кружевных трусиков. Те были под стать бюстгалтеру.

– Добро пожаловать в Омеда-Групп, партнёр. Примите мои поздравления от лица Кирин-Групп. Вместе наши кампании достигнут невиданных высот. Перед нами открыто всё возможное будущее. И я буду надёжным гарантом незыблемости и монолитности отношений наших корпораций. Не стесняйтесь, попробуйте меня.

Я и так был в остолбенении, а теперь и вовсе обратился в каменное изваяние.

Что происходит?

Моя строгая мама, та, перед кем семенили и заикались сотни её подчинённых. Та, кто не давала послаблений ни мне ни им. Та, кто всё контролировала и ничего не выпускала из рук. Та, от кого завесила вся моя жизнь, кто обеспечивала всё моё будущее, сейчас стоит передо мной раком?

А мама тем временем чуть повернулась и ожидающе смотрела мне в глаза.

Не знаю, что тут делать. Убежать, что ли? Или ущипнуть себя, чтобы проснуться?

Это было бы здорово. Открыть наконец глаза, и увидеть, что моя жизнь течёт прежним чередом. Что всё, как всегда. Что не происходит ничего, ломающего мой привычный мир. Что сегодня выходной, что сейчас мама опять погонит меня учить предметы. Что попутно скажет, что записала меня на ещё какие-то курсы. Что я опять буду думать куда всё это впихнуть, и чем придётся поступиться.

Но нет, это кажется, реальность.

– Ты понимаешь, что делаешь? – Спросил я маму.

Безумие.

– Вполне.

– Это не нормально.

Я всё ещё пытался удержать свою обычную жизнь, хотя и понимал, что как прежде не будет уже ничего. Все кости брошены на стол, карты розданы. Все необратимые решения приняты, в том числе и мной. Когда Борис Викторович сказал, что я войду в руководство, я уже тогда понял, к чему всё это приведёт, хотя и не хотел думать об этом. И тем не менее дал своё согласие.

– Раньше было не нормально, теперь нормально. Ты сам решился вступить в директорат Омеда-Групп. А ты слышал Бориса Викторовича, моя роль для директората твоей кампании неизменна и незыблема.

– Даже по отношению ко мне?

– Разумеется. Я профессионал, а у профессионала корпоративные интересы должны стоять на первом месте. И вмешивание личного в рабочие вопросы неприемлемы. Даже когда речь идёт о моём сыне. Никаких исключений.

– Я слышал такую присказку, но ты её, по-моему, не к месту используешь. Мягко говоря.

– К месту. Этот принцип относится не к какому-то частному случаю, а к отношению к своей работе вообще. Если ты только считаешь себя высококлассным специалистом, а не простым приспособленцем. Если ты желаешь достичь чего-то значимого в жизни, ты должен личное ставить на второй план.

– Это выходит за любые адекватные рамки.

– Отнюдь. За рамки выходило то, что я согласилась стать блядью Омеда-Групп. Но тут иного выбора сделать я просто и не могла. И иной выбор сделать было и невозможно. А вот то, что происходит прямо сейчас, уже полностью в рамках. В новых рамках. Это уже вполне рабочий процесс. По крайней мере, с момента вступления тебя в руководство Омеда-Групп.

– И что, моя мама теперь будет ублажать меня?

– Прямо сейчас точно буду.

– Ты хочешь, что бы я использовал тебя? Свою собственную мать?

Я всё ещё не мог решиться. Ещё не мог принять новую реальность.

– Ты мою речь слышал, партнёр? Именно об этом я и говорила. Ну, ты будешь вставлять в меня? Или ты не нуждаешься в моих услугах?

Я посмотрел на Бориса Викторовича, и тот ободряюще улыбнулся мне.

– Давай, парень, не стесняйся. – Услышал я голос Виктора Анатольевича. – Твоё вступление в должность непременно нужно отпраздновать. Распоряжайся нашей корпоративной блядью в полной мере.

Пора принимать решение. Да и мама уже заждалась.

Я расстегнул брюки, приспустил их и достал член. Приставил его к маминой киске и надавил.

Мама выгнулась и застонала.

Ну да, о габаритах своего члена я в курсе. Двадцать три сантиметра, это весьма серьёзно. В банях я себя всегда ощущаю настоящим гигантом.

За пределами этой комнаты довольно громко, но не на столько же. Громкий стон женщины там будет вполне слышен, невзирая на музыку.

– Тебя услышат. И к нам четверым могут внезапно добавиться ещё люди.

Мама закусила губу.

Говорить маме это было неловко, но лучше сказать. Потому как ворваться сюда, если решат, что тут происходит что-то опасное, вполне себе могут.

Затем я начал постепенно двигаться в ней, по чуть-чуть набирая обороты.

С ума сойти. Невзирая на величину своего пениса, девушки у меня никогда не было. Никогда бы не мог и подумать, что моей первой будет моя мама. Бред какой-то. Но такова реальность.

И под мерные шлепки моего лобка о мамину задницу, с этой реальность я мало по малу свыкался.

Пожалуй, всё не так уж и плохо.

– Следующую встречу произведём во вторник. – Сказал Борис Викторович.

– Давайте в другой день. – Очень тяжело произнесла мама. – Во вторник я провожу брифинг для моего отдела.

Через слово из неё так и исходили стоны. Не уверен, что сейчас лучший момент для разговора о делах.

– Перенесёте на другой день.

– Не выйдет, все остальные дни забиты. Этот брифинг затратен по времени, и это единственный день, когда для него есть место.

– Ничего страшного от одного пропуска не будет.

– У нас сейчас на носу важные контракты, и если не скорректировать наше движение, то это выльется в проблемы. – С каждой репликой маме было говорить чуть легче. Я бы мог сбавить обороты, чтобы ей было полегче, но к чёрту это. Сейчас моя первая брачная ночь. Я впервые в женщине. И ничем омрачать это событие я не намереваюсь.

– Нужно давать и немного вольности подчинённым. Позволить им самим понять свои ошибки.

– Не в этом случае. Сейчас их ошибки будут дорого стоить. Такое лучше отложить для более мягких условий.

– Подключите коллег. Кто-нибудь из директоров вас смоет подменить на таком деле.

– В свои дела я никого стороннего подключить не могу наш отдел конкурирует сейчас с большинством других отделов. Поэтому этот брифинг так и важен. Нужно и реализовать контракты, и обойти другие отделы.

– Другие дни на следующей неделе мне не очень удобны.

– Хорошо. Придётся моим подчинённым самим справиться в этот раз. – Произнесла мама, закатив глаза, кода я в очередной раз вогнал в неё член.

– Вот и отлично. Кстати, Ольга Васильевна, беседы беседами, но ваш рот мы используем сейчас не по назначению.

– Что простите?

– Говорю ваш рот, надо бы занять чем-то и кроме разговоров. –

Борис Викторович подошёл к маме спереди.

– Вы хотите использовать мой рот?

– Именно. А то вы вроде числитесь у нас членосоской, но ещё никому не отсосали.

– Я никогда не использовала свой рот в таком качестве. Для меня это довольно чуждая практика.

– Ну мы без вашего рта обойтись не сможем.

– Мой сын сейчас во мне. Пусть он закончит и тогда я примусь за вас.

– Нет необходимости торопить молодого человека. Вы сможете вполне справиться и разом с нами двумя.

– Это будет неудобно.

– Зато для нас станет дополнительным эротическим стимулом. Трахать женщину в несколько смычков, это вещь весьма возбуждающая.

Мама ничего не ответила, а просто открыла рот.

– Хорошая девочка. – Сказал он, расстёгивая брюки.

Затем достал член, подошёл поближе к маме и засунул его ей в открытый рот.

– Как вам первый день на новой должности? – Обратился ко мне старик.

Сейчас мы стояли довольно близко напротив друг друга. Как-то даже неловко.