История выздоровления

Входная дверь громко хлопнула за спиной, я споткнулся обо что-то в прихожей и выругался сквозь зубы. Настроение и так было ниже плинтуса. И даже хуже. Кинув куртку в угол, я завернул на кухню. В холодильнике, как я помнил, оставалось с какого-то праздника полбутылки водки и я с ходу набулькал себе полстакана. Проглотил одним махом, не чувствуя вкуса, прислушался к ощущениям — мало. Налил еще.

— Саш, это ты? — донесся из дальней комнаты мамин голос — Ты сегодня опять не в духе?

Конечно я, кто ж еще? Батя-то в командировке две недели уже. И еще столько там просидит. А может и дольше.- подумал я, опрокидывая стакан в рот. А про не в духе — это мягко сказано. Час назад вообще казалось, что жизнь кончена, и это в восемнадцать-то лет! А казалось бы, все впереди, живи да радуйся…

— Саша, ты что, водку тут пьешь!? — мама, не дождавшись меня, сама заявилась на кухню.

Вообще-то я уже достаточно взрослый, чтобы употребление мной алкоголя никого не шокировало. Но чтоб вот так, дома, в одиночку, стаканами… Я и сам понял, что это перебор. Водка подействовала, раздражение спало и я не рявкнул в ответ, а потупился и осторожно опустил стакан на стол. Но вид мой, судя по всему, был далек от нормального, потому что мама, взглянув на меня, не стала продолжать разборки по поводу пьянства, а вздохнула и поплотнее запахнув халат уселась напротив:

— Рассказывай, что у тебя случилось?

— Да ничего…

— Я же вижу, ты сам не свой! Рассказывай!

— Мам, я сам разберусь…

— Сомневаюсь. Ты уже давно какой-то не такой… Злой, раздражительный. Я же вижу. А теперь еще это — она указала на бутылку.

Водка между тем продолжала наступление на организм. В голове зашумело, по телу разлилось приятное расслабляющее тепло. Но рассказывать маме про свои проблемы я не собирался, больно уж интимного свойства были эти проблемы. Не дождавшись от меня ответа, она принялась наугад перебирать возможные причины:

— С учебой что-то? Из института выгоняют?

— Не, что ты!

— Тогда с личной, так сказать, жизнью?

— Ну… вроде того.

— А что не так? Безответная любовь?

— Мам, да ну тебя!

— А что тогда? Ты когда вообще последний раз с девочкой встречался?

— Сегодня. — вырвалось у меня.

— Во-о-он оно что… — мама многозначительно посмотрела на меня и участливо спросила. — Поругались?

— Нет. — при воспоминании о сегодняшнем меня передернуло. Рука сама потянулась к бутылке, но я вовремя ее остановил.

— А что же тогда? Она тебя не гонит, но и близко не подпускает?

— Подпускает, мам, подпускает.

— Да? И насколько?

— Да насколько угодно!

— О как! Так чего же тебе не хватает?

— А я не смог!!! — выпалил я и не обращая на нее внимания налил себе еще полстакана.

— В смысле “не смог”? — не поняла мама.

— Ну что тут непонятного? — меня стало раздражать непонимание очевидных вещей. — Не встал у меня!

— Ну так это бывает… — она слегка запнулась, съехав на скользкую тему. — В другой раз получится.

— Мам, ты не понимаешь!

Я снова прокрутил в голове, как девица, между ног которой я устроился, берет меня за член, собираясь направить в нужное место, недоверчиво замирает, выскальзывает из-под меня и подносит к глазам мягкий десятисантиметровый орган, брезгливо произнося:

— И ЭТИМ ты собираешься меня. ..!?

И потом еще мерзкий визгливый смех в спину…

Все это, конечно, я говорить не стал.

— Чего я не понимаю? — продолжала допытываться мама.

— У меня который раз уже так!

— И много у тебя было этих… разов?

— Шесть.

— А давно началось?

— Полгода уже.

— Мда… — немного подумав, она продолжила выяснять — Саш, а до этого? Нормально было?

— Мам, ну хватит уже… Не было нормально. С первого раза так. Я тогда думал — переволновался, впервые все-таки. А потом и второй раз так, и третий… А сегодня она еще и рассмеялась.

— Да-а-а… проблема… — мама вздохнула. — Саш, прости за вопрос, а вот когда ты… мастурбируешь, тогда с эрекцией как? Я же знаю, ты лет с двенадцати этим занимался.

— Ну-у-у… — мне уже было все равно в чем признаваться — раньше нормально было. А сейчас тоже не очень.

— Странно это все. В твоем-то возрасте. Может, тебя девочки не возбуждают?

— Не, мам, ты что! Я не такой!

— Да я не о том! — поморщилась она. — Я про этих конкретных девочек.

— А-а-а! Не, с этим все хорошо.

— Тем более странно. Не должно такого быть. Ладно, хватит пить, иди к себе, переодевайся.

Облачившись в домашнее, я завалился на кровать, уставившись в потолок. В голове бродили нехорошие мысли о том, что надо смириться и привыкать к импотенции. Я ж не один такой, наверное. И ничего, живут люди. А нерастраченную сексуальную энергию направляют на что-то еще. Наверное, больших успехов достигают — не отвлекает же ничего. Только я стал подбирать себе подходящее занятие на замену, как мама позвала ужинать. Есть не хотелось, но пришлось идти.

Вяло повозившись в тарелке и почти ничего не съев, выпил кружку чая и собрался дальше валяться, обдумывая свое никчемное существование, но мама зашла в комнату следом за мной. Опять расспрашивать будет — мысленно скривился я — Как будто и так мало наговорил.

— Саш. — начала она, усаживаясь. — Я вот тут все думаю… ну неужели все действительно так плохо, как ты говоришь? Вот совсем-совсем никак не получается?

— Ну не то что бы совсем… — я долго думал, как подоходчивее пояснить. — Сначала вроде начинается нормально, но до конца… гм… не встает. Так и остается небольшой и мягкий. Не так чтобы совсем, но и не то что должно быть.

— Первый раз про такое слышу. Знаю, бывает когда совсем не получается, или на минуту всего хватает, но чтобы так… Саш! — она встрепенулась. — Ну-ка подойди сюда!

— Зачем?

— Я сама посмотрю. Иди-иди, нечего родной матери стесняться!

Я поднялся, и встал перед ней. Уже было все равно, хочет — пусть смотрит.

— Ну доставай его. — посмотрела она на меня.

— А?

— Штаны, говорю, снимай.

Удивляясь сам себе, я безропотно приспустил треники вместе с трусами и выпрямился. Мама осмотрела висящий член и аккуратно приподняла его двумя пальцами. Другая рука прикоснулась к мошонке, ощупывая яички. Сдвинула кожицу с бледной головки, помяла ствол.

— Ну вот, получается! — оптимистично произнесла она.

Член и правда набух и немного вытянулся.

— Мам, ну этого ж мало!

— А мы его сейчас еще… — обхватила она рукой ствол.

Я смотрел сверху вниз как мама мне дрочит и поражался дикости ситуации. Мама… дрочит… мне… Однако несмотря на мое отчаянное желание ее не разочаровать, член, как всегда в последнее время, достигнув примерно половины твердости и длины, таковым и оставался. Мама ускорила движения руки, но и это не помогло.

— Сейчас… почти получилось… — подбадривала она меня и себя.

Мама продолжала дрочить, двигая кожицу по влажно блестящей головке. На размерах ее действия не отразились никак, чего нельзя было сказать обо мне. Сперма вот-вот должна была хлынуть наружу. Я даже открыл рот, собираясь предупредить маму, но матово-белая струя уже брызнула ей на шею. Затем еще одна, и еще. Она отшатнулась, но член не выпустила. Я кончал и смотрел, как сперма стекает ей в ложбинку между грудей.

— Не ожидала… думала, у тебя и с эякуляцией проблемы. — призналась она, наконец выпустив обмякший орган. — Знала бы, полотенце взяла бы. Ладно, одевайся.

— Короче, Саш, выводы такие — хладнокровно, будто бы ничего особенного не случилось, подвела она итог после того как оттерла с себя все следы моего семени. — У тебя все функционирует нормально, только с эрекцией проблема. Но проблемы с этим у огромного количества мужчин. И я думаю, медицина давно разобралась как это лечить. Так что завтра ты идешь к урологу.

— Мам, может ну его? — рассказывать о таких проблемах посторонним людям оч-ч-чень не хотелось. — Само пройдет?

— Не “ну”, а надо. Не пройдет. Нельзя это запускать, дальше только хуже будет.

Я и сам понимал, что надо что-то делать. И мысль посетить врача у меня в свое время была, но я оттягивал неприятный момент до последнего. Теперь стало ясно, что придется идти. Иначе меня отведут туда за руку, а это еще хуже. За остаток вечера мама куда-то позвонила несколько раз и договорилась, что пойду я не в нашу обычную поликлинику, а в солидный медцентр.

Там меня встретила ее подруга и проводила до нужного кабинета. Очереди, в отличие от поликлиники, не было. За столом сидела врачиха средних лет, как и положено в белом халате и шапочке.

— На что, молодой человек, жалуетесь? — не очень приветливо начала она.

— Я… Ну это… Вот… У меня… — язык отказывался признаваться в половом бессилии.

— Не мямли, прямо говори — что с твоим дружком не так? Я, между прочим, уролог, ко мне с насморком не ходят. Так что вряд ли ты меня удивишь.

— Не стоит… — выдавил я.

— Да-а? А сколько тебе лет — она глянула в карточку — Ага, ясно. Рановато что-то. Пьешь, куришь, колешься?

— Не-не-не, что вы!

— Болел чем-нибудь перед тем как началось?

— Неа. — я припомнил получше — Не, точно нет.

Дальше последовала длинная череда прочих вопросов, после каждого она что-то записывала в карточку.

— Ну давай посмотрим — встала она из-за стола. — спусти штаны и садись на кушетку.

Я к этому времени немного освоился и с готовностью предъявил ей больного. Тетка внимательнейшим образом осмотрела член, ощупала его и мошонку холодными твердыми пальцами в перчатке, иногда больно сдавливая.

— Ничего явного не нахожу — вынесла она вердикт. — И что, совсем не стоит?

— Ну как совсем… наполовину встает, а дальше — нет.

— Как это? Ну-ка покажи.

— Как показать?

— Что ты спрашиваешь, как будто онанизмом никогда не занимался? Давай, а я посмотрю.

Она отошла к столу, но села на стул рядом сним, прямо напротив меня, положив ногу на ногу. Недлинный халат приоткрыл красивые округлые колени. Я взялся за член, несколько раз провел по нему рукой под ее пристальным взглядом, а потом плюнул на все и принялся дрочить как обычно, разглядывая ее ноги. Член, тоже как обычно, немного увеличился и на том остановился.

— Все? — спросила врачиха.

— Все. — остановился я.

— Нет-нет, продолжай! — потребовала она.

Она взяла со стола мою карточку, лениво перелистнула, захлопнула и положила на колени, небрежно придерживая рукой. Снова открыла, подвинув поближе к себе. Случайно или нет, но вместе с карточкой сдвинулся и халат. Перед моим взором оказалось бедро, видимое сбоку до самой ягодицы. Она перевернула еще один листок и посмотрела на меня:

— Достаточно! — она встала. — Давай посмотрим.

Холодные пальцы опять взялись за член. На этот раз ее манипуляции доставляли мне удовольствие. Орган сладострастно подрагивал в женских руках, а я опасался, как бы не кончить, особенно когда она исследовала головку.

— Одевайся. — наконец оставила она меня в покое. — Есть у меня кое-какие предположения о твоем недуге. Сейчас пойдешь анализы сдашь, это на втором этаже. И на УЗИ — там же. А завтра снова ко мне, тогда и решим все.

— Ну что? — встретила меня мама.

— Анализы сдал. Завтра снова к ней.

— А вообще что сказала?

— Да ничего пока. Что-то подозревает, но без анализов не говорит.

Про то, как она меня осматривала я рассказывать не стал. Мама вздохнула. Ей, как и мне, хотелось знать все и сразу. А еще лучше, чтобы врачиха выдала мне таблетку, от которой все моментально пройдет.

— Ладно, Саш, не переживай. Это хороший врач, мне говорили. Вылечишься.

На следующий день я вновь стоял перед врачихой, перебирающей в руках бумажки с моими анализами. Сегодня раздевать и осматривать меня она не собиралась, хотя я, пожалуй, был бы и не против.

— Ничего особенного в анализах не вижу. — наконец призналась она. — Есть отклонения, но незначительные. Если только все вместе влияет, но скорее, я думаю, это у тебя чисто психологическое. У тебя с женщинами вообще как? Есть постоянная партнерша?

— Нету. — немного устыдился я.

— Плохо. Таблетки я тебе, конечно, выпишу, но главное — тебе сейчас нужен регулярный секс… — я скривился и она тут же добавила — Ну, хотя бы попытка, а там как получится. А поскольку у тебя может поначалу не получаться — партнершу не должно это удивлять или раздражать. Эх, жалко у тебя жены нет!

— Рано мне еще жениться.

— Тоже верно. Так есть у тебя кто на примете?

— Неа…

— Плохо. Можно, конечно, мастурбировать, но это не так эффективно, да и потом с настоящей девушкой проблемы скорее всего будут. Я бы даже, наплевав на мораль, порекомендовала тебе воспользоваться услугами дам легкого поведения, но боюсь, финансово не потянешь.

Я только вздохнул, пожав плечами. Ясен хрен не потяну.

— В общем, пей пока таблетки и ищи себе девушку. — протянула она мне рецепт. — И про мастурбацию не забывай, раз уж по другому никак. А через две-три недели, как таблетки допьешь, приходи.

Дома мама вопросительно уставилась на меня.

— Вот. — вывалил я из карманов лекарства. — Сказала все съесть за две недели. Но вообще считает, что это психология виновата.

— И что с психологией делать? Это-то ты съешь, но я так понимаю, главное — психология?

— Сказала, регулярный секс нужен. Или на крайний случай онанизм, но это если совсем больше никак.

— А тебе есть с кем? — прищурилась мама.

— Ты ж знаешь что нет. Кому я такой нужен?

— Да… проблема. Стало быть, остается онанизм?

— Ну да.

— Понятно. Саш, я теперь к тебе в комнату без стука заходить не буду. Можешь спокойно там… в общем, лечись.

Однако “лечится” у меня в этот день как-то не получилось. И настроения не было, и мамино присутствие в квартире не располагало к таким занятиям. Один раз я вроде бы совсем решился, когда она, по моим прикидкам, легла подремать. Но вытащив член, поймал себя на том, что непроизвольно гляжу в сторону двери и вздохнув, спрятал его обратно. Даже в кровати перед сном, сунув руку в трусы, прислушался к ее шагам за дверью и снова отказался от этой затеи.

Мама, как и обещала, за весь следующий день зашла ко мне всего два раза за чем-то забытым, предварительно постучав в дверь и терпеливо дожидаясь разрешения войти. Выглядело это дико, я даже подумывал не закрывать дверь вообще, но она каждый раз, проходя мимо, ее захлопывала.

— Хватит, мам! — не выдержал я. — Когда надо будет, сам закроюсь!

— А тебе еще не надо? Ты сегодня вообще хоть раз…?

— Нет еще. — оказывается, теперь к традиционным ежедневным вопросам типа ел ли я, тепло ли оделся, добавился еще один — дрочил ли я.

— Саш, надо. Это как горькое лекарство — не хочется, а надо.

— Да не хочу я! Настроения нет! Это же не таблетки, нет желания — ничего не получится.

— Может тебе фильм какой посмотреть…. соответствующий?

— Мам… ну хватит, сколько можно! — разозлился я по-настоящему.

— Все-все, не буду…

От такого навязчивого внимания дрочить расхотелось совсем. Хрен с ним, завтра точно начну — решил я — Может даже по два раза в день. А сейчас спать пора.

Забравшись под одеяло, я отвернулся к стене и попытался заснуть. Несмотря ни на что, настроение немного улучшилось. Все же теперь стало хотя бы понятно что со мной и как лечится. Почти засыпая, я услышал, как дверь открылась:

— Са-а-аш… ты спишь?

— Угу. — промычал я.

— А твои… процедуры? Сделал?

— Завтра…

— Нет, Саш, так нельзя. — она присела на край кровати.

— Завтра, мам. Я спать хочу.

— Нет уж, если надо каждый день — значит надо.

— Хорошо-хорошо, иди, мам, я прямо сейчас займусь!

— Врешь ведь…

И вдруг забралась под одеяло, прижимаясь к моей спине. Через тонкую ткань ночнушки я почувствовал тепло ее тела. Мамина рука обняла меня, погладила живот и скользнула в трусы. Член обхватила теплая сухая ладонь.

— Не дергайся! Раз ты не хочешь, придется это сделать мне.

Я попробовал вывернуться, но она только сильнее прижала меня к себе:

— Не вертись я сказала!

— Мам, ну что ты! Не надо, я сам!

— Вот и давай сам. — подозрительно легко согласилась она.

Я подождал, но мама так и продолжала лежать, перебирая пальцами по члену. Мне стало ясно, что она не уйдет. пока я не начну. Подавив вздох, я отодвинул ее руку и взялся за начавший набухать орган. Впрочем, мамина рука никуда не делась, переместившись к мошонке. Ощущение чужих пальцев, перебирающих яички, оказалось едва ли не лучше, чем мои собственные манипуляции с членом. Иногда, отвлекаясь на ее действия, я останавливался, забывая дрочить. Через некоторое время мама заворочалась сзади, отодвинулась, пошуршала чем-то и шепнув “Так тебе будет лучше” прижалась снова. Я почувствовал, что теперь между нами нет даже того тонкого слоя ткани маминой ночнушки. Я спиной ощутил большие мягкие груди и даже, как показалось, соски. Ниже ко мне прижимался теплый живот, а еще ниже… ягодицей я почувствовал ее лобковые волосы.

— Ногу подними… — она просунула мне между ног колено и прижалась еще сильнее.

Мне показалось, что к ноге сразу под ягодицей прижимаются половые губки. Пока я гадал, так ли это, член снова оказался в ее руке. Мама дрочила, от энергичных движений ее тело немного покачивалось и терлось об меня. Возбуждение росло с каждой секундой, казалось даже, что член в ее руке увеличился почти до нормальных габаритов, но тут я напрягся, не в силах больше сдерживаться, мама почуяла это и ловко натянула трусы на торчащий орган, сжимая его через них. Сперма мгновенно пропитала ткань, а моя рука в это время сама собой потянулась назад и прижала мамино тело ко мне, нагло вцепившись в ее ягодицу.

— Все, Саш, отпускай. — убрала она мою руку, когда извержение закончилось.

Сзади зашуршало, мама оделась.

— Понравилось?

— Еще спрашиваешь…

— Кстати, мне показалось, что в этот раз он у тебя был тверже чем тогда.

Эх, а я-то думал, что под конец член и правда заметно увеличился! А тут всего лишь “показалось”. Ну ладно, будем продолжать лечиться. По крайней мере, сегодня мне точно понравилась процедура.

На следующий день мама ни словом не вспоминала не только о вчерашнем, но и вообще за весь день ни разу не напомнила о лечении. Я же честно два раза в течении дня пытался предаться рукоблудию, но безуспешно. Один раз мама затеяла чем-то греметь, сбивая с настроя, другой раз позвонил отец и пожелал со мной поговорить прямо в разгар процесса. Устроившись на кровати в третий раз, я помял член, но передумал. Лучше вечером, когда спать лягу. — решил я. Да и, чего уж скрывать, была надежда, что вечером придет мама и сделает мне как вчера.

Спать я лег пораньше, часов в десять, предварительно сняв трусы. Долго ворочался, теша себя надеждой, но мама не шла. Наконец я смирился с этим, успокоился и попробовал заснуть. То, что норма по мастурбации на сегодня не выполнена как-то вылетело из головы. И снова, сквозь начавший обволакивать меня сон я услышал мамино:

— Са-а-аш… Спишь?

— Не, не сплю еще.

— А почему? Ты же давно лег? Или лечебными процедурами занимался?

— Не, мам, так… ворочался. Не спится.

— А вообще ты сегодня… хоть один раз… было?

Я промычал что-то неопределенное. Скажешь “не было” — спросит почему. А соврать язык не повернулся.

— Я так и знала! — мама поняла все как надо. — Опять мне этим заниматься?

Она снова оказалась под моим одеялом. Накрывшись до шеи, повозилась, снимая ночнушку и прижалась ко мне.

— О, да ты, я гляжу, подготовился! — обнаружила она отсутствие трусов. — Признайся, Саш — меня ждал, а?

— Ну ждал.

— Ладно, давай сюда своего бойца. А знаешь, повернись-ка ты на спину, а то мне неудобно. — она хихикнула. — Рука не достает, приходится слишком сильно к тебе прижиматься.

— А может, так давай? — то, что маме не нравится тесный телесный контакт меня напугало. Это что ж, я половины удовольствия лишусь?

— Поворачивайся, я пошутила.

Она перекатила меня, прижавшись к боку.

— Неудобно. Саш, твоя рука мешает. Давай ее вот сюда, мне за голову… ага, так. Можешь меня ею обнять.

В таком нашем взаиморасположении оказалось полно плюсов. Во-первых, несмотря на темноту, благодаря чуть сползшему одеялу я, скосив глаза мог видеть ее грудь с маленьким темным соском. Во-вторых, на этот раз мама положила ногу поверх моего бедра, явственно прижимаясь промежностью. Теперь я был уверен, что чувствую ее губки, касающиеся ноги. Рука легла на член, ласково поглаживая его.

— Встает… — шепнула она.

Я и сам это понял. Неудивительно, в таких-то условиях. Вопрос — до какого состояния он встанет? Мама подрачивала набухающий ствол. Вскоре я почувствовал, что эрекция замедляется. Мама старалась, но безуспешно. Правда, для меня процесс все равно был восхитителен. Рука двигалась по члену, тяжелая грудь подрагивала перед моими глазами, о бедро терлась мамина промежность… словом, лучшего и желать не надо.

— Саш. — выдернул меня из пучины наслаждения ее шепот. — А врач что точно про онанизм говорил? Это наверняка поможет, или так, только для того чтобы хоть что-то делать?

— Вроде должно помогать, но очень слабо. Вообще настоятельно советовала девушку завести. Или проституток.

— Я так и подозревала. Саш, я тут долго думала, прикидывала так и этак… и кое-что придумала. Это, конечно, неправильно, но если уж по-другому никак… В общем, ты только не удивляйся и не пугайся.

— Что придумала?

— Только лежи спокойно. — продолжала она. — Я сама.

В следующее мгновение она оказалась на мне сверху. Перед моими глазами качнулись тяжелые груди. Ее ноги стиснули с боков бедра, а прижатый к животу член оказался в расщелине ее половых губ.

Неужели она сейчас сделает то, что думаю? — Я боялся выдохнуть, пока она, просунув между нашими телами руку, приподняла член и попыталась вставить его в себя.

Головка коснулась горячего и влажного. Тут я с пугающей ясностью понял, что упругости члена явно не хватает, чтобы проникнуть внутрь. Неужели из-за этого ничего не получится? В тот момент я готов был отдать полжизни за нормальную эрекцию. Мама, поняв что естественным образом ничего не выйдет, пальцами протолкнула головку внутрь. Потом перехватила ствол чуть ниже и ввела в себя еще немного. Дальше совать было нечего — губки уже касались моего лобка. Я подавил желание попробовать шевельнуть в ней членом — понятно, что вытащив, обратно я его уже не вставлю без ее помощи. Мама попыталась двигаться вперед и назад, не приподнимаясь, но и от этого член чуть не выскочил из нее.

— Не получается, Саш… — извиняющимся тоном шепнула она. — Давай ты сверху. Я ноги подниму, ты тогда глубже сможешь.

Так мы и сделали. Пока я взбирался на нее и устраивался между ног, поймал себя на ощущении, что это происходит не со мной — настолько оно выглядело неправильно и дико. Мама задрала ноги, поддерживая под коленями и насколько смогла развела в стороны. Я непослушной рукой сунул член между мягкими губками, так же как она пальцами заправил внутрь головку и все остальное насколько смог. Вошло и в самом деле глубже, так, что придерживая ствол я кое-как смог немного двигаться в ней. Несмтря на неудобства, ощущения были просто улетные. Влагалище охватывало головку со всех сторон и мягко сжимало. Мама лежала неподвижно, закрыв глаза. Член вроде бы еще немного отвердел и почти не требовал поддержки, но я все равно старался не сильно вытаскивать его, трахая маму мелкими короткими движениями. Под руку попался клитор, явно в возбужденном состоянии. Недолго думая, я положил на него палец.

— Не надо, Саш. — мама потянула мою руку. — Лучше ноги мне подержи, я устала.

Я послушно подхватил бедра, задирая их к ее плечам. Ее промежность еще больше выпятилась, дав мне войти в маму еще на несколько миллиметров, что оказалось очень кстати для лишившегося сторонней поддержки члена.

— Саш… по-моему, он у тебя сейчас заметно больше чем в начале… я чувствую. — сообщила она мне через несколько минут.

— Угу…

Я готовился кончить и мне было не до разговоров. Мама это тоже сообразила:

— Саша… — услышал я ее слегка испуганный шепот. — Только не в меня! Я таблетки сейчас не пью, отца-то нет.

Я кивнул, не заботясь о том, что она этого могла не разглядеть в темноте. Сперма уже заполняла член. Выдернул я его в самый последний момент, заливая маме лобок.

Некоторое время мы просто лежали рядом, отдыхая.

— Ты только никому не говори. — вдруг предупредила она. — Никогда. А главное, чтобы отец не узнал.

— Что я, дурной? Мам, а мы и дальше так… будем? — задал я волнующий меня в этот момент больше всего вопрос.

— Будем, Саш. Если это помогает — будем.

Надо сказать, что, отстрелявшись, я первым делом ощупал член. До полноценной эрекции ему, конечно, было далеко, но по сравнению с тем, как он выглядел в последнее время наблюдался некоторый прогресс. А докторица-то была права — подумал я — для успешного лечения нужна именно женщина.

Нисколько не стесняясь, мама перелезла через меня, встала, качнув тяжелыми грудями и подхватив ночнушку, отправилась в ванну.

— Спокойной ночи. — обернулась она на прощание. — Не горюй, Саш, все будет хорошо. Я это чувствую.