Я лежал в постели и смотрел в потолок, ночная тьма благоприятствовала буйству фантазии. С тех пор, как Ванька, мой старший брат, поступил в институт и уехал в Москву, комната перешла в мое единоличное распоряжение. Только иногда, когда ночь наступала раньше, чем мой крепкий и здоровый сон, я начинал жалеть о том, что так радовало меня в светлое время суток.
Дверь приоткрылась, в полосе тусклого света показалось мамино лицо. В такие моменты, как подсказывает опыт, лучше притвориться спящим. Мама с полминуты внимательно смотрела на меня, потом закрыла плотно дверь и темнота снова воцарилась в моей комнате. Есть ночник, но в конце концов, я уже не маленький ребенок, даже не припомню, когда в последний раз я засыпал под его красноватый скудный свет.
Я снова закрыл глаза и, чтобы скорее уснуть, приступил к любимому занятию — смакованию собственных фантазий. Чаще всего, особенно в последнее время, если мне не удавалось заснуть вовремя, мое воображение рисовало совсем непристойные картины. Например, нашу физичку, Ларису Дмитриевну. Красивая женщина. Что бы она ни говорила на уроке, ее голос всегда обещал нечто большее, чем умещалось в стройных рядах законов физики. Не знаю, какими словами объяснить, просто казалось, что она к тебе относится как-то по-особенному. Способствовал тому и строгий взгляд изподлобьч над очками. Знаете, такие изящные очки с прямоугольными стеклами. Правда, картина не будет полной, если не рассказать про широкий разрез (в любом из ее платьев или кофточек) в области груди. Уж не знаю, каким чудом груди держатся на грани приличия, скрывая свои тяжелые закругленности за краем одежды, но надежда увидеть ее соски у меня не иссякает. Я представляю их так: в бледно-розовых, почти цвета кожи ареолах, размером с донышко стакана, торчат нежные бутончики, они бугристые, цветом потемнее.
А еще мне иногда видилась одноклассница — Липа. Вообще-то, полное имя Олимпиада. Сама она утверждает, что родилась в год московской олимпиады, поэтому и получила такое имя. Красивая девченка. Мне нравится наблюдать за ней, особенно на уроках физкультуры. Да, она несколько вульгарно себя ведет, зато в черных шортах и белой футболке…
Так я точно не усну, а с утра, чего доброго еще и обтрухаюсь. Так бывает, чаще всего, как я заметил, если перед сном думать о девченках. Неприятненько, скажу я Вам — все мокрое, липкое, да еще надо незаметно в ванную пробраться. Подозрительно получается. За стеной раздался стук.
Потом тяжелые толчки набрали силу и ритм. Все понятно. Не знаете, что это?
Бьюсь об заклад, скоро мама начнет стонать. Точно, слышите, пока еще не громко, но в ночной тиши можно любой шорох разобрать.
Мамин голос так узнаваем, даже когда она стонет. Кажется, она специально прильнула головой к стене с противоположной стороны и издает сексуальные звуки. Хмм, все-таки встал, а ведь на эту ночь у меня не было планов… ну вы понимаете, о чем я. Мне больше нравится дрочить после просмотра Ванькиных журналов — я недавно обнаружил, где он их прячет. Вот там действительно стоящие девченки, чего там только не увидишь!
Я заткнул уши, зажмурился и попытался ни о чем не думать. Полагаете это так просто? Вдруг в комнате стало светлее, так бывает, когда припозднившаяся машина заворачивает в наш двор. В таком большом доме, как наш, обязательно кто-нибудь из соседей возвращается позже обычного. Мама за стеной стала безостановочно, прирывисто вскрикивать. Внезапно я услышал, что дверцы шкафа скрипнули. От страха я натянул одеяло на голову. Скрип повторился и все стихло, через минуту любопытство одолело меня и я выглянул.
Осторожно оглядываясь, из шкафа начала выходить она. Не знаю, как Вам объяснить, это была девушка, судя по росту постарше меня. Она держалась тонкими пальчиками за края дверец, выставила босую ножку на пол, осмотрелась по сторонам и вышла целиком. Я стащил одеяло с глаз, она стояла в полный рост у шкафа и выглядела растерянной. В свете уличного движения удалось ее разглядеть: высокая, худенькая, в полупрозрачной накидочке, едва покрывающей верх бедер.
У нее очень милое личико, большие глаза, острый носик, губки, впалые щеки. На голове с двух сторон длинные волосы собраны в хвостики. На моем месте от страха можно было бы закричать, чтобы во всем доме зазвенели стекла (так я делал раньше, если Ванька пытался меня мутузить). Но гостья была так безобидна и прекрасна, что я решил никого пока не тревожить, тем более, мама за стеной затихла.
– Приветики, — гостья кокетливо стиснула ладони вытянутых вниз ручек.
– Привет, — я ответил, стараясь не выдать удивления.
– Ми-ми, — представилась цветущего вида гостья и протянула мне правую ручку.
Я приподнялся в постели, оставаясь по одеялом, уперся спиной в стенку и старался выглядеть как можно дружелюбнее. Я пожал ее миниатюрную руку и назвал свое имя. От застенчивости Ми-ми опустила глаза. Совершенно безобидное существо!
– Ми-ми, как ты сюда попала?
Девушка молча показала указательным пальчиком на шкаф, ясности этот жест не внес. Я засмотрелся — красивое личико, голые плечи, открытые ключицы. Краешек легкой, развивающейся накидки оторочен меховой ленточкой, проходящей над грудью. Она села на краешек кровати, закинув ногу на ногу, коленки такие тонкие, изящные.
– Ми-ми, это твое настоящее имя?
Девушка обернула ко мне лицо и многозначительно кивнула. Вдруг задумчивость на ее лице сменилась улыбкой. Она игриво подцепила краешек, отороченной мехом накидки и резким движением рук оттянула вниз. Это было так молниеносно, край так быстро вернулся на место, что я оторопел. Знать бы заранее, я бы постарался как можно лучше разглядеть ее грудь. Ми-ми продолжала смотреть на меня, игриво улыбаясь.
– Хочешь еще? — ее голос звучал, как у заигравшейся девченки.
Я кивнул, тогда она подцепила пальчиками меховой край и снова отдернула его. Второй раз позволил мне разглядеть ее не лучше, единственное, что не вызывало сомнений — на тонком, изящном тельце были большие, шарообразные груди. Промежуток между ними был так велик, что ее запястье без труда прошло бы между налитыми грудями.
– Ми-ми, так не честно, — я запротестовал, — я не успеваю, покажи медленно.
Девушка вытянула передо мной ручку, выставила из кулачка указательный палец и нравоучительно им покрутила из стороны в сторону.
– Хитрец! — уверенным тоном произнесла она, — а что ты мне покажешь?
Я с облегчением выдохнул, условия сделки не будут так уж обременительны. Не говоря ни слова, я скинул одеяло, глядя ей в лицо, я стащил трусы до колен и представил ее взору свой писюн. Ми-ми осталась довольна, она склонила голову к левому плечу, деловито осмотрела мой орган и удовлетворенно улыбнулась. Девушка ничего не сказала, только распутно причмокнула.
– Хорошо, — только и сказала девушка перед тем, как исполнить свою часть уговора.
Она оттянула край накидки и оставила его на животе, с такой легкостью, будто это не могло нанести ровно никакого ущерба для ее репутации. Настала моя очередь насладиться зрелищем. В тусклом свете, доносящемся с улицы, я прекрасно мог разглядеть ее грудь. Тогкие плечики, из-под кожи выпирают ребра, зато груди просто бомбические. Это просто два шара под кожей. Не решаясь пощупать, я приблизил лицо и осмотрел их со всех сторон. Соски тоже не маленькие, темно-коричневые, окруженные такими же темными ореолами. От нее пахло как-то особенно, это был аромат женщины. Волосы девушки, собранные в хвосты с двух сторон, опускались кончиками почти до середины округлостей.
– Нравится? — Ми-ми подмигнула.
Только теперь, когда ее сиськи достались мне так легко, я понял, что продешевил. Не стоило сразу снимать трусы. Я показал немного больше, чем должен был.
– Нравится. Ми-ми, я хочу, чтобы ты сняла все.
Девушка повторила жест пальцем, заменяющий собой слова отказа, выполненный перед самым моим носом.
Как Вы могли заметить, такой жест вовсе не означал категоричности, с каким бы видом Ми-ми его не исполняла.
– Я сниму, — Ми-ми задумалась, устремив глаза в потолок, — но есть одно условие.
Я замер и кивнул головой. Если я прямо сейчас смогу увидеть взрослую девушку в одних трусиках, какое значение могут иметь все эти условия?
– Значит так, я хочу, чтобы ты принес мне воды.
Я улыбнулся такому наивному, необдуманному условию и сразу согласился. Тогда Ми-ми без раздумий встала возле кровати и стащила накидку вниз, пока та не упала к ногам. Я оторопел, за стакан воды я получил нечто большее — на девушке не было трусиков. Свои я тоже нетерпеливо сдернуд ногами.
Мой член настолько сильно напрягся, что кожица сама сошла с головки и собралась за ней, а такое, можете поверить на слово, бывает очень редко.
Ми-ми позволила себя разглядеть, ниже пупка на плоском животике кожа была абсолютно гладкой. Тонкая талия переходила в крутые бедра, остроугольные косточки с боков проглядывали под кожей. Ми-ми расставила ноги, предугадывая мои желания. Каждую секунду я рисковал не удержать бурлящую в мошонке сперму. Между гладенькими, припухшими губами проглядывал нежный язычок.
Девушка развернулась и перед моим лицом предстала ее попа. Такая же круглая и упругая, как собственно и ее сиськи, попка просто притягивала взгляд.
– А теперь иди за водой, — Ми-ми резко развернулась.
Я охотно встал с кровати, нащупал трусы и не успел поднести их к приподнятой ноге, как снова получил знакомый жест указательным пальцем.
– Не-а, без трусов, — лукаво прищурилась обнаженная девушка.
Я оторопел от прихоти гостьи. С одной стороны, все уже спят, но с другой — вероятность встретить кого-нибудь пугала, особенно если учитывать мой стояк. Я осторожно открыл дверь, стараясь не вызвать шорох плотным притвором. В коридоре темно и пусто, я выступил и на цыпочках зашагал. Необычное ощущение — расхаживать по квартире нагишом. Остановился — дверь родительской комнаты приоткрыта. Затаил дыхание и прошмыгнул. На кухне безошибочно я нащупал стакан, крепко его взял и направился в обратный путь. Сердце колотилось в груди, член от накатывающих кипящих потоков вздрагивал и грозил в любую секунду разрядиться.
Я прислушался к тишине и пошел. В полной темноте коридора я достиг двери родительской спальни. Стоило мне ее миновать я наткнулся и чуть не вскрикнул, вода слегка выплеснулась из стакана. В темноте стояла Ми-ми, она по прежнему была без одежды. Девушка наклонилась, уперевшись ладонью в коленку. Вторую руку она поднесла к губам и издала "Тсссс". Ми-ми показала пальцем на дверь родительской.
– Давай заглянем, — хитро прищурилась девушка, — пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Ее глаза стали большими, ресницы часто заморгали. " А я тебе…", она не договорила, я почувствовал ее нежную ручку под своей мошонкой. Стало приятно, хотелось, чтобы она взяла и свербящий член, но такая выходка не могла закончиться без происшествий.
Ми-ми открыла дверь и впустила меня вперед, сама шла следом. Замешательство быстро сгладилось, я со стаканом, опустошенным до половины, вошел в родительскую комнату. На большой кровати, спинкой расположенной к стене, спали родители. Если папа еще был до груди укрыт одеялом, то мама лежала на животе абсолютно голой. Ми-ми подошла ко мне, я чувствовал ее горячее, возбужденное дыхание.
– У нее хорошенькая попочка, — мурлыкала девушка.
Она дышала мне в ухо, пальчиками перебирала мошонку, пока та не подтянулась вплотную к промежности.
– Ножки такие аппетитные, уффф, а попа, глянь, какая широкая и сладкая, — урчала соблазнительница, — кстати, как и обещала…
Как и обещала, Ми-ми наконец положила руку на мой взбудораженный член. От тактильного контакта меня передернуло, стон почти вырвался из груди. "Тссс", — сновп зашипела девушка. Ее пальчики нежно обхватили член колечком, коготок мизинца впился у основания. Ми-ми повисла на моем плече, мягко перебирая рукой вдоль ствола; когда пальцы касались основания головки, терпеть становилось особенно трудно. От внутренней борьбы мое лицо исказилось. Она взяла меня за руку и положила мою ладонь себе на попу. Теперь мой оргазм — дело времени. Пока Ми-ми мне дрочила, я лапал ее задницу и смотрел на маму.
Подумать только, еще недавно маму трахали, а сейчас я стою и рассматриваю ее. Голова идет кругом, чувство реальности покинуло меня. Ми-ми шепчет что-то страсное, жарко дышит на ухо и все сильнее сдавливает мой член.
– Давай, мальчик мой, давай, — шептала Ми-ми, обжигая язычком ушную раковину, — не цепляйся, лети с вершины, отпусти себя на волю ветра…
Ми-ми шептала, гладила член, извивала задом под мальчишеской ладонью. Момент настал, я уже не в силах был сжимать мускул внизу живота, под яркую каннонаду я испустил лавину.
* * * * *
Занялся ясный день, настойчивый лучик из окна разбудил меня и остался на моем лице. Во рту пересохло. Я вспомнил происходящее ночью и блаженно откинулся на подушку, жмуря глаза. Пришлось по вслепую ощупать тумбочку, стакан оказался в моей руке. Не успел я отпить, как увидел, что в воде растворилось белое мутное облачко, от движения поверхность взволновалась и края облачка хаотично растянулись.
А теперь, дорогой читатель, не поленись начислить десять звездочек и оставить комментарий. А если что, можно и подписаться.