ИСТОРИЯ НАТАЛЬИ. ЧАСТЬ ОДИННАДЦАТАЯ

ВОИСЛАВ

Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!

Прав был классик! Ох, как он был прав! Ещё как был прав! Я влюбился, я влюбился. Я влюбился, как мальчишка! Я влюбился и готовился к свиданию. Я готовился к первому свиданию с Светланой. Перво-наперво я отпросил её у Алексея, попросил его дать Свете выходной. Леха в ответ на мою просьбу улыбнулся и подмигнул мне.

— Что, бро, запал на девчонку? – понимающе спросил он.

— Есть немного, — отвечаю я.

— Немного, значит? Ну-ну. Понятно всё с тобой. Видно же, что по уши втюрился. И когда мне её надо отпустить?

— Завтра.

— И какова программа "забегов"? Чем займетесь? Куда пойдёте? В кино? В ресторан? В театр? В музей? — смеётся Алексей.

— Ни то, ни другое, ни третье, ни четвертое. Мы в бар пойдем. А потом посмотрим, как карта ляжет.

— В бар? Оригинально. Должно сработать. Она девочка… Как бы это правильно сформулировать… Необычная девочка, в общем. Есть в ней что-то такое…

— Мы идём в Бар Ведров, это классное место, не раз там был. Ей должно понравится это заведение.

В день первого свидания я сходил в парикмахерскую, отогнал машину на мойку, где кроме помывки мне еще почистили салон. Кстати, дядя мне строго указал на то, что мыть машину, обслуживать её, ремонтировать я должен лишь в одном автосервисе, что принадлежит семейству. По-моему он перестраховывается, но это его право. Ладно, это всё потом. На мне слегка потертые джинсы, рубашка с короткими рукавами, кроссовки. Легкий аромат мужского парфюма. В руках букет роз. Я ждал Светлану около служебного входа, она должна была подойти с минуты на минуту. Мимо проходили работники клуба и с любопытством косились на меня. Я ждал, а в голове у меня крутилась песня группы "Лига Блюза", что я услышал недавно.

Я отряхнул лиловый фрак

И сел в зеленый кадиллак,

Hажал на газ, сорвался с места

И покатил в ночной кабак!

Там ждет меня моя невеста!

Hе верь мне, мой мышонок,

С неба не снять луну!

Тебя, как всех девчонок,

Я обману!!!

Я прикатил, она ждала

И взглядом сердце мне прожгла!!!

Я взял меню, дрожали руки,

Дитя моё, как ты могла

Поверить мне — такой гадюке!!!

Hе верь мне, мой мышонок,

С неба не снять луну!

Тебя, как всех девчонок,

Я обману!!!

Вот уж нет. Никакого обмана с моей стороны не будет! Все предельно честно! Эта девочка действительно нравится мне. Очень нравится. В ней есть что-то такое… Я не могу объяснить, что это, но на меня это действует маняще. Я хочу её. Я хочу обладать ею. Хочу быть с нею. Хочу. Я весь в нетерпении и поэтому минуты тянутся, как резиновые. И вот она приходит. Одета необычно, эта её майка с Бартом Симпсоном, эта бандана с "Веселым Роджером"… Вот ведь чертенок. Бестия. Оторва. Моя бестия и моя оторва. А ведь ей такой «прикид» идет, определенно идет, она что, специально так оделась, что бы меня зацепить и подразнить? Светлана явно удивлена, смотрит ошарашенно на меня, такого красивого с букетом, замирает в ожидании продолжения… И я делаю первый шаг…

Мы сидим в баре, рассказываем друг другу о себе, своих предпочтениях, о своей жизни. Я время от времени беру её за руку, и к моей радости она не убирает свою изящную ладошку из моих лап. Время с ней летит незаметно. Мы познаем, друг друга, она рассказывает о себе, я рассказываю о своей жизни. В баре становится шумно, и мы идем гулять по городскому парку. Стемнело. Мы идем по парковой дорожке, тут и там нам встречаются милующиеся парочки.

Мы идем не спеша, рука об руку. И молчим. В один момент я останавливаюсь, прижимаю её хрупкое тело к себе, заглядываю в глаза. Она замирает, явно догадываясь о том, что сейчас произойдет. Я целую её, целую нежно, ласково, смакуя вкус её губ. Её губы сладки… Я чувствую, как её тело слабеет в моих объятьях. Я обнимаю её, мы некоторое время стоим посредине дорожки. И я чувствую, как стучит её сердечко. Затем я беру Свету за руку, и мы гуляем дальше. Летний вечер прекрасен, одуряюще пахнут цветы на клумбах, слышен легкий шум фонтана, далекий смех, звуки гитары. Время неумолимо бежит вперед, становится поздно, и мы возвращаемся к машине. Я везу Свету к ней домой и провожаю её до подъезда. Мы стоим у входа, молчим. Я порываюсь напроситься к ней в гости, но не решаюсь лезть так нагло, напролом. Она некоторое время молчит… А затем, явно переборов себя, приглашает меня "на кофе". И кино посмотреть… Я принимаю приглашение, и мы идем к ней домой.

Эта ночь волшебна. Я её первый мужчина, она отдается мне страстно, но неумело. Пока неумело, всё еще впереди, я в этом уверен на все сто процентов. Мы ласкаем друг друга до утра, а затем я ухожу, мне приходится это делать, увы. Нужно идти, дела ждут. Но я вернусь. Я обязательно вернусь к ней, сюда. Даже не так, нет. Просто она переедет ко мне, я обязательно уговорю её. И вообще, нечего ей жить здесь, в этой конуре, я обязательно увезу её к себе. Мы будем жить вместе, вместе засыпать вечером и просыпаться по утрам, принимать душ, завтракать. И… Мы будем вместе работать, в банке есть вакансии, насколько я помню. А если вакансий нет, то в моих полномочиях их ввести. Главной трудностью для меня будет уговорить на это Светлану. Моя девочка со стальным стержнем внутри. Её нельзя заставить, мою кошку из нержавеющей стали, её можно только уговорить.

Свершилось. Она приняла мое предложение, переехала ко мне и согласилась работать у меня в банке. Правда поставила условия — на работе только деловые отношения. И я согласился, хотя мне нелегко это соглашение соблюдать. Когда я вижу её мне так и хочется вызвать её к себе в кабинет, запереть дверь и набросится на неё, взять на столе. Иногда мне кажется, что она меня дразнит — маняще облизывает свои губки, посасывает ими кончик своей ручки…

Мы вместе работаем, мы вместе живем, мы вместе отдыхаем, мы вместе гуляем, вечером смотрим фильмы. Разные фильмы. Мне нравятся боевики. Ей детективы и мелодрамы. Мы смотрим кино по очереди — сегодня в программе просмотра фильм, что выбрал я, а завтра мы смотрим фильм по её выбору. Я с каждым днём убеждаюсь, что встретил девушку, с которой хочу прожить жизнь, от которой хочу иметь детей. Девушку, вместе с которой я хочу встретить старость.

Мы часто занимаемся любовью, особенно я люблю губами и языком ласкать её между ножек, чувствовать, как её тело трепещет под натиском моего языка и моих губ. От таких ласк она всегда кончает бурно с криками и стонами, выгибая стройное, упругое тело.

Она. Она для меня загадка, нет, любая женщина для мужчины загадка, это нас, мужчин, они читают, как открытую книгу. Но моя Светка для меня загадка в загадке, покрытая другой загадкой. Я пытаюсь таскать её по дорогим магазинам, по бутикам, но она к дорогой, брендовой одежде относится совершенно равнодушно. В то же время она притащила меня на обычный рынок, обычную барахолку, где выбрала себе обычное платьице. И когда я это платьице ей купил, она была счастлива. Действительно счастлива. И это платьице ей очень идет. Мои попытки накупить ей всяческих украшений закончились провалом. Нет, не совсем провалом, золотой браслет в подарок она приняла. А вот серьги ей оказались не нужны, уши у неё не проколоты и прокалывать их она не собирается. Однажды мы гуляли по городу, и она затянула меня в оружейный магазин. Столь заинтересованный взгляд бывает у женщин при посещении ювелирного салона или бутика модной, брендовой одежды. А тут этот взгляд был у моей кошки, которая с интересом разглядывала смертоносное железо. Она походила по магазину, оглядела огнестрельное оружие на стендах, затем застыла около витрины с ножами, долго их разглядывала, явно примеряясь к выставленным образцам.

— Света… — тихо позвал я её. Она не отреагировала. И я повторно окликнул её.

— Света…

— А? — она с непониманием смотрела на меня, её мысли были явно где-то далеко.

— Тебе нравится какой-то нож?

— Нет, — отмерла она, явно смущаясь.

— Ты не стесняйся, хочешь я куплю тебе нож…

— Глупый, — засмеялась она и обняла меня. — Ножи не дарят, это плохая примета. Ножи покупают за мелкую монетку, за копеечку.

— И все же…

— Нет, не надо мне ножей. Лучше пойдем гулять дальше… – и она потянула меня за руку из магазина.

И вот что это было? Как это понять? Моей девушке нравится холодное оружие? Странное для представительницы слабого, но прекрасного пола увлечение. Впрочем… Почему нет? Надо будет её в тир пригласить, может ей нравится стрелять, наверняка нравится, «огнестрел» она поглядывала с видимым интересом. Мне надо будет это устроить, благо возможность есть. Попрошу Ярослава, благо он владеет стрелковым клубом…

ХХХ

В этот день Света, отпросившись, ушла с работы пораньше, ей надо было заскочить к себе на съемную квартиру и что-то там забрать. Мы условились встретиться после работы в небольшом парке, в условленное время я был на месте. Света опаздывала. Нет, девушкам положено немного задерживаться, дабы немного по волновать своего молодого человека, но Света не из таких барышень, она пунктуальна, как немец. Время шло, она всё не появлялась. Я начал волноваться, попытался дозвониться до неё, но телефонная трубка лишь отвечала мне стандартным "абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети". Я уже подумывал о том, что бы ехать к ней на квартиру, но тут увидел её. Увидел и не сразу узнал. На ней были кроссовки, какие-то мешковатые штаны, худи, на голове капюшон. Быстрым шагом она подошла ко мне, я улыбнулся, потянулся к ней, чтобы поцеловать, но остановила меня, упершись ладошкой мне в грудь. Я заглянул ей в лицо и увидел, что оно было белее снега, её губы, пухлые, яркие, превратились в бледные, подрагивающие ниточки, глаза потеряли свой цвет. Передо мною стояла бледная тень моей девочки. Я понял, что что-то случилось, что-то страшное,

— Света, что случилось… — начал было я, но она меня перебила.

— Я не Света. Я Наташа. Это моё настоящее имя.

— Я не понимаю тебя. Ты что-то натворила? — спросил я и увидел в её глазах отчаяние и решимость.

— Волька, я в розыске, меня ищут…

— Подожди! Кто ищет? Полиция? Ты совершила преступление? — дело принимало откровенно хреновый оборот.

— Да какое там преступление?! Нет же! Дело в другом! — простонала она мне в ответ.

— Да объясни же! — я начал выходить из себя.

— Волька… Некогда мне объяснять! Мне… Нам надо бежать. Они нашли меня, Волька. Я не знаю как, но нашли. Они… Они страшные люди. А я… Я не могу тебя бросить. Я люблю тебя. И я не могу без тебя. Если я сбегу одна, то… Они наверняка знают, что мы вместе, я не знаю, когда они меня нашли и сколько они следят за мной, они обязательно придут к тебе и будут тебя расспрашивать обо мне. И это не будет светскою беседой. Они убьют тебя. Бежим, Волька! Я спрячу тебя. Нас обоих спрячу. Есть квартира, о которой они не знают. Переждем там, а потом уйдём в лес, на заимку… Они нас там не найдут. Бежим!

— Подожди. Надо во всем разобраться, — возразил я

— Поздно, — сухим, ровным голосом ответила она. — Они здесь.

Я увидел за её спиной черный микроавтобус, который в нарушение правил дорожного движения катил по дорожке парка. Вот он остановился, двери открылись и из машины высыпали мужчины. Шесть человек, одетых в темные, скорее черные, одежды. Оглядевшись вокруг, они молча двинулись к нам. Явно с нехорошими намерениями, о чем свидетельствовали пара телескопических дубинок и электрошокер…

— Беги, — прошептала она мне и толкнула ладошкой в грудь.

— Света… То есть Наташа….

— Беги… Я их задержу. Уходи, любимый. Им нужна только я, — она вновь оттолкнула меня, повернулась ко мне спиной, и в её правой руке из ниоткуда появился тычковый нож. В левой руке она держала предмет, напоминающий толстый черный маркер. Плавной, скользящей походкой Света… или Наташа… двинулась к "людям в черном". Я достал трубу, попытался вызвать помощь, но связь отсутствовала. Бежать? Бросить любимую? Черта с два! И я двинулся следом за ней.

ВАЛЕНТИНА ВОЛКОВИЧ

То, что она вчера сделала, попахивало махровым идиотизмом, она это понимала, но ничего с собой сделать не могла. Три дня тому назад она уже совершила глупость, рассказав все, что знала об этой стерве Светке. Рассказала за деньги каким-то залетным мужикам, рассказала с умыслом. Те наверняка ищут её не просто так. Может быть, её изнасилуют. Может быть, её просто прибьют. И то и то неплохой вариант. Но пока с этой сукой ничего не происходило, она это знала от всеведущей и вездесущей Катьки Штеменко. Поэтому она на эти деньги наняла своего бывшего одноклассника, отмотавшего в колонии два срока за изнасилование и грабеж. Наняла для того, что бы тот испортил этой гадине Светке лицо. Порезал в лоскуты. Ухо отрезал или нос. Тот деньги взял и пообещал сделать все как надо.

— Распишу лицо, как хохлому. Будет страшна, как смертный грех! — уверил тот, пряча деньги в карман. Вальке оставалось только ждать. Она поняла, что сделала большую глупость, но… Мысль о том, что эта стерва будет уродиной всю свою оставшуюся жизнь, грела её гадкую душонку…

НАТАЛЬЯ

С работы я ушла раньше, отпросившись у своего непосредственного начальника. Меня отпустили легко, да на работе я не давала понять, что я и директор банка близки, Волька тоже держал дистанцию, но… Шило в мешке не утаишь, коллектив был небольшой, многие догадывались о нежных чувствах между мной и Волькой. Я вышла из здания банка и направилась домой, на съемную квартиру. Идти было относительно недалеко, и я решила пройтись, благо погода для прогулок была подходящей. Мне шагалось легко, я была вся в предвкушении сегодняшнего романтического вечера. Волька обещал устроить что-то особенное, и… Я прошагала половину пути, когда почувствовала тяжелый взгляд на своей спине, на своем затылке. Нашли. Они меня нашли. Вычислили или нашли случайно, уже неважно. Важен сам факт. Как говорил мой дед? Если однажды ты почувствуешь чужой, враждебный взгляд на затылке, значит, так оно и есть. Не думай, не сомневайся, не пытайся убедиться или проверить. Верь своим чувствам. Верь интуиции. Надо бежать. Но сначала… Мне нужно зайти домой – для того, чтобы уйти незаметно, оторваться от соглядатаев, сбросить их с хвоста. Если я попытаюсь оторваться здесь, на улице, тут же проследует захват. Здесь они здесь, я их чувствую. В голове крутятся слова старой песни.

…Рвусь из сил и из всех сухожилий,

Но сегодня — опять, как вчера, —

Обложили меня, обложили,

Гонят весело на номера.

Из-за елей хлопочут двустволки —

Там охотники прячутся в тень.

На снегу кувыркаются волки,

Превратившись в живую мишень.

Идет охота на волков, идет охота!

На серых хищников — матерых и щенков.

Кричат загонщики, и лают псы до рвоты.

Кровь на снегу и пятна красные флажков…

Я неторопливо шла к дому, зашла в подъезд, прислушалась. Тишина. Разгар рабочего дня, практически все на работе. Если меня будут брать, то будут брать толпой, а нескольких человек в подъезде будет слышно. Но было тихо. Или же они ждут меня в квартире? Очень может быть. Может быть две группы захвата, одна основная, вторая дубль Я сбросила туфли и «на мягких лапах» двинулась верх по лестнице. Я почти дошла до квартиры, когда услышала чье-то присутствие, присутствие одного человека. Замерла, прислушиваясь и давя в себе желание бросится вниз, на выход. Меня наверняка встретят там, у подъезда. Поэтому только вперед. Шаг, другой. Из-за мусоропровода выскакивает какой-то парень, который пытается какой-то железякой ударить меня в лицо. Я мягким, кошачьим движением ушла от удара, пропустила этого увальня мимо себя и от души ударила его рукой в район почки. Попала удачно, он взвыл, выронил железку, повернулся ко мне, встал на одно колено и я отточенным многочисленными тренировками движение  вырвала его левую бровь. Увалень завизжал, схватился за заливаемое кровью лицо, и я, воспользовавшись его замешательством, нанесла удар в горло. Стало тихо. Я оттащила бессознательное тело за мусоропровод, поднялась к двери квартиры. На вид все нормально, квартира на охране, секретки на месте. Я снимаю квартиру с охраны, открываю дверь и проскальзываю в прихожую. Никого. Квартира однокомнатная, с прихожей видно и кухню и единственную комнату и совместный санузел, дверь в который открыта. Я закрываю входную дверь на все замки и щеколду, дверь стальная, добротная, просто так они её не откроют. Тихо. Я скидываю с себя неудобную офисную одежду, креплю на правом бедре ножны с тычковым ножом, надеваю штаны, худи, кроссовки. Явара уже покоится в левом кармане. Документы забираю с собой, они скомпрометированы, но оставлять их нельзя. Наличка забрана с собой, ноутбук и телефон «плавают» в ванне. Теперь вперед, на балкон, благо он выходит на сторону, обратную от подъезда. Я цепляю на себя альпинистскую «сбрую», сбрасываю вниз альпинистский фал, закрепленный за перила балкона, пара секунд скольжения по фалу и я внизу, в кустах, где сбрасываю с себя «сбрую», забрасываю её в кусты, и… Я практически бегу на место встречи с Волькой. Я должна его взять с собой, укрыть его, спасти его. Объяснить ему. Он… Он поймет меня, он должен понять. Вот и Волька, Волька, моя жизнь, моё сердечко, моё дыхание, мой любимый и единственный. Он ждет меня в условленном месте, я пытаюсь ему объяснить, но… Он не верит, не понимает, ему сложно осознать, что рядом с ним разверзлась бездна. Я не успеваю спасти нас. Десять, пятнадцать минут мне и я бы уговорила его скрыться, убежать со мной. Я не успеваю спасти нас, они уже здесь, я их чувствую спиной. Поздно нам бежать, для меня важным остается лишь одно. Мне нужно спасти Вольку. Он ещё найдет себе другую, полюбит, у них будут детишки… Он будет счастлив! А я… И, улыбаясь, я иду к ним, к этим людоловам, навстречу, я, готовая драться насмерть. В это время Волька сможет скрыться. А они… Дед был прав, они и вправду не воспринимают меня всерьез. И это хорошо. Как меня учил дед? У противника нож – рви контакт, у противника пистолет – подходи вплотную. Я работаю от противного, у меня нож и я иду к ним навстречу, у них мозгов не хватает понять, насколько я серьёзная угроза для них. Ближе, идите еще ближе ко мне, мои бандарлоги.

— Вот ты где, девочка, — басит мне один из них и протягивает мне руку.

Я, ни слова не говоря, наношу тычковый удар в эту руку так, что бы повредить сухожилия, юлой ухожу от удара шокером, приседаю и вгоняю нож второму людолову в бедро, пытаясь достать до бедренной артерии. Время, как будто замедляется, я двигаюсь плавно, без рывков, стараясь нанести им как можно больше порезов и уколов. Я, «танцуя» наношу уколы и полосую противника не просто так, ведь лезвие ножика у меня «заряжено» дедовским зельем, одним из… Мне везет, они не обучены работать в команде, они, большей частью, мешают друг другу и я использую эту ситуацию. Использую на полную катушку. Ухожу от ударов и бью в ответ.

Я работаю ножом и яварой, последней я отражаю атаки и наношу тычковые удары, я бью ею по нервный узлам, пытаясь «отключить» их конечности, сбить их дыхание… В один момент я пропускаю удар по левой руке, явара вылетает из ладони, это плохо, но я продолжаю драться, я как кошка на которую навалились собаки, я шиплю, вою, рычу, кусаюсь и царапаюсь. Краем глаза я замечаю, как на Вольку набросились двое, и отчаяние наваливается на меня, он не ушел, он со мною. Дурак, ведь я же сказала ему, беги!!! Я устала, их слишком много, их, здоровых мужиков, я на пределе, но я ещё могу драться, и я вгоняю нож в пах очередному людолову. В моё бедро впиваются электроды шокера, я теряю сознание и прежде чем уйти в бессознательное слышу рев тормозов и рваные команды – «на землю!!!», «руки на затылок!!!». Кавалерия из-за холмов? Откуда?

САЛОВ

От группы захвата всё ещё не было вестей. И поэтому Салов нервничал. Если все сорвется, то… Об этом не хотелось и думать. В месячный срок, установленный ему, он ожидаемо не уложился, и ему пришлось "платить штраф", он в убыток себе отправил Назарову еще одну девочку. В убыток, потому что ему не заплатили, а вот он был вынужден платить своим людям за работу. Похищение, помещение жертвы в "отстойник", перевозка. Все этот траты — бензин, кормежка, взятки, зарплата исполнителями. И все это за счет Салова. Денег, конечно было, жалко, но своя шкура дороже. Если все пойдет ровно уже завтра днем девчонка окажется у него. А вечером он со спокойной душой передаст её заказчику. И Назаров снимет удавку с его шеи.

Салова беспокоил тот факт, что его мальчики будут работать на земле Глаголева. Хотя он уже работает на земле Глаголева, чего уж врать себе. Просто сейчас его парни полезли в пасть тигра. В город, где находится штаб квартира Глаголева, в городе где Глагол живет. Да еще и эта стерва, как выяснилось, раньше работала в заведении, что контролирует Глагол и это могло стать проблемой. Но теперь будет гораздо проще, она сменила место работы. Откуда узнали? Девочка из ночного клуба рассказала. Валенька Волкович за триста евро все выложила, как на духу. Брать беглянку группа захвата будет конечно не в банке, где та теперь работает, это было бы глупостью, там вооруженная охрана, тревожная кнопка, скорый приезд наряда полиции. Захват, сколрее всего, будет либо на съемной квартире, либо на квартире ейного хахаля. Да, шпионы Салова уже были там и выяснили, что, где и как. Оказывается беглая сучонка ещё себе и парня подцепила, но он так, лох какой-то, с Балкан заезжий, ничего серьезного. По крайней мере, так утверждал источник в банке. Ребята из группы захвата были подобраны со всем тщанием, готовы работать, они предупреждены о том, что девочка не простая и взять её нужно без ущерба для её внешности и здоровья. Все будет тип-топ. Салов размышлял о перспективах бизнеса. Может быть, и стоит после завершения сделки с Назаром сменить точку? Хотя… Уж больно тут "хлебное местечко". Два детских дома чего стоят, неисчерпаемый источник живого товара… Нет, ему нужно еще немного здесь задержаться. Лишних денег не бывает.

Продолжение следует.