Приветствую вас, уважаемые читатели. Сразу прошу прощения у поклонников моего скромного творчества, за долгий перерыв. Должен признаться, ряд наших с женой приключений, настолько завертел нашу жизнь, что свободного времени на описания практически не оставалось. Сейчас страсти немного поутихли, и появилось время, ну а желание поделиться с кем-то моей историей и моими переживаниями, сподвигнуло в очередной раз сесть за перо.
Как вы наверно догадываетесь, все происходящее с нами, огромная тайна, «закрытая за семью замками». С друзьями и тем более с родственниками таким не поделишься, а высказаться ох как хочется. Ваши письма и отзывы помогли мне обрести более ни менее, какое-то духовное спокойствие, хотя были и негативные отзывы. Заранее извиняюсь перед теми, кому мои приключения вызвали негативные впечатления, но все сложилось, так как сложилось. Я принял, сложившуюся ситуацию и мне стало нравиться положение, в котором я оказался. А теперь с вашего позволения, а продолжу свое повествование, законченное в прошлом порно рассказе.
Пятница, утро, выходной, можно отоспаться, или просто поваляться в кровати. Никуда не нужно спешить. За окном ливень, завывает ветер, а я под теплым одеялом и нет даже желания глаза открывать. Одно желание прижаться к горячему телу любимой и продолжить нежиться в своей постели. Упс, повернувшись в сторону жены, я ее не обнаружил. А на ее подушке нашел записку, оставленную ей.
— Милый, сегодня я должна привести себя в порядок. Буду через пару часов, не скучай. P.S. Приготовь себе что-нибудь на завтрак. У меня не было времени. Целую, Люблю, твоя развратница.
— Как же она распустилась! — задумался я. – Любимая очень хорошо знает, что я терпеть не могу находиться на кухне. Я всегда считал, что мужчине не место на кухне, исключение, шеф в ресторане. И за все годы, что мы живем вместе, никогда не случалось, что бы уходя раньше меня из дому, она не оставила мне приготовленный завтрак. Да, видно времена изменились и это не последние табу, которое она еще нарушит.
— Ну и пофиг! – сказал я себе. – К черту! Я спать буду. – И отправился снова в объятья Морфея.
Проснулся я от шума захлопнувшей двери. Я услышал, как раздевается жена, напевая какую-то веселую песенку.
— Дорогой, ты еще спишь? — В дверях спальни появилась любимая мордашка женушки.
— Ты сделала новую прическу? – Удивился я.
У любимой всегда были длинные, красивые волосы, а сейчас передо мной красовалась любимая мной головка, но ее покрывала совсем другая прическа. Жена постриглась и теперь ее голову обрамляла каре.
— Ты же всегда так гордилась своими длинными волосами и даже слышать не хотела о том, что бы постричься или изменить прическу. Что же изменилось? – Изумился я.
— Так захотел Господин! Он решил, что вместе с волосами он состригает с меня последние следы моей прошлой жизни и, сделав этот шаг, я окончательно подчиняюсь его воле. И знаешь! Я и в правду с каждым состриженным локоном ощущала, как я расстаюсь с прошлой, скучной жизнью и чем больше парикмахер их состригал, тем сильнее я возбуждалась. В какой-то момент я даже испугалась, ведь я так сильно намокла, а нижнего белья на мне нет, и парикмахер почувствует запах и все поймет.
А потом вспомнила, кем, я стала, а шлюхе стесняться, что она течет как сучка глупо и представляешь, я даже шире раздвинула ноги, уже надеясь, что он почувствует мой запах. И как мне кажется, он учуял, так как начал очень ехидно улыбаться. А когда я попросила его сфотографировать меня на айфон с моей новой прической, а он поинтересовался, для кого я фотографируюсь, я ответила, для того, кто мне приказал так постричься, он совсем обалдел, точно поняв, происхождение этого запаха и даже пробовал уговорить меня на встречу с ним. Но к его сожалению, а его отшила, сказав, что мне есть с кем встречаться.
— Почему ты без нижнего белья? – Спросил я.
— Я разве тебе не говорила? – Теперь уже удивилась жена. – Хозяин пожелал, что б я больше никогда не носила белье и больше никогда не ходила в брюках, только юбки. Шлюха всегда должна быть доступна во все дырки, так считает Господин, ну а кто я такая, что б ему перечить?
— И тебя не пугает мысль, что кто-то может увидеть, что ты без белья?
— Меня пугает мысль, что я не выполню приказ Господина и этим навлеку его недовольство, своей рабыней. – Произнесла жена. – Кстати хватит болтать, пора вставать. Приготовь себе, что-нибудь поесть и начнем приготовления к вечеру.
— Может ты, что-нибудь приготовишь? – Сделал попытку я.
— Извини дорогой, но я сделала маникюр, педикюр и не хочу его испортить. Я в ванную, ты покушай, а затем займемся и твоей подготовкой.
Ничего не оставалось, как встать и самому идти и готовить, в очередной раз, почувствовав, как я превращаюсь в сучку, но при этом, вновь ощущая, как сильно меня это возбуждает.
Перекусив и приготовив себе кофе с сигареткой, я сидел и получал удовольствие от первых затяжек, когда услышал голос любимой из ванной.
— Милый, ты не мог бы мне потереть спинку и вообще помочь мне помыться, пожалуйста?
Оказавшись в ванной комнате, я в тысячный раз залюбовался своей любимой. Какая же все-таки она красавица! Это личико, эта фигурка, груди, попка! Я мог бы часами стоять и любоваться этой красотой, мило нежившейся в ванной, но меня вывел из оцепенения голос любимой.
— Ты долго еще собираешься так стоять и лыбиться этой глупой улыбкой? Займись делом. – С командными нотками в голосе произнесла жена.
Я часто помогал жене мыться и получал от этого огромное удовольствие. Но ее тон, ее поведение, напомнили, для какой роли она себя готовит, и какая роль уготовлена мне, и как ни странно меня это не задело и даже наоборот усилило удовольствие от этого процесса.
Весь день прошел в приготовлениях. Еще никогда так тщательно жена не собиралась сама и собирала меня, как это было сегодня. После того, как я вымыл ее, отправила мыться меня, наказав выбриться, так, что б лицо было глаже кожи на нежной попке. И когда я уже заканчивал процедуры, вдруг появилась с клизмой в руках.
— А это что еще такое? – спросил я, выпучив глаза.
— А ты сам догадайся с трех раз. – Ехидно улыбаясь, сказала милая.
— Нет, ну, правда, зачем это?
— Ну что ты как маленький? Господин любит трахать меня во все дырочки, теперь и ты его рабыня. – Жена снова начала говорить со мной как с женщиной. – И ты должна быть готова ко всему, что может пожелать Хозяин. – Я себе уже сделала клизму, теперь твоя очередь, дорогая.
— Я ведь никогда этого ни делал. – Попытался отнекиваться я.
— Клизму или трахаться в попу? – рассмеялась любимая.
— И то и другое! – Ответил я, обижаясь ее шутке и тону.
— А для чего здесь я? – спросила жена. – Вставай на четвереньки попочкой ко мне. Я все сделаю. Ну а насчет, трахаться, это уже прерогатива Господина, если конечно он пожелает.
Помня вчерашний разговор, да и события последовавшие за этим, я понимал, что спорить нет смысла и, смирившись, принял коленно-преклонную позу. Должен признаться, что сам процесс оказался не таким уж страшным, как могло показаться. Только чувство унижения, что мне приходиться это делать, и еще при жене, и еще с ее помощью, и оба зная для какой цели, не покидало меня ни на секунду. Любимую наоборот, как мне показалось, весь этот процесс забавлял, и как она призналась потом, сильно возбудил. Ее блядские глазки горели таким огнем, как горели вчера в магазине, когда она заставляла меня красоваться в обновках, перед молоденькой продавщицей. Признаюсь, эта игра не прошла и мимо меня. Я начал возбуждаться от всего происходящего, и даже было сделал попытку поприставать к любимой, но она резко остудила мой пыл и предупредила, никаких поползновений.
— Нас вечером ждет Господин и мы должны предстать пред ним в полной боевой готовности, а не как две потрепанные шлюшки, проведшие весь день в разврате. – завершила жена.
— Как же моя гордая, недоступная и интеллигентная женушка, так легко вжилась в роль шлюхи? – в очередной раз задумался я. – Я ее совсем не знаю, но почему-то такой она мне все больше и больше становиться нравится. – Словил я себя на мысли.
Дальше день проходил все в тех же сборах и приготовлениях с визитом к Господину. Любимая намазала свое тело ароматическими, увлажняющими кремами, после занялась и моим телом, не забывая хорошенько смазать мою задницу, чем по ее словам, должна была облегчить доступ к моей дырке. Макияж, которым мы были раскрашены, оказался ярким и вызывающим. Любимая накладывала на мое лицо тени, помаду и другие женские штучки, о существовании которых, а даже не догадывался. Но взглянув в зеркало, после проделанной работы, я обалдел. На нас смотрели две довольно красивые девицы, всем своим видом показывающие свой блядский настрой и желание найти на свой зад сегодня приключения.
— Господин будет доволен. – Заключила жена. – А теперь одеваться.
И вот восемь часов вечера. Мы обе стоим перед зеркалом и смотрим на двух шлюшек. Иначе нас и не назвать. Я в коротенькой, обтягивающей юбочке и прозрачной блузке, которая совсем не скрывает под ней красный лифчик. На мне такого же красного цвета стринги, еле удерживающие рвущийся на свободу, ну очень возбужденный член. Который мне приходиться все время поправлять, иначе он вылазит и торчит, из-под юбки. Рядом еще одна шлюшка, моя жена. Одета она в прозрачный топик и такую же короткую юбку, как у меня. Разница, что у нее она не обтягивающая, в отличие от меня, а наоборот легкая, развивающая и когда милая крутанулась возле зеркала, юбка с легкостью взлетела вверх, не скрывая, что на ней нет никакого белья. Яркий макияж добавляет блядский вид всему этому прикиду, а иначе его не назвать.
— Господин будет доволен, проделанной мной работай. – Уже наверно в двадцатый раз за сегодня, повторяет жена.
— Все твои мысли только о нем, все твои поступки только, что б он остался доволен. – Уже наверно двадцатый раз за сегодня, думаю я. Да злюсь, но виду не подаю. Да как любой нормальный мужчина ревную к нему, тем более, что она всей душой, мыслями и телом отдалась в его власть. Это не просто измена, это полное, добровольное рабство. Да в разумных пределах, как выражается жена, но кто установил эти пределы? Кто сказал, что они разумны? Мне кажется, что приделы разума мы перешли уже довольно давно. Но кого интересует, что я думаю? Кого вообще интересует мое мнение? Я на этом «празднике жизни» был просто статист, а теперь мне выдали роль. И довольно не самую желанную и не самую пристойную и далеко не главную. Я понимаю, что изменить что-то уже не возможно, поэтому пылая изнутри, снаружи смирно стою и глупо улыбаюсь в зеркало, смотрящей на меня из него бляди, в глазах которой написано, быть тебе трахнутой сегодня во все дыры, дура.