— Ну что Костя, трахнул свою немку на колокольне? — Спросила у меня Марина, когда мы с Ильзой вернулись обратно. К этому времени в деревне стало смеркаться и мой брат Витёк запустил бензиновый генератор, стоящий на террасе. В доме родителей Михалыча где обосновался наш отряд, ярко горела электрическая лампочка и в зале было светло. Марина, Витёк с Оксаной и Света сидели за накрытым столом и смотрели телевизор. Не было в их дружной компании только Петра, но я видел что лошади привязанные возле тачанки пропали. Вероятно матрос- анархист как опытный возница, повел лошадей на поляну, где они будут пастись на траве всю ночь.
— Петя сейчас придёт, он лошадок повёл на луг. — Подтвердила мои слова Марина, заметив мой ищущий взгляд.
— Да все нормально мам, в лучшем виде на подоконнике с Ильзой потрахались. И призрак нам похоже " зелёный свет" дал. Вот, что он оставил взамен наших продуктов и водки с сигаретами. — Ответил я матери, доставая из кармана солдатских штанов, " козью ножку" с махрой и горсть кроваво-красных ягод. Правда на стол где стояли бутылки с водкой и тарелки с различными консервами. Я подарок " Плетнёвского призрака" ложить не стал, а отнёс всё это добро к окну на подоконник.
— Он автомат мой Маруша забрал. Я как его увидела, то чуть сознание от страха не потеряла. — Сказала моей матери Ильза, назвав её Марушей, как раньше называла Марину другая немка Ханна. Тёмноволосая валькирия испуганно жалась ко мне, всё ещё не отойдя от пережитого на колокольне и голодными глазами смотрела на уставленный закусками стол. На котором вперемежку с бутылками " русской" водки, стояли тарелки с отварными макаронами и открытые банки с тушёнкой и рыбными консервами. Другой закуски у нас в доме не было, как и 🍞 хлеба. А лезть в подвал за немецким консервированным хлебом никто не хотел.
— Не переживай насчёт утерянного оружия дочка. У нас мирное время и оно особо нам не нужно. Есть один автомат с ним Петя на луг ушёл. И нам его с лихвой хватит для самообороны. А твой " шмайссер" был взят из блиндажа и он туда и вернулся. — Ответила своей будущей невестке Марина и усадила немку за стол рядом с собой, заметив её голодный взгляд на еду. Да и мне самому есть было охота, ведь в последний раз мы ели под старой сосной на краю болота, а это было утром.
— Вот и Петя мой вернулся. Милый повесь свой автомат и иди к нам. — Позвала своего возлюбленного Марина, когда матрос — анархист зашёл в зал со " шмайссером" в руках. Глаза моей мамы прямо засияли от счастья, увидев в дверях белобрысого паренька. А у меня в душе было возникла жгучая ревность к Петру, но она тут же погасла. Умная Марина, глянула на меня своим материнским взглядом как бы успокаивая. Мол не переживай сынок, моей любви хватит и на тебя.
— Ильза, иди ко мне дочка на диван. А то я смотрю ты голодная, так я тебя покормлю. — Марина усадила немку рядом собой на диван, к которому был придвинут стол, с другой стороны к моей маме на диван сел её будущий муж Петро. А мы уместились на одной большой лавке с противоположной стороны стола. Я сел рядом со Светой, а Витёк с тётей Оксаной, нашей соседкой по подъезду в городе. Из за которой впринципе и началась вся эта история. Хохлушка как и моя мать, не сводила глаз со своего молодого возлюбленного, моего брата Витька. Который обещал на ней жениться. И у обоих сорокалетних подруг, будут молодые мужья годящиеся по возрасту им в сыновья.
Тётя Оксана была и моей школьной любовью и я бы при других обстоятельствах, с удовольствием на ней женился. Я вспомнил как мастерски жена Михалыча, делала мне минет в салоне своей " нивы", когда мы с ней вдвоём повезли мясо убитого нами лося, ночью в город. И сейчас сидя рядом с ней на лавке за столом, я положил руку женщине на ляжку и погладил её. На что хохлушка мне ответила, прижав мою руку своей тёплой материнской ладонью. А взгляд тёти Оксаны направленный на меня, светился любовью и лаской. Знойная украинка у которой внизу живота росли чёрные "заросли", взглядом дала мне понять, что её горячие и влажные дырки, всегда будут в моём распоряжении. И это было мне по душе, я не хотел трахать только одну Ильзу. Мне хотелось заниматься сексом и с Мариной нашей дылдой атаманшей, у которой такая пухлая жопа и обалденные сисяры. Ебать свою бывшую невесту Свету, молодую тридцатилетнию женщину с "рабочим" очком, его моей невесте разработали её милицейские начальники, вечерами ебя девушку у себя в кабинете. И наслаждаться в жарких объятьях знойной хохлушки с Харькова. Вот такая жизнь была по мне, потому что я не был однолюбом.
— Выпьем не чокаясь. Помянем наших погибших товарищей. Которые ценой своей жизни, дали нам возможность вернуться домой и сидеть сейчас за этим столом. — Толкнула тост Марина и встала с налитой рюмкой в руке. Мы все последовали примеру нашей рыжей атаманши и тоже как и она встав у стола, молча выпили водку не чокаясь рюмками. А после минутного молчания, сели за стол и накинулись на еду.
— Кость, вот рыбки себе возьми. С макаронами лучше скумбрия подходит, чем горбуша. — Света ухаживала за мной подкладывая мне в тарелку с отварными макаронами, кусочки консервированной скумбрии.
— Спасибо родная, что бы я без тебя делал. — Поблагодарил я Свету и обняв рукой девушку за шею, поцеловал её в губы прямо за столом. И между делом глянул на Ильзу, а та не обращала на меня и Свету ни мальшего внимания. Взгляд немки был прикован к работающему телевизору, по которому шли в это время новости. И как нарочно показывали прошлогодний сюжет о визите Ельцина в ФРГ приуроченного к дню выводу советских войск из Германии.
— Это что через пятьдесят лет такой Берлин стал! Я не узнаю свой родной город. — Воскликнула поражённая Ильза смотря на экран телевизора, по которому показавали виды столицы объединённой Германии. Немка встала из зо стола и подойдя к тумбочке в углу на которой стоял чёрно-белый " рекорд", стала рассматривать его со всех сторон, пытаясь понять кто сидит в этом странном ящике и " крутит" кино.
— Нет там никого, не ищи дочка. Это телевизор, в нём изображение транслируется с телевизионной вышки установленной в Москве. — Марина подошла к тумбочке с телевизором и отогнала от него немку, которая вертелась возле него юлой, не понимая откуда взялось " кино" в странном квадратном ящике. Ведь во время Гитлера, телевидение было в зачаточном состоянии и рядовым гражданам Германии, оно было неведомо.
— Пошли помоемся, потом поебёмься, и будем смотреть телевизор хоть до утра. — Сказала Марина, обнимая Ильзу. Моя мать явно тяготела к этой красивой немке, с тёмными волнистыми волосами. А мне по душе были их ласки, зрелой и развратной женщины, нашей рыжей атаманши, и молодой девушки из далёкого прошлого.
— Подожди Маруша. Дай хоть одним глазом глянуть. Неужели Берлин таким стал? Я же коренная берлинка, родилась и выросла в этом городе. И он до неузнаваемости изменился. — С изумлением говорила моей матери Ильза, во все глаза рассматривая виды столицы объединенной Германии, на экране чёрно-белого " Рекорда".
— За Берлин были ожесточенные бои в апреле-мае сорок пятого года. И он был сильно разрушен. Так что многие дома отстроены заново. Потом дочка посмотришь, эти новости будут ещё крутить по всем каналам. — Марина выключила телевизор и обняв немку поцеловала её в губы взасос. Та ей с удовольствием ответила, и две женщины, зрелая и молодая, сошлись в страстном лейсбийском поцелуе.
— Девчонки, так нечестно. Мы теперь не в блиндаже и сначала вы наши члены как следует попробуете, а потом хоть обцелуйтесь. — Сказал я Марине, забирая из её объятий немку.
— Одно другому не мешает сынок. Мне нравится секс с женщиной, особенно со своей будущей невесткой. Хотя ты прав Костя, пошли мыться, а после бани устроим групповушку. Я два члена сразу хочу попробовать. Твой и Пети, ведь он твой будущий папа. Так вот и научишь парня как мать нужно в два " смычка" ебать. — Засмеялась Марина, обнимая меня и матроса Петро, ведя нас из дома в сад где находилась баня. Вслед за нами вышли Ильза со Светой, девушки стали неразлучными подругами. И " молодые" тётя Оксана и Витёк.
— В бане никакой ебли. Давайте просто помоемся и попаримся. А сексом в доме как следует займёмься. — Предупредила всех Марина, плеская на раскалённую печь " каменку" ковш холодной воды. И помещение бани тут же наполнилось белесым похожим на молоко паром. А когда пар рассеялся, я увидел стоящих у стены голых женщин. Двух зрелых самок с чёрными пиздами, и двух молодых самочек, с неменее кучерявыми чёрными лобками. Но пожалуй самой жгучей и чёрной была пизда у тёти Оксаны. Жена Михалыча была от природы ярко выраженной брюнеткой и обладательницей не только чёрных волос на голове, но и на лобке, заросшим кучерявой волосней чуть ли не до пупка.
— А у наших парней члены почти одинаковые. Только у Кости хуй толще. — Злоебучая племянница Михалыча, подошла от стены к нам и взялась руками за члены Витька, Петра и за мой.
— Не нужно выделять кого-то из них. У Кости толще, а у Вити длинее, у Пети стоит хорошо. Наши парни все молодцы, как и мы с вами девки. А сейчас мыться, а то у меня слюньки текут глядя на их молодые концы. — Марина хлестанула Свету по жопе берёзовым веником, отгоняя девушку от нас. Та взгивзнула, и плеснула воды на печь обложенную камнями. Баня снова наполнилась белым паром, шумом льющейся воды и весёлыми вскриками. Рослая Света выхватила из рук моей матери веник и принялась им охаживать всех подряд. Вокруг слышался смех, вскрики и оханья. Так продолжалось несколько минут пока Света не наигралась. А потом в тусклом свете единственной лампочки на потолке, мы стали мыться. Баня у нас была заново отстроенна умелыми руками Михалыча и с проведенным в неё электричеством, лапочка светилась от генератора установленного на террасе.
— Сынок я тебе спину доверяю, а Пете перед. Мойте меня мальчики, а потом я вас помою. — Марина дала мне намыленную мочалку и я принялся ею тереть, гладкую, широкую как лопата спину своей матери. А её будущий муж матрос-анархист Петро, намыливал зрелой самке Марише, её тяжёлые налитые груди. Нет что не говори, а мыть в бане голую мать, и при этом касаться вставшим колом членом её пухлых ягодиц, райское, ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Ой, как приятно мальчики. — Марина повернулась ко мне передом и взяв в свои материнские ладони наши с Петром члены, стала намыливать их душистым мылом. Взрослая женщина, мыла члены своему младшему сыну и его ровеснику, молодому парню за которого она собралась замуж, чтобы их чистые молодые залупы, одновременно вошли в две её горячих дырки и натирали ей стенки влагалища и ануса одновременно.
— Витя, солнце мое, я тебя как следует помою. — Говорила тётя Оксана моему старшему брату. Хохлушка ровесница моей матери, с чёрным заросшим лобком, мыла молодого парня, а он упирался членом ей в низ живота.
— Стой сучка, шавка немецкая. Дай я тебя моя хорошая помою. Ты же моя теперь, вместе будем жить. — Приговаривала Света, намыливая мочалкой роскошное тело Ильзы.
— Всё парни, вы идите в дом, а мы к вам через пять минут придём. Нам нужно попки под ваши члены подготовить. — Сказала нам Марина, и в руках у моей мамы появилась красная резиновая груша. Незаменимый предмет для подготовки к занятию анальным сексом.
— Я Оксане дико хочу в очко засадить. А потом твоей немке Кость. — Возбужденно говорил мне Витёк, когда мы втроём голые вышли из бани и сели в темноте наступившей летней ночи на теплых ступеньках крыльца. Я сходил в дом и принёс всем троим по сигарете. Закурив мы сидели на крыльце со стоячими колом членами и ждали наших женщин, когда они приведут свои анальные дырки в рабочее состояние.
— Да я сам тёте Оксане хочу засадить в очко, оно у неё и вправду само член в себя засасывает. Да и у Светы с Ильзой задние проходы разработанны будь здоров. Ебёшь их туда словно в пизду. Но мне прежде всего охота нашей с тобой матери Вить в жопу засадить. На пару с её муженьком. Тем более, что Марина только в очко разрешает себя трахать, а влагалище для Пети бережёт. — Ответил я брату и шутя хлопнул белобрысого матроса по плечу.
— А мне нравится тётю Марину больше в письку иметь. Да и вообще я женщин только в влагалище люблю пороть. Я когда возницей у Маруси был. Так мы с Юрко вдвоём её ебли на тачанке. Она злая на порево была. Но мне она строго в пизду давала, а Юрко ей в срань засаживал напостоянку. — Сказал мне бойфренд моей мамы и почему-то застеснялся своих слов. Я видел в свете шедшего из окон терраски, как покраснело лицо молодого парня.
— Да и мне тоже Марину в письку нравиться трахать. Но у неё у попка рабочая, так что советую тебе не теряться с ней. А ещё наша с Витьком мать, сосёт член обалденно. Да впрочем женишься на ней и она всему тебя обучит, как нас с братом в свое время. — Успокоил я робкого парня, думая, что наша дылда атаманша, сядет тихоне Петру на шею.
— Ну и какого хуя вы блядь тут расселись? Диван то небось недогадались раздвинуть и на пол матрасы постелить. Нас семь человек, где мы по вашему поместимься? — Ругнулась на нас Марина, она первая вышла из бани, а за ней гуськом держась за руки, шли остальные женщины.
— Да не ругайся Марин, долго этот диван раздвинуть что-ли. Мы покурить присели, вас блядей ждём. — Ответил матери Витёк и тут же получил от Марины увесистый подзатыльник.
— Я тебе покажу блядей щенок. Не давай ему Оксана, и вы девки не давайте. Пусть он дрочит на нас сучонок. — Гневно сказала Марина, замахивась ещё раз на старшего сына, который своим поганым 👅 языком сморозил очередную глупость. Но неожиданно на защиту придурка Витька, поднялась тётя Оксана. Она тут же встала перед своей подругой защищая парня от очередного подзатыльника, который ему хотела дать наша дылда атаманша.
— Руки свои от моего мужа убрала коза. Витя правильно нас блядями назвал. Сама ведь Марина с сыновьями трахаешься, кто ты после этого? — Гневно произнесла хохлушка, встав на защиту своего молодого возлюбленного. И наша рыжая атаманша, тут же притихла, поняв правоту подруги.
— Ладно не буду я его больше бить. Что толку, сколько раз я этого малохольного лупила, а об него как об стенку горох. — Засмеялась Марина и пошла покачивая крутыми бедрами в дом. А я тут же бросился вслед за ней, прижимаясь залупой к пухлой жопе нашей атамнши.
— Ну, что мальчики и девочки. Предлагаю перед тем как перепехнуться, выпить по стопочке и хорошенько закусить. А то после баньки аппетит появился. Да и потом стол уберем, а на его место матрасы постелим. Сегодня все будем ночевать в этом доме. А завтра видно будет. — Предложила Марина и мы её поддержали. После бани хотелось выпить и покушать, а влажные и горячие дырки наших женщин, могут немного подождать.
— А я завтра с Витей в город уеду. У нас же две квартиры теперь брошенные остались, так что мы там поживём, пока золото не продадим. — Сказала моей матери тётя Оксана, она выпила и закусив, сидела голая у Витька на коленях куря сигарету.
— И мы с Костей и Ильзой в Брянск завтра поедим. Мне на работе нужно показаться. Да и насчёт документов Пете и Ильзе похлопотать. У меня знакомая в паспортном столе работает. Думаю что можно новые паспорта им сделать, но это вопрос времени. — Сказала Света, моя бывшая невеста усадила голую немку к себе на колени и ласкала одной рукой ей груди. Ильза млела сидя на коленях у Светы и зыркала глазами на меня. А нас с Петро взяла в оборот Марина, мы с Петей сидели с ней на диване за столом, и моя мать держала руками нас за члены, давя кончиками пальцев нам залупы.
— Ну как хотите. А нам с Петей и в Плетнёвке вдвоём неплохо будет. Он меня на тачанке по округе покатает. На реку сходим искупаемься. Да и за домом кому-то нужно присматривать. Так что недельку мы и без вас проживём. — Сказала Марина, целуя по очереди меня и парня матроса, не выпуская из рук наши с ним стояки.
— Ну на этом и порешили подруга. А сейчас давайте поебёмься. У меня уже из пизды сок по ляжкам от хотения потёк. — Ответила моей матери тётя Оксана, вставая с колен Витька. И у хохлушки действительно ляжки были мокрые от любовного сока, как и колени и член моего брата. Наша соседка со второго этажа, хотела пороться с молодыми парнями и её чёрная щелка обильно текла.
— Аналогично Оксана, я не хуже тебя теку. — Марина встала изо стола и я увидел как по широкой и нежной ляжке моей матери, протекла струйка любовного сока из её влагалища.
— Ну, а что же мы тогда медлим? Убирайте стол парни к стене, девки стелите матрасы, а ты сынок помоги мне диван раздвинуть. — Отдала команду Марина, и Витек с Петро потащили стол к противоположной стене, осторожно чтобы не побить стоявшие на нём бутылки с водкой. Оксана со Светой бросились в закуток за печкой, и выволокли из за него два матраса лежавшие на кровати на которой раньше спала Марина.
— Что хотите со мной делайте, но я хочу пососать у твоего сына Маруша. — Хриплым голосом сказала моей матери Ильза, ложась к нам с ней на диван. Но Марина ей не ответила, поскольку её жадный рот, заглытывал в это время залупу молодого парня Петро. Наша рыжая атаманша, лежала поперёк дивана и старательно сосала член у парня, который годился ей в сыновья.
— Девчонки, так вы вдвоём у меня сосите. — Предложил я Свете и Ильзе, видя что моя бывшая невеста, осталась не удел. Немка не хуже моей матери, жадными губами обхватила мою залупу и лёжа со мной на диване, умело делала мне минет. Тётя Оксана, обсасывала залупу у Витька, расположившись с ним на растеленных на полу матрасах. Витёк постанывал от наслаждения и гладил хохлушку по её чёрным волосам на голове.
— Нет уж Костя, пусть эта шавка у тебя сосёт. А я у твоей мамы письку полижу. У тёти Марины такой сок вкусный из влагалища течёт. — Ответила мне Света, ревниво смотря как молодая немка, моложе её на пять лет, делает минет её бывшему жениху. Света легла под бок к моей маме, пососала сначала у ней соски на грудях, а потом припала к чёрной промежности атаманши Мариши, впиваясь молодыми губами в нежную интимную плоть зрелой женщины. Марина застонала не выпуская хуй Пети из своего рта и сильнее раскорячила ляжки, чтобы Свете было удобно лизать у неё влагалище.
— Ооой, так хорошо ты делаешь мне Ильза. — Говорил я немке ласковые слова, гладя лётчицу по волосам на голове. А та старательно обсасывала ртом мою залупу, водила по ней языком и даже покусывала её острыми молодыми зубками. От чего я вскоре кончил ей в рот, немка закашлялась, но мой член изо рта не выпустила. Дососала его до конца и высосав из него всю сперму до капли, отпустила, тяжело дыша ртом.
— Аааа, ооооойййй, аааа. — Застонала рядом лежащая Марина, зажимая голову Светы ляжками. Моя бывшая невеста довела нашу атаманшу до клиториального оргазма, и та кончала сося при этом член у Петра. А Витёк на полу, старательно пыхтя засаживал тёте Оксане в рот. Я видел как хохлушка сама его об этом попросила, ложась спиной на матрас, и ложа под голову подушку. Наша соседка со второго этажа, любила когда её ебли в рот. И я сам не раз проделывал с ней подобное, впрочем как и с Мариной.
— Света, что же ты со мной делаешь дочка. Я и вправду готова соединить с тобой свою судьбу. С тобой и с Петей. Мне так хорошо было с вами обеими дети. — Говорила моя мать Свете и молодому парню у которого сосала член. Петро обильно кончил ей в рот, и с губ моей мамы текла его сперма.
— О нет Мариша, эту девушку я тебе не отдам. Я буду жить с ними с обеими, со Светой и Ильзой. — Шутя ответил я нашей рыжей атаманше, обнимая Свету и Ильзу. Губы и подбородок у моей бывшей невесты, были обильно смоченны любовным соком натекшим ей из влагалища моей мамы, и я припав ртом к губам Светы, слизывал у неё сладкий мамин нектар.
— Это мы ещё посмотрим сынок. А ну брысь от моей возлюбленной. Оксана иди ко мне, а вы девки ласкайте нас. Вы молодые, ублажайте пожилых. — Засмеялась Марина, отталкивая меня с дивана от Светы.
— Ну что родственница, поласкай меня и полижи мою " девочку" не видишь она сок пускает? — Хохлушка бросила обнимать Витька и полезла к моей матери на диван. Где её ждала племянница её мужа, пузатого алкаша Михалыча, пропавшего в прошлом. Крупная Света, навалилась на хохлушку и поцеловав зрелую женщину в губы, стала сосать соски у не на полуотвислых грудях.
— Ооой, так, так приятно дочка. — Говорила тётя Оксана девушке, лаская волосы у неё на голове и подталкивая голову племянницы мужа, к своему чёрному лобку.
— Маруша, ооооойййй, Костя, что твоя мама со мной делает? — Застонала Ильза, сосясь на диване с Мариной, немка закатила глаза от наслаждения, смотрела на меня, а наша с Витьком мать, рыжая атаманша Мариша, впилась губами в её влагалище и старательно сосала у своей будущей невестки клитор.
— Пиздец Костян, заводит меня это дело жутко. Люблю смотреть когда они друг у друга пизды лижут. — Витёк стоя возле стола во все глаза смотрел как Света лижет влагалище у его возлюбленной тёти Оксаны. А Петро возбужденно смотрел на Марину, которую сильно любил. А та вовсю высасывала своим длинным языком любовные соки из чёрной щелки у немки.
— Не стой столбом боец. Видишь у твоей жены из пизды сок вытекает. Давай лижи его, он у неё сладкий как мёд. — Подтолкнул я Петро к дивану, где у моей развратной мамы из чёрной щелки и вправду тек сок. Марина сося влагалище у Ильзы сама испытывала наслаждение и её чёрная " девочка" пускала сок и выделения. Я бы и сам с удовольствием поилизал у нашей атаманши письку, но мне хотелось чтобы это сделал Петро.
— Давай, давай родственник, лижи у неё. А я у мента пизду пососу. — Витёк хлопнул по спине робкого парня, бойфренд нашей с ним матери был ещё в раздумьях или стеснялся при нас лизать влагалище у женщины. Но видя что ему некуда деваться, полез на диван к Марине и устроившись между раздвинутых ляжек своей будущей жены, стал слизывать у неё с половых губ вкусный сок. А Витёк примостившись у ног Светы, обнял девушку мента за толстую жопу двумя руками, сосал у неё влагалище. И только я один стоял возле стола и был не удел. Да и мне по честному доставляло удовольствие смотреть на групповой лейсбийский секс наших женщин и сосущих у них пизды Петра и Витька. Хуй у меня стоял колом без всякого лизания, и я ждал когда Мариша кончит от языка молодого парня Петро. Чтобы вместе с ним засадить нашей дылде атаманше в два " смычка".
На печке лежал забытый тюбик с детским вазелином и я чтобы не терять времени, густо намазал вазелином свою залупу. Ведь мне предстояло ебать мать в очко, в её горячий задний проход. В котором ещё задолго до меня, побывали члены её многочисленных бойфрендов с которыми тихоня училка Марина Сергеевна, встречалась на семинарах.
— Оой, аааа, всё Петя, довел ты меня муженёк. — Завыла Марина, кончая от 👅 языка своего белобрысого бойфренда. Моя мать сжала своими нежными и широкими ляжками голову паренька лизавшего у неё влагалище, а её голову в свою очередь сжала ляжками немка. Марина довела языком, бывшую лётчицу люфтваффе до клиториального оргазма и Ильза кончая сжала голову будущей свекрови молодыми ляжками.
— Ооой, Маруша, ооооойййй. — Выла тёмноволосая валькирия, вытаращив на меня свои красивые глазки.
— Ну блядь, оторва девка, оооййй, Света, ооооойййй. — Тётя Оксана так же завыла, обхватив голову племянницы Михалыча широкими ляжками, кончая ей в рот. А девушка-мент, сжала ляжками голову Витька, да так сильно, что бедолага захлопал ладонью ей по толстой жопе. Однажды я лизал у Светы пизду и на себе испытал железную хватку её ляжек, девушка кончая больно сжала мою голову, впрочем это награда для любого мужчины. И на месте Витька терпел бы эту сладкую муку.
— Костя, ты я смотрю уже подготовился. Так не теряй времени засади мне сынок в попу. Я догнаться хочу сразу двумя вашими членами. — Сказала мне мать, когда судороги клиториального оргазма сошли на нет с её нежного животика, и она отпустила голову Пети. А Ильза раздвинула свои ляжки, выпуская из их хватки, рыжую голову нашей атаманши.
— Мам, я только этого и ждал, у меня член уже задубел от стояка. Ответил я Марине, целуя любимой женщине спину и беря в руки сзади, её волшебные полуотвислые сисяры.
— Петя, ляг на диван дорогой, я сверху на тебя сяду, а Костя сзади. — Попросила Марина паренька матроса, и когда тот выполнив её просьбу, лег на спину поперек дивана, свесив ноги на пол. Рыжая атаманша, со стоном села сверху влагалищем на его член, сильно наклонив туловище вперёд, почти ложась на своего белобрысого бойфренда. В такой позе " наездницы" у мамы максимально открылась её анальная дырочка, в которую я немедля вставил член. Тёмно-коричневое, натруженное очко атаманши Мариши, свободно приняло мой намазанный вазелином конец, и он вошёл в задний проход зрелой женщины, как по маслу.
— Ооой, оой, Костя, оооойй, еби меня сынок, еби милый. — Завыла Марина, когда я вогнал полностью член ей в очко, стал размеренно её сношать в задний проход. А мамаша одновременно с моими толчками, заерзала сидя влагалищем на члене Петра. Зрелая самка Марина, еблась одновременно с младшим сыном и с другим парнем, в обе свои дырки, сильно при этом сопя носом и сладко постанывая.
А я засаживая раз за разом матери в очко, чувствовал через тонкую перегородку разделяющую вагину и анус у моей мамы, член её бойфренда. Мой хуй словно скользил по члену Петра в глубине заднего прохода Марины, что вызвало у меня, суперприятные ощущения.
— Ооо, оооойй, парни, что же вы делаете со мной сынки? — Выла Марина, старательно ерзая влагалищем и анусом, сразу на двух членах молодых парней.
— Аааа, ооооо, так, так Витя. Еби, еби меня, ещё, ещё. — Стонала стоящая на полу ♋ раком тётя Оксана, принимая в свое очко, натертое до этого членами кавказских парней на рынке, толстый хуй моего старшего брата. Витёк засаживал хохлушке в жопу, а та стоя на коленях сладко выла. Тётя Оксана любила анальный секс и даже кончала от анала, в этом я сам не раз убеждался, занимаясь подобным сексом с черноволосой хохлушкой, нашей соседкой со второго этажа.
— Вот же шлюха Оксана. Еби её Витёк сильнее, достань этой бляди до кишок.
— Приговаривала Света, девушка встала на колени перед лицом тёти Оксаны и схватив руками за волосы на голове, жену своего пузатого дядьки Михалыча, потянула её к себе, к чёрному лобку, заставляя женщину лизать у неё влагалище. Что хохлушка со стоном и делала, Витёк засаживал ей рачком в задний проход, а она в свою очередь отлизывала у молодой племянницы, оставшегося в прошлом мужа.
И только Ильза не принимала участия в нашей групповой оргии. Немка стояла у стола с выпивкой и закуской и курила сигарету. Но глаза у молодой девушки горели огнем похоти и её взгляд был направлен на Марину, и на нас с Петро. И когда мы втроём с воем и стонами кончили, и я ещё дёргался на теле матери, впрыскивая в задний проход рыжей атаманши порции спермы. Немка подскочила сзади и прижалась ко мне возбужденно лопоча по немецки.
— Kostja, ich will auch zu zweit. Nur nicht mit ihm, sondern mit Vitya.
(- Костя, я тоже так хочу вдвоём. Только не с ним, а с Витей. ) — Ильза почему-то невзлюбила белобрысого бойфренда моей матери, а он её. И по моему кроме Марины, бывший кучер Маруси никого не хотел. Впрочем его и никто не заставлял.
— Ишь ты шавка, в два "смычка" захотела. А у вас, что в двадцать второй эскадрильи не еблись по трое? — Со смехом спросила у немки Марина, тяжело дыша вставя с лежащего поперек дивана Петра. Моя мать и наша рыжая атаманша, хорошо кончила на двух членах одновременно, поймав и анальный и вагинальный оргазм. И лицо женщины прямо сияло от удовольствия.
— А, что вам мама, только на двух членах сидеть? Разрешите и своим невесткам это удовольствие получить с вашими сыновьями. — Сказала Света, по привычке назвав Марину мамой. Витёк закончил ебать тётю Оксану в очко и они втроём кончили с криками, включая девушку мента, у которой Оксана лизала влагалище.
— Да мне то что, ебитесь. Только моего мужа не трогайте. Хочу чтобы он был только со мной. — Ответила девушке Марина, лаская всё ещё лежавшего на диване Петра. А я глядя на будущего мужа своей матери, искренне позавидовал ему. Ведь быть обласканным и любимым такой женщиной как Марина, дорого стоит.
— Тогда я за тобой родственница, тоже хочу два хуя в своих дырках одновременно почувствовать. Давненько я в два " смычка" не трахалась. — Тётя Оксана кряхтя встала с пола и приласкала Витька, за то, что он её хорошо продрал в задний проход. Тольк у зрелых, опытных самок, есть такие ласки. У молодых девушек этого нет. Подумал я, глядя на хохлушку, обнимая Свету и Ильзу. Мне нравились обе девушки и я не хотел обижать ни одну из них.
— Ну а мне на сегодня хватит. Я спать пошла с Петей к себе в закуток. Дайте мне один матрас. — Сказала Марина, забирая с пола свой матрас с кровати.
— Ну и хуй с ней, нам больше достанется. А вас парни члены больше и толще чем у её матросика. — Хихикнула тётя Оксана, зрелая хохлушка зачерпнула ковшом тёплой воды в ведре стоящей на стуле возле дверей. И обмыла нам с Витьком члены измазанные в задних проходах её и моей мамаши атаманши.
— По стопочке выпьем и закусим водку " панцершоколадками" от них у парней быстро концы поднимаются, да и нам женщинам тонус даётся. — Предложила Света, наливая всем в рюмки водки. Что мы с радостью и сделали, после секса выпить и закусить, а потом раслабленно покурить, держа у себя на коленях пухлые женские жопы. Света и Ильза сели мне на коленки и я придерживая двух своих любовниц, с наслаждением затягивался ароматным " мальборо", чувствуя как у меня встаёт член, под давлением мягких ягодиц немки и русской девушки. Тётя Оксана сидела на коленях у Витька и тоже давила ему жопой член. Да и съеденные 🍫 шоколадки для немецких танкистов, в которых содержался наркотик первинтин, делали свое дело. И через десять минут у нас с братом хуи стояли колом.
— Oooh, Oooh, Oh mein Gott. Oh mein Gott, Kostja.
(- Оооо, оооо, о мой Бог. О мой Бог Костя. ) — Вопила немка выпучив на меня глаза. Ильза села на мой член сверху, а Витёк засаживал ей в очко. И с непривычки когда два толстых конца раздирали ей влагалище и анус одновременно, Ильза вспомнила своего немецкого Бога.
— Все хорошо, хорошо милая. Ты же этого хотела. — Успокаивал я Ильзу, лёжа под ней без движений и чувствуя как хуй Витька, елозит по стволу моего члена, через перегородку разделяющую у немки вагину и анус.
— Да, да, хорошо, хорошо Костя. Ооооойй, оооооййй, аааа. — Выла Ильза, ерзая на моем члене влагалищем и одновременно принимая в свою натёртую сраку член Витька. Первоначальный шок от сидения на двух больших хуях у немки прошёл, и она стала получать нешуточный кайф, ерзая сама влагалищем на члене одного брата, и принимая в задний проход член другого. Изначально я сам хотел засадить Ильзе в очко, так как оно у неё было хорошо разработанно. Но немка принимала в влагалище только мой член, мы же занимались сексом не используя презервативы и лётчица боялась забеременеть от моего старшего брата.
— Вот же блядь, засади ей глубже Витя. Она сука наши города бобила в войну. — Незлобно говорила тётя Оксана. Они со Светой сидели на лавке возле стола, широко раздвинув ноги, выставив напоказ свои чёрные пизды и курили сигареты.
— Аааа, ооооойййй, ааааа. — Наконец завыла, застонала Ильза получая вагинальный и анальный оргазм одновременно. Витёк следуя совету своей зрелой возлюбленной, стал сильнее засаживать Ильзе в очко и она с воем кончила, сидя на двух членах родных братьев.
— Ильза, я люблю тебя. — Говорил я тёмноволосой валькирии, изо всех сил работая тазом под ней и кончая лётчице в влагалище.
— Милый, милый мой. Я тоже тебя сильно люблю Костя. — Ильза наклонилась ко мне и сама заерзала на моем опадающим в её вагине хую. Немка суда по её блаженному лицу была довольна произошедшим и ласкала меня, как тётя Оксана ласкала Витька.
После небольшого перекура, закусив как следует водку " панцершоколадками" мы с Витьком продрали в два " смычка " жопастую и сисястую племянницу Михалыча. Где мне опять была уготована роль пассивного партнёра, Света хотела родить только от меня и по этому Витёк засаживал девушке — менту в жопу. А вот тётя Оксана наоборот дала Вите во влагалище, а мне подставила свое очко, тёмно-коричневое, натруженное, покрытое сетью мелких трещинок, ебать в которое хохлушку было одно сплошное удовольствие. Витёк был прав, задний проход у жены Михалыча, словно засасывал в себя член и он ходил в нём как поршень в цилиндре.
— Кость ложись с нами на диване. А Оксана пусть с Витей на полу спят. — Предложила Света, она и немка легли на диване, а тётя Оксана и Витёк устроились на полу. В доме было тепло, так как на улице стояла жаркая погода и ночь была не холодной.
— Сейчас Свет, только генератор выключю. — Ответил я бывшей невесте, идя на террасу где тарахтел мотор бензогенератора. Оставлять его на ночь работающим было небезопасно, да и свет нам больше был не нужен.
— Костя, мы завтра в Брянск уедем. У меня в доме втроём недельку поживём. — Шёпотом сказала мне Света, когда я вернулся с террасы в комнату и подсвечивая себе спичками в темноте чтобы не наступить на спящих на полу, " молодых" Оксану и Витька, лёг на диван посередине, между лежащими на нём голыми девушками. Ильза уже спала и я прижался к её пухлой попе, опавшим членом. А Света обняв меня сзади руками, поцеловала в шею и прижалась ко мне нежным животиком и крупными грудями.
— Хорошо любимая, жена моя. — Ответил я племяннице Михалыча, справедливо назвав её женой. Она ей и будет, только без росписи. Я женюсь официально на Ильзе, но буду жить с двумя девушками. Подумал я, засыпая в жарких объятьях Светы.
— Сынок, проснись Костя. Я в туалет хочу, проводи. — Среди ночи меня тихонько расстолкала Марина. Мать стояла возле дивана в белой ночной рубашке и она выделялась на фоне темных окон, белым пятном.
— Сейчас мам, встаю. — Также шёпотом ответил я Марине, тихонько вставая с дивана чтобы неразбудить спящих на нём девушек.
— Что же ты своего муженька не подняла Мариша? Он бы тебя проводил поссать. — Сказал я матери когда мы вышли с ней во двор. Не понимая почему Марина разбудила меня, а не Петра с которым спала у себя в закутке.
— Дурак ты сынок, я может с тобой хочу пописать. Месяц назад ты был рад меня ночью в туалет проводить. — С укором ответила мне мать присаживаясь ссать под кустом сирени во дворе. Ночь была тёмной, безлунной, и я видел перед собой только расплывчатое белое пятно ночной рубашки одетой на маме и звук льющихся на землю ссак. А ссала Марина обильно поливая землю под собой словно хорошим брандспойтом. И хотя в темноте я не видел как она мочиться. Но у меня встал колом член, просто представляя себе струи желтоватых женских ссак, вырывающиеся из чёрной заросшей пизды Марины.
— Едва на кровати не обоссалась. Еле дотерпела. Спасибо сынок что не отказался меня проводить. — Сказала мне мать, вставя с корточек и опуская подол задратой ночнушки.
— Давай покурим Кость. Я две сигареты и зажигалку с собой взяла. Мне что-то не спиться сынок. — Марина взяла меня за руку и усадила рядом с собой на теплые деревянные ступени терраски. Я был абсолютно голый, так как лежал на диване с обнаженными девушками без трусов, которые не помнил куда дел. А мать успела надеть на себя ночную рубашку. Я знал что Марина не любила спать голой и по этому не удивился что она вышла во двор в ночнушке. Правда мне раньше нравилась на маме, её чёрная короткая ночная рубашка, которая сидела на ней в обтяжку по самую письку.
— Это что он у тебя на меня встал сынок? — С усмешкой спросила мать, ложа свою теплую ладонь на мой стояк. Мы сидели с ней на теплых ступенях терраски и курили сигареты, огоньки которых светились в темноте. Марина прижимаясь ко мне, мяла мой член рукой и даже слегка подрачивая его, и мне было жутко приятно.
— А на кого же ещё мам. Я люблю тебя Мариша, по настоящему одну тебя люблю. И жду не дождусь когда я смогу твоего ребёночка подержать на руках. — Ответил я матери, искренне признавшись родной женщине в любви. Я безумно любил нашу рыжую атаманшу, ревнуя её к Петру. Но в душе понимая, что маме нужен муж, а я не мог им для неё стать.
— Через девять месяцев сынок. Я быстро залетаю. И надеюсь что сегодня Петя зачал мне дитя. А ты меня ещё беременную потрахаешь сынок. Никому не дам, даже мужу не разрешу себя в таком положении иметь. А ты будешь мне засаживать с животиком. — Хихикнула Марина, бросая окурок сигареты на землю. Мать сидя со мной на ступенях терраски, обняла меня за шею и страстно поцеловав в губы в засос, не выпускала из другой своей руки мой член. И я понял, что перекур на улице так просто не закончится. Марина от моих губ плавно перешла к моей груди, лаская языком мне соски и с поцелуями опустилась ниже.
— Мариша, любимая!!! — Я обнял мать за голову гладя её рыжые волосы, а в это время жадный и горячий рот атаманши Марины обхватывал мою залупу, смачно сося . И балдея от орального секса с родной матерью, чувствуя как её губы скользят по стволу моего члена, а мамин 👅 язык щекочет мне залупу. Я смотрел на реку где загоралась узкая полоска рассвета. Где-то там вдали за рекой начинался новый день, который сулил нам надежду и любовь.