*** *** ***
Странное солнце почти не двигалось. Я не знаю сколько брели мы так через песок по-прежнему сохраняя наш строй. Поскольку все были одинаковые я могла отличить только саму Хаому — поскольку та шла во главе нашего отряда, да ещё пожалуй ту рыжую великаншу-приколистку поскольку её кулёк был самым высоким и крупным, потому и замыкал наше шествие. С Катей мы растерялись. Устраивать перекличку было как-то неудобно а отличить кто из нас кто в этих кульках было просто нереально. Часа через два когда я уже окончательно выбилась из сил Хаома подняла руку и остановилась. Вся процессия замерла.
— Туа самун. — громко произнесла Хаома и все собрались вокруг нее.
— Хеа хай самун? — это прозвучало как вопрос. Из-за кульков я не увидела кто это спросил.
— Хай самун… нея ук. — опять проговорила Хаома.
Вся группа стала опускаться на песок и вскоре мы все расселись кругом. Нас было девять человек или сейчас мы выглядели как девять кульков с ручками. Я так понимала у нас сейчас привал.
— Катя, — наконец отважилась я позвать подругу негромко.
— Я здесь Наташ, — отозвался третий от меня кулёк.
— Ты что-нибудь понимаешь? — голос её приглушённый плотным материалом звучал ниже чем обычно.
— По-моему привал сейчас. — ответила я подруге и добавила:
— Ты в порядке?
— Да Наташ, а ты?
Я постаралась прислушаться к себе, своим ощущениям. Вообще всё произошло так быстро, что у меня в голове до сих пор всё это никак не уложилось. Вот казалось бы — только недавно мы отжигали в баре: грохотала музыка, стлался сигаретный дым… лился алкоголь, были дикие танцы больше похожие на конвульсии, потом был бег по темному парку… этот чёртов патруль (или это всё же был не патруль?) были крики, свист, а потом какой-то черный туман прямо поперек дороги. А что потом? А потом вообще фигня какая-то если честно. Мы с Катей бродили в этом тумане наткнулись на какую-то стену… звуки эти странные, лужи, крокодилы… а потом… не знаю я что было потом. Потом мы просто куда-то провалились и, вот мы уже на берегу моря. Тумана нет есть звёзды, есть песок, есть море… Я понимала, что ничего не понимаю. Помню как купалась в море после чего меня не хило так накрыло. Потом вдруг какие-то люди. Молодежь. Кто они, откуда, на каком языке они говорят… как вообще мы сюда к ним попали!? Я никогда не была поклонницей жанра фентези про попаданцев, но тут очевидно как раз и было нечто похожее. Только не в книжке и не в кино, а вот оно — вокруг нас.
Только присев на корточки как и все я поняла для чего у нас собой были небольшие холщовые мешочки подвешенные к поясу под одеждой, вернее под этим кульком что покрывал нас с головы до ног. В этих мешочках был небольшой запас съестного и в основном эти полу-прозрачные ягоды. Странно что воды у нас с собой не было. Я вспоминала когда я пила последний раз и решила что было это довольно давно. Но как спросить? Я нащупала в мешочке одну крупную ягоду и отправила её в рот. Когда я разгрызла её, её сок приятно охладил язык словно я взяла в рот мятную жвачку. Жажда мгновенно отступила да и усталость в ногах стала вдруг уходить словно её и не было. Я было потянулась за второй ягодой, но решила повременить.
Пока мы сидели отдыхали из глубины пустыни вдруг налетел ветер. Тугие струи воздуха гнали целые потоки песка и, если бы не наши кульки упаковывающие нас с головы до ног этот песок точно забился бы во все наши отверстия. Ну ладно шучу, но в рот и в нос уж точно набилось бы немало этого песка. Мы сбились в плотную группу и сидели плотно прижавшись друг к другу. Ветер завывал, нанося вокруг нас целые барханы мелкого чистого песка. Наверно для того мы так упаковались чтобы не задохнуться в этом песке. Продолжалась эта песчаная вакханалия совсем не долго. Спустя пару часов всё стихло. Наша экстравагантно одетая группа помогая друг другу выбраться из песка снова отправилась в путь. Вскоре песок кончился и дальше пошла ровная как стол каменная долина.
Вид вокруг был просто фантастический: фиолетовое небо над головой в котором даже не смотря на огромное солнце горели яркие звезды, ровная как стол гладкая каменная равнина, и где-то на самом горизонте какие-то темные не то горы не то тучи… я пока ещё не разобралась. Зато, ещё через полчаса пути стали попадаться первые растения. Странные кустики каких-то колючек с почти красными листочками каким-то чудом росли прямо на камнях. И чем дольше мы брели сквозь пустыню тем этих кустиков становилось все больше и, тем выше они делались. Потом выяснилось что, то что я приняла за горы на горизонте было всего-навсего зарослями каких то странных деревьев (очевидно странная перспектива в этим мире сыграла с моим зрением такую шутку). Хотя… деревья эти больше всего напоминали какие-то кактусы-переростки высотой иногда метров до пяти-шести только без колючек.
Вскоре нам стали попадаться и другие растения, а ещё через примерно час пути камень под ногами наконец-то сменился самой настоящей почвой и мы оказались в сказочном лесу. Хаома опять остановила группу и подала какой-то знак рукой. Тут же все довольно загалдели и стали стаскивать с себя кули. Было непонятно только а как же теперь идти дальше — голыми? Но похоже аборигены этим совсем не парились и собрав всю одежду в большую кучу у подножия большого «кактуса» привалили её камнями и дальше продолжили путь налегке. Совсем налегке. То есть из одежды на нас не осталось ничего. Хотя нет, ещё оставался мешочек с чудесными ягодами висящий на шнурке повязанном вокруг талии. Было не очень уютно идти вот так голышом под лучами фиолетового солнца, но, поскольку все вокруг вся наша экспедиция были голые, то и я постаралась не комплексовать.
Катя подошла ко мне и тронула за руку:
— Слушай Наташка, ты не в курсе куда они нас ведут? — голос у Кати был уставшим.
— Понятия не имею. — ответила я и постаралась улыбнуться подруге. Получилось у меня это плохо. Я тоже устала.
Где-то в глубине зарослей послышались голоса. Наши спутники на мгновение замерли, а потом Хаома громко крикнула:
— Какма хамай киик!
В ответ послышался свист, а потом ответ:
— Хама, хама тумай! — голос явно принадлежал совсем молодой девушке. Спустя минуту в зарослях показалась целая дюжина людей. Так же как и в нашей группе там были в основном девушки и всего один парень. Он держался немного в стороне от всех и как мне показалось напряженно вслушивался в то время как все остальные весело обнимались и хлопали друг друга по спинам и попкам ну прямо как подруги после долгого расставания.
Нас с Катей окружили и принялись разглядывать и обсуждать. В общем, повторялась та самая сцена которую мы уже проходили. Парни же которые пришли с нами, отошли в сторону и вместе с тем что пришел со второй группой девушек втроём сидели теперь прямо на земле и что-то взволнованно обсуждали часто показывая руками куда-то в сторону. Лица их в отличии от девчонок были серьёзными и чем-то озабоченными. Вокруг нас стоял гвалт, мы с Катей даже уже не пытались вслушиваться во все эти их «куки-макуки» и просто стояли смущенно переминаясь с ноги на ногу и молчали. Когда восторги вызванные встречей пошли на убыль оказалось что вторая группа принесла с собой одежду, еду и питьё. Всё это ждало нас всего в сотне метров от того места где мы встретились с группой мы быстро переместились туда, и тут начался настоящий пир.
Девчонки разложили куски материи и очень быстро сообразили праздничный обед. Прямо на земле они расстелили большие платки или это были скатерти, и высыпали на них содержимое плетённых корзин. Здесь были рыба, ягоды, какие-то плоды по виду больше смахивающие на груши, пучки каких-то странных трав не с зелёными, а с серыми листьями. Вообще, как я заметила зелёной растительности тут практически и не было, всё было каким-то то серым, то черным, то густо желтым иногда даже фиолетовым — странная цветовая гамма если честно.
Меня настораживало поведение парней. Участия в общем веселии они не принимали, и пока мы одевались, потом ели и пили, парни так и ходили почти голые вокруг пирующей кампании с серьёзными лицами и по временам к чему-то прислушивались. Мне это почему-то не нравилось. Катя это заметила.
— Тебе не кажется все каким-то странным? — задала она вопрос когда мы уже насытившись и утолив жажду просто сидели привалившись спиной к толстому «кактусу»
— Шутишь Кать! Да тут всё не просто странное а… — я не нашла как сформулировать своё отношение ко всему что с нами происходило. Просто не успела. В следующую секунду где-то в зарослях кто-то громко закричал. Вся наша кампания повскакивала на ноги. А парни бросились обнажив свои короткие ножи куда-то в заросли. Что происходило дальше я откровенно не понимала. Из кустов выскочила ещё одна группа таких же амазонок, только на этот раз вместо дружеских объятий начался самый настоящий бой! Девчонки махали кулаками не хуже парней на день ВДВ, а длинные копья так и норовили нанизать чьё-нибудь молодое тело. Впрочем, «нанизать» это наверное я со страху такое представила. Невозможно было никого нанизать на их копья, хотя бы потому что наконечники у копий были не острыми, а словно специально устроенными так чтобы не нанести сильных травм и увечий… хотя, если такой наконечник прилетит в зубы или в глаз… Мне даже представлять картину где я выплёвываю выбитые зубы было страшно.
Впрочем, драка продлилась не очень долго. В виду того что у чужаков (как я их про себя успела окрестить) было явное численное превосходство, уже спустя каких-то пятнадцать минут всю нашу экспедицию уложили на землю лицом вниз и с руками за головой. Ну точь в точь как это делает наш ОМОН. Я лежала рядом с огромной рыжей девчонкой и пыталась сообразить что вообще тут происходит. Кто эти дикие амазонки! Разбойники или напротив представители каких-нибудь властей? Понять я ничего не могла, а потому просто лежала и молчала. Рыжая великанша тяжело дышала, у неё была разбита бровь и губа, а выражение лица хмурое, такое словно нас всех ожидает какой-нибудь каюк.
Ну вот кажется накаркала. От группы наших пленителей отделилась коренастая амазонка и толкнув меня ногой в бедро громко скомандовала:
— Ам кой нагог! — её тон и интонация голоса прозвучала у меня в голове типа как: «встать, пошла за мной!»
Я медленно поднялась. Амазонка обошла меня кругом, зачем-то потрогала мои волосы, понюхала шею, ткнула указательным пальцем в левую грудь и видимо получив какую-то неведомую мне информацию вернулась к своим соплеменникам. Они ещё минуты три что-то обсуждали, а потом та же амазонка подняла Катю и так же внимательно её осмотрев подвела её ко мне. Нас поставили рядом, отшли на пару шагов словно разглядывая нас, а потом к нам подошли все остальные и процедура осмотра нас опять повторилась. Мне начинало это надоедать если честно. Вперёд выступила красивая девушка с героическим треугольным лицом, тонкими губами, огромным ртом и зелёными глазами. Ростом она была не ниже меня, но по габаритам — намного стройнее. Она внимательно осмотрела на с Катей, а потом обратилась ко мне:
— Яао наси кай? — отчетливо произнесла красавица. Такой вопрос я уже слышала и потому и ответила на него так же:
— Мы девушки из России как к вам сюда попали мы не знаем. — для подтверждения своих слов я пожала плечами и развела руки.
— Роси, сюз!? Хм, — удивлённо хмыкнула амазонка, — кука тука мана кай. — это прозвучало в её устах так забавно, что я не сдержала улыбку. Амазонка же напротив нахмурилась и крикнула своим спутникам:
— Какуа маюка каюк! — проговорила сердито девушка, страшное слово в её устах тоже прозвучало не очень угрожающе, однако меня это заставило напрячься и улыбаться я больше не стала. И не зря как оказалось. Держа свои палки направленными на нас своими ударными наконечниками к нам подошли сразу три девушки. Я уже имела возможность лицезреть способ применения этого их оружия. Воительницы поддерживая этот кий одной рукой, второй ловко и резко наносили этим наконечником удар по противнику прямо как в бильярде. Сразу наповал конечно такое оружие не убивало, но, нанести серьезную травму и причинить много боли запросто могло.
Нам с Катей связали за спиной руки и ещё каждую из нас обвязали веревкой вокруг талии, а свободный конец этой веревки держали в руках крепкие коренастые девушки в чьих мускулистых руках угадывалась недюжинная сила. Таким образом мы оказались привязанными к своим конвоирам. Я правда не понимаю нафига всё это делалось, поскольку ни я ни тем более Катюша никакой агрессии не выказывали, да и попыток бежать мы тоже не предпринимали и вообще вели себя как образцовые пленницы. Ну ладно, может у них тут порядок такой. Процессуальный.
— Хума туга, — прокричала всё та же амазонка и нас повели куда-то. А остальная вся группа так и осталась лежать лицом вниз под охраной других амазонок. Нас вели под конвоем довольно долго. Пока мы не вышли на широкую поляну окруженную зарослями этих «кактусов». На поляне стоял большой шатёр по типу индейского вигвама а возле него толпилась группа из четырех-пяти крепких девушек.
— Хай куман! — крикнула наша пленительница когда мы подошли поближе к вигваму.
— Намуна кай. — ответили ей стоявшие у входа девушки и с любопытством уставились на нас с Катей. Это были высокие стройные амазонки с волосами собранными на затылке в конский хвост. Их крупные груди были стянуты Х-образными полосами материи, а на ногах были высокие сапожки на плоской подошве. По их одинаковому виду я предположила что они представляют собою какой-то отряд толи воинов толи сторожей. Я уж подумала, что сейчас опять повторится весь этот ритуал с расспросами, но ошиблась. Нам просто приказали стоять напротив входа в шалаш и чего-то ждать. За всё время наших странствий с того момента как мы покинули тот гостеприимный погреб, время которое мне показалось очень долгим, местное медленное солнце едва доползло до экватора и стоять на открытом солнцепеке становилось не очень-то уютно. Внутри вигвама явно кто-то был, но этот кто-то не спешил выходить. Стоял там в глубине этого большого шалаша и скорее всего присматривался к нам. Мы с Катей переминались с ноги на ногу у входа, и чувствовали себя очень по-идиотски если честно. Связанные за спиной руки начинали уже затекать: кончики пальцев уже кололо иголочками. Я повела плечами стараясь хоть как-то размять затекшие конечности и восстановить кровообращение.
Наконец тот, кто скрывался в глубине вигвама решился выйти на свет. Это была женщина лет тридцати-тридцати пяти, очень красивая и с красивой но уже капельку тронутой возрастом фигурой. Едва заметно выделялся чуть выпуклый животик, и почти не заметная на первый взгляд сеточка морщин в уголках глаз, всё же выдавала в женщине зрелость. Лицом женщина очень не походила на аборигенов, она больше походила на актрису Анну Данькову в её молодые годы и при определённых условиях их можно было бы запросто перепутать. Женщина молча и как-то странно смотрела на нас с Катей. Взгляд её больших серых глаз был открытым и сосредоточенным. Чуть склонив голову набок женщина произнесла:
— Роа заум кика-май. — произнесла она это не так певуче как это делали остальные, да и голос у неё был немного не такой как у всех. Не такой звонкий, я бы даже сказала приглушённый и идущий как будто из груди. Я не знаю, как это понятнее объяснить, но голос женщины был более похожим на наш что ли, как-то неуловимо он был более родным для нас чем голоса других аборигенов, да и прозвучало это скорее не как вопрос, а так, словно она констатировала очевидное.
— Хотела бы я знать что всё это значит, — сказала я с вежливой улыбкой и слегка склонив голову как бы в почтительном полу поклоне. Сделать полноценный книксен мне не позволила бы моя гордость. Вдруг странная метаморфоза приключилась с лицом женщины похожей на Анну Данькову — её глаза широко распахнулись и, словно вспыхнули, а рот приоткрылся от удивления. Несколько секунд она стояла и безмолвно шевелила губами. Потом тряхнула головой и сделав шаг в нашу сторону отчетливо произнесла на чистейшем русском:
— Вы говорите по-русски! — теперь уже моё лицо застыло маской. А Катюша, та и вообще замерла с приоткрытым ртом.
— Ну вообще-то это наш родной язык… — но дальше я не договорила, потому что женщина бросилась к нам и обхватив нас обеих руками прижала к себе и друг к другу и разрыдалась, уткнувшись в мою грудь.
Я если честно, прифигела от такого приёма. От аборигенов вообще можно было бы ожидать разных пакостей, особенно после того как те практически с боем отбили нас у другой группы, после того как привели сюда со связанными за спиной руками и на поводке как каких-нибудь диких собак, можно было ожидать чего угодно, но только не такого тёплого приёма. Я, поверх головы жительницы вигвама посмотрела на Катю, та и сама была так же ошарашена как и я. Моя туника уже промокла на груди от горячих слёз говорящей по-русски амазонки когда она наконец отстранилась и глядя мне в глаза спросила:
— Откуда вы девчонки? — голос её дрожал.
Мы с Катей переглянулись. Мы уже как-то привыкли к тому что нас никто не понимает и что мы никого не понимаем, поэтому слышать родную речь в устах местной было как-то удивительно. Однако молчать дальше было бы невежливо и я ответила сразу за нас обеих:
— Мы из Энска и вообще-то сюда к вам мы попали случайно… — я даже и не знала что можно ещё сказать.
— Энска!? — глаза женщины наполнились слезами, — вы тоже прошли сквозь черный туман?
Я утвердительно кивнула, а женщина вдруг радостно рассмеялась и что-то крикнула стоящим у вигвама местным, которые тоже судя по выражению их лиц были удивлены не меньше нашего.
— Хама ной мумай. Иде лам ка. — женщина говорила это обращаясь к своим соплеменникам. Они удивлённо и, с каким-то ироничным недоверием посмотрели на нас. Тогда я не выдержав боли в затёкших руках и понимая что ещё десять минут и я вообще останусь без рук, отважилась первая обратится к женщине:
— Извините, а нельзя ли развязать нам руки… ну или хотя бы чуточку ослабить веревки? — толи тон которым я говорила, толи моё исстрадавшееся выражение лица произвели на женщину самое неожиданное воздействие:
— Хума татума! — совершенно неожиданно и абсолютно искренне (ну мне так показалось) воскликнула женщина похожая на актрису. Она быстро обошла меня и принялась теребить веревку. Но у неё ничего не получалось и тогда она крикнула одной из стоявших у вигвама амазонок:
— Кайра, иде на мо. Ги ста ать! — стройная амазонка с грацией пантеры, подошла к нам доставая из-за пояса недлинный, но широкий нож.
Спустя пару секунд наши руки были свободны, Катя принялась растирать затекшие конечности об свои бёдра. Женщина видя наши страдания чуточку виноватым тоном обратилась к нам:
— Извините девчонки, похоже воины немножко перестарались… наверно это моя вина.
Я если честно уже ничего не понимала. Все события развивались так стремительно и непоследовательно, что в голове моей был полный сумбур. Наконец я набралась смелости и снова обратилась к хозяйке вигвама:
— Кто вы, где так хорошо научились говорить по-русски, и, откуда вы знаете про Энкс и чёрный туман… и черт побери что это за место такое!? — мой рассеянный тон и искреннее недоумение вызвали у хозяйки вигвама улыбку. Она вдруг спохватилась:
— Ой девчонки! А чего это мы тут с вами стоим на солнце! — женщина обхватила нас за плечи и подтолкнула к вигваму.
— Кайра, ста ам куки хамай. — взяв за руку ту самую амазонку с грацией пантеры, попросила женщина похожая на актрису.
— Хун мамоа, — ответила та с легкой полуулыбкой и приставив своё копьё к шалашу, куда-то направилась.
Мы вошли в вигвам. Тут было не прохладнее чем на улице, но хоть в макушку не пекло солнце. Это всё же было странно несмотря на тусклый свет, солнышко изрядно припекало и, если долго простоять под его лучами, наверняка можно было получить тепловой удар. Едва оказавшись в тени, мы с Катюшей просто повалились от усталости на расстеленные на полу циновки.
— Устали? — сердобольно спросила женщина.
— Очень устали, — жалобным голоском пискнула Катя. Я же просто кивнула головой.
Сама хозяйка устроилась на подушечке и предложила нам последовать её примеру передавая нам с Катей по паре таких тонких как блинчики подушечек. Сидеть на подушке стало гораздо удобнее. Спустя минуты три в вигвам вошла та сама пантера которую женщина называла Кайра и принесла большую плетёную корзину.
— Бо Кайра умай татум — проговорила женщина принимая у амазонки корзину.
— Умалон. — коротко ответила Кайра и кивнув головой покинула вигвам.
— Как вы здесь оказались? — наконец спросила женщина когда Кайра вышла.
И я рассказала всё с самого начала и о том как мы убегали от преследователей и о том как блуждали в черном как дым тумане, как потом наткнулись на стену и провалились в какой-то проём на стене и вдруг непонятно каким образом очутились на берегу какого-то странного моря, про то как были поражены огромными звездами и странным песком, про то как наткнулись на каких-то людей которые привели нас в какое-то подземное поселение. Про то как нас принимали я пока решила не говорить. Мало ли. Женщина слушала внимательно и как мне кажется не всегда понимала то что я говорю. Вскоре, это впрочем подтвердилось когда она задала вопрос:
– А кто такие «гости» от которых вы убегали? — тут уже мы с Катей переглянулись
И тогда мне пришлось рассказать ей про то что в результате ошибочной внутренней политики позволившей бизнесу привлекать дешёвую рабочую силу со всей земли, наша страна превратилась в самое интернациональное место на планете и что теперь нам коренным жителям впору хоть создавать закрытые резервации и национальные диаспоры внутри некогда своей родной страны, анклавы где мы ещё могли бы жить в соответствии со своими вековыми устоями и порядками приспособленными под современные реалии, а не с тем пещерным средневековьем с которым нам приходится мириться в угоду пришлого населения. Проявляя толерантность и славя мультикультурализм.
Мой рассказ заставил женщину впасть в раздумья. Потом она спросила:
— А кто сейчас у вас генеральный секретарь? — тут уже я впала в ступор. И тогда женщина решила уточнить: — ну кто сейчас управляет Советским Союзом? — мне стало не легче и единственное что я смогла спросить:
— Каким таким союзом? Я же говорила, что мы из России, из Энска.
— То есть как это «каким таким союзом» женщина похожая на Анну Данькову удивлённо смотрела на нас во все глаза.
— А-а… — вдруг оживилась Катя, —помню в последнем классе историчка объясняла нам, что типа была когда-то такая страна: Советский Союз называлась, но потом случилась холодная война и Америка в ней победила и теперь на месте Союза осталось множество независимых избавившихся от рабского колониализма и имперского гнёта государств, наконец то обретших независимость, демократию и счастье. Но так это когда было то! Ого, меня тогда и на свете то не было. А в истощенных долгими годами советского колониализма странах, экономика находится в руинах и поэтому граждане этих стран едут в Россию — страну право-преемницу бывшего Союза и находят работу и пропитание, ну а то что они безобразничают так это от обиды за годы угнетения и мы, как более развитые не должны обращать на это внимание а должны быть терпимыми и помогать людям интегрироваться в наше общество чтобы потом всем вместе строить новый мир новое общество… — Катя говорила как по учебнику. Было видно, что она когда-то выучила целый абзац из книги по новейшей истории.
Теперь уже вдвоем мы с женщиной уставились на Катю и смотрели на неё во все глаза. Уж не знаю, чем в её рассказе так была поражена амазонка, а я удивилась тому, что, Катя вообще интересовалась историей. Раньше мне такие её стороны известны не были. И я даже не удержалась от вопроса:
— Это кто же тебе так замечательно наше прошлое нарисовал? Например, наша учительница ничего такого нам не говорила. — я ещё хотела немного прочитать Кате лекцию о том что я знаю историю под несколько иным углом зрения, но подруга махнула на меня рукой и выдала:
— Я помню кто вам историю преподавал. Она же старая как мамонт, ей уже много лет пора было быть на пенсии, но она почему-то не уходила, откуда ж ей знать новую историю, Наташ ты чего а! К счастью я, когда в одинадцатый класс перешла её уже на пенсию всё-таки отправили и у нас историю вела молодая, прогрессивная учительница. Что ты, она выпускница Высшей школы и уж куда как лучше в истории разбиралась чем эти старпёры.
Я смотрела на свою любовницу оболдевшими глазами и не узнавала её, это ж как эта молодая выпускница «Высшей школы» промыла мозг своим ученикам, что даже спустя год после окончания школы, Катя говорила целыми параграфами из новой истории страны.
— Ну да, ну да… откуда ж старухе историю то знать… да-а-а… — только и смогла произнести я.
— Какой ужас… — вдруг прошептала женщина — я конечно подозревала что страна стоит на пороге великих перемен но чтобы настолько…
— То есть вы хотите сказать, что попали сюда уже давно? Так давно что ещё помните Советский Союз? — удивлённо спросила я.
— Очень давно — ответила женщина — ни календарей, ни часов у меня тут нет, но судя по ощущениям прошло уже много лет как я тут очутилась. Точнее не скажу но, у нас там когда я попала сюда был май восемьдесят восьмого года.
— К-какого-какого года!? — изумлённо произнесла Катя.
— Одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года. — меня так и подмывало добавить «от Рождества Христова» но я предпочла промолчать.
— Да бросьте вы! — хохотнула Катя — в те годы ещё моя мама в школу ходила вы чего. Это же сколько лет вам должно быть сейчас.
— Мне тридцать пять было когда я сюда попала — упавшим голосом произнесла женщина с лицом актрисы — а какой у вас шёл год?
— Две тысячи двадцать четвёртый — недоумённо ответила Катя опередив меня.
— Какой! — не своим голосом воскликнула женщина, — две тысячи двадцать четвёртый!?
— Ну да, а какой же сейчас должен быть! — на полном серьёзе удивилась Катя. Я сидела молча и прикидывала в уме: сейчас этой женщине должно быть уже за семьдесят, но на вид ей было не более тридцати, максимум сорока лет. Вау!!!
В вигваме воцарилась тишина и мы даже забыли, что нам вообще-то принесли угощение, а мы с Катей последний раз ели ещё на привале в кактусовом лесу. Я набралась наглости и осторожно заглянула в корзину. На сей раз, это были какие-то грибы похоже копчёные, и ягоды, всё та же рыба непонятного приготовления и вновь чайник. Я машинально запустила руку в корзинку и отломила кусочек сухарика и быстро отправила его в рот. Громко хрустеть им в полной тишине было как-то некомильфо, поэтому я наконец решила прервать затянувшуюся паузу:
— Кстати, мы так и не представились друг другу, — наигранно бодрым голосом произнесла я, — меня Наташа зовут, а это Катя она моя девушка… — я осеклась на полуслове и по странному взгляду женщины поняла, что брякнула что-то не то. Но, за год наших отношений я так привыкла называть Катю своей девушкой, что у меня это сорвалось уже чисто на автомате. Да и потом, Кате всегда нравилось когда я говорила всем что она моя девушка. В определённых кругах общества куда изо-всех сил стремилась попасть Катя было модно иметь нестандартную половую ориентацию. Престижно даже. Я в эти круги не стремилась и мне было фиолетово что обо мне думали окружающие. Я говорила так потому что хотела сделать приятное подруге. Ну ладно, признаю, не просто подруге — с Катюхой у меня был просто улётный секс, а секс я очень люблю. Да я уже об этом вам говорила: руками и губами Катя творила такие чудеса… что ни один Казанова с ней не сравнился бы.
Женщина нервно сглотнула и откашлялась. Потом всё же представилась:
— Меня Ольга зовут, — произнесла она словно думая о чем-то другом, а потом неожиданно спросила: — а что значит «моя девушка»?
Я поняла, что сболтнула лишнего, и теперь придётся объяснять наши с Катей отношения. Говорить всю правду при Кате я не собиралась, но и молчать и перевести разговор теперь наверно вряд ли удастся. Я замялась. Ольга смотрела на меня и ждала пояснений.
— Ну… как бы вам объяснить… понимаете я и Катя мы… ну вроде как пара.
— Вроде как!? — взвизгнула Катюша и я поспешила взять её за руку.
— Мы встречаемся понимаете? — по выражению лица Ольги было понятно, что она в принципе догадывается о смысле фразы «мы встречаемся» но поверить в неё никак не может.
— Как это вы встречаетесь? — наконец выдавила из себя Ольга.
Я впала в ступор, ну как объяснить человеку что мы не просто хорошие подруги как раз таки наоборот подругами мы наверно не являлись, нам просто хорошо спать вместе, заниматься сексом. Женщине из восемьдесят восьмого уже в принципе должны были быть знакомы лесбиянки. Или ещё нет?
— Ну понимаете мы любим друг друга — говоря это я бросила взгляд на Катю и увидела, что мои слова пришлись ей по сердцу, — ну как любят мужчины и женщины.
Теперь Ольга долго молчала, а я не удержалась и вновь запустила руку в корзину. На сей раз я ухватила крупную ягоду. Кисло сладкая мякоть отлично увлажняла рот и вприкуску с сухой лепёшкой получался очень неплохой и вкусный обед.
Наташа@ продолжение завтра
