Потом Блатной приказал Ане покрутить задом, и когда она начала это делать, остался недоволен и бросил ей: «А ну, сука, крути жопой как следует!». Ане еще и пришлось постараться, пока бандит не сказал: «Ну вот, другое дело, старайся, девка, муж крепче любить будет!». Затем он же велел Ане повернуться к бандитам лицом, а Громила приказал ей покрутить перед ними бедрами. Чтобы снова не вызвать недовольства бандитов, Аня очень старалась, крутя бедрами, и заслужила одобрение Громилы: «Во как девка старается, молодец, всегда бы так!».
После этого бандиты велели Ане опустить руки и нагнуться в виде буквы «г» , держась руками за дерево. Когда она это выполнила, бандиты похлопали ее по ягодицам, а потом снова ощупали и «взвесили» на ладонях ее провисшие груди, восхищаясь их величиной. Затем, велев Ане выпрямиться, они по очереди поцеловали ее в губы взасос.
Наконец, поиздевавшись над моей женой, бандиты стали говорить серьезно. Блатной достал из своей сумки плетку и сказал мне: «Ты, фраер, будешь наказан за сопротивление: получишь двадцать пять ударов плеткой по жопе, ну, а твоя Анечка нас по очереди обслужит, поимеем ее с кайфом». Громила хохотнул: «Точно, оприходуем ее как следует!».
Далее бандиты определили, кому из них первому насиловать Аню: дали мне монетку, приказали подбросить ее, чтобы упала на землю, и велели Ане поднять монетку с земли, не переворачивая, и показать им. Оказалось, что выиграл Блатной.
Он велел мне стать в унизительную позу — на четвереньки, пригнуться, и нанес мне плеткой по ягодицам десять ударов, заставив Аню считать удары вслух. Закончив и велев мне встать, он поцеловал мою жену и увел ее за кусты. Так что Ане все же не пришлось просить его не насиловать ее при мне.
Я остался с Громилой. Тот сказал мне, что он хочет меня расспросить обо мне и моей жене, а потом он проверит мои ответы, спросив о том же Аню. Мне пришлось отвечать откровенно даже на самые унизительные вопросы. Громила спросил, действительно ли Аня моя жена, и если да, то когда мы поженились. Когда я ответил, Громила спросил, когда я в первый раз взял Аню — до или после свадьбы, как это произошло и была ли Аня тогда еще девушкой. Я ответил на все эти вопросы, а также на другие, еще более унизительные, — о наших с женой интимных отношениях. Громила спросил, сколько раз в неделю я беру Аню, сколько раз за ночь, быстро ли, как он выразился, я ей «вставляю» , когда мы ложимся в постель, как именно я ее ласкаю, какие у нас позы при совокуплении, быстро ли я кончаю, используем ли мы также нетрадиционный секс: в рот, в зад, между грудей. Мне пришлось отвечать откровенно.
После этого он спросил меня: «А как ты думаешь, фраер, твоя жена часто дает налево?» — «Нет, — ответил я, — я уверен, что моя жена мне не изменяет, ведь она меня любит». Громила засмеялся: «Ну, а сейчас что она делает, как ты думаешь? Отвечай без добавлений!» Я ответил: «Сейчас моя жена отдается вашему товарищу». — «Верно, — снова хохотнул Громила, — а как ты считаешь, мне она тоже даст?» — «Да, она и вам даст, если вы захотите» , — вынужден был я поддержать унизительный диалог. «Ну вот, а что ж ты говорил, что твоя жена никому, кроме тебя, не дает?» — издевательски спросил бандит. Мне пришлось ответить: «Я так говорил, потому что так и было. Но сейчас моя жена и я вынуждены подчиняться вам и вашему товарищу, потому что вы сильнее нас, и мы должны выполнять все ваши желания, пока вы нас не отпустите».
Ответ Громиле понравился, но он еще спросил: «Но ты, Мишаня, наверно, бросишь свою жену, раз она другим давала, пусть и не по своей воле?» Я ответил: «Нет, я не брошу свою жену, я ее люблю, и она же ни в чем не виновата». — «Молодец, — похвалил Громила, — а ты уже сегодня ее поимеешь дома, когда мы вас отпустим?» — «Нет, — ответил я, — сегодня я ее не трону, ведь она очень устанет». — «Точно, — заметил Громила, — мы с моим корешем ее как следует поимеем». Тут как раз раздались из-за кустов характерные стоны моей жены. «Во е… т! — засмеялся Громила. — А ты, фраер, когда в последний раз свою Аньку е… ал?» — «Прошлой ночью». — «А ну, давай рассказывай в подробностях!»
И мне пришлось рассказать, по требованию Громилы, о нашей с Аней вчерашней ночи: как именно я ласкал Аню перед тем, как взял, сколько раз я ее брал, какие у нас при этом были позы, как я взял Аню также и утром, когда мы проснулись. Все это Громила слушал с удовольствием.
Наконец из-за кустов показались Блатной и Аня. Я сразу увидел, что моя жена еле идет и выглядит очень измученной. Потом она мне все рассказала.
Блатной привел Аню за кусты на другую полянку, снял свою куртку и приказал Ане постелить куртку на траву и лечь на нее. Когда она это выполнила, он сам разделся догола, буквально упал на Аню и сразу стал ее грубо насиловать. Аня, конечно, не сопротивлялась, не уклонялась от его поцелуев, даже отвечала на них, сама раздвинула ноги, сама ему давала и старалась немедленно выполнять все приказы насильника. Но Блатному этого было мало: чтобы показать свою власть над Аней, он насиловал ее бесцеремонно, садистски. Он ломал и выкручивал ей руки, всласть мял и крутил ей груди, взасос целовал и кусал ее губы, груди, бедра, нарочито резко еще больше раздвинул ей ноги, грубо ввел член, чтобы Ане было больно. Не кончив, он вынул член, приказал Ане стать «раком» и прогнуться. Поскольку она недостаточно быстро это сделала, он прикрикнул: «А ну, живее, б…!» Блатной взял Аню не церемонясь, грубо и жестоко. Кончив, он встал, надел трусы, приказал Ане встать, поднять его куртку, отряхнуть и подать ему, когда он оденется. После этого издевательски спросил мою жену: «Ну что, сучка, понравился тебе мой х…?» И заставил ее ответить: «Да, ваш х… мне очень понравился».
Про себя же Аня подумала, что если второй бандит окажется таким же садистом, то она не выдержит и потеряет сознание.
Итак, Блатной привел Аню обратно. После этого уже Громила дал мне еще десять ударов плеткой по ягодицам, а Аня снова вслух считала. Я почувствовал разницу: если Блатной бил с оттяжкой, с вывертами, чтобы мне было больнее, то Громила бил хоть и сильно, но ровно. Закончив, Громила поцеловал Аню и тоже увел ее за кусты. Я остался с Блатным. Тот ни о чем меня не расспрашивал, а наоборот, сам стал со смаком рассказывать, как он сейчас насиловал мою жену, как она сама ему давала и что ему у нее больше всего понравилось. И добавил: «Твоей телке очень понравился мой х… , она мне сама об этом сказала». А потом еще издевательски сказал мне: «Не ревнуй, фраер, мы же с моим корешем в твою жену не влюблены, для нас она просто развлечение, бесплатная давалка. А так у меня своя подруга есть, получше твоей Аньки».
Затем он нашел новое занятие: приказывал мне делать физические упражнения — лечь, встать, приседать, отжиматься на руках, бегать и ходить на месте, делать «мостик» , «ласточку» , становиться «раком» и т. д. Ему, конечно, доставляло удовольствие, что я должен его слушаться и делать все эти упражнения голым, а если он считал, что я выполнил какой-то его приказ с опозданием, или медленно, или нечетко, то бил меня по лицу и заставлял повторить приказанное. В конце концов он стал меня просто избивать, заставив стоять при этом с поднятыми руками. Когда ему и это надоело, он допил фляжку и закурил. Наконец появились Аня и Громила, и Аня, как ни странно, на этот раз не выглядела такой измученной. Потом она мне и об этом рассказала.
Страницы: [ 1 ]